2. Содержание и дискурс конфликта

История российско-украинских газовых конфликтов начинается с 2005 г., в их основе лежат экономические вопросы - цена на российский природный газ и стоимость его транзита европейским потребителям. Уже с 1993 г. стало очевидно, что поставки газа по рыночным ценам крайне обременительны для украинского бюджета и неизбежен рост задолженности за его поставки. Для Украина было бы приемлемой цена вдвое ниже рыночной; как утверждают власти соседней страны, именно такой подход будет «справедливым». Если в 1990-е годы Россия была готова рассматривать варианты взаимозачетов и бартера, то с началом 2000-х гг., одновременно с резким ростом цен на нефть и газ на мировом рынке, она настаивает на рыночных ценах. С одной стороны, это продиктовано экономическими причинами, с другой, Россия подозревает, что Украина спекулирует на российском газе, перепродавая его. Позицию России обычно характеризует как «диктат» цен на газ и «угрозы» прекратить поставки. В ответ на российские угрозы украинские власти отвечают, что перекроют транзитные газопроводы, по которым Россия ведёт поставки газа в Западную Европу.

Проблема украинского долга из разряда экономических проблем достаточно быстро перешла в плоскость политическую. В 1994 г., при долге в триллион рублей, Россия впервые прекратила поставки газа на Украину и ультимативно потребовала решения проблемы долга за счёт передачи России части имущественных прав на украинские газопроводы и предприятия. Конфликт был урегулирован и Украины были предоставлены существенные льготы. Российско-украинское газовое противостояние довольно быстро вышло за пределы взаимодействия в рамках двух кампаний «Газпром» и «Нафтогаз» и стало предметом обсуждения на высшем уровне. Уже с конца 1990-х гг. в конфликт активно включились посредники. В конце 1990-х гг. остроту противостояния удалось снять во многом за счет масштабной гуманитарной помощи, которую оказала Украина в виде продовольственного транша России, пережившей дефолт 1998 г.. В 2003 г. было подписано российско-украинское соглашение по поставкам и транзиту газа.

Новая волна противостояния связана со сменой ориентиров Украины после «оранжевой революции» 2004 г. Антироссийская направленность внешней политики Украины отразилась на ценах на газ, они были сразу же подняты в 2 раза, почти до среднеевропейского уровня. Украина попыталась сманеврировать, предложил в 2005 г. «Газпрому» пересмотреть в сторону увеличения тарифы на транзит российского газа в Европу по территории Украины. Уже тогда Украина попыталась договориться о прямых поставках газа из Туркмении, минуя «Газпром», который является монополистом на закупки газа из этой страны, но эта попытка успехом не увенчались. Конфликт вновь вышел на правительственный уровень. Президент Украины Виктор Ющенко заявил, что цена в 230$ за 1000 кубометров газа является неприемлемой для украинской стороны. В ответ Газпром с начала 2006 г. вновь прекратил поставки природного газа на Украину, продолжив, однако, экспортировать газ через украинскую территорию. Практически сразу же прозвучали обвинения, что Украина «приступила к несанкционированному отбору газа», предназначенного европейским потребителям, что вызвало категорические протесты украинской стороны. Тогда конфликт был урегулирован через подписание в январе 2006 г. специального соглашения между «Газпромом» и «Нафтогазом» сроком на пять лет (до 2010 г.), в котором была согласована компромиссная цена, которая стала возможной благодаря «смешению» дорогого российского и дешёвого туркменского газа в трубе для Украины. Также «Газпром» обещал платить Украине повышенную ставку за транзит газа в Европу. Однако в 2006 г. Туркмения также решила повысить экспортную цену на газ. Есть мнение, что позиция туркменской стороны была опосредовано давлением России, и Туркмения обвинила Украину в задержке платежей и пригрозила прекратить поставки. И здесь Украина была вынуждена пойти на уступки.

Однако Туркмения решила стать самостоятельным игроком на рынке поставок газа, во-первых, повысив в том же 2006 г. цену на газ с 65 до 100 долларов для России и во-вторых, за счет прямого, альтернативного транзита газа в Европу. Тема газопровода Набукко из Туркмении в Европу, минуя территорию России и контроль «Газпрома», стала очень привлекательной для Запада. Россия в качестве альтернативного проекта предложила «Южный поток», проект, необходимый, по большому счету, для получения контроля над украинской газотранспортной системой .

В 2008 г. начался новый виток газового конфликта, который развивался очень стремительно. 1 января 2009 г. прекратилась подача газа для Украины, 5 января уменьшилась подача для европейских потребителей, наконец, 7 января транзит российского газа через территорию Украины был прекращён полностью. Конфликт был урегулирован в ходе довольно тяжелых переговоров, в результате которых 19 января 2009 г. в Москве было подписано соглашение, оговаривавшее цены на топливо и транзит. 20 января поставки газа для Украины и транзит в Европу возобновились. Острота конфликта была снята, но экономический кризис вновь его усугубил (Россия отказалась предоставить Украине кредит на закупку российского газа). Антироссийский выпад Украины в связи со статусом флота (в 2010 г. истекало соглашение об аренде Черноморским флотом военно-морской базы в Севастополе) вынудили Россию в обмен на новое соглашение об аренде, снизить на треть цену на газ для Украины.

С самого начала газовый конфликт был не только экономическим спором, но и имел политическую окраску. Его последствия до сих пор не преодолены на Украине (он был одним из основных в ходе последней президентской кампании и именно его итоги положены в основу обвинения бывшего премьера Юлии Тимошенко). Конфликт обострил двусторонние отношения между Россией и Украиной.

О том, что конфликт обострил отношения, свидетельствуют и опросы общественного мнения. Большинство россиян и украинцев считают, что газовый конфликт осложнил отношения, но они не повлияет на отношение двух народов. По данным ВЦИОМ, основанным на опросе россиян сразу после конфликта в январе 2009 г.²³, подавляющее большинство россиян (90%) следили за ходом конфликта вокруг поставок российского газа на Украину, разразившегося накануне нового года - почти половина внимательно наблюдали за событиями. Опрос показал, что почти две трети россиян (63%) уверены: главную ответственность за "газовый кризис" несет украинская сторона. 17% высказывают мнение, что Украина и Россия ответственны в равной степени; 5% полагают, что виновата российская сторона, еще 5% - обвиняют США, и 1% опрошенных возлагает ответственность за конфликт на Евросоюз.

Главными причинами прекращения транзита российского газа наши сограждане наиболее склонны считать "воровство газа Украиной" и "долги Украины". Далее следуют такие варианты объяснений сложившейся ситуации, как "желание Украины снизить цены на газ", "амбиции Украины, украинская внешняя политика", "безнаказанность Украины, безответственная политика ее властей", "внутренняя политика, борьба за власть на Украине (амбиции Ющенко и Тимошенко, раздор во власти на Украине)". Удивительно, но всего около 2% россиян указывают такие факторы, как политическое противостояние России и Украины. Результаты аналогичного опроса общественного мнения на Украине были приведены в ходе видеомоста Москва-Киев: «Москва и Киев: газовая война или холодный мир?», проведенного РИА-Новости 21 января 2009 г. По данным «Фонда общественное мнение – Украина»²⁴ чуть более четверти украинцев считают, что «газовый конфликт» возник из-за обострения политической ситуации на Украине, притом, что каждый пятый думает, что он произошел из-за махинаций и кражи газа со стороны Украины. Тем не менее, украинцы в целом положительно относятся к России, чего не скажешь о россиянах и их отношении к Украине. Положительно относятся к России – 62,3% украинцев, при том, что лишь 29% россиян положительно относятся к Украине. Отрицательно к России – 16,3% украинцев и 30% россиян к Украине. Почти 30% респондентов ответственность за возникновение газового конфликта между Украиной и Россией возложили на Виктора Ющенко, 12% – на премьер-министра России Владимира Путина и 11,5% – на его украинского коллегу Юлию Тимошенко.

Кто проиграл и кто выиграл в конфликте? Экспертное сообщество связывает проблему газового конфликта в значительной степени не с экономическими, а с геополитическими факторами в отношениях между двумя странами. Именно двусторонние интересы легли в основу не только коммерческих соглашений в краткосрочной перспективе, но и заложили фундамент для их соблюдения в перспективе долгосрочной, хотя не сняли с повестки дня проблему «газовых конфликтов».

Как не удивительно, но Западная Европа достаточно быстро и безболезненно нашла замену российскому газу благодаря развитой структуре рынка, однако большие проблемы возникли у стран Восточной и Центральной Европы, т.к. они более всего нуждались в топливе, но доставка туда газа была затруднена из-за отсутствия трубопроводов или отсутствия запасов газа. Газовый конфликт активизировал тему альтернативной энергетики, которая крайне болезненна для России, бюджет которой в значительной степени сформирован за счет экспорта энергоресурсов. Российский «Газпром» и по сей день остается крупнейшим поставщиком газа, но перестает быть монополистом.

Вопрос в том кто проиграл в PR-войне сегодня спустя два года уже очевиден. Россия и Украина, увлекшись противостоянием, не заметили, как в глазах Европы оказались «энергетическими пугалами», пытавшимися «шантажировать» цивилизованную Европу.

Реальность структурируется в дискурсы, т.е. весь объём информации различного типа, которая составляет определённую конечную область значения, можно разделить на традиции общения. Понятие «дискурс» структурирует язык и любую другую знаковую систему и таким образом структурирует реальность, которая представлена этой системой. «Существует не единая общая система значений, а целый ряд систем дискурсов, где значения меняются от дискурса к дискурсу; эти дискурсивные паттерны создаются и трансформируются в дискурсивной практике»²⁵. При этом даже в рамках одного дискурса не существует закреплённой раз и навсегда системы значений, в дискурсе «последовательности означаемых объединены в более или менее логически последовательное целое, но эта последовательность никогда не достигает абсолютной определённости всех отношений и смыслов».²⁶

Мы можем говорить о дискурсе конфликта и его репрезентации в сообщениях изданий. Таким образом, в рамках одного языка либо одной знаковой системы существует множество дискурсов, которые пересекаются друг с другом на уровне использования одних и тех же знаков, но дифференцируются на основании различных значений, приписываемых схожим означающим. Основа существования различных дискурсов лежит в «социальной договорённости». Участники коммуникации заключили «договорённость» о том, как тот или иной знак будет пониматься в рамках данного дискурса. Очевидно, что договорённость эта условная. Только собственно элементы языка получают толкование, закреплённое в толковых словарях, другие знаковые системы не имеют такой закреплённой системы кодификации. Но ситуативное значение знаков любой знаковой системы, в том числе языка (т.е. значение в рамках того или иного дискурса) понимается на уровне «социальной договорённости». Среди участников дискурса нет необходимости специально оговаривать значения тех или иных символов. Значения эти передаются на уровне социального опыта.

В нашем исследовании мы составили классификацию СМИ для того, чтобы рассмотреть конструирование конфликта разными сегментами рынка СМИ. В каждой категории классификации мы взяли издания, максимально наделенные качествами того сегмента, к которому они принадлежат. Исследуя медиареальность, представленную одним или двумя изданиями, даже если бы они были взяты из разных категорий мы бы не получили полной картины. Мы понимаем, что даже ….. изданий, которые мы анализируем не представят нам абсолютно точную картину положения вещей, однако достичь абсолютно точно результата не представляется возможным в принципе. Мы лишь хотим достигнуть максимально объективного результата и подтвердить или опровергнуть нашу гипотезу.

В теории Лакло и Муфф процесс борьбы за определение смыслов описывается в терминах «политики» и «объективности». Дискурс становится «объективным», когда исторически утвердились цепочки значений и отношения между ними, однако это не значит, что в рамках этого дискурса исчез потенциал к новым изменениям. Политика в данной теории, это способ конструирования смыслов, когда закрепляется один вариант и исключает, таким образом, другие возможные варианты. Соответственно термин «власть» применяется к той силе, которая оказывается способной организовать и закрепить эту временную систему смыслов или реорганизовать объективный дискурс. Власть не является отдельным социальным институтом, власть скорее «переходящий элемент» причём в системе дискурсов власть приобретает как бы вторичное значение.

Использование дискурсаналитического метода позволяет нам исследовать образ конфликта, в том виде, в каком он сконструирован в материалах изданий, взятых нами для анализа, не обладая достоверной информацией о том, как и что там происходит на самом деле. В третьей части исследования мы проведем сравнительный анализ дискурсов Украины в различных СМИ.

Отношения России и Украины на постсоветском пространстве не могут не сказываться на восприятии газового конфликта. Автор исследования «Социология и психология национальных отношений» З. Сикевич пишет: «Неприязнь к русским обусловлена причинами как этнокультурными («размывание» этнической идентичности «нерусских» народов СССР под воздействием русификации), так и этнополитическими, а неприятие советского периода истории/советофобия/ переносится на «имперский» народ – русских»²⁷. Таким образом, на внешне-политической арене Россия не только приняла на себя долг СССР, но и является наследницей отношения к Союзу. Такое восприятие характерно не только для обозначения позиции России на международной арене. Точно так же «наследническая» идентичность была воспринята и жителями страны. Сейчас эта идентичность новой России является одним из ключевых факторов формирования отношения с бывшими советскими республиками, в том числе с Украиной. Вячеслав Морозов пишет о том, что после развала СССР Россия встала перед вопросом: на чём основывать новую идентичность фактически нового государства.

«Россия, после распада Советского Союза, должна была строить новое национальное государство и формировать национальную идентичность, т.е. завершить процесс модернизации, одновременно осуществляя интеграцию в постсовременный глобализирующийся мир. Образ СССР как органического этапа в тысячелетней истории Российской Федерации был поставлен под вопросы в результате попыток переписать историю в конец 1980- начале 1990 годов, но заменить его по большому счёту оказалось нечем. Соответственно, концепция государства-продолжателя оставалась единственной возможной основой для национальной идентичности, и имперский исторический нарратив, очищенный от бросающихся в глаза советских идеологических клише, продолжал играть центральную роль в дискурсивных механизмах конструирования сообщества». ²⁸

В период советской истории не только жители союзных республик восприняли русских как преобладающий народ. Сами русские из всех жителей советского пространства максимально полно восприняли и применили к себе советскую идентичность. Причина этого в размывании традиционной русской культуры через смешение с другими народами. Так же размыванию традиционной культуры России способствовал активный процесс урбанизации. Другим народом удалось сохранить национальную идентичность т.к. сильно было стремление дистанцировать себя таким образом от единого государства. Это невозможно было сделать на политическом уровне и в результате вылилось в сохранение дистанции на уровне культурных традиций. Именно это сохранение национальной идентичности стало одной из причин возникновения национальных освободительных движений. Они начали возникать уже до распада Советского Союза, и были в основном направлены именно на борьбу с русской «имперской нацией». Борьба против советского ассоциировалась с борьбой против русского.

В начале 90х годов существовали ожидания, что после отказа от социалистической политики Российское государство будет так же принято на Западе и получит такую же поддержку, какую получили бывшие страны социалистического лагеря, перешедшие к демократическому образу правления. Однако именно наша страна унаследовала образ государства-подчинителя бывших советских республик, и именно ей сегодня предъявляют свои претензии за периоды истории советского государства. Внутренний выбор новой идентичности, основанный на «продолжении» великодержавности бывшей Российской Империи и Советского Союза определяет эти внешнеполитические отношения.

Все претензии, высказываемые бывшими республиками нашей стране в отношении советского прошлого, вызывают в людях эмоциональную реакцию, как на претензии, относящиеся к их стране. Моменты конфликтов и столкновений помогают русскому народу строить свой образ, «отстраиваясь» от образа противоположной стороны.