Глава 2. В.М.Чернов и партия эсеров в борьбе за власть в период революционного кризиса 1917 г. И гражданской войны

Начавшаяся в 1914 г. первая мировая война прервала наметившуюся среди эсеров тенденцию к консолидации, усугубила в их среде идейные разногласия. Она разделила эсеров на «интернационалистов» во главе с М.А.Натансоном и В.М.Черновым и «оборонцев», которых возглавили Н.Д.Авксеньтьев, А.А.Аргунов и И.И.Фондаминский. Чернов рассматривал войну как схватку двух империалистических «трестов» и выход из нее видел в объединении социалистов всех стран в «третью силу», которая должна заставить правительства воюющих стран прекратить кровавую бойню и заключить справедливый мир без аннексий и контрибуции. Для этого предполагалось воссоздать Интернационал и созвать международный съезд социалистов. С такой программой Чернов выступил на страницах издаваемых им в Женеве газет «Мысль» и «Жизнь». Свою позицию он отстаивал на международной конференции социалистов-интернационалистов в Циммервальде (сентябрь 1915г.) и на III съезде партии в мае-июне 1917 г. К идее сепаратного мира с Германией Чернов относился отрицательно, полагая, что возможности «бороться за всеобщий демократический мир» в 1917 гг. были еще не исчерпаны».⁸

Война ускорила назревание политического кризиса в стране и вплотную подвела ее к революции. Политическая ситуация требовала ее скорейшего переосмысления и выработки адекватной историческим условиям тактики партии. Чернов считал, что причины революции носят комплексный характер. В России вплоть до революции 1917 г. «сохранилась земельная кабала, полукрепостническая зависимость крестьян от помещиков».

Чернов восторженно встретил Февральскую революцию. Он вернулся в Россию в начале апреля 1917 г. и сразу окунулся в бурную политическую жизнь. Он был избран членом Исполкома и товарищем председателя Петроградского Совета, товарищем председателя ВЦИК и почетным председателем ЦИК Совета крестьянских депутатов, на III съезде партии (май-июнь) вновь вошел в состав ЦК и редакцию газеты «Дело народа».

Взгляды Чернова на политическую ситуацию, сложившуюся после Февральской революции, заметно отличаются от ленинской оценки. Если лидер большевиков определял ее как двоевластие, то Чернов рассматривал этот период, скорее, как безвластие, обусловленное тем, что ни либеральная буржуазия, ни революционные массы не обладают достаточной силой, чтобы овладеть ситуацией. Революция в этот момент еще не закончилась, так как главный вопрос о власти не был решен. В этом смысле Февральскую революцию он рассматривал как промежуточный этап, но победу революции он связывал отнюдь не с утверждением власти Советов.

Чернов считал, что Советы являются временным политическим институтом и характерны исключительно для революционного периода. Они являются, прежде всего, организациями, призванными объединять рабочих в борьбе за свои интересы.

Всенародному представительному форуму Чернов придавал особое значение, рассматривая его как воплощение идеи народного суверенитета. Его созыв означал, что Россия вступает в новую полосу своего развития, ознаменованную «политическим совершеннолетием» российского народа. Только Учредительное собрание, обладая всей полнотой власти, способно компетентно разрешить вопросы государственного и политического устройства, земельной реформы, войны и мира.

Однако сложная социально-экономическая ситуация в России, обострение аграрного вопроса требовали и до созыва учредительного форума осуществления ряда переходных мер. Переходные меры, предлагавшиеся эсерами, должны были способствовать сглаживанию социальных антагонизмов, решению продовольственной проблемы и преодолению экономической разрухи. Осуществление переходных мер и своевременный созыв Учредительного собрания, по мнению Чернова, закрепили бы демократические завоевания в стране, подвели бы прочный социальный фундамент под молодую российскую демократию и позволили бы избежать общественных потрясений.

Но Временное правительство затягивало проведение демократических преобразований, что и привело к обострению политического кризиса в апреле 1917 г. В этих условиях Чернов, опасаясь упустить политическую ситуацию из-под контроля, принимает решение о вхождении социалистов во Временное правительство. Вхождение социалистов во Временное правительство лидер эсеров расценил как победу трудовой демократии и считал, что история дает России шанс решить важнейшие социально-политические вопросы реформистским путем. Поэтому тактика партии была переориентирована исключительно на легальные методы политической деятельности.

Став министром, Чернов сделал все, чтобы приблизить момент реализации аграрной программы. По его инициативе были приняты законы о прекращении земельных сделок, упразднении столыпинских землеустроительных комиссий. 29 июня 1917 г. им был внесен на рассмотрение правительства законопроект о передаче всех земель в ведение земельных комитетов, но, как и законопроект, определявший их полномочия, он не был принят. Предложения Чернова по аграрному вопросу встречали ожесточенную оппозицию в правительстве. Чернов был убежден, что отсутствие новых законов в деревне обостряет обстановку. Своевременное их принятие могло бы ввести жизнь деревни в новое прочное правовое русло и позволило бы предотвратить гражданскую войну.⁹

Делая ставку на законодательное решение земельного вопроса, он отрицательно относился к захватному движению крестьянства. На I Всероссийском съезде Советов крестьянских депутатов он выступил против захватов земель помещиков, поскольку считал, что они приведут к расширению мелкой частной собственности, что затруднит осуществление социализации земли. «Захват земли, с нашей точки зрения, с точки зрения людей, которые думают о справедливом устроении трудового землепользования, является вещью опасной», - предостерегал он.

Буржуазная пресса в период первого коалиционного правительства развернула активную кампанию для того, чтобы поссорить между собой двух социалистических министров, противопоставляя «душке» Керенскому «черта» Чернова. Дальше Чернову становится ясно, что Керенский выступает «сам по себе» и ставка на него как на проводника решений партии является ошибочной. Политическое одиночество Чернова в решающие моменты революции сыграло роковую роль для эсеровской партии. Ко времени революции 1917 г. оборвалась жизнь двух сподвижников и единомышленников Чернова, сторонников центристской линии в ЦК - Г.А.Гершуни и М.Р.Гоца. Их смерть привела к ослаблению авторитета и влияния Чернова как лидера центристских элементов. В набросках к книге «Рождение революционной России (Февральская революция)» Чернов признавал, что их потеря была для партии невосполнима и особенно ощутима в смысле наступившего для него политического одиночества.104

Одной из главных причин провала тактической линии, которую пытался проводить Чернов, было отсутствие идейного и организационного единства в партии. Фактически в партии эсеров к майскому съезду в 1917 г. были уже не одна, а три партии: левые, правые эсеры и центристы. Подводя итоги своей партийной деятельности в конце 20-х гг., Чернов так объяснял кризис в партии: «Суть дела все-таки заключалась в том, что в руководящем персонале партии в течение революции происходили серьезные психологические кризисы и идейно-политические метаморфозы. С одной стороны, чем выше, чем дальше от непосредственной связи с массами, тем яснее оказывалось внутреннее поправение, тогда как внизу, в самих массах и в низовых активных работниках - полевение».

Другой причиной, обусловившей политическое поражение эсеров, по мнению Чернова, являлся комплекс «властебоязни», проявившийся в нежелании руководства эсеровской и меньшевистской партий брать на себя ответственность за управление страной. ¹⁰

Такое более чем осторожное отношение к политической власти у эсеров определялось целым рядом причин: сложностью момента, боязнью неумелыми действиями скомпрометировать дело социализма и демократии, но более всего - психологической и организационной неготовностью взять на себя груз ответственности за те или иные политические решения. Несомненно, что это была не столько «вина» социалистов, сколько их «беда». Чернов признал, что громадным недостатком молодой российской демократии было отсутствие опыта конструктивной политической деятельности, навыков практического руководства. Для нее было характерно «больше умение бороться, свергать и разрушать, чем созидать и строить», - отмечал он в 1917 г. в статье «Странички из политического дневника».

Политические ошибки Временного правительства он воспринимал как проекцию собственных тактических просчетов. Чернов признавал, что в 1917 г. партией были допущены «очень серьезные и очень вредные ошибки, разрушившие моральный авторитет Временного правительства и обрекшие его на бессилие и... падение».

Однако Чернов не сводил причины поражения партии лишь к тактическим просчетам. Главным уроком для него стала ревизия фундаментальных ценностей революционного мировоззрения, основанных на завышенном представлении о возможности управлять революционным процессом. Пережив годы революции, гражданской войны и эмиграции, Чернов признал, что революции не делаются революционерами, а происходят стихийно. «Самая страстная воля к вооруженной борьбе не даст ничего, кроме поверхностного «путчизма».., если только история не накопила стихийной массовой силы».

Октябрьскую революцию Чернов встретил враждебно, увидев в провозглашенной большевиками диктатуре пролетариата главную угрозу демократии и свободе.

После окончания гражданской войны большевики ужесточают политический режим в стране и открыто переходят к репрессиям против эсеров. На состоявшейся в сентябре 1920 г. партийной конференции эсеры приветствовали победу народа над интервенцией и контрреволюцией, признав ее не столько заслугой Красной Армии, сколько результатом народного восстания. В резолюции конференции отмечалось, что политика большевиков, направленная на ликвидацию остатков народовластия, неизбежно приведет к широкому повстанческому движению народных масс. В связи с этим эсеры считали неизбежным «в будущем возобновление партией вооруженной борьбы с большевистской властью».

Победа большевиков в войне и последовавшее за этим ужесточение репрессий заставили Чернова после выступления с критикой Советской Власти перед Союзом печатников в честь прибывшей в Москву английской рабочей делегации выехать из России в сентябре 1920 г. ЦК партии поручил Виктору Михайловичу организовать за границей издание эсеровской литературы. Сначала он поселился в Эстонии, Юрьеве а затем Ревели, где с декабря 1920 г. организовал выпуск периодического журнала партии «Революционная Россия», сыгравшего важную роль в обосновании программно-тактических позиций эсеровской партии в 20-е гг. ХХ в.

В «Проекте экономической программы», представленном на рассмотрение ЦК партии весной 1920 г. и впоследствии опубликованном в «Революционной России», Чернов предлагал: сохранить управление важнейшими отраслями промышленности в руках государства, денационализировать среднюю и мелкую промышленность, либерализовать цены, провозгласить свободу торговли, взять курс на восстановление денежной и кредитной систем, привлечь иностранный капитал.¹¹ Как очевидно, критика Черновым экономической политики большевиков отражала существующие реалии, а предлагавшаяся альтернатива предвосхитила поворот власти к НЭПу.

В условиях начавшегося в России голода эсеры высказались за снятие экономической блокады и международную помощь голодающим. «Мы убеждены, что только восстановление живых связей России со всем миром, только снятие с России блокады могут разбудить живые силы, которые таятся в самом народе, и прежде всего в его экономической жизни», - говорилось в заявлении эсеровской фракции на частном совещании членов Учредительного собрания в январе 1921 г. Чернов принял участие в этом совещании как частное лицо. Совещание было созвано по инициативе правых эсеров для объединения антибольшевистских либеральных и социалистических сил. ЦК эсеров отрицательно отнеслось к этому мероприятию, полагая, что сотрудничество с либералами дискредитирует партию.

Кризис внутренней политики большевиков вызвал серию крестьянских выступлений на Тамбовщине, Дону, Кубани и Сибири. В конце февраля 1921 г. в Петрограде забастовали практически все промышленные предприятия. Волнения перекинулись в Кронштадт - самую крупную военно-морскую базу Советской республики. Во время Кронштадского мятежа в марте 1921 г. Чернов развернул бурную деятельность по поддержке восстания, призывая «Внепартийное объединение» Административный центр, организовать вооруженную, финансовую и продовольственную помощь. Жестокая расправа большевиков над восставшими подтолкнула Чернова к переходу от нейтралитета к резкой конфронтации с большевиками. Последние надежды на эволюцию большевиков в сторону демократии исчезли. «Теперь ясно, что большевизм не способен ни к какой эволюции, ни к какому внутреннему само- реформированию. Время, когда он уступками мог попытаться примирить с собой страну, прошло безвозвратно», - писал Чернов в «Революционной России» по поводу кронштадтских событий.¹² Эсеровская партия взяла курс на активную борьбу с господствующим режимом. Но при этом главным условием Чернов считал участие в ней самого народа, которое рассматривалось как необходимая предпосылка демократического возрождения. Эта тактическая линия была закреплена на Х Совете партии в августе 1921 г.

В документах Совета отмечалось, что партия расценивала стихийные восстания против большевиков как «вынужденное средство самообороны доведенных до отчаяния масс». Поскольку эсеры полагали, что эти выступления обречены на неудачу в силу неподготовленности, то партия отказывалась делать на них ставку в борьбе с большевизмом. Основной акцент в деятельности эсеров был сделан на собирание сил и организацию масс посредством внедрения в народные организации. Совет поставил задачу - создать в деревне наряду с нелегальными партийными ячейками легальных общественно-политические крестьянские объединения - «Союзы трудового крестьянства». Основные программные лозунги партии оставались прежними: социализация земли, свобода и независимость кооперативных и трудовых объединений трудящихся и созыв Всероссийского Учредительного собрания.

Подводя предварительные итоги революции и гражданской войны, Чернов отмечал, что важные изменения произошли в социальной структуре российского общества. Буржуазия не оказала почти никакого сопротивления большевизму и была разбита без всякой борьбы. Дворянско-земледельческий класс и помещичье хозяйство - полностью уничтожены в ходе аграрной революции. Такая социальная трансформация, по его мнению, выбила социальную опору у монархических и либеральных партий, которые практически прекратили свое существование, были выброшены судьбой за границу, стали раскалываться и дробиться. Распыление и деморализация части индустриального пролетариата привели к превращению меньшевиков «фактически в научно-теоретический клуб, блюдущий чистоту старых форм учения Маркса от большевистских извращений», пытающегося находиться в рамках лояльной легальной оппозиции к большевизму.

Серьезную социальную базу в лице крестьянства, по мнению Чернова, имеет только партия эсеров, именно поэтому она является «по-прежнему самым серьезным противником большевизма». Этим и объясняется тот факт, что на эту партию перманентно направляются все новые и новые удары большевистских репрессий». В 1920-е гг. эсеровская партия действительно переживала трудные времена. Если первая половина десятилетия была ознаменована консолидацией партийных и эмигрантских сил в связи с политическим процессом 1922 г., проведением I съезда заграничных групп в ноябре 1923 г., то со второй половины усиливаются дезинтеграционные процессы. В мае 1925 г. большевиками был разгромлен руководящий эсеровский центр - Центральное Бюро ПСР в России. Поиски причин провала вызвали разногласие в ЗД и привели в 1926 г. к ее расколу.

Таким образом, на всем протяжении существования партии проявилась специфическая черта тактических установок эсеров - стремление к широким коалициям с либеральными и революционными силами. При благоприятных условиях эта тенденция могла бы привести к образованию прочного и сильного левого блока. Но в условиях слабости и рыхлости партийной структуры социалистов-революционеров она приводила к усилению разброда и шатания в партии и способствовала поражению партии на политической арене России.