Глава 10. Когнитивные стили

Узкие сканировщики в ситуации стресса используют такие психологичес- кие защиты, как подавление и отрицание (то есть отказ от принятия трав- мирующего опыта либо его искажение). При восприятии эмоциогенной си- туации широкие сканировщики, напротив, ориентированы на фиксацию ее объективных деталей, а не на свои субъективные впечатления о ситуации.

Конкретная—абстрактная концептуализация наиболее ярко обнаружи- вает себя в различиях социальных ориентации людей. О. Харви, Д. Хант и X. Шродер выделили четыре уровня организации понятийной системы в зависимости от степени дифференциации и интеграции понятий (меры роста ее «концептуальной сложности»). Этим четырем уровням «концеп- туальной сложности» соответствуют разные социальные ориентации:

I уровень — положительная ориентация на социальные референты (на- пример, религиозные или институциональные авторитеты), доброжела- тельность, конформный тип поведения (полюс «конкретности»);

IIуровень — отрицательная ориентация относительно тех же социальных референтов, сопротивление социальным нормам поведения, активное не- приятие авторитетов, проявления агрессии и негативизма (промежуточный уровень);

IIIуровень — ориентация на дружеские (аттрактивные) отношения с дру- гими людьми как попытка уйти от чувства беспомощности и страха соци- альной изоляции, развитые навыки манипулирования партнерами по об- щению (промежуточный уровень);

IVуровень — ориентация на собственный внутренний опыт в понима- нии происходящего, преобладание познавательной направленности, ори- ентация в оценке других людей на их компетентность (полюс «абстракт- ности») [Harvey, Hunt, Schroder, 1961].

Что касается когнитивной простоты—сложности, то, как правило, изу- чение этого стилевого параметра ограничивается сферой общения. Отме- чается, что при исследовании студентов когнитивно сложные испытуемые являются в основном экстравертами. Опять же на студенческой выборке было показано, что наибольшую когнитивную сложность имели тревож- ные и эмоциональные студенты. Аналогично продемонстрирована склон- ность когнитивно сложных студентов к манипулятивным формам обще- ния и коммуникативной и личностной тревоге [Кочарян, 1986].

В то же время имеются данные, согласно которым когнитивно сложные ра- ботники рассматриваются коллегами как более способные к пониманию парт- неров по общению. Лица с высокой когнитивной сложностью воспринимают- ся как более привлекательные в социальном и физическом отношении, тогда как когнитивно простым отдается предпочтение при деловых контактах. Лица когнитивно простые более позитивно оценивают себя и своих знакомых, боль- ше подчеркивают свое сходство с ними. Напротив, лица когнитивно сложные более критично воспринимают себя и других людей, отмечая больше различий между собой и своими знакомыми [Шкуратова, 1994]. Особый интерес пред- ставляет исследование, в котором зафиксирована отрицательная корреляцион- ная связь между степенью когнитивной сложности и уровнем социального ин- теллекта (по методике Салливена) [Южанинова, 1986].

310

Когнитивные стили: предпочтения или «другие» способности?

^{Когнитивные стили: предпочтения или «другие» способности?}

Обзор исследований когнитивных стилей с новой остротой ставит вопрос о природе стилевых параметров. Являются ли когнитивные стили предпо- читаемыми способами переработки информации или же особого рода спо- собностями?

Имеющиеся данные свидетельствуют о том, что когнитивные стили характеризуют два аспекта интеллектуальной деятельности: своеобразие ментальных репрезентаций происходящего (как организуется ментальный образ ситуации у разных людей) и возможность контроля психической ак- тивности (как осуществляется «оттормаживание» аффективных состояний в процессе интеллектуального отражения). Таким образом, можно сделать следующие выводы относительно психологического статуса стилевых свойств.

Во-первых, стилевые различия проявляются в характеристиках мен- тальных репрезентаций происходящего: развернутости границ менталь- ного образа ситуации (референтами являются такие когнитивные стили, как импульсивность—рефлективность, экстенсивность сканирования), степени его проницаемости (толерантность к нереалистическому опыту), артикулированности этого ментального образа (полезависимость—поле- независимость в варианте теста «Включенные фигуры»), разведенности в нем разнообобщенных категориальных уровней (диапазон эквивален- тности, широта категории, конкретная—абстрактная концептуализация, когнитивная простота—сложность), интегрированности в его психичес- кой ткани различных модальностей опыта (ригидный—гибкий познава- тельный контроль, полезависимость—поленезависимость в варианте те- ста «Стержень-рамка»).

Во-вторых, стилевые различия свидетельствуют о сформированности механизмов непроизвольного интеллектуального контроля, проявляюще- гося в двух основных формах: контроле процессов переработки информа- ции (в виде средств организации базовых процессов познавательного от- ражения); контроле моторной и аффективной активности (в виде средств сдерживания импульсивного поведения).

Таким образом, по своему психологическому статусу когнитивные сти- ли — это «другие» способности (сравнительно с интеллектуальными спо- собностями, измеряемыми с помощью традиционных психометрических тестов), имеющие отношение к метакогнитивной регуляции интеллекту- альной деятельности [Холодная, 1996].

Одним из аргументов в пользу продуктивной природы стилевых харак- теристик интеллектуальной деятельности является феномен «расщепле- ния» полюсов когнитивных стилей [Холодная, 1998; 2000]. В действитель- ности каждый когнитивный стиль имеет не два, а четыре полюса, то есть является квадриполярньш измерением. Соответственно при диагностике того или иного когнитивного стиля мы имеем дело с четырьми подгруп- пами испытуемых, существенно различающихся по степени сформирован- ности непроизвольного интеллектуального контроля. По-видимому, имен-

311