Взаимодействие ощущений

(Источник: А.Р. Лурия Лекции по общей психологии. + Петрушин В.И. Музыкальная психология.)

Наши анализаторы обладают способностью к адаптации, т. е. к привыканию воздействия раздражителя. После периода адаптации мы либо перестаем воспринимать ощущения, либо, наоборот, становимся особенно чувствительны к ним. Попав в комнату с неприятным запахом, мы через некоторое время перестаем этот запах ощущать. Мы привыкаем носить очки или сережки и не замечаем их веса. Слушая долгое время громкую музыку, мы становимся малочувствительными к тонким градациям в изменении силы звучности на piano или mezzo-forte. Пробыв долгое время в тишине, мы даже звук средней силы воспринимаем как громкий.

Важной особенностью ощущений является то, что они редко действуют изолированно, но, как правило, во взаимодействии. Вступая во взаимодействие, органы чувств могут, как повышать, так и понижать свою чувствительность.

Взаимодействие ощущений протекает в двух основных процессах — сенсибилизации и синестезии.

Сенсибилизацией называют повышение чувствительности одного анализатора в процессе его взаимодействия с другим.

Исследования, проведенные психологами показали, что работа одного органа чувств не остается без влияния на протекание работы других органов чувств. Так, оказалось, что звуковое раздражение (например свист) может обострить работу зрительного ощущения, повысив его чувствительность к световым раздражителям. Таким же образом влияют и некоторые запахи, повышая или понижая световую и слуховую чувствительность. Например мы будем получать большее удовлетворение от музыки, если будем следить за органичными движениями исполнителя музыки или за движениями танца, потому что в этом случае к слуховому восприятию будет добавляться зрительное. Поэтому балетная музыка, услышанная в театре, производит большее впечатление, чем при прослушивании ее по радио. Находясь в концертном зале, который чересчур ярко освещен, мы не сможем в полной мере насладиться красотой звуков, так как яркий свет будет отрицательно сказываться на нашей слуховой чувствительности. Мы сможем с удовольствием слушать музыку, если неподалеку от нас находится красивый букет цветов, источающих нежный аромат. Но мы не сможем насладиться самой прекрасной музыкой, если нас будут одолевать неприятные запахи.

Сенсибилизация может быть достигнута и за счет выключения деятельности какого-либо анализатора. Так, у слепых людей обостряются слух и тактильная чувствительность. У людей, потерявших слух, обостряется зрительная чувствительность.

К синестезии относят такое взаимодействие ощущений, при котором под влиянием раздражения одного анализатора возникают ощущения, характерные для другого анализатора. Это тот самый случай, когда для передачи своих ощущений мы используем выражения типа «тонкий вкус», «кричащий цвет», «сладкий звук».

Так, широко известно, что высокие звуки мы расцениваем как «светлые», а низкие как «темные». То же самое относится и к запахам: известно, что одни запахи оцениваются как «светлые», а другие как «темные». Эти факты не являются случайными или субъективными, их закономерность была показана немецким психологом Хорнбостелем, который предъявлял испытуемым ряд запахов и предлагал соотнести их с серией тонов и с серией световых оттенков. Результаты проявили большое постоянство, и, что самое интересное, запахи веществ, молекулы которых включали большее число атомов углерода, соотносились с более темными оттенками, а запахи веществ, молекулы которых включали мало атомов углерода, — со светлыми оттенками. Это показывает, что в основе синестезии лежат объективные (еще недостаточно изученные) свойства воздействующих на человека агентов.

Наиболее часто встречается явление зрительно-слуховой синестезии, известное как феномен цветного слуха. Такого рода слух был у Римского-Корсакова, Скрябина, Чюрлениса. Римский-Корсаков воспринимал колорит различных тональностей в цветах, характерных для различных явлений природы. Про тональность ля мажор он говорил: «Это тональность молодости, весны, — и весны не ранней, с ледком и лужицами, а весны, когда цветет сирень, и все луга усыпаны цветами; это тональность утренней зари, когда не чуть брезжится свет, уже весь восток пурпуровый и золотой». Колорит тональности ми-бемоль мажор: «темный, сумрачный, серо-синеватый; тон городов и крепостей». Фа мажор — «ясно-зеленый, пасторальный; цвет весенних березок». Ля минор — «бледно-розовый; это как бы отблеск вечерней зари на зимнем, белом, холодном, снежном пейзаже». Си мажор — «мрачный, темно-синий, со стальным, пожалуй, даже серовато-свинцовым отливом, цвет зловещих грозовых туч». Соль минор — «без определенной окраски, имеет характер элегикоидиллический». Ля-бемоль мажор — «серовато-фиолетовый, имеет характер нежный, мечтательный»

Цвето-звуковые синестезии у каждого человека могут быть свои. Поэтому показатели цветного слуха у разных музыкантов не всегда совпадают.

Интересные данные, относящиеся к явлению синестезии, были получены в экспериментах английского музыкального психолога Макса Шоэна, который просил группу студентов из музыкального колледжа описать музыкальные тона и интервалы в их отношении к другим органам чувств. Испытуемые Шоэна нашли, что звук сам по себе может быть не только тихим или громким, но и высоким и низким, светлым и темным, шершавым и мягким, сладким и кислым, колючим и гладким, широким и узким, тяжелым и легким, полным и пустым. Октава ощущалась теми же испытуемыми как нежное мороженое или как гладкое и прозрачное оконное стекло; септима — как кожа зеленого персика или же как мягкая наждачная бумага; секста — как сочный плод; квинта — как прозрачный суп; кварта — как взбитый крем; терция — как спелый, но не очень сочный плод; секунда малая — как кукурузные хлопья.

В некоторых случаях явления синестезии проявляются с исключительной отчетливостью. Один из субъектов с исключительной выраженностью синестезии — известный мнемонист Шершеневский. был подробно изучен советской психологией. Этот человек воспринимал все голоса как окрашенные и нередко говорил, что голос обращающегося к нему человека «желтый и рассыпчатый». Тоны, которые он слышал, вызывали у него зрительные ощущения различных оттенков (от ярко-желтого до темно-серебряного или фиолетового). Воспринимаемые цвета ощущались им как «звонкие» или «глухие», «соленые» или хрустящие».