4. Украина во время стагнации. Русификация. Кризис начала 1980 х.

Как не удивительно, первые года правления Брежнева в Москве сопровождались усилением автономного курса украинского руководства. Это усиление было связано с фигурой нового первого (из июля 1963 г.) секретаря ЦК КПУ Петра Шелеста. Было бы наивным упрощением считать, что в своей автономной политике винта его ближайшее окружение руководствовались патриотичными мотивами. Хотя он и хвалился своим казацким происхождением, однако, как это видно из его воспоминаний и дневниковых записей, Шелест не то понимал разность между украинским и русским казачеством. Его украинский язык за длинные годы партийной карьеры «выветрилась», и став первым секретарем ЦК КПУ, он вынужденный был ее «штудировать». Шелест никогда не соглашался с тем, что Украина есть советская колония (этот тезис ему приходилось выслушивать от украинских интеллигентов).

Автономистский курс Шелеста был так долго возможным, как долго в советском обществе оставались живыми либеральные достижения хрущевской «оттепели». Хотя репрессии и продлевались - в ноябре 1967 г. в Льве был осужденный Вячеслав Чорновил за подготовку документального сборника “Бедствие из ума” о расправе над украинской интеллигенцией - но к 60-конца х годов либеральной атмосферы сохранились хотя бы скромные признаки. Поворотной точкой постоянная расправа над «пражской весной» 1968 г. Петр Шелест, который был один из наиболее активных приверженцев введения советских войск к Чехословакии (он опасался распространения “контрреволюционных” расположений духа в Украине), не мог себе вообразить, что расправа над чешскими приверженцами “социализма с человеческим лицом” будет означать конец украинского контролируемого автономизма.

1972 г. открыл новый период в послевоенной истории Украины. В январе 1972 г. советские спецслужбы провели массовые политические аресты, заключив много ведущих деятелей национально-культурного возрождения. Аресты и 1970-преследование х лет были наибольшими за своим размахом репрессиями в послевоенный период в Украине. Масштабы репрессий в Украине 1970-х годов дали возможность украинскому самиздату окрестить эти события как “большой погром”. Количество арестованных диссидентов в 1972-1973 гг. по разным оценкам колебалась в 70-границах и - 100-а лиц. Несравнено большее число лиц испытать «мягких» репрессий - освобождение от руководящих должностей, лишение работы, запрет печатать свои произведения и т.д. Преследование охватили разные слои украинского общества, включая руководство КПУ и его первого секретаря ЦК. На майскому (1972 г.) пленуме ЦК КПСС Шелест был уволен из должности первого секретаря ЦК КПУ.

В первые десятилетия своего существования советский режим обнаруживал себя как наиболее радикальный и новаторский в мире. Тем не менее к 60-х годов типичным признаком его внутренней политики стал крайний консерватизм. Опасаясь непредвиденных и нежелательных следствий изменений, стареющая бюрократическая верхушка СССР склонялась к тому, чтобы сохранить - в кое-что более мягкой форме - ту систему, которую создал Сталин. Для Украины это означало, что не Киев, а Москва и в дальнейшем будет принимать все определяющие для украинцев решения. А русификация, направленная на то, чтобы держать вместе многочисленные народы СССР, не только продлевалась, а и усиливалась.

Но даже всемогущему и вездесущему советскому административному аппарату оказалось не по силам осуществлять полный контроль над обществом. Среди интеллигенции шло брожение - вещь невозможная в сталинские года. Еще большей неожиданностью стало то, что взгляды и политика партийного руководства Украины целиком очевидно, пусть и на непродолжительное время, отклонились от политического курса Кремля. Хотя советская система оставалась целиком незыблемой, среди населения возрастал скептицизм относительно ее эффективности и особенно способности повысить уровень жизни. К 80-середины х годов необходимость изменений стала неопровержимой и острой. Затем советская олигархия избрала из себя человека для внедрения постепенных реформ. На Украине они происходили очень медленно и в ограниченных масштабах. Но довольно было и того, что признавались далеко не разрешимыми много политических, культурных и экономических проблем, о решении которых раньше объявлял режим.