710 Утопия

рождением в 20 в. У. во многом обязана Уэллсу, к-рый не только написал много утопич. произведений, но и считал создание и критику социальных У. одной из осн. задач социологии. Сорель противопоставлял У. как рационализированное ложное сознание социально­му мифу как стихийному выражению обществ. потреб­ностей. Исследование У. занимает большое место в со­циологии знания Манхейма, стремившегося обосновать отличие У., к-рая выполняет функции социальной кри­тики, от идеологии, к-рая, по его мнению, выполняет апологетич. функции. Согласно Мэмфорду, осн. назна­чение У. состоит в том, чтобы направить обществ. развитие в русло «уготованного будущего», заставляя массы примириться с ним как якобы с неизбежностью, продиктованной «технологич. императивом». Буржу­азные социологи долгое время третировали У. как «хи­мерические» проекты преобразования общества, к чис­лу которых они бездоказательно относили и научный коммунизм.

Однако победа социалистич. революции в России и подъём освободит. движения во всём мире были ими восприняты как реальная угроза воплощения У. в действительность. Господствующей тенденцией в 20—50-х гг. на Западе стала дискредитация У. посред­ством сочинения разного рода антиутопий, предре­кавших мрачное будущее человечеству.

В 60—70-х гг. 20 в., в связи с глубоким идейным кризисом бурж. сознания, У. привлекает к себе воз­растающее внимание обществ. деятелей, идеологов и социологов капиталистич. Запада. Среди них наблю­дается двойств. отношение к У. С одной стороны, про­должаются настойчивые попытки дискредитировать У., отождествить марксизм с утопич. сознанием, а комму­низм — с мильенаристскими движениями в прошлом, чтобы подчеркнуть недостижимость коммунистич. идеа­лов. Эта тенденция явно преобладает среди консер­ваторов, а также ревизионистов, марксологов и сове­тологов (3. Бауман, Л. Колаковский, О. Лемберг и др.). С др. стороны, раздаются призывы создать привлека­тельную для широких масс либерально-демократич. У. в качестве альтернативы марксизму и науч. коммуниз­му, с целью идеализировать гос.-монополистич. капита­лизм или обосновать программу его обновления по­средством «реформации сверху», противопоставляемой социалистич. революции (Ф. Хайек, Ф. Л. Полак, У. Мур, Б. П. Беквит). Нек-рые футурологи и эко­логи на Западе стараются использовать У. для прида­ния привлекательности своим концепциям о будущем: наиболее типичны в этом отношении сочинения Б. П. Беквита «Следующие 500 лет» и Э. Калленбаха «Экотопия». Многие мелкобурж. радикалы, идеологи движения «новых левых», не видя практич. путей к до­стижению социальной справедливости, намеренно стано­вятся на позиции воинствующего утопизма (Р. Миллс, Г. Маркузе, П. Гудмен и др.). Для совр. бурж. У. ха­рактерно переплетение утопич. и антиутопич. тенден­ций, к-рое выражается в том, что провозглашаемый в ней социальный идеал, как правило, сопровождается отказом от традиц. гуманистич. и демократич. ценно­стей (напр., «Второй Уолден» Б. Ф. Скиннера). Чем больше разрыв между социальной действительностью антагонистич. общества и провозглашаемыми идеалами, тем утопичнее становятся представления бурж. и мел­кобурж. идеологов о будущем. Это проявляется в их переходе от «скрытой» к «открытой» У., т. е. к наме­ренному утопизму, к-рому присущ крайний волюнта­ризм. Перефразируя Гегеля, они утверждают, что «всё действительное утопично, а всё утопичное действитель­но», что перед человечеством якобы нет иной альтерна­тивы, кроме выбора между «утопией или гибелью» (Р. Дюмон, П. С. Хеншоу, В. Феркис и др.).

Марксистская социология рассматривает У. как од­ну из форм неадекватного отражения социальной дей­ствительности; однако в прошлом У. выполняла важ­ные идеологич., воспитат. и познават. функции. Зна-

чение У. определяется её классовым содержанием и социальным назначением. У. является выражением интересов определ. классов и социальных слоев, как правило, не находящихся у власти. Для оценки совр. бурж. и мелкобурж. У. принципиальное значение имеет различие, к-рое проводил В. И. Ленин между ли­беральной и народнич. У. Первая «вредна не только тем, что она — утопич. но и тем, что она развращает демократическое сознание масс»; что касается второй, то «марксисты должны заботливо выделять из шелухи народнических утопий здоровое и ценное ядро искренне­го, решительного, боевого демократизма крестьянских масс». При этом следует учесть, что в условиях общего кризиса капитализма реакционность либеральной У. возрастает, тогда как прогрессивность и социальная критичность радикальной (популистской) У. становит­ся исторически ещё более ограниченной (см. В.И.Ле­нин, Две утопии, в кн.: ПСС, т. 22, с. 117—21). У. так­же имеет много общего с социальным мифом по идейно­му содержанию, с социальной сатирой — по лит. форме, с науч. фантастикой — по познават. функции. Вместе с тем У. обладает целым рядом особенностей: в первую очередь убеждением в возможности разре­шения всех противоречий общества однократным при­менением к.-л. универсальной схемы, рассматривае­мой как панацея от любого социального зла. Для У. поэтому характерны антиисторизм, намеренный отрыв от реальности, нигилистич. отношение к действитель­ности, стремление конструировать вещи и отношения по принципу «всё должно быть наоборот», склонность к формализму, идеалистич. понимание истории, обна­руживающее себя в преувеличении роли воспитания и законодательства, а также упование на поддержку со стороны выдающихся личностей, обладателей влас­ти, филантропов и т. п.

В истории общества и обществ. мысли У. нередко слу­жила формой выражения революц. идеологии. Многие осн. принципы освободит. движения трудящихся, нравств. и законодат. нормы, системы педагогики и об­разования были впервые сформулированы в У. Великие утописты, как отмечал Энгельс, «... гениально предвос­хитили бесчисленное множество таких истин, пра­вильность которых мы доказываем теперь научно...» (Маркс К. иЭнгельс Ф., Соч., т. 18, с. 499).

Хотя возникновение науч. социализма подорвало со­циальное значение У., лишило её многих прежних функций, У. не утратила своей роли в качестве спе-цифич. жанра лит-ры. Положит. значение У.«в совр. эпоху проявляется в двух направлениях: она позволяет предвосхищать вероятное отдалённое будущее, к-рое на данном уровне познания не может быть научно пред­сказано в конкретных деталях, и может также предо­стерегать от нек-рых отрицат. социальных последствий человеч. деятельности. Эти формы У. стимулировали развитие в социологии методов нормативного прогно­зирования и сценариев с целью анализа и оценки жела­тельности и вероятности предполагаемого развития событий.

• Кирхенгейм А., Вечная У., [пер. с нем.], СПБ, 1902; Сорель Ж., Размышления о насилии, [пер. с франц.], М., 1907; Свентоховский А., История У., [пер. с польск.], М., 1910; Мортон А. Л., Англ. У., пер. с англ., М., 1956; Францов Г. П., Историч. пути социальной мысли, М., 1965; Агости Э. П., Возрожденный Тантал, пер. с исп., М., 1969; Шестаков В. П., Понятие У. и современной концепции утопического, «ВФ», 1972, № 8; Баталов Э. Я., Философия бунта, М., 1973 его же, Социальная У. и утопическое сознание в США, М., 1982; Ар а б-О г л ы Э. А., В лабиринте пророчеств, М., 1973, разд. 2; В о-ло дин А. И., У. и историч. М., 1976; О совр. бурж. эсте­тике. Сб. ст., в. 4 — Совр. социальные У. и искусство, М., 1976; Филос. проблемы идеологич. борьбы, М., 1978, гл. 2 и H; Mueller W. D., Geschichte der Utopia-Romane der Weltliteratur, Bochum, 1938; Dupont V., L'Utopie et le roman utopique dans la litterature anglaise, Toulouse — P.,

1941; Parr ing t on V. L., American dreams; a study of American Utopias, [Providence], 1947; B üb er M., Paths in Utopia, L., 1949; Ruyer B., L'Utopie et les utopies, P., 1950; Berdiaev N. A., Royaume de l'esprit et royaume deCesar, Nchät.—P., 1951; Gerber R., Utopian fantasy, L., 1955; Duveau G., Sociologie de l'Utopie et autres essais P., 1961; Polak F. L., The image of the future, v. 1—2 Ley den — Ν. Υ., 1961; Mumford L., Story of Utopais N. Y., 1962; B o g u s l a w R., The new Utopians, Englewood Cliffs (N. J.), 1965; Utopias and Utopian thought, ed. by P. E. Ma­nuel, Boston, 1966; Servier J., Histoire de l'utopie [P 19671; Utopia, сотр. by G. Kateb, N. Y., 1971; N o z i с k R.| Anarchy, state and Utopia, N. Y., 1974; Horowitz I L Ideology and Utopia in the United States: 1956—1976, N. Y., 1977; Erasmus С h. J., In search of the common good Utopian experiments past and future, N. Y., 1977; M a n u-el P. E., Manuel P. P., Utopian thought in the Western World, Camb. (Mass.), 1979 (библ.); см. также лит. и статьям Антиутопич. Утопический социализм. Э. А. Араб-Оглы.

У ЧЭН, У Юцин, У Цаолу (1249-1333), кит. учёный и философ-неоконфуцианец. Род. в Чунжэне (окр. Фучжоу, пров. Цзянси). Был ректором ун-та Го-цзы сюэ (1308) и главой имп. академии Ханьлинь (1321). Автор комм. к многочисл. конфуцианским и даоским трактатам и исследований о них, лит. произве­дений и филос. трудов. В противоположность дуализму Чжу Си развивал монистич. учение, сочетающее в себе элементы как школы Чжу Си, так и Лу Цзююаня. У Ч. считал, что «великий предел» (тайцзи) и материальная сила (ци) — это не две вещи, а некое единство, в к-ром тайцзи управляет ци. В самом «великом пределе» тоже царит единство и нет разделения на субстанцию (тело) и функцию (действие): состояние покоя является суб­станцией тайцзи, а движение — его функцией. Более того, «великий предел» первоначально не обладает ни движением-покоем, ни субстанцией-функцией, лишь движение силы ян и покой силы инь становятся функ­цией и субстанцией тайцзи. Таким же образом У Ч. объединял ли. (принцип, закон) и ци: ли неразделимо существует в ци. Природу человека, изначально доб­рую, У Ч. отождествлял с законом (ли), однако по­скольку она связана то с чистой, то с мутной ци, по­стольку существует разделение людей на возвышен­ных — мудрых и низменных — глупых. Учение У Ч. сыграло большую роль в сохранении неоконфуциан­ской традиции в период монг. владычества.

• Кучера С., Проблема преемственности кит. культур­ной традиции при династии Юань, в сб.: Роль традиций в исто­рии и культуре Китая, М., 1972, с. 286—88; Forke А., Geschichte der neueren chinesischen Philosophie, Hamb 1938, S. 290-97.

УЭЛЛС (Wells) Герберт Джордж (21.9.1866, Бромли,— 13.8.1946, Лондон), англ. писатель, один из родона­чальников науч. фантастики и бурж. футурологии. Получил известность в 90-х гг. 19 в. как писатель-фан­таст («Машина времени», 1895; «Остров д-ра Моро», 1896; «Человек-невидимка», 1897; «Война миров», 1898; «Когда спящий проснётся», 1899, и др.). Социальные утопии У. («Совр. утопия», 1905; «Новые миры вместо старых», 1908; «Люди как боги», 1923, и др.) написаны с позиций фабианского либерального реформизма. Трактат У. «Предвидения» (1901) явился предшест­венником футурологии. У. пытался создать собств. концепцию всемирной истории («Краткий очерк исто­рии», 1922). С 20-х гг. занял резкую антифаш. пози­цию («Накануне», 1927; «Самодержавие мистера Парге-ма», 1930; «Игрок в крокет», 1936). Трижды (в 1914, 1920 и 1934) посетил Россию. Его беседа с В. И. Лени­ным получила широкую известность («Россия во мгле», 1920) и сыграла известную роль в распространении правды о Сов. России. Последние произведения У. про­никнуты духом социального пессимизма («Разум у своего предела», 1945, и др.).

* The works, v. 1—28, L., 1924—27; в рус. пер.—Собр. соч., т. 1 —15, М., 1964; Предвидения о воздействии прогресса механики и науки на человеч. жизнь и мысль, М., 1902; Совр. утопич. М., 1916; Краткая история человечества, М.— Л., 1924,

• Кагарлицкий Ю., Герберт У., М., 1963.

ф

ФАЙХИНГЕР (Vaihinger) Ханс (25.9.1852, Нерен, близ г. Тюбинген,— 18.12.1933, Галле), нем. философ-идеалист. Автор «Комментария к „Критике чистого ра­зума" Канта» («Kommentar zu Kants Kritik der reinen Vernunft», Bd 1—2, 1881—82); основатель ,журн. «Kant-Studien» (1897) и Кантонского об-ва (1904). В гл. соч. «Философия как если бы» («Philosophie des Als Ob», 1877, изд. в 1911) Ф. под влиянием Канта, предлагавшего пользоваться осн. мировоззренч. идея­ми (душа, мир, бог) «как если бы» (als ob) их объекты были реальны (см. И. Кант, Соч., т. 3, М., 1964, с. 571 — 572), развил субъективно-идеалистич. концепцию фик­ционализма, или «критич. позитивизма». Считая науч. и филос. понятия («атом», «бесконечно-малое», «абсолют», «бог» и др.) фикциями, к-рые не имеют теоретич. цен­ности, но практически важны, Ф. пришёл к агностич. выводам о невозможности познания действительности как она есть «на самом деле» и к признанию ощущений конечной доступной познанию данностью.

• Hartmann, Dühring und Lange, Iserlohn, 1876; Pessimismus und Optimismus, B., 1924; в рус. пер.— Ницше как философ, СПБ, 1913.

• Бакрадзе К. С., Очерки по истории новейшей и совр. бурж. философии, Тб., 1960.

ФАКТ (от лат. faactum — сделанное, совершившееся), 1) синоним понятий истина, событие, результат; неч­то реальное в противоположность вымышленному; кон­кретное, единичное в отличие от абстрактного и об­щего; 2) в логике и методологии науки — особого ро­да предложения, фиксирующие эмпирич. знание; как форма эмпирич. знания Ф. противопоставляется теории или гипотезе.

Формулируя важнейшее требование науч. познания, Ф. Энгельс писал: «... в любой научной области — как в области природы, так и в области истории — надо исходить из данных нам фактов...» (Маркс К. иЭнгельс Ф., Соч., т. 20, с. 370). В науч. позна­нии совокупность Ф. образует эмпирич. основу для выдвижения гипотез и создания теорий. Задачей науч. теории является описание Ф., их объяснение, а также предсказание ранее неизвестных Ф. Факты играют большую роль в проверке, подтверждении и опровер­жении теорий: соответствие фактам — одно из существ. требований, предъявляемых к науч. теории. Расхож­дение теории с Ф. рассматривается как важнейший не­достаток теоретич. системы знания. Вместе с тем если теория противоречит одному или нескольким отд. Ф., нет оснований считать её опровергнутой, т. к. подобное противоречие может быть устранено в процессе разви­тия теории или усовершенствования эксперименталь­ной техники. Только в том случае, когда все попытки устранить противоречие между теорией и Ф. оказы­ваются безуспешными, приходят к выводу о ложности теории и отказываются от неё. Отмечая роль Ф. в оцен­ке теоретич. рассуждений, В. И. Ленин писал: «Фак­ты, если взять их в их ц е л о м, в их с в я з и, не толь­ко „упрямая", но и безусловно доказательная вещь» (ПСС, т. 30, с. 350).

В понимании природы Ф. в совр. философии науки выделяются две осн. тенденции: фактуализм и теоре-тизм. Если первый подчёркивает независимость и ав­тономность Ф. по отношению к различным теориям, то второй, напротив, утверждает, что Ф. полностью за­висят от теории и при смене теорий происходит изме­нение всего фактуального базиса науки.