И.-Ф.-Г. Эверс (1781-1830)

Все научное творчество профессора Дерптского университета Иоганна-Филиппа-

Густава Эверса было определено стремлением «посвятить всего себя изучению русской

истории».

Окончив Геттингенский университет, Эверс в 1803 г. приехал в Лифляндию и начал

работу по выполнению своего замысла. Уже первый его труд «О происхождении русского

государства», вышедший на немецком языке в 1808 г., получил научное признание. В 1809 г.

Эверс при поддержке Н.М. Карамзина был избран членом Московского общества истории и

древностей российских и затем членом Петербургской Академии наук. В следующем году он

становится профессором Дерптского университета, возглавляет кафедру географии, истории

и статистики, читает лекции по русской истории и истории права. В 1818 г. Эверс был

назначен ректором университета.

Эверс как ученый сформировался под влиянием немецкой школы, в том числе А.

Геерена, К. Савиньи, К. Эйхгорна. Он воспринял их научные идеи, направление

исследования, стиль мышления. С глубоким уважением относился он к своему учителю А.

Шлецеру, который пробудил в нем интерес к русской истории. Эверс был последователем

исторической критики источников, разработанных Шлецером, его отношения к задачам

исторического исследования. Он не только использовал опыт, накопленный

предшественниками, но и критически переосмыслив его, сделал ряд новых выводов о

русской истории и создал оригинальную концепцию происхождения русского государства.

Научные интересы Эверса были сосредоточены на изучении древнейшего периода

русской истории. Каждая его работа — это этап в осмыслении главной для него проблемы:

образования государства на Руси и его правовых институтов. Сначала это были отдельные

мысли, замечания, сомнения в правомерности некоторых положений, уже утвердившихся в

исторической науке, постановка новых задач, наброски общего плана осмысления

интересующих его проблем и, наконец, формулирование новой концепции.

В работах «О происхождении Русского государства» и «Предварительные

критические исследования для Российской истории» (русский перевод 1825 г.) Эверс

определил свое понимание происхождения Русского государства как результата внутренней

жизни восточных славян, которые еще в доваряжский период имели самостоятельные

политические объединения, верховных властителей (князей), использовавших для

укрепления своего господства наемных викингов. Потребность объединения княжеств для

решения внутренних и внешних проблем и невозможность осуществить ее в силу раздоров

между ними в борьбе за главенство, привело к решению передать управление чужеземцу, «от

коего наименее можно было ожидать пристрастия». Был призван Рюрик. «Русское

государство при Ильмене озере образовалось и словом и делом до Рюрикова единовластия...

Призванные князья пришли уже в государство, какую бы форму оно не имело». Поэтому,

делал вывод ученый, «рюриково единодержавие было неважно и не заслуживает того, чтобы

начинать с оного Русскую Историю». Этот его вывод разрушал традиционное для русской

историографии представление о том, что история России начинается единодержавием

Рюрика.

Эверс также подверг сомнению господствующее в историографии утверждение о

скандинавском происхождении варягов-русов. Исследование этногенеза народов,

населявших территорию России и ее окружавших, фактов, почерпнутых из арабских

источников, у северных и восточных авторов, привели его к выводу о черноморском

(хазарском) происхождении русов. Он выдвинул даже гипотезу о том, что полуостров

Тмутаракань является «родовым наследием рюриковой династии». Это положение Эверса

105

обострило споры об этнической принадлежности русов и образовании древнерусского

государства. Его рассуждения о хазарской Руси почти не встретили тогда поддержки среди

ученых. С резкой критикой выступили Карамзин, Полевой. Погодин не только в рецензии на

книгу Эверса заявил об отсутствии у ее автора «строгих доказательств» и «цицероновской

хитрости» в их поиске, но и написал в ответ диссертацию о норманнском происхождении

Руси, посвятив ее Карамзину. Впоследствии Эверс отказался от своей гипотезы. «Не может

быть и речи, — писал он, — о принадлежности русов к древнейшим обитателям между

Черным и Варяжским морями».

В 1816г. в работе «История русов» Эверс изложил свою версию русской истории, хотя

во многом и повторявшую уже имеющиеся в науке, но корректирующую некоторые

положения. Подобно Шлецеру, он выделял в русской истории пять периодов. Начало ее он

относил к 552 г., первому известию о славянах. Окончание первого периода связывалось им с

разделом Владимиром Святославичем своего княжества между сыновьями (1015 г.). Второй

период продолжался до монгольского завоевания (битва при Кальке 1224 г.). Третий

заканчивался началом княжения Ивана Грозного. Правление Петра I — рубеж четвертого и

пятого периодов. Изложение он строил по княжениям и довел до 1689 г. В этой

периодизации обращает на себя внимание определение Эверсом начала русской истории — с

первого известия о славянах. В характеристиках периодов он отказался от подробного

описания политической жизни князей, ограничившись кратким изложением фактов. Однако

это не касалось главной для него темы исследования — внутреннего состояния жизни

народов. В специальных главах Эверс характеризовал систему государственного управления,

правовых норм, состояние торговли и ремесел, науки, искусства и т.п. По объему и

содержанию их освещения он значительно превосходил своих предшественников, в том

числе и Карамзина.

Родовая теория и происхождение государства

В законченном виде концепция Эверса представлена в монографическом

исследовании «Древнейшее русское право в историческом его раскрытии», изданном на

немецком языке в 1826 г. (русский перевод 1835 г.). Именно здесь он сформулировал на

основе родовой теории органическую концепцию русской истории и провел первое в

отечественной историографии исследование правовых институтов Древней Руси. Эверс, по

его собственному определению, поставил перед собой задачу «собрать и изложить...

сказания истории о состоянии права в древнейшем быту Российского государства» для

раскрытия древнейшего права вообще. Идея единства исторического процесса представлена

Эверсом в тезисе: «Все в истории проистекает из естественного развития рода

человеческого». Естественный ход в представлении ученого — это эволюционный,

постепенный переход из одного состояния в другое, где каждая последующая форма

сложнее, чем предыдущая. Это положение определило исторический подход к исследованию

истории права, истории государства. Эверс представил право результатом внутренней жизни

общества, его органического развития, связанного, с одной стороны, с прошлым, а с другой

— являющего собой новые определения. Каждой эпохе соответствуют те или иные

отношения, представления людей. Изменения возникают под влиянием действия внутренних

процессов, поэтому Эверс подчеркивал важный для него принцип исследования событий в

связи с другими историческими явлениями. Он стремился «везде в голых, бессвязных

факторах открывать мысль, которая в нем выражается, или связь прагматическую». Иногда,

не имея возможности провести последовательно этот принцип, он прибегал к «остроумным

догадкам» и логическим рассуждениям вместо выяснения действительных связей и

закономерностей, конкретных условий перехода к той или иной форме общественной

организации.

Эверс первый из историков России попытался объяснить древнейшее русское право,

вообще древнейший быт, исходя из господствовавших у первобытных народов отношений,

так называемого патриархального состояния гражданского общества. В «грубом

106

естественном состоянии» первым общественным образованием, по мнению ученого,

являлась патриархальная семья с сильной властью отца. Он хозяин дома и «начальник»

своего потомства. Естественная нужда в защите от внешних врагов привела к необходимости

объединения семей и образованию родов «под главенством общего родоначальника». Власть

главы рода была ограничена, семьи имели определенную независимость, обусловленную

имевшимися в их руках средствами, в том числе землею и наличием своего главы семьи.

Глава рода был тот, кто стоял ближе к общему родоначальнику, следовательно, «старший

сын первого родоначальника». Из родов образовались племена, главою его становился

старший сын от старшего сына основателя племени. Он становится со временем

могущественным князем. «Но первоначальное семейное отношение, основанное на самой

природе, долго еще сохраняет свою силу».

Таковы, определял Эверс, первые шаги в постепенном образовании общества, через

которые проходят все народы. Семья, род, племя — эти три ступени составляют

патриархальное общество. Развитие происходит от более узкого союза, семьи к более

широкому, роду и племени. Последнее является переходным звеном к государственному

образованию. «Государства, которые потом начинают развиваться, — писал Эверс (второй

шаг в постепенном образовании человеческого рода) — суть не что иное, как соединение

отдельных родов... под властью одного общественного главы». Глава государства, Эверс

называл его «верховным патриархом», управлял государством как своей семьей,

основываясь на здравом смысле и на понятиях освященных древним обычаем. Таким

образом, Эверс выделял две ступени в развитии общества, присущие всем народам и

обусловленные «природой человека»: патриархальное состояние общества и государство.

Государство являлось результатом органического «естественного хода развития рода

человеческого», высшей формой общественного образования. Такое понимание образования

государства было новым для отечественной историографии. И хотя отдельные элементы

схемы Эверса имели место в трудах Татищева, Ломоносова, Карамзина, она ломала

привычные представления, связывавшие образование государства с внешним фактором,

призванием варягов. Эверс пытался показать, что процесс образования государства на Руси

не являлся спецификой ее истории, а соответствовал общему направлению развития мировой

истории. «Страна, в которую призван Рюрик на княжение, — писал он, — была до прибытия

его в Новгород, населяема многочисленными отдельными народами, жившими независимо

друг от друга. Каждый народ слагался из многих племен, племена из родов и семейств, или,

иначе сказать, из больших общественных союзов, которые сами собою, мало-помалу

образуются из многочисленных, вместе живущих, потомков, одного какого-либо племени».