Итоги XIX - начала XX в.

Весь XIX в. и начало XX в. в России отмечены позитивной в целом динамикой биостатуса населения: за 115 лет, 1796 - 1915 гг., средний финальный рост мужчин увеличился на 7.7 см, вес только за 1811 - 1915 гг. - на 7 кг, финальный рост женщин за 1811 - 1875 гг. - на 5 см. Положительные сдвиги объяснялись рядом факторов: 1. Увеличением душевого производства основных продуктов питания как до, так и особенно после Великих реформ; 2. Ростом доходности крестьянского хозяйства от промыслов и земледелия, особенно в пореформенное время; 3. Уменьшением реальной тяжести налогов и повинностей, особенно существенным после Великих реформ; заслуживает внимания, что в России норма обложения была весьма умеренной - ниже, чем в большинстве развитых стран; 4. Повышением хлебных цен в условиях стабильности денежного обращения начиная с 1815 г.; 5. Огромным положительным экономическим эффектом от смещения центра населения на Юг благодаря более мягкому климату и высокому плодородию почвы, экономии на одежде, жилище и питании, прекращению набегов крымских татар, которые вплоть до 1770-х гг. захватывали в плен тысячи российских подданных и продавали их в рабство; 6. Экономическая политика правительства обеспечила не только интенсивное экономическое развитие России, но и повышение уровня жизни населения; 7. Для когорт 1901 - 1920 гг. рождения важнейшим фактором увеличения длины тела стало феноменальное повышение грамотности населения, т.е. структурные сдвиги в составе новобранцев.

Новые данные позволяют иначе посмотреть на некоторые спорные вопросы экономической, социальной и политической истории России XIX - начала XX в. В историографии утвердилась точка зрения, согласно которой положение крестьянства непрерывно ухудшалось, его эксплуатация росла, а крепостная система хозяйства с 1830-х гг. вступила в перманентный социально-экономический кризис, который проявлялся в снижении уровня производства, пауперизации и вымирании крестьянства, а также в увеличении числа крестьянских волнений. Именно этот кризис в первую очередь вынудил правительство отменить крепостное право сверху. Сведения о биостатусе, подкрепленные данными о повинностях, сельскохозяйственном производстве и питании, показывают совершенно другое: уровень жизни крестьянства с конца XVIII в. и вплоть до середины 1850-х гг. повышался. Кроме того, ни крестьянское, ни помещичье хозяйство не испытывали упадка, они развивались, правда, лишь в той степени, чтобы обеспечить скромные биологические нужды огромного большинства населения. Именно этим можно объяснить тот факт, что две трети помещиков возражали против отмены крепостничества, проявляя такое упорство, которое вряд ли было возможно, если бы крепостное хозяйство находилось в состоянии экономического кризиса и им нечего было терять. Поэтому причины эмансипации следует искать не в кризисе крепостного права, не в усилении народных волнений и не в пауперизации и вымирании крестьянства, а в экономической целесообразности, в росте самосознания крестьянства, в страхе потенциальных волнений, но главное - в гуманитарных, военных и политических соображениях. Не исчерпав всех экономических возможностей крепостного права и не доводя его до состояния полного внутреннего разложения, верховная власть под воздействием требований образованного общества и самого крестьянства, а также в силу государственной потребности в модернизации и более глубоком усвоении европейских культурных, политических и социально-культурных стандартов упраздняет институт крепостничества. Великие реформы по своему смыслу и содержанию подвели итоги прошлому и настоящему, извлекли уроки из опыта Австрии, Пруссии и других германских государств и создали возможность для медленной трансформации страны в правовое государство с рыночной экономикой¹³.

Существование так называемой революционной ситуации 1859 - 1861 гг.¹⁴ не подтверждается антропометрическими материалами. Существенное повышение жизненного уровня крестьян и мещан в дореформенный период выбивает краеугольный камень из построений сторонников данной концепции, потому что с их точки зрения революционная ситуация возникает на почве обострения выше обычного нужды и бедствий трудящихся. Не случайно всю первую половину XIX в. среди государственных и удельных крестьян протестные движения находились на весьма низком и стабильном уровне, а среди помещичьих - на невысоком уровне, который в 1850-е гг. пошел на убыль¹⁵. Кризис верхов без интенсивного крестьянского движения также является искусственной конструкцией. Сказанное в равной мере относится и к так называемой второй революционной ситуации, 1879 - 1881 гг.¹⁶, когда ни обострения нужды и бедствий трудящихся, ни экстраординарной активности народных масс не наблюдалось.

Начиная с конца XVIII в. и до Первой мировой войны уровень жизни при всех циклических колебаниях, все-таки, систематически повышался. Важнейшим фактором, обусловившим эту позитивную тенденцию, была социальная политика самодержавия на ограничение прав помещиков эксплуатировать крепостных, инициированная Павлом I и продолженная Александром I и Николаем I. Однако, как было показано, и в XVIII в. не происходило непрерывного, линейного снижения уровня жизни, как принято думать. Способность крепостничества обеспечивать минимальные потребности населения являлась важным условием его длительного существования. В этом нет апологии крепостного права, а лишь подтверждение того факта, что все социальные институты держатся не столько на произволе и насилии, сколько на функциональной целесообразности. Нет сомнений в том, что крепостничество способствовало формированию командной экономики, политического абсолютизма, авторитарных отношений в обществе и семье, сдерживало развитие городов, буржуазии, частной собственности, личных и политических свобод, затрудняло социальную мобильность. В то же время крепостное право являлось реакцией на экономическую отсталость, ответом России на вызов среды и трудных обстоятельств, в которых проходила жизнь народа. Все заинтересованные стороны - государство, крестьянство и дворянство - получали определенные выгоды от института. Государство использовало его как инструмент для решения насущных проблем: обороны, финансов, удержания населения в местах постоянного жительства, поддержания общественного порядка; и получало средства на содержание армии, бюрократического аппарата, а также несколько десятков тысяч бесплатных полицейских в лице помещиков. Крестьяне получали скоромные, но стабильные средства к жизни, защиту и возможность устраивать свою жизнь на основе народных и общинных традиций. Для дворян, как тех, кто имел крепостных, так и тех, кто ими не обладал, а жил государственной службой, крепостное право было источником материальных благ для жизни по европейским стандартам.

Повышение уровня жизни в первой половине XIX в. было подготовлено расширением территории страны и обеспечением безопасности ее южных и западных границ в XVIII в., во что были вложены огромные средства и людские ресурсы. Утверждение на берегах Черного моря укрепило южные границы и покончило с набегами крымских татар, которые захватывали в плен тысячи русских людей и продавали их в рабство. Безопасные границы создали благоприятные возможности для хозяйственной колонизации плодородного Юга. Вплоть до середины XVIII в. вся южная плодородная, черноземная половина Русской равнины представляла собой безлюдную степь - "дикое поле", крайне редко были заселены Заволжье и Сибирь, где вообще не было русских. До начала XVIII в. ²/₃ населения проживало в северной и лесной зонах. В течение XVIII в., благодаря переселениям с Севера на Юг, большая половина населения стала проживать в лесостепной и степной зонах, а к 1914 г. там сосредоточилось почти ²/₃ населения Европейской России. Благодаря более благоприятным для земледелия условиям производительность земледелия в районах новой колонизации в середине XIX в. была в 1.3 - 1.7 раза выше, а в начале XX в. - в 1.5 - 2.4 раза выше, чем в нечерноземном центре. Вследствие этого перемещение центра хозяйственной деятельности на Юг чрезвычайно способствовало увеличению экономического потенциала страны, главным источником которого являлось сельское хозяйство. Падение жизненного уровня в XVIII в., за счет чего были получены огромные средства и людские ресурсы на колонизацию и укрепление обороны, можно рассматривать как инвестиции в благосостояние населения XIX - XX вв. Переводя дискурс в экономические термины, Россия в XVIII в. увеличила свое национальное богатство за счет природного капитала, которым несомненно являлись присоединенные земли, и в будущем они возвратили сторицей затраты на их приобретение и укрепление. На рубеже XX - XXI вв. природный капитал России составлял 40% ее национального богатства¹⁷; он оценивался в 720 трлн руб., что при тогдашнем курсе 30 руб. за доллар составляло 24 трлн дол., а в расчете на одного резидента - 4.8 млн. руб. или 160 тысяч дол. - в 15.1 раза больше, чем в США¹⁸. Очевидно, что без статуса великой державы, без мощной армии и флота Россия не смогла бы удержать за собой свои огромные природные богатства. Поэтому значительные инвестиции в оборону за счет, к сожалению, падения жизненного уровня народа также были оправданы.

Еще более дискуссионной является проблема социально-экономического развития пореформенной России. На этот счет существуют три точки зрения. Преобладающее большинство отечественных историков полагает, что вследствие тяжелых условий отмены крепостного права (выкуп свободы и земли по ценам, превышавшим рыночные, сохранение пережитков крепостничества) российская деревня, а вместе с ней и все общество сразу после эмансипации вступили в затяжной социально-экономический кризис, продолжавшийся до Октябрьской революции 1917 г. и породивший ее. Системный кризис усугублялся индустриализацией, проходившей за счет жизненного уровня крестьян и рабочих. Значительная часть западных историков разделяет эту точка зрения. Однако высказаны и другие мнения. Одни считают, что эмансипация сразу привела к улучшению жизни крестьянства. По мнению других, кризис, вызванный структурными реформами общества и экономики, существовал, но в 1880-е или 1890-е гг. он закончился, после чего Россия вступила в период быстрого экономического роста.

Сведения о биостатусе позволяют выдвинуть альтернативную точку зрения: уровень жизни понижался лишь примерно 10 лет, 1856 - 1865 гг., из которых пять приходились на дореформенное время и пять на пореформенное. Если бы улучшение в положении крестьянства (90% населения в 1861 г.) началось сразу после эмансипации, то мы должны были бы наблюдать немедленное после освобождения увеличение биостатуса. Однако пять лет после реформы проходило понижение жизненного уровня и еще 15 лет ушло на то, чтобы преодолеть это снижение. Следовательно, кризис и его преодоление растянулись примерно на 20 лет. Отсюда следует, что падение уровня жизни, в первую очередь крестьянства, было связано с Крымской войной 1853 - 1855 гг., породившей острый финансовый и экономический кризис и принесшей большие человеческие жертвы. Политические перемены, вызванные речью императора Александра II, благополучно завершились в основных чертах в 1870-х гг., и уже в 1880-е гг. жизненный уровень населения превысил дореформенный уровень и продолжал увеличиваться (хотя и в циклическом режиме) в дальнейшем вплоть до начала Первой мировой войны. Вывод о повышении уровня жизни, полученный на основе сведений о биостатусе, поддерживается данными о питании, сельскохозяйственном производстве, доходах и платежах, смертности и здоровье.

С 1990 г. ООН для оценки уровня жизни населения использует так называемый индекс человеческого развития (ИЧР). Он включает три частных индекса, или показателя, - индекс ожидаемой продолжительности жизни при рождении (х); индекс образования (процент грамотности или доля детей школьного возраста, посещающих школу или среднее число лет обучения взрослого человека (у) и индекс производства: валовой внутренний продукт на душу населения (z). Каждый показатель принимает значение от 0 до 1, индекс человеческого развития равен их среднему арифметическому и, соответственно, тоже находится в интервале от 0 до 1. Индекс со значением от 0.8 и выше считается высоким, от 0.5 до 0.8 - средним и менее 0.5 - низким. На рубеже XX - XXI вв. в промышленно развитых странах ИЧР был равен 0.92, в развивающихся странах - 0.64, в странах Восточной Европы - 0.76, в мире в целом - 0.701, в России - по разным оценкам от 0.688 до 0.747 (а накануне распада СССР, в 1990 - 1991 гг., - 0.848)¹⁹.

Таблица 3