V. Нам казалось, что без особого труда удастся составить "сводный" алгоритм. Более того, мы предполагали разработать гамму алгоритмов, отразив, так сказать, игру

перворазрядника, мастера, гроссмейстера. Выяснилось, однако, что возможен только один алгоритм, который перворазрядник одолевает на одну десятую, мастер на одну треть, а гроссмейстер - полностью. Действия перворазрядника в этой игре отличаются прежде всего тем, что человек сравнительно быстро получает ограниченный выигрыш и далее занимается реализацией на достигнутом уровне. Гроссмейстер же, как ни парадоксально, не выигрывает при жизни - такова плата за игру на гроссмейстерском уровне. Признание, переход на рельсы внедрения - один из самых коварных ходов внешних обстоятельств.

Искатель становится администратором... Один из сильнейших ответных ходов человека: смена целей, переход в надсистему целей, где первоначальная цель становится частным случаем. Это чрезвычайно трудный ход - человек убегает от успеха (точнее: от сладкой рутины успеха...).

Итак, мы составили одну сводную партию: видимо, только одна максимальная партия и возможна - если считать максимумом игру, при которой человек быстро продвигается вперед, сохраняя на протяжении всей жизни творческий режим существования. Такая игра многоэтапна, и немаксимальные партии получаются как частные случаи "игры не до конца": например, дошел человек до первого признания и не перешел в надсистему целей...

VI. Против человека играют, как уже отмечалось, внешние и внутренние обстоятельства. Мы разработали игру с внешними обстоятельствами - запись приведена ниже. Игра с внутренними обстоятельствами отражена в этой записи лишь эпизодами,

разработка продолжается.

Партия максимальна: то есть человек играет в ней с максимальной силой (правда, мы

исключили счастливые случаи: они бывают, но рассчитывать на них нельзя). Внешние

обстоятельства играют не в полную силу: иначе человек проиграл бы на первых ходах, когда

он еще ничего не успел. Исключены из действия внешних обстоятельств несчастные

случаи. Взят нормальный спокойный вариант. Это делает игру типичной, даже

закономерной: с обеих сторон совершаются неслучайные ходы. Нормальный человек играет

с нормальными внешними обстоятельствами, которым не подыгрывают ни стихийные

бедствия, ни несчастные случаи, ни инквизиция... (В жизни внешние обстоятельства не

всегда играют против творческой личности. Иногда они подталкивают человека к

творчеству, помогают на том или ином этапе. Но мы рассматриваем "сводную" партию, она

должна быть составлена из предположения, что человек максимально стремится к цели (а

затем - к надцели и наднадцели), а внешние обстоятельства однозначно ему мешают.)

VII. Приступая к работе, мы предполагали, что даже спокойная партия будет

драматичной. Степень драматизма превзошла все ожидания. В жизни реального творца

драматизм вписан "квантами", чередующимися с "квантами" недраматизма. Мы же составили

план "сборной" жизни: объединились сильные, творческие моменты, но суммировались и

моменты драматизма. А их, драматических моментов, хватает - этому учат история и

литература. Иуда предает Христа, убивают на дуэли Пушкина, гибнет на пути к полюсу

Седов... Творческий режим на протяжении всей жизни - запредельная нагрузка на

человека. Это - норма сверхгроссмейстера, сверхгения.

И если кому-то покажется, что мы нарисовали картину, в которой мало фанфар и

ковровых дорожек, пусть вспомнит горьковскую легенду о Данко. Или миф о Прометее. Или

жизнь Николая Островского. Видимо, "сводную игру" правильно считать высокой

оптимистической трагедией.