Белоказаки против гитлеровской Германии и её союзников

автор - Василий Ордынский

В настоящее время появились "исследователи", которые утверждают что большинство

белоэмигрантов во Второй мировой войне выступили на стороне нацистской Германии. Эти же люди занимаются

апологией генерала Власова и "власовцев". И эти же "исследователи" как правило утверждают что во Вторую мировую войну ВСЕ белоказаки выступили

против Советской России на стороне нацистов.

Безусловно, подобные утверждения являются ничем иным как фальсификацией истории.

И я нисколько не сомневаюсь - что за пропагандой подобных взглядов стоят спецслужбы

США и иных враждебных по отношению к России государств.

В настоящее время пропагандой таких взглядов в интернете занимаются лица которых можно обозначить как "русских сепаратистов" и "казачьих сепаратистов".

Большинство "русских сепаратистов" считают что от России должны быть отделены Кавказ,Поволжье,Якутия, а отделившиеся (точнее - отделенные) регионы с преимущественно

русским населением должны образовать "государство Русь".

"Казачьи сепаратисты" считают что от России должны отделиться Донский и Кубанский регионы которые должны образовать "Казачью республику". Как вариант - они считают что в

состав "Казачьей республики" должны войти все регионы на территории которых в прошлом существовали структуры казачьих войск (включая Астраханскую и Оренбургскую области

Российской Федерации). "Казачьи сепаратисты" утверждают что казаки - это народ, который не имеет никакого отношения к народу русскому и ни в коем случае не может считаться

субэтносом русского народа. Как правило, сторонники "казачьего сепаратизма"

считают что казаки - это народ который на протяжении веков угнетался Россией и русским народом.

"Русские сепаратисты" считают что Власов, Краснов, Шкуро - воевали на стороне Гитлера за

"освобождение русского народа от жидовского советского ига". По их версии, Россия

которую "хотели освободить" "власовцы и "красновцы" - в тот период находилась под

оккупационной "жидовской властью атеистов-большевиков". По этой причине (согласно их

патологической логике) нельзя утверждать что те кто пошёл за Власовым и Красновым - воевали против России, воевали против своего Отечества.

Они считают что власовцы и красновцы

были настоящими "православными воинами" которые воевали за освобождение своего Отечества - в отличие от тех советских солдат и офицеров

которые не захотели повернуть оружие против своей Отчизны.

"Русские сепаратисты" пропагандируют следующий взгляд на современое российское государство:

современная Россия - это правопреемница оккупационной "жидовской советской власти",

нынешняя власть - это власть оккупационная по отношению к русскому народу.

"Казачьи сепаратисты" обычно относятся с симпатией к Власову и власовскому движению,

но в пропаганде антироссийских, антигосударственных взглядов обычно акцентируют внимание

на деятельности "героев казачьего народа" Краснова и Шкуро. Характерно, что большинство "казачьих сепаратистов" генерала фон Паннвица считают "истинным казаком" и "героем

казачьего народа". По мнению "казачьих сепаратистов", если бы Гитлер победил во

Второй мировой войне - то Краснову и Шкуро удалось бы создать

независимое казачье государство. И они считают что в наше время необходимо продолжить

"святое дело" Краснова и Шкуро по созданию "казачьего государства".И разумеется, "казачьи сепаратисты" считают что власть Российской Федерации на казачьих землях - это "оккупационный режим" занимающийся "угнетением казачьего народа".

И "русские сепаратисты", и "казачьи сепаратисты" не любят говорить о том что русская белоэмиграция (включая белоказаков) участвовала в борьбе против германского нацизма [7]. Это для них - запретная тема, табу. Ведь участие значительной части белоэмигрантов в борьбе против нацизма и союзных ему режимов -

фактически означает что эти люди во Вторую мировую войну выступили на стороне Советской России, признав её своей Отчизной.

Между тем, участие белоэмигрантов в борьбе против нацизма, в борьбе

которая шла не только в Европе, но и в Африке и даже в Азии, до сих пор остаётся

малоизученной темой.

Здесь будет уместно привести слова адмирала М.А. Кедрова, который командовал в 1920 году врангелевским флотом:

"Немцам не удалось увлечь за собой нашу эмиграцию - только единицы пошли за ними, наивно мечтая, что они, завоевывая Россию для себя и готовя русский народ к роли удобрения для "великого

германского народа", вернут им потерянные имения" (cлова адмирала Кедрова цитирую по публикации[14]).

Без сомнения, большое влияние на настроения белоэмиграции оказала позиция авторитетных иерархов Православной Церкви.

"Казачьи сепаратисты" и "русские сепаратисты" в наши дни любят говорить о том что "Русская зарубежная Церковь поддержала русское освободительное движение" (т.е. коллаборационистов-предателей).

Однако на самом деле Зарубежная Церковь четко не выразила своего отношения к войне.

Архиерейский Синод РПЦЗ в годы войны занял достаточно неопределенную позицию, что нашло отражение в статье газеты "Православная Русь", написанной в 1941г. архим. Серафимом (Ивановым).

В статье он писал: "Хочется надеяться что великий вождь германского народа Адольф Гитлер повторит благородный жест императора Александра I, бескорыстно помогшего в 1813г. германской нации

освободиться от власти Наполеона. Однако мы живём не в век романтизма...Поэтому мы не знаем, какой ценой придется платить России за освобождение от иудо-сатанинской власти кровавого

бесчеловечного большевизма" (слова архим. Серафима (иванова) цитирую по публикации [23]).

Из этих слов видно, что в РПЦЗ изначально не питали иллюзий относительности возможности создания Гитлером свободной России. С другой стороны, первоеиерарх РПЦЗ митрополит Анастасий (Грибановский)

поддержал коллаборационистов т.н. "русского освободительного движения". Однако гитлеровское руководство так и не смогло добиться от главы РПЦЗ обращения к русскому народу о содействии

немецкой армии, причём митрополит Анастасий объяснил это тем что ему неизвестны подлинные цели Германии в отношении России.

В то же время известно что авторитетный иерарх Зарубежной Церкви святитель Иоанн Шанхайский (Максимович) (2 июля 1994г.причислиленный РПЦЗ к лику святых) совершал денежные сборы на военные нужды Советской России, служил благодарственные молебны в связи с победами Красной Армии [23].

Нужно сказать, что точно также на территории США поступал иерарх Московской патриархии, экзарх Русской Церкви в Америке митрополит Вениамин (Федченков). Известный в русском зарубежье как один из духовных лидеров Белого движения, митрополит Вениамин организовывал денежные сборы на нужды Красной Армии и служил благодарственные молебны в связи с её победами [26](о деятельности митрополита

Вениамина в США подробнее будет сказано ниже).

В этот же период иерарх РПЦЗ архиепископ Серафим (Соболев) в Болгарии отказывался благословлять русских эмигрантов на борьбу против России, говоря что воевать против своей родины - грех, а его

ученики сотрудничали с болгарским антинацистским подпольем [23]

(деятельность архимандрита Серафима в Болгарии в период Второй мировой войны подробнее также будет разобрана ниже).

Возвратимся к теме участия белоказаков во Второй мировой войне.

Белоказаки (как и другие русские белоэмигранты) положили на алтарь Победы немало жизней. Специального учета белоказаков воевавших против нацистов и

погибших во Вторую мировую войну - никто не вел. Кроме того, по разным причинам (в том числе по соображениям

военной секретности) многие из белоэмигрантов фигурировали в документах

союзных армий под другими именами и фамилиями. Поэтому идентифицировать их принадлежность к казачеству очень сложно.

В частности, во Французском Иностранном легионе очень часто русские белоэмигранты переделывали свои фамилии на "французский" манер,

известно также что русские люди в легионе нередко выдавали себя за немцев и чехов.

Известно что полковник русской армии кубанский казак Ф.и.Елисеев служивший в легионе командиром пулемётного взвода -

превратился в "лейтенанта Элизе" [26].

Практически те же самые причины препятствуют идентифицировать принадлежность к казачеству тех русских эмигрантов

которые участвовали в Движении Сопротивления [14].

Известный исследователь истории французского Сопротивления М.В.Ковалёв в своей статье "Участие русской эмиграции во Франции в борьбе с фашизмом" [20]

пишет о том что большую сложность для изучения деятельности русских белоэмигрантов по борьбе с гитлеровскими

оккупантами "...создает крайняя ограниченность

источниковой базы." М.В.Ковалёв пишет: "Исследователям в первую очередь приходится опираться на

материалы личного происхождения (мемуары, воспоминания, дневники, письма),

которые, как и любая литература подобного рода, отличаются определенной пристрастностью и не всегда дают возможность для всестороннего изучения того или

иного события. Второй по значимости группой источников являются как русские,

так и французские периодические издания... Исключительную ценность представляет

«Вестник» Содружества русских добровольцев, партизан и участников Сопротивления во Франции», издававшийся в 1946 – 1947 гг. в Париже. На его страницах

публиковались воспоминания об участии в подпольной борьбе, отчеты о партизанской деятельности, письма, хроники событий и т.д. Но издателям удалось выпустить всего лишь два небольших по объему номера...Крайне сложно установить даже саму численность русских эмигрантов, прини-

мавших участие в борьбе с нацизмом. Многие из них участвовали в подпольных...организациях под вымышленными или же иностранными именами и фамилиями,

бесследно исчезли в концлагерях, были расстреляны нацистами, погибли в боях или пропали без вести. Большинство из тех, кто уцелел, после

войны вернулось к своей прежней незаметной жизни рабочих и мелких служащих,

а кто-то покинул Западную Европу, вернувшись в СССР или перебравшись в другие части света."

Перейдём непосредственно к событиям Второй мировой войны.

С нападением на Польшу союзная ей Франция вступила в войну с Германией. Одних только мобилизованных во французскую армию белоэмигрантов и их детей было не менее трех тысяч

человек [7].

В первых рядах добровольцев было казачество, чьи лидеры сразу после начала войны

предложили создать казачьи части и двинуть их на фронт. Эту идею поддержали и казаки

и за пределами Франции. Так, в феврале 1940 года к французскому военному атташе в Белграде

обратилось руководство объединений "Союз Казаков" и "Участники Великой Войны" в Югославии

с просьбой оказать содействие белогвардейским частям, которые желали бы воевать на стороне Франции

[7, 26]. В мае после нападения Германии на Францию, 250-тысячная русская община страны выставила в

строй до 20 тыс. бойцов [7, 26].

Причем многие могли бы спокойно сидеть дома и не подвергать свои

жизни опасности. Как писал ветеран французского Сопротивления Н.Вырубов, "ими руководило чувство долга по отношению к

Франции, общности судьбы с теми людьми, среди которых мы оказались"

И хотя Франция была разбита за каких-то пару месяцев, сопротивление французов нацизму

продолжилось. Сторонников этой борьбы сплотил вокруг себя генерал де Голль.

В его войсках оставалось немало наших соотечественников. Причем многие белоэмигранты,

оставшиеся во Франции и ее колониях, поддержали эту борьбу. Н.Вырубов писал:

"им хотелось участвовать в войне, сражаться за свою вторую Родину, с которой они были

связаны культурой, и отделаться от эмигрантского ярлыка. Они не чувствовали себя

связанными перемирием 1940 г., ими руководило желание внести свой вклад в достижение

победы" (cлова Вырубова цитирую по публикации[7]).

По оценкам самих русских эмигрантов, уже тогда их численность составляла не менее десятой

части от общего состава сил "Свободной Франции". В конце 1940 года они приняли участие

в боях против гитлеровских союзников-вишистов в экваториальной Африке и Сенегале. После

достигнутых там успехов они разгромили противника - итальянцев - в Судане и Эфиопии [7].

Немаловажную роль в антигерманской, антинацистской позиции белоказаков

сыграли убеждения вождей Белого движения. И прежде всего - генерала Деникина, который

сам не был казаком, но пользовался большим авторитетом среди представителей казачества.

Проживая во Франции, Деникин демонстративно отказался сотрудничать с гитлеровцами и Власовым. Деникин находился под постоянным давлением

со стороны гестапо, что не мешало ему обличать тех своих бывших подчиненных, которые пошли вместе с гитлеровцами воевать против Советской России [24].

в годы Второй мировой войны отношение к Красной Армии у Деникина изменилось кардинально. Оно стало самым доброжелательным. Антон Иванович тяжело переживал поражения и горячо радовался ее победам.

Суть отношения Деникина к Красной Армии в годы Великой Отечественной войны характеризуют строки из его обращения к соратникам по Белому движению, написанные 15 ноября 1944 года по случаю 27-й годовщины Добровольческой армии: "Мы испытали боль в дни поражения армии, хотя она и зовется "Красной", а не Российской, и радовались в дни ее побед. И теперь, пока мировая война еще не окончена, мы всей душой пожелаем ее победоносного завершения, которое обезопасит страну от наглых посягательств извне" [14,24].

В антигитлеровской пропаганде Деникину активно помогал целый ряд соратников. Среди них - казачий генерал-лейтенант Петр Писарев

(1887-1964), герой боев за Царицын в 1919 году и один из главных организаторов разгрома красноармейского конного корпуса Жлобы. С лета 1940 года, после захвата Франции нацистами,

он вел подпольную работу и по поручению генерала Деникина возглавлял запрещённый

"Союз добровольцев" [7, 26].

Деникин и его единомышленники считали что белоэмигранты должны всеми силами помогать

Советской России в её обороне против нацистских агрессоров, поэтому некоторые

современные историки называют их "оборонцами", а их пророссийскую антигитлеровскую

позицию - "оборонческой".

Генерал-майор белогвардейской авиации Вячеслав Баранов (1887-1964), бывший начальник

авиации Донского казачьего войска и армии Врангеля, также занимал "оборонческую" позицию. Уроженец станицы Луганской обалсти войска Донского

генерал Баранов служил в Министерстве авиации Франции, а в 1940 г. вынужен был эвакуироваться в Англию [1, 25].

Один из самых известных организаторов

антисоветской борьбы на юге России, генерал от кавалерии Петр Попов (1866-1960), в 1938 г. избранный

атаманом Войска Донского, наотрез отказался от предложений гитлеровцев взять на себя формирование казачьих частей для борьбы против

советских войск. За что и был интернирован германскими властями (он был арестован гестапо). Его героическая позиция повлияла на настроение казачества [9, 25]

Многие казаки не только не поддержали Краснова и Шкуро, но и активно участвовали в движении Сопротивления.[7, 24]. Также, очевидно, помимо позиции видных "оборонцев"

на настроения казачества повлияли и слова генерала де Голля: "Свободная Франция вместе со страдающей Россией. Сражающаяся Франция вместе со сражающейся Россией. Повергнутая в отчаяние Франция вместе с Россией, сумевшей подняться из мрака бездны к солнцу величия" [14].

Доказательством тому, что многие казаки поддержали Попова, служит тот факт, что после

Второй мировой войны он дважды избирался Донским атаманом [14, 26].

Как бы там ни было, но благодаря патриотической деятельности этих людей тысячи казаков

поднялись на борьбу против германского агрессора [26].

Активным участником голлистского движения Сопротивления во Франции стал командир 9-й Донской бригады

генерал-майор Фёдор Марков [28].

Ветеран французского Сопротивления Н.В. Вырубов писал о своих соотечественниках которые приняли решение воевать против гитлеровской Германии и её союзников:

"После 1941 г. все изменилось: Родина подверглась нападению, само ее существование было под угрозой. Для тех, кто был воспитан в русском духе, жил в русской среде, главным мотивом участия в войне, безусловно, стала Россия. Они боролись за победу на стороне союзников" (cлова Н.В.Вырубова цитирую по публикации[22]).

Не обошлось и без гибели видных "оборонцев". Среди них - видный деятель РОВС

генерал-лейтенант Павел Кусонский (1880-1941). Сам он не был казаком, но был идейным лидеров казаков проживавших на территории Бельгии,

и пользовался большим авторитетом среди казачества [14, 26].

Известно, что среди участников антинацистского подполья в Бельгии были казаки-"лемносцы" [29].

После оккупации Бельгии генерал Кусонский и его соратники-казаки попали под наблюдение гестапо

как эмигранты-"оборонцы". 22 июня он резко осудил нападение Германии на СССР,

за что и был арестован гестапо. Через два месяца Кусонский скончался от жестоких побоев.

Однако ещё до своего ареста Кусонский успел сыграть большую роль в организации Сопротивления на территории Бельгии. Нацисты обвиняли его в том что он вёл "подрывную деятельность

среди эмиграции и контактировал с бельгийским подпольем". Пророссийская антигерманская позиция Кусонского сыграла большую роль в определении настроения местного казачества [24].

и белоэмигрантов в целом. Какую роль Кусонский сыграл в организации Сопротивления в стране ясно хотя бы из того,

что сразу после освобождении Бельгии 30 ноября 1944 года власти этого государства с воинскими почестями перенесли его прах на почетный участок

кладбища Юкль в Брюсселе [7, 14].

Среди белоэмигрантов участвоваших в движении Сопротивления было много тех кто попал под влияние

левых идей [28].

Но были среди них и идейные противники коммунистической идеи,

вступавшие в коммунистические партизанские отряды в Югославии, Франции, подпольные организации в

Болгарии, исходя из сугубо патриотических и антинацистских убеждений [28].

Особенно много жизней положено на алтарь Победы над гитлеровской Германией белоказаками воевавшими в составе Иностранного легиона

[26, 33].

Следует указать, что традиционными поставщиками наёмников для Французского Иностранного легиона являлись страны Западной Европы.

Ситуация изменилась после 20-х ХХ столетия, когда в легионерские части влилось более 10 тыс. русских белогвардейцев [33].

Активное проникновение русских в Иностранный легион происходит в результате эвакуации частей белой армии под командованием бар. П.Н. Врангеля. Вербовкой эмигрантов, покинувших пределы нашей страны, французы занялись с первых же дней эвакуации, после того как в ноябре 1920 г. ген. Петр Врангель со своей армией пересек Черное море и прибыл в Турцию.

Первые записи в Иностранный легион были уже в турецких портах.Запись во французский Иностранный легион активно велась в Галлиполи, Лемносе, Константинополе, где находились беженцы и эвакуированные части Русской армии [22,31].

Полковник русской армии В.К. Абданк-Коссовский писал:

"Ранее других в историю русского зарубежного воинства вошел французский Иностранный легион. Не успела русская эскадра с войсками ген. П.Н. Врангеля войти в Константинополь и стать на якорь в бухте Мод, на кораблях появились вербовщики в легион. С этого времени тысячи русских офицеров, солдат и казаков провели долгие годы военной страды под знаменами пяти полков легиона" (cлова полковника

Абданк-Косовского цитирую по публикации[22]).

Известно что офицеры Русской армии записывались в Легион рядовыми легионерами. Если верить книге Станислава Аусского «Казаки. Особое сословие» ,

то были случаи когда даже генералы русской армии записывались в Легион рядовыми.

Процитирую главу "Русские и казаки во Французском иностранном легионе" из вышеупомянутой книги Станислава Аусского:

"Многие казаки приняли решение поступить в Легион во время пребывания в чаталджинских лагерях и на Лемносе...Туда принимали всех - и рядовых, и офицеров.

Вот типичный диалог начала ХХ годов:

"Полковник (новобранцу): Скажите, а чем Вы занимались раньше, в гражданской жизни?"

Рекрут: Осмелюсь доложить, господин полковник, я был генералом".

В 20-е годы русские и казаки составляли 12% легионеров, т.е. превосходили число французов почти вдвое" [4].

В одном из приказов по Донскому корпусу объявлялось, что в результате соглашения генерала Врангеля и командира французского корпуса производится запись казаков на службу во французский Иностранный легион. В нем указывалось, что «умеющие ездить верхом могут быть отправлены во французскую армию в Леванте (на Ближнем Востоке), ведущую операции в Киликии». Записалось до 3 тыс. казаков, с которыми в Марселе был заключен контракт на 5 лет [31].

По данным разных исследователей, самым крупным белогвардейским поступлением в легионеры стала запись солдат армии Врангеля

в конце 1920-го — начале 1921 г. Однако, были и менее «крупные» волны русских солдат ,офицеров и казаков в Легион.

По сведениям подполковника Э. Гиацинтова, в рядах французского Иностранного легиона в период до 1930 года служило около 10 тысяч русских (cлова подполковника

Гиацинтова цитирую по публикации[33])

Упомянутый выше исследователь Сергей Балмасов ссылаясь на данные белоэмигранта А.А.Воеводина приводит другие цифры:

"Тысячи русских солдат, офицеров и казаков провели долгие годы в качестве простых легионеров,

написав новые кровавые страницы в летописи Легиона. Известный в Чехословакии белоэмигрант А.А. Воеводин утверждает, что русских,

служивших здесь в 1920–1926 гг., было 15 тысяч. Из них определенное число было из

военнопленных русской армии и чинов Русского экспедиционного корпуса. К 1921 г. их было

в Легионе не так много, и львиную долю русских легионеров составляли белогвардейцы." [5])

Имеются свидетельства бывших легионеров о том что численность казаков в подразделениях Легиона доходила до 70% в общей массе русских

людей [11, 26].

Вот типичная биография казака попавшего после Гражданской войны в Иностранный легион:

Воронин Сергей Павлович. Кадет 6-го класса Донского кадетского корпуса. Участник 1-го Кубанского похода в Партизанском полку.

С апреля 1918 г. — прапорщик. До эвакуации из Крыма — юнкер Атаманского военного училища. Находился на о. Лемнос. 9 мая 1921 г. выпущен хорунжим

в лейб-гвардии казачий полк. 6 марта 1922 г. — сотник. В эмиграции во Франции. В период Второй мировой войны служил во французском Иностранном легионе. Всего в общей сложности

25 Лет прослужил в Иностранном легионе. Скончался 22 октября 1973 г. В Ницце[26].

Рассмотрим также биографию упомянутого выше кубанского казака Ф.И.Елисеева, воевавшего в Легионе под именем "лейтенанта Элизе".

«Федор Иванович Елисеев — не только боевой офицер, но один из наиболее крупных военных историков и мемуаристов русского зарубежья. Он оставил тысячи страниц произведений,

посвященных истории полков Кубанского казачьего войска, начиная с предвоенного времени. Собственно, большую часть того, что было написано в эмиграции по истории кубанских частей, составляют именно труды Ф.И. Елисеева. Да и за исключением ряда высших руководителей Белого движения и профессиональных военных историков, пожалуй, никто другой среди русской военной эмиграции не оставил такого обширного наследия. Свод воспоминаний Ф.И. Елисеева о полках Кубанского казачьего войска, в которых ему довелось служить, по объему, степени подробности и насыщенности фактическим материалом практически не имеет себе равных в такого рода литературе и является ценнейшим источником по истории Первой мировой и Гражданской войн...» (С.В. Волков, доктор исторических наук) [17].

Кадровый офицер, блестящий знаток казачьей формы и оружия, структуры и истории казачьих полков, Елисеев в своих работах всегда обращает внимание на эти детали. Любовь к форме и привычка носить ее «нарядно» даже в смутное время Гражданской чуть не сыграли с ним злую шутку при встрече с донскими казаками, не поверившими ему.

Федор Иванович Елисеев родился 11 (24) ноября 1892 года в станице Кавказской Кубанского войска. Семнадцати лет от роду вступает в службу вольноопределяющимся в 1-й Екатеринодарский кошевого атамана Чепеги полк ККВ. В 910 году поступает в Оренбургское казачье училище и оканчивает его взводным портупей-юнкером с двумя золотыми жетонами за джигитовку и гимнастику. С началом Великой войны на Кавказском фронте (19 октября 1914 года) Елисеев непрерывно в строю: младший офицер сотни, полковой адъютант, командир сотни на Западном фронте (Финляндия), награжден шестью боевыми орденами до ордена Святого Владимира 4-й степени с мечами и бантом включительно. По возвращении казачьих частей на Кубань - активный участник восстания против большевиков в марте 1918 года, командир конного отряда. С сентября 1918-го и по май 1919-го он в Корниловском конном полку: командир сотни, затем командир полка, четыре раза ранен. После командования Хоперскими полками, с января 1920-го, командир 1-го Лабинского полка и командующий 2-й Кубанской казачьей дивизией (Улагаевской) при отступлении с боями к Черному морю и капитуляции Кубанской армии под Адлером и Сочи в апреле 1920 года. Плен, лагеря и тюрьмы в Екатеринодаре, Костроме, Москве и Екатеринбурге, откуда Елисеев бежит в Олонецкую губернию и летом 1921 года переходит границу с Финляндией. Атаман Финляндско-Кубанской станицы, работал на лесопильной фабрике. В октябре 1924 года, получив визы, вместе со своими казаками отбывает во Францию.

В 1937 —1938 годах, проживая в Шанхае, он назначен представителем Кубанского атамана на Дальнем Востоке для установления и поддержания связи с возглавителем дальневосточной эмиграции атаманом Г.М. Семеновым. В 1939 году на острове Суматра Ф.И. Елисеева застает Вторая мировая война. Он вступает офицером во французский Иностранный легион в Индокитае, участвует в боях с японцами. В 1945 году, прикрывая отход батальона легионеров в арьергарде и спасая раненого товарища, сам дважды раненный, попадает в плен. Ему шел 53-й год, это была его третья война. После освобождения в 1946 году возвращается во Францию. За службу и боевые отличия в Легионе Елисеев награждался девять раз, в том числе орденом Круа де Герр (Военного Креста) 2-й степени с золотой звездой на ленте.

Умер Федор Иванович Елисеев 3 марта 1987 года в Нью-Йорке [26].

Представляет интерес информация о национальном составе казаков-эмигрантов в Иностранном легионе.

На 1924г. по национальному составу львиная доля приходилась на русских, занимавших здесь 1-е место,на 2-м месте находились калмыки, главным образом из донских казаков Сальских степей [5,26].

Среди казаков Иностранного легиона были и кряшены (так называемые "крещёные татары").

Имеются сведения о том что в 20-е годы ХХ столетия в "Иностранном легионе" служило не менее 300

оренбургских казаков, из них не менее сотни были татароязычные кряшены (нагайбаки) [13].

Специального учета казаков среди русских людей воевавших в Иностранном легионе

никто не вел. Выше я указывал, по каким причинам трудно идентифицировать принадлежность

русских легионеров к казачеству.

В руки исследователей попадают лишь отрывочные данные о численности казаков в отдельных

подразделениях Легиона.

Сергей Балмасов в книге "Иностранный легион" приводит архивные данные о численности казаков

в составе одного из эскадронов 1-го кавалерийского полка Иностранного легиона, участвовавшего в 1925г. в

Сирийской кампании. Всего число русских в этом полку составляло 82 % от численности рядовых легионеров и 33 % от численности

унтер-офицерского состава. В частности, в составе 4 эскадрона этого полка

русскими были 5 унтер-офицеров и 128 легионеров, из которых 77 были из

белой армии Врангеля (30 бывших офицеров, 14 унтер-офицеров, 11 солдат кавалерии и 22 казака).

Всего в составе 4 эскадрона находились 5 офицеров, 15 унтер-офицеров, 156 легионеров [5].

По этим цифрам мы не можем судить - служили ли в этом подразделении казаки попавшие в Легион не из армии

Врангеля, а из др. белогвардейских формирований.

Вообще, доходящая до современных исследователей информация о русских людях служивших в Иностранном легионе

очень скудна, и по ней как правило невозможно определить