Борьба с эрозией почв. Борьба за влагу. Докучаев, его план

Переустройства сельского хозяйства степи. Анненков. Никитин.

Высоцкий. Янковский. Шишкин. Коетычев. Тимирязев. Измаильский.

Шалабанов

Засухи, черные бури, развитие оврагов, неурожаи, часто повторявшиеся со второй половины прошлого столетия, — все это привлекло внимание к вопросам охраны влаги, борьбы с засухой, с водной и ветровой эрозией, к вопросам необходимости коренной перестройки хозяйства черноземной полосы, ставшей к этому времени главной житницей России и наиболее страдавшей от частых недородов.

«Наши степи прежде и теперь» — книга, изданная В.В. Докучаевым (1892 г.) в пользу пострадавших от неурожая, книга «Как высохла наша степь», изданная А.А. Измаильским (1893 г.), работы К.А. Тимирязева, П.А. Костычева и других были откликом на эти невзгоды, поразившие нашу страну.

Одним из первых откликнулся В.В. Докучаев, который со всей широтой многогранного естествоиспытателя дал глубокий анализ причин засухи и неурожаев и наметил способы упорядочения водного хозяйства в степях России.

В.В. Докучаев указывал, что вследствие исключительного развития оврагов и балок «поверхность черноземной полосы России увеличилась по сравнению с прежним состоянием самое меньшее на 25%, а местами и свыше 50%; ее когда-то бесконечные равнины превратились во многих местах в холмы — узкие плато и склоны, а площадь различного рода

44

неудобных земель, косогоров, бугров, песков и проч. значительно возросла» (1892, 1936, стр. 101).

Вследствие сплошной распашки степей и роста оврагов исчезли блюдца на водоразделах, служившие естественными резервуарами для снеговых и дождевых вод и питавшие реки. Площадь лесов резко сократилась: «…леса, защищавшие местность от размыва и ветров, скоплявшие снега, способствовавшие сохранению почвенной влаги, а вероятно, и поднятию горизонта грунтовых вод, охранявшие ключи, озера и реки от засорения, уменьшавшие размеры и удлинявшие продолжительность весенних водополей — эти, можно сказать, важнейшие, наиболее надежные и верные регуляторы атмосферных вод и жизни наших рек, озер и источников местами уменьшились в 3—5 и более раз». «Огромная часть (во многих местах вся) степи — пишет В.В. Докучаев— лишилась своего естественного покрова — степной, девственной, обыкновенно очень густой растительности и дерна, задерживавших массу снега и воды и прикрывавших почву от морозов и ветров; а пашни, занимающие теперь во многих местах до 90% общей площади, уничтожив свойственную чернозему и наиболее благоприятную для удержания почвенной влаги зернистую структуру, сделали его легким достоянием ветра и смывающей деятельности все­возможных вод» (1892, 1936, стр. 102).

«Все это — указывает далее Докучаев — даже при сохранении прежнего количества падающих на землю атмосферных осадков, неизбежно должно было повлечь и действительно повлекло за собой следующие результаты: усиленное испарение степных вод, а вероятно и увеличение ночного охлаждения степи; уменьшение количества почвенной влаги и понижение уровня грунтовых вод; чрезвычайное усиление водополей (весенних и дождевых) в открытой степи и реках, вместе с сокращением их продолжительности и уменьшением количества летнего запаса вод как в реках, так и на степных водоразделах; иссякновение и уничтожение одних источников и заплывание других; энергический, все более и более увеличивающийся смыв плодородных земель со степи (подчеркнуто мною.— С.С.) и загромождение речных русел, озер и всякого рода западин песком и иными грубыми осадками; наконец, усиление вредного действия восточных и юго-восточных ветров, знойных, иссушающих растительность и источники летом, и холодных, нередко губящих плодовые деревья и посевы зимой и ранней весной» (там же, стр. 102).

В.В. Докучаев разработал широкую программу мероприятий для оздоровления сельского хозяйства черноземной России. Но Докучаев не удовольствовался только разработкой теоретической стороны вопроса, он возглавил (как уже указывалось) экспедицию Лесного департамента, которая должна была, наряду с изучением естественно-исторических условий опытных участков, на этих участках разработать и проверить на практике ряд мероприятий. В основу работ экспедиции легла программа, намеченная В.В. Докучаевым в книге «Наши степи прежде и теперь».

В.В. Докучаев хотел реорганизовать сельское хозяйство степной полосы, сделать его не зависящим от летних осадков и засухи. Для этой цели Докучаев предлагал провести ряд мер по охране почвенной влаги, самих почв и вод. Снегозадержание, специальные приемы по задержанию талых вод на полях, улучшение обработки почвы для наилучшего накопления и использования влаги, борьба с оврагами, лесонасаждения и полезащитные лесные полосы для защиты от суховеев и пыльных бурь и для накопления влаги, устройство водохранилищ, и

45

прудов, регулирование весенних разливов рек, наиболее рациональное размещение различных сельскохозяйственных и лесных угодий в пространстве, приспособление сортов культурных растений к местным условиям и др.,— все эти меры и ряд других входили в план, разработанный В.В. Докучаевым более полувека тому назад. Конечно, в условиях того времени нельзя было осуществить и сотой доли намеченного. Только сейчас этот план получил должную оценку, и комплекс мероприятий, намеченный В.В. Докучаевым, начал в плановом порядке проводиться в жизнь.

Разрабатывая систему мероприятий и организуя опытные участки экспедиции (впоследствии превратившиеся в опытные станции), Докучаев писал: «...во-первых, эти меры должны быть цельны, строго систематичны и последовательны, как сама природа; во-вторых, эти меры должны быть направлены, главным образом, к отстранению или, во всяком случае, ослаблению именно тех причин, которые подорвали наше земледелие, иссушили наши почвы и грунтовые воды и привели в негодное состояние некоторые из наших рек; в-третьих, эти меры должны стремиться, по возможности, к совершенному уничтожению того зла, которое уже сделано частью стихийными силами, а частью самим человеком» (1892, 1936, стр. 103).

Не имея возможности в рамках настоящего обзора излагать подробно содержание программы В.В. Докучаева (см. С.С. Соболев, 1946, 1947), отметим, что эта программа положила начало правильной организации (с учетом естественно-исторических условий) сельскохозяйственного и мелиоративного опытного дела в России. Принципы этой программы в большей своей части верны и сейчас.

Не останавливаясь на деталях, отметим, что В.В. Докучаев для борьбы с черными бурями, засухой, суховеями в степях хотел выработать также нормы, определяющие относительные площади пашни, лугов, леса и вод, сообразно с местными климатическими, грунтовыми и почвенными условиями, а равно и с характером господствующей сельскохозяйственной культуры (1894, стр. 8). Общий ход работ экспедиции Лесного департамента, писал В. Докучаев, «имеет быть направлен к установлению на избранных участках возможно правильного соотношения между водою, лесом, лугами и другими хозяйственными угодьями и к испытанию усовершенствованных способов пользования ими, в целях подъема степной культуры, при свете научных данных» (там же, стр. 34).

Экспедиция М.Н. Анненкова (1893) по общественным работам по обводнению юго-восточной части России, организованная в связи с голодом 1891 г., охватившим 21 губернию, была крупнейшей правительственной экспедицией по борьбе с засухой и оврагами путем регулирования поверхностного стока и использования местного стока для лиманного и правильного орошения.

Работы экспедиции проводились в бассейне р. Дона — в Тульской, Рязанской, Орловской, Тамбовской и Воронежской губерниях. Экспедиция применяла: 1) задержание снега на полях; 2) задержание талых вод на полях земляными валиками, проведенными по горизонталям, в том числе валиками с широкими основаниями или, как тогда говорили, с пятерными откосами, чтобы не мешать обработке; 3) отвод талых вод такими же валиками, но проведенными под углом к горизонталям: талые воды отводились в постоянные и временные водохранилища для использования в целях орошения; 4) укрепление оврагов: путем отвода талых вод от вершины оврага валиками и канавами в специальные водохранилища, путем задержания талых вод в вершине или в русле

46

балки или оврага плотинами, путем облесения; 5) регулирование речного стока посредством системы плотин (подробнее см. С.С. Соболев, 1948).

Экспедиция организовала опытные и показательные пункты по регулированию поверхностного стока, в том числе пункт при Конь-Колодезском сельскохозяйственном урочище. К сожалению, эта экспедиция была очень кратковременной.

С.Н. Никитин, исследуя источники главнейших рек Европейской России (экспедиция А.А. Тилло), на основании 2-летних стационарных, наблюдений в верховьях Волги установил, какую роль в поверхностном стоке играет чередование различных угодий (которому придавал большое значение Докучаев). «Начало таяния на том или ином участке, сход снега и окончательное освобождение из-под снегового покрова: зависят прежде всего от рельефа и направления склонов, а затем при равном рельефе и остальных равных условиях идет в такой последовательности: поле, луг, лесные поляны, лес и болото» (1899, стр. 183). Поэтому чередование угодий умеряет поверхностный сток и эрозию. Позже В.Р. Вильямс, развивая идеи Докучаева, создал стройную концепцию о необходимости сочетать при правильном травопольном земледелии пашню, лес и луг.

Борьба с ветровой эрозией и суховеями путем создания полезащитных лесных полос проводилась, в первую очередь, на участках экспедиции лесного департамента под руководством В.В. Докучаева. Наиболее, ценные работы в этой области принадлежат Г.Н. Высоцкому.

Г.Н. Высоцкий начал свою научную деятельность в 1892 г. заведующим Велико-Анадольским опытным лесничеством, как участник экспедиции В.В. Докучаева. В своих многочисленных трудах Г.Н. Высоцкий показал, что техника степного лесоразведения должна быть основана на глубоком научном изучении и растения и окружающей его среды в их взаимодействии; он установил, что в условиях засушливой степи лес не может расти большими массивами и что техника лесоразведения здесь должна быть резко отлична от техники в условиях лесостепи и лесной зоны. Г.Н. Высоцкий установил ряд наиболее пригодных для степного лесоразведения древесных и кустарниковых пород и сочетаний этих пород, дающих наиболее долговечные и устойчивые полезащитные полосы. Г.Н. Высоцкий дал много нового в вопросах изучения ветрозащитного и снегораспределительного значения лесных полос и их влияния на урожай сельскохозяйственных растений. Особенно ценны исследования Г.Н. Высоцкого в области водного режима степных почв под пашней и под лесом. Г.Н. Высоцкий впервые установил годовой баланс влажности почвы под полем и под лесом, установил наличие «мертвого» горизонта в степных почвах, где влажность почвы не меняется в течение года. Работы Г.Н. Высоцкого являются научной основой полезащитного степного лесоразведения.

Борьба с оврагами привлекала внимание ряда исследователей. Не останавливаясь на многочисленных статьях и брошюрах, отметим только работы, вносившие новое в эту проблему. П.В. Янковский (1891) предложил бороться с оврагами путем регулирования поверхностного стока на водосборе «разбивкою бассейна оврага на участки, ограниченные земляными валиками (дамбами), проведенными по горизонталям местности». Этот способ задержания влаги в почве полей дал, при испытании автором в малых размерах, хорошие результаты; регулирование поверхностного стока повело за собой «ослабление роста оврагов вследствие уменьшения количества и силы сбегающих вешних вод

47

(значительная часть которых останется на площадях овражных бассейнов)» (П.В. Янковский, 1914, стр. 124).

«Между валиками (сделанными плугом или сохою.— С.С), проходящими по горизонталям,— писал П. Янковский — проводятся поперечные валики, назначение которых состоит в том, чтобы вода в случае размывки какого-либо валика по горизонтали сбежала из одного яруса в другой не вся. При наличии поперечных валиков сбежит в подобном случае вода лишь из одного ярусного участка» (1893, стр. 12).

В.В. Докучаев включил проверку метода П.В. Янковского в программу экспедиции Лесного департамента, сочетав устройство земляных валиков с залужением их и обсадкой их деревьями. Кроме того, Докучаев включил в программу: устройство прудов и плотин в верховьях балок и меловых оврагов; выделение приовражных полос, распахивание которых должно быть прекращено; устройство плетней и живых изгородей для прекращения дальнейшего размывания дна и берегов оврагов и превращения их в луга (В.В. Докучаев и Н.М. Сибирцев, 1894 стр. 7, 27, 28).

В составе экспедиции Докучаева был специальный отряд, возглавляемый В. Дейчем, который проверял на практике ряд гидротехнических приемов по борьбе с оврагами. В. Дейч предложил, как прием борьбы с оврагами, разбивание крупных струй воды на мелкие, не опасные уже, струи (1894, стр. 7).

В.В. Докучаев принял участие в составлении программы работ экспедиции М.Н. Анненкова (1893).

С.Н. Никитин особенно рекомендовал фитомелиоративные приемы борьбы с оврагами, считая их более эффективными, чем дорогостоящие инженерные сооружения: «поддержать, укрепить и развить сплошной ковер травянистой и древесной растительности в вершинах оврага я на площадях, по которым стремятся к оврагу поверхностные водотоки (т. е. предовражные ложбины.— С.С.),— задача, которая несравненно ближе ведет к цели, чем дорогостоящие инженерные сооружения, тем более, что эта сила растительности уже испытана самой природой там, где климатические условия, а главным образом равномерная влажность, не требуют для развития растительности особых мер и участия человека» (1895, стр. 68).

Ботаник той же экспедиции Н.И. Кузнецов рекомендовал наряду с облесением оврагов применять задернение их лугово-степными травами {1897, стр. 54).

В. Крейц, желая устранить причину образования оврагов, энергично настаивал на необходимости издания специального закона, определяющего величину уклона, круче которого нельзя пахать, а также ширину приовражной полосы, на которой вспашка должна быть запрещена. В. Крейц также считал необходимым выработать обязательные правила о пользовании землями, имеющими уклон, опасный в отношении эрозии (1895, стр. 834).

А.А. Гельфер также отметил, что овраги являются «спутником или следствием некоторых земледельческих работ… последние чаще всего вырастают из борозд, образующихся при обработке полей, или из канав, прорытых для отвода воды с полей, дорог и т. п.». Поэтому, чтобы предотвратить образование оврагов, Гельфер рекомендует в местах, не страдающих от избыточного увлажения распашки полей, устройство сточных борозд и канав производить «не в направлении наиболее крутых уклонов поверхности, как это обыкновенно практикуется, а по наименьшим уклонам, чтобы они не подвергались размыву» (1901, стр. 7).

48

Чтобы ослабить рост оврагов, А.А. Гельфер рекомендует уменьшить интенсивность стока атмосферных вод в овраги путем задержания влаги на склонах плетнями или земляными валами и отвод воды в сторону от оврага — в устойчивые тальвеги. Из мер, останавливающих рост оврагов, А.А. Гельфер рекомендует укрепление вершин дна и откосов оврагов различными одеждами и уменьшение скорости течения по дну оврага плетнями и различными гидротехническими сооружениями и устройством прудов (1901).

И.И. Жилинский для целей борьбы с оврагами предложил делить их на две категории: 1) «овраги без крупных разветвлений, имеющие незначительный водосбор, малое протяжение и глубину», и 2) «овраги, разветвление которых занимает обширную площадь». Овраги первой категории И.И. Жилинский предлагает укрепить простейшими мерами: установкой плетней, укладкой фашин, замощением дна и откосов и т. п.; овраги второй категории необходимо закреплять «устройством приспособлений на водосборной площади для задержания всей атмосферной воды или уменьшения количества стекающей воды» (1903, стр. 177).

В.М. Борткевич (1915) детально разработал метод борьбы с оврагами путем задержания влаги на водосборе валами и канавами. Автор отмечает дороговизну укрепления оврага инженерными сооружениями и облесением (не менее 500 руб. на десятину оврага) и, продолжая идеи П.В. Янковского, В.В. Докучаева, М.Н. Анненкова и И.И. Жилинского, указывает, что «иначе станет вопрос, если перенести центр тяжести работ с самого оврага на бассейн: если, например, задержать на нем всю воду, сбегающую в овраг (или хотя бы значительную часть ее), и тем самым устранить главную причину размыва, тогда можно иначе поставить укрепление дна и вершины и сильно удешевить работы по укреплению».

Пространство между валами и канавами, устроенными перед вершиной оврага, В.М. Борткевич рекомендует использовать для сельскохозяйственных культур или садов. Этот способ применялся В.М. Борткевичем с 1905 г. в Полтавской и Екатеринославской губерниях и везде дал хорошие результаты.

Вопросы регулирования поверхностного стока на полях, борьба со смывом почв также привлекала внимание ряда исследователей.

А.Н. Шишкин для лучшего задержания влаги рекомендует пахать поперек ската, а для задержания ливневых вод проводить поперек склонов открытые канавы (1873, стр. 275, 303).

А.Н. Шишкин отметил особое значение зимних запасов влаги для получения урожая: «чем суше климат, тем важнее забота о накоплении в почве зимней влаги; забота эта в местностях, подобных нашим степям, должна играть огромную роль, ибо накопление зимней влаги, как показал опыт, в сухие годы может увеличить урожай почти вчетверо (подчеркнуто мною. — С.С.), а для черноземных почв по всей вероятности и того больше» (1875, стр. 337). А.Н. Шишкин — один из первых на основании полевых и вегетационных опытов в Ново-Александрийском институте сельского хозяйства и лесоводства разработал систему обработки почвы для накопления и сохранения влаги, особенно зимней. «Целесообразная обработка — пишет он — заключается в следующем: проводить поперек к скату полей открытые канавы, назначенные для улавливания воды; поля, назначенные к посеву, оставлять возможно короткое время лежать невспаханными, разрыхлять почву глубоко, употреблять для этого в течение каждых 4—5 лет груббер или подпочвенник и отнюдь не пахать почвы весною перед посевом» (1874,

49

стр. 245). А.Н. Шишкин полевыми опытами установил, что глубокая (32 см) вспашка имеет громадное значение для накопления зимней влаги; запас влаги при такой вспашке увеличивается почти вдвое (1875, стр. 335). Шишкин писал: «...в разрыхленную землю вода проникает гораздо легче, чем в плотно слежавшуюся, и притом поверхность поля следует по возможности всегда держать в открытом состоянии, разрыхляя ее по мере надобности боронами» (1874, стр. 238).

Работы А.Н. Шишкина, в дальнейшем развитые П.А. Костычевым и П.В. Янковским, послужили базой для выработки основных агротехнических приемов по накоплению и сохранению влаги в почве, особенно зимней влаги. «В зимнее полугодие — писал А. Шишкин — три четверти всего выпавшего дождя проникает в почву, в летнее же полугодие из выпавшего дождя проникает в почву несравненно меньше, чем и подтверждается старое правило, что именно зимняя влага есть та влага, которою пропитывается почва» (подчеркнуто мною.— С.С.; 1874, стр. 243).

А. Шишкин придавал также большое значение разведению леса в степях «в видах уменьшения силы и продолжительности ветров, увеличения влажности воздуха и уменьшения температуры в течение весенних и летних месяцев и в видах уменьшения потерь воды при стекании ее с поверхности поля в низины и речки» (1874, стр. 245). А.Н. Шишкин впервые применил кротовый дренаж в сочетании с канавами поперек склона для поглощения почвой вод поверхностного стока (1876 — подробнее см. С. Соболев, 1947).

В.П. Амалицкий описывает террасы на пахотном склоне в Горбатовском уезде Нижегородской губернии на водоразделе Кишма — Кудьма: «…на высоком склоне искусственно сделаны уступы, каждый высотою 1 аршин, с разведенными на них пашнями» (1885, стр. 231).

П.В. Янковский в своих многочисленных работах (1891—1914) рекомендует задерживать вешние воды земляными валиками по горизонталям, кулисами и настаивает на необходимости организации опытных показательных участков для «выработки наиболее практичных (для данной местности) приемов накопления снега и использования снеговой воды для увлажнения почвы непосредственно на местах таяния снега» (1909, стр. 92).

Как известно, опыты по увлажнительным работам были организованы и до 1916 г. проводились под руководством П.В. Янковского на участках: Сагайдакском — Херсонской губернии, Каменском — Екатеринославской губернии, Тингутинском — Астраханской губернии, Валуйском и Камышлакском — Самарской губернии и при Донском среднем с.-х. училище в Персияновке (П.В. Янковский, 1914, Н.П. Синельников, 1918).

Эффективность земляных валиков проверялась экспедицией лесного департамента В.В. Докучаева, причем результаты наблюдений Адамова были проанализированы П.В. Янковским, показавшим, что валики увеличили запас полезной влаги в метровом слое почвы в два с половиной раза (П.В. Янковский, 1902, стр. 341—354).

В.В. Докучаев и Н.М. Сибирцев придавали большое значение работам по снегонакоплению путем использования для этой цели высокостебельных трав, и в программу экспедиции лесного департамента был включен вопрос о возможно целесообразном распределении таких хозяйственных травянистых растений на открытой степи (1894, стр. 33).

Очень много внимания вопросам сохранения зимней влаги, уделял П.А. Костычев: «...уменьшение зимнего запаса влаги только на 4%

50

может в сухое лето понизить урожай вдвое. Таково для нас значение запасов зимней влаги» (П.А. Костычев, 1891, стр. 303).

П.А. Костычев рекомендовал применять снежный плуг Баталина, советовал разводить на полях для задержания снега кукурузу и подсолнечник, оставляя их стебли на зиму; для этой же цели предлагал при посеве озимей в конце июля или в начале августа вместе с озимыми высевать в небольшом количестве семена какого-либо быстро растущего ярового растения, например, горчицы, сурепы и т. п. Растения эти, быстро вырастая, погибают затем при наступлении морозов, не успев обсемениться, и их остающиеся стебли способствуют задержанию снега на озимом поле, «т. е. лучшему промачиванию земли зимою и весною, а следовательно, и предохранению земли в течение весны и лета от вредного влияния засух» (П.А. Костычев, 1893, 7-ое изд., 1914, стр. 27). Этот же способ задержания снега путем посева с озимыми быстро растущих яровых (сурепка, рапс) рекомендует и П.И. Броунов (1897).

П.А. Костычев, развивая дальше идеи А. Шишкина, писал: «Если судить по влажности почвы, то год для черноземной области можно разделить на две половины: в течение одной из них чернозем накапливает в себе влагу, в течение второй половины чернозем постоянно высыхае… Все время от сентября до февраля-марта есть время накопления в почве воды, в промежутке времени от марта до сентября почва высыхает, несмотря на выпадающие весною и летом дожди» (там же, стр. 13, 14). П.А. Костычев указывал, что «хороший рост растений зависит не от того, сколько выпадает дождевой воды, а от того, сколько дождевой воды просачивается в землю и доходит до растительных корней», поэтому для предохранения растений от действия засух на черноземе Костычев рекомендует: «1) возможно большее накопление в почве воды в течение зимнего времени; 2) поддержание проницаемости почвы для воды с тою целью, чтобы вода всякого дождя или снеговая вода проникала по возможности вся в почву, а не стекала бы поверхностно; 3) прекращение волосного движения воды в почве до самой поверхности ее. Потому что этой мерой ослабляется или даже прекращается высыхание почвы» (там же, стр. 9, 15).

П.А. Костычев придавал особое значение в накоплении и сохранении влаги зернистой структуре; он очень часто указывал, что «хлеба, посеянные на вспаханной целине, первый год дают прекрасные урожаи и не боятся засухи» (П.А. Костычев, 1893, 1914, стр. 5).

В.Р. Вильямс развил дальше идеи П.А. Костычева о значении зернистой или комковатой структуры и разработал систему земледелия, при которой восстанавливается наиболее прочная структура почвы (см. ниже).

К.А. Тимирязев также придавал большое значение задержанию на полях талых вод. «На нашей хлебородной равнине — писал он — очевидно, главную роль должно играть сохранение осенних, а еще важнее весенних вод,— задержание той массы в краткий срок прибывающей и сбегающей без пользы воды, которую дают тающие снега» (К.А. Тимирязев, 1893, 1937, стр. 171).

А.А. Измаильский писал: «...несомненно, у хозяина найдется целый ряд дешевых мер, благодаря применению которых весенняя влага будет задерживаться на поверхности поля. Так, например, для достижения этой цели много можно сделать, производя осеннюю вспашку полей в направлении, перпендикулярном к наибольшему наклону местности. На площадях засеянных та же цель может быть достигнута проведением плужных борозд по направлению горизонталей, проводя их, смотря по

51

степени наклона местности, на более или менее значительном расстоянии друг от друга» (А.А. Измаильский, 1893, 1937, стр. 69).

И.Н. Клинген (1893) отмечал, что большое значение для задержания снега имеет жнивье, особенно высокое, не побитое скотом; кроме того, Клинген рекомендовал узкие ленты — кулисы из озими по озими, посеянные за год с оставлением очень высокого жнивья, а также разбрасывание соломы по снегу.

Необходимо отметить статью П.Р. Слезкина «Пропадающая треть», в которой автор объясняет, почему русские агрономы так мало уделяли внимания талым водам, составляющим одну треть годовых осадков. «Оставление без внимания стекающей трети принято вполне в духе западно-европейского земледелия, где по общему обилию осадков и более высокой влажности воздуха (в средней Европе) действительно можно игнорировать стекающую порцию осадков» (1910, стр. 1728).

Такое большое значение зимних осадков, определяющее в ряде случаев урожай в черноземной полосе, а также особенно разрушительное действие стекающих талых вод на почву вызвало интерес к вопросам промерзания и оттаивания почвы и впитывания влаги в мерзлую почву.

С.Н. Никитин установил для верховьев Волги, что «оттаивание почвы совершается здесь двумя прямо противоположными путями, либо с поверхности внутрь, либо изнутри к поверхности. Первый случай, при остальных равных условиях весеннего таяния, увеличивает весеннее половодье и крайне неблагоприятен для питания грунтовых вод… Он обуславливается осенним промерзанием почвы до выпада постоянного снежного покрова и глубоким, зимним промерзанием при недостатке по той или другой причине снежного покрова. Второй случай, вызываемый выпадением осенью снегового покрова на талую землю и зимним обилием снегов, сопровождается обыкновенно неглубоким промерзанием почвы и более или менее быстрым оттаиванием почвы еще под снеговым покровом снизу вверх, причем позднее всего (но еще под снегом) оттаивает верхняя ледяная кора; этот случай ведет к обильному питанию грунтовых вод и уменьшению весеннего водополья. В первом случае большая часть снеговой воды стекает по поверхности еще замерзшего грунта в реки. Во втором случае водополье разбивается на поверхностный сток снеговых вод по замерзшему грунту и последующий сток избытков почвенной воды» (1899, стр. 183).

Ясно, что при первом типе оттаивания почвы талые воды наиболее разрушительны и смыв почв и рост оврагов достигают максимума.

С.Н. Никитин отметил также, что «в лесу промерзание почвы минимальное, либо равно нулю, но снег тает очень медленно и долго сохраняется в лесной чаще… В полях, а в большинстве случаев и в лугах, большая часть снеговых вод сходит еще при замерзшем состоянии почвы» (там же, стр. 183). Поэтому лес имеет наибольшее почвозащитное и водоохранное значение.

Наряду с изучением процессов замерзания и оттаивания почвы начали изучать способность мерзлой почвы пропускать воду. А.А. Шалабанов доказал, что и мерзлая почва способна впитывать влагу. Он указывал в 1903 г., что «для задержания снеговых вод нет надобности в обширных болотах и громадных лесах, которые способны давать меньший валовой доход, чем пахотная земля. Достаточно только поверхность земли привести в такой вид, чтобы снеговая вода была на некоторое короткое время весною задержана на поверхности земли возможно равномерно, что легче всего достигнуть пропашкой земли в шашку так, чтобы образовался ряд как бы открытых коробок» (1903. стр. 274).

52

ВЫВОДЫ

Подведем итоги. Третий период, после реформы 1861 г., полностью связанный с именем Докучаева и его учеников, был периодом быстрого развития как теоретических, так и практических работ по изучению процессов эрозии и борьбе с ними.

Этот сдвиг был вызван рядом причин (см. ниже). Основными причинами, как указывалось, были: 1) ликвидация крепостного права и развитие капитализма в России, требовавшее более интенсивного использования земли, 2) обезземеливание крестьян черноземной полосы в результате реформы 1861 г., заставившее крестьян распахивать «неудобные земли» — склоны, пески, 3) превращение черноземной полосы — «Дикого Поля» — в житницу России и перемещение центра земледелия на более засушливый юг. На юг — в черноземную полосу, где еще в тридцатых, сороковых годах XIX века занимались преимущественно животноводством, «полагая,— как писал один из лучших знатоков земледелия степной полосы П.А. 'Костычев,— что южная Россия не пригодна для земледельческой культуры» (1893, 1914, стр. 5), на этот юг переселилось в основном после 1861 г. земледельческое население. Крестьяне принесли сюда земледельческие навыки, создавшиеся столетиями в лесной и отчасти лесостепной полосе.¹ Агрономы, ориентировавшиеся, как правильно писал В.В. Докучаев (1900), на агротехнику Западной Европы, с ее влажным климатом, также в большинстве случаев оказались неподготовленными к своеобразным условиям черноземной засушливой полосы.

Засухи, черные бури, развитие оврагов, голод в деревне, тяжелые бедствия народа — все это всколыхнуло научную общественность и выдвинуло на первый план в ряды практических деятелей таких гигантов-теоретиков, как В.В. Докучаев.

В.В. Докучаев, его ученики и современники создали оригинальную русскую науку о почве, о природе степей, о природе эрозии водной и ветровой, разработали новую агротехнику, исходя из природы чернозема, создали стройную систему мероприятий по упорядочению водного хозяйства в степях, по борьбе с суховеями, черными бурями, по регулированию поверхностного стока талых и дождевых вод, по укреплению оврагов и положили начало правильно, в соответствии с естественно-историческими и хозяйственными условиями, организованному опытному делу.

Третий период — это период блестящих открытий, стройных концепций, которые питались учением Докучаева о почве «как естественно-историческом теле, совершенно равноправном с растениями и животными» (1900, стр. 34), как об особом четвертом царстве природы (наряду с так называемыми царствами минералов, растений и животных). «Учение о тех многосложных и многообразных соотношениях и взаимодействиях, а равно и о законах, управляющих вековыми изменениями их, которые существуют между так называемыми живой и мертвой природой, между а) поверхностными горными породами, б) пластикой земли, в) почвами, г) наземными и грунтовыми водами, д) климатом страны, е) растительными и ж) животными организмами (в том числе, и даже главным образом, низшими) и человеком — гордым венцом творения» (1899, стр. 6) — это учение Докучаева играет колоссальную роль в развитии науки и, в частности, в изучении эрозии почв.

Однако запросы того времени, характер социального заказа, наложили свой отпечаток на науку рассматриваемого периода, в особенности на географические исследования. Эпоха работ Министерства государственных имуществ, когда нужно было знать почвы всей страны для предполагаемых реформ, прошла. Как отголоски той эпохи еще выполнялись отдельные работы по инициативе научных обществ, как, например, маршруты В.В. Докучаева, послужившие основанием для его классической работы «Русский чернозем».

Если за 40 лет — с 1838 по 1878 г.— Министерство государственных имуществ исследовало почвенный покров всей Европейской России и издало пять почвенных карт, постепенно их совершенствуя (т. е. в среднем по одной карте каждые 8 лет), то с 1878 г. по 1917 г., т. е. без малого за 40 лет, была издана только одна почвенная карта Европейской России (1900 г.) по инициативе В.В. Докучаева.

Пора подготовки к реформам миновала. Функции Министерства государственных имуществ после 1861 г. были раздроблены и в значительной мере переданы губернским и уездным земствам. Единый план, единая методика теперь не были нужны. Каждое земство работало по-своему, работало с узко утилитарными целями, вело или не вело научные исследования в меру своих возможностей и запросов.

Это — период преимущественно погубернских, поуездных и более мелких работ (не касаясь, конечно, работ Переселенческого управления, проводившихся в Азиатской России по единому плану под руководством К.Д. Глинки). Эти работы проводились без единого плана, весьма разношерстно, часто даже в уездном масштабе и нередко с «уездным» кругозором. «Децентрализация почвенных исследований — пишет Л.И. Прасолов — сказывалась неблагоприятно в том смысле, что в почвенных материалах не было единства. Применялись различные методы полевого и лабораторного исследования, вырабатывались различные местные классификации почв, при описаниях употреблялась произвольная номенклатура, почвенные карты строились в разнообразных масштабах и условные знаки их брались произвольно. Все это в значительной мере обесценивает произведенную земскими почвоведами работу и делает весьма трудным сводку их и использование» (1923, стр. 20).

1 Употребляя современную терминологию.

28

1 Для доказательства приводим схемы этих авторов, целиком построенные на основании идей русских исследователей прошлого столетия (стр. 127, фиг. 47, 48).

30

1 Не этим ли, главным образом, объясняется такая устойчивая традиция крестьян — пахать вдоль склона?

53