Факел бирменгема

(Саврану на 50-летие)

Пролог

Сегодня новый день рожденья.

Не просто день, а Юбилей!

Уже и наше поколенье

Дожило до таких вот дней.

Но должен быть ведь кто-то первый,

Кто, тратя время, деньги, нервы,

Нас соизволит пригласить,

Чтоб этим серию открыть

Неповторимых Юбилеев

Друзей из ОфК ХАИ,

Взлелеявших тела свои

В бригаде харьковских евреев.

Он всем известный Дон-Жуан,

Любимец публики – Савран.

Молодые годы

Пришел он к нам почти внезапно.

И в наш хаевский коллектив

Входил, так скажем, поэтапно.

При этом сразу же затмив

Всех мужиков из нашей группы,

Хоть были мы отнюдь не глупы.

И им, как только он пришел,

Был атакован женский пол.

На удивление гурманов

В свой фантастический проект

Он самый сложный взял объект

Для будущих своих романов.

В успех, мы прямо скажем вам,

Он верил, видимо, лишь сам.

Тогда она была невинна.

Звучало скромно в те года

Ее простое имя – Дина.

Умна, красива, молода!

Она с годами расцветала

И, наконец-то, осознала,

Что с мордочкой такой в ХАИ

Любые мальчики твои.

Ее поклонники любили,

Кичились все умом своим,

Пыхтя один перед другим.

Друг другу даже морды били.

Ее божественный портрет

Сводил с ума весь факультет.

Ну, что еще сравниться может

С чудесной женской красотой?

Для нас она была, похоже,

Мерилом жизни холостой.

Ни труд, ни отдых, ни природа,

Ни обожание народа

Ее не могут заменить.

Она дает нам шанс любить.

Ну, кто при очной встрече с нею

(Хотелось бы об этом знать)

Способен просто устоять?

Из нас так вряд ли кто сумеет.

Так в соблазнительный капкан

Попал и наш герой – Савран.

Нельзя сказать, чтоб он был молод,

Иль был красив как Аполлон,

Но все ж свой сексуальный голод

С ней утолял, возможно, он.

Ведь все достоинства другие

(Имеется в виду мужские)

У конкурентов были "ноль"

И здесь он полный был король.

Но все ж прелестная Диана

Любви богатство предпочла

И мигом тело отдала,

Как в диком стаде обезьяна,

Довольно хитрому самцу.

Ей этот выбор шел к лицу.

Ну, а Володя, как Инсаров,

От дамы смылся на войну.

Тогда от ядерных ударов

Учились мы спасать страну.

Противогазы надевали,

В одном строю маршировали.

И ночью, под моторов гул,

Ходили даже в караул.

Но вот однажды по спортзалу

Дневалить Вова заступил,

И для себя он так решил:

"Для сна дается время мало.

Залезу если на балкон,

Не потревожат там мой сон".

Действительно, упав на маты,

Володя сразу же затих.

На них со вкусом спят солдаты

У нас еще с времен былых.

Но вот под утро замерзая,

Любимый образ вспоминая,

Увидел Вова сладкий сон:

Как будто спит с Дианой он.

А в это время, для подъема,

Зашел дежурный офицер.

Его привел наш инженер

С военного аэродрома.

Они немедленно вдвоем

Скомандовали нам: "Подъем!"

Мы все лениво просыпались,

Бросая теплую кровать.

В душе невольно чертыхались,

Чужую, вспоминая мать.

Кто пошустрее – одевался,

А в зале громко раздавался

Всем леденящий душу храп.

Дежурный офицер – арап,

Его, услышав, испугался.

Опять скомандовал: "Подъем!"

И следом: "Караул, в ружье!"

Но храп в казарме продолжался.

И представляющий закон

Вдруг взгляд свой бросил на балкон.

А там, в весьма пикантной позе

На матах мирно Вова млел.

Поддавшись вдруг метаморфозе,

Он с удовольствием храпел,

Неровности, лаская мата.

Буграми сбившаяся вата,

Напоминала о былом,

До боли нежном и родном.

Ну а дежурный ждал доклада,

Держась рукою за наган.

Мы крикнули: – "Проснись, Савран,

И доложи ему как надо".

С балкона прозвучал ответ: –

"В казарме происшествий нет!"

Умом владея и талантом,

Савран по делу тосковал.

Он мог вполне быть музыкантом,

Поэтам фору он давал.

Фотограф был незаурядный.

Ходил опрятный и нарядный.

И, вдруг, взбрело ему на ум

Купить шикарнейший костюм.

Его не описать стихами.

Он в солнечных лучах блестел.

А как пиджак на нем сидел,

Вы можете представить сами.

И в голове своей Савран

Коварный разработал план.

Предвосхищая ностальгию

По вместе прожитым годам,

Он предложил на литургию

Для всех, особенно, для дам,

Цветные фото для альбома,

Чтоб показать могли знакомым,

Своею красотой блеснуть,

Палитрой красок козырнуть.

Раздав рекламные буклеты,

Фотограф не изволил ждать.

И впрямь, чего уж тут скрывать,

Всем нравятся свои портреты.

И мы помятые рубли

Ему немедля принесли.

Аванс мгновенно он истратил,

Купив описанный костюм

К известной долгожданной дате.

А чтоб загладить лишний шум,

Сказал, что нет сейчас бумаги,

И если б были мы не скряги,

То в ресторане за столом

Все получили бы альбом.

Но было нам не до портретов.

Студенческая жизнь прошла,

Нас ждали новые дела.

Еще не пробил час поэтов.

Нас ожидал еще успех,

А Вова был красивей всех!