2. Версии о причинах возникновения опричнины.

В распоряжении отечественных историков имеется множество документов, которые позволяют отследить и становление, и существование, и закат такого явления, как «опричнина». Этому периоду русской истории посвящено множество научных трудов и художественных произведений. Однако, несмотря на массу документов, у отечественных историков отсутствует единое мнения о причине введения «опричнины» в систему государственного устройства России. На сегодня существует несколько версий, претендующих на звание «истиной причины» возникновения «опричнины».

Согласно первой версии, озвученной и известным российским историком Н.М. Карамзиным, и современником «опричнины» - мятежным князем Курбским, Иоанн IV Грозный не являлся психически здоровым человеком. Правда и Н.М. Карамзин, и князь Курбский высказываются о Московском государе несколько мягче, утверждая, что существовали «два Иоанна»: один разрушитель, а другой созидатель.

Однако идею о душевном нездоровье Московского государя можно легко опровергнуть. Во время зимнего кризиса власти 1564 года, Иоанн IV Грозный показал себя умелым и дальновидным политическим деятелем. Тонкая игра на противоречиях в отношении государя к боярам и посадским людям говорит о необычайной силе ума. Поэтому версию историков о возникновении «опричнины» вследствие душевной болезни Грозного можно сразу же признать недееспособной. Больной разумом человек не смог бы задумать и воплотить в реальность такую тонкую политическую интригу.

Согласно второй версии, озвученной целым рядом маститых российских историков - С.М. Соловьевым, С.Ф. Платоновым, Б.А. Рыбаковым, А.А. Зиминым и прочими представителями и русской, и советской исторической школы, Иоанн IV Грозный ввел «опричнину» в качестве противодействия влиятельной боярской и дворянской аристократии, которая мешала ввести в стране эффективную, централизованную власть. Адепты этой версии возникновения «опричнины» утверждают, что без государственного террора невозможно было бы сломать старую систему «родовых вотчин», которая тормозила появление сильного Российского государства.

Согласно третьей версии, озвученной историками Б.В. Кобриным, Р.Г. Скрынниковым, И.Н. Ионовым и другими представителями «либеральной школы», Иоанн IV Грозный ввел «опричнину» в систему государственного устройства в качестве механизма силовой поддержки безграничной личной власти, инструмента государственного террора и уничтожения, неугодных лично ему, людей. Историки «либерального» лагеря были уверенны, что появление «опричнины» только навредило Российскому государству. Без потрясений этого «людоедского времени» можно было бы построить демократичное общество.

2. Устройство опричнины.

Организованная по типу удельного княжества "опришнина" находилась в личном владении царя. Управляла опричниной особая Боярская дума. Формально ее возглавлял удельный князь молодой кабардинец Михаил Черкасский, брат царицы. Но фактически всеми делами в думе распоряжались Плещеевы, бояре Алексей Басманов и Захарий Очин, кравчий Федор Басманов и их друзья Вяземский и Зайцев.

Страна была разделена на две части: опричнину и земщину. В опричнину Иван IV включил наиболее важные земли. В нее вошли поморские города, города с большими посадами и важные в стратегическом положении, а также наиболее экономически развитые районы страны. В этих землях поселились дворяне, входившие в опричное войско. Его состав был вначале определен в тысячу человек. Опричники одевались в черную одежду, подобную монашеской. С помощью опричников, которые были освобождены от судебной ответственности, Иван IV насильственно конфисковывал боярские вотчины, передавая их дворянам-опричникам. Казни и опалы сопровождались террором и разбоем среди населения. В опричнине была особая казна. Уездные дворяне были вызваны в Москву на смотр. Опричная дума во главе с Басмановым придирчиво допрашивала каждого о его происхождении, о родословной жены и дружеских связях. В опричнину отбирали худородных дворян, не знавшихся с боярами. Укомплектованное из незнатных дворян опричное войско должно было стать, по замыслу Грозного, надежным орудием в борьбе с феодально-аристократической оппозицией.

При зачислении в государев удел каждый опричник клятвенно обещал разоблачать опасные замыслы, грозившие царю, и не молчать обо всем дурном, что он узнает. Опричникам запрещалось общаться с земщиной. Опричная тысяча была создана как привилегированная личная гвардия царя. Служба в опричнине открывала широкие перспективы перед худородными дворянами. Им увеличили земельные "оклады", для чего провели конфискацию земель у тех землевладельцев, которые не были приняты на опричную службу. Первоначально в опричнину была взята тысяча (к концу опричнины - уже 6 тысяч) в основном служилых людей, но были и представители некоторых старых княжеских и боярских родов. Для опричников вводилась особая форма: удельные вассалы царя носили черную одежду, сшитую из грубых тканей, а к шеям своих лошадей они привязывали собачьи головы, у колчана со стрелами - метлу. Это означало, что опричник должен грызть "государевых изменников" и выметать измену. При этом царь особенно настаивал на необходимости покончить со злоупотреблениями властей и прочими несправедливостями. В этом, как ни парадоксально, заключался один из главнейших аргументов в пользу опричнины. Правительство без труда добилось от собора одобрения подготовленного указа. Члены думы связали себя обещаниями в дни династического кризиса. Теперь им оставалось лишь верноподданнически поблагодарить царя за заботу о государстве.

Опричный террор наносил безжалостные удары не только по боярской и княжеской знати, но и по всему населению. В ее лице Иван IV создал некий полумонашеский, полурыцарский орден, строившийся на щедрых земельных и денежных пожалованиях государя и на беспрекословном повиновении его воле. Нарастание массового террора приводило к тому, что уже и сами опричники становились объектом царского гнева. Казнены были Алексей Данилович Басманов, фактический руководитель опричнины, его сын Федор, князь Вяземский, руководитель земщины Иван Михайлович Висковатый.

В конце 1569 г. начался поход на Новгород. Пятнадцатитысячное войско под руководством Ивана Грозного разгромило все села по дороге к нему, затем 40 дней расправлялось с горожанами. Н.И. Костомаров отмечает неслыханную жестокость в отношении местного населения: “истреблены хлебные запасы, домашний скот, река Волхов запружена телами”. По возвращении в Москву на Красной площади поставлены были 18 виселиц, разложены орудия казни: печи, сковороды, железные клещи. Н.И. Костомаров убежден, что “царь получал удовольствия в картинности зла”. Н.М. Карамзин, подводя итоги царствования Ивана IV, поставил его последствия в один ряд с бедствиями во время татаро-монгольского ига. В.О. Ключевский считал, что царь “больше задумывал, чем сделал, больше подействовал на нервы и воображение своих современников, чем на государственный порядок”.

Ещё в первые дни опричнины Москва стала свидетелем кровавых казней. Казнили десятками, сотнями, целыми семьями и даже родами. При определении вины, степени участия бояр в «заговорах» летописи заменили отсутствующие следственные материалы, скомпрометировав многих влиятельных оппозиционеров. По приказу царя опричные палачи обезглавили князя Горбатого, его 15-ти летнего сына и его тестя - П.П. Головина.

В 1567 году царь вызвал во дворец боярина Федорова - одного из богатейших и уважаемого в народе человека, облачил его в царские одежды, усадил на трон, а затем собственноручно заколол его ножом, считая виновным в заговоре. По “делу” Федорова было уничтожено 370 человек. В 1569 году по приказу царя принял яд его двоюродный брат, князь Старицкий, второй по знатности в России после самого царя, вместе с ним были умерщвлены его семья и слуги. 25 июля 1570 года на рыночной площади были зверски казнены 116 человек “опальных”. Не щадили даже сел и деревень, принадлежавших “опальным”. Но самой жуткой страницей опричнины стал разгром Новгорода, куда Иван IV нагрянул с опричным войском и где творил расправу полтора месяца. “Мертвые тела людей и животных запрудили реку Волхов, куда они были сброшены. История не знает столь ужасной резни” - пишет англичанин Дж. Горсей. Самые скромные подсчеты числа казненных в Новгороде говорят о 2-х - 3-х тысячах жертв. Потомки имели полное право называть Ивана IV Грозным. Впрочем, за рубежом его называли Иваном Ужасным. Очевидцы первых дней опричнины Таубе и Крузе отметили, что царские опричники форменным образом терроризировали обитателей княжеских гнезд. Опальных княжат хватали и увозили в ссылку, а членов их семей изгоняли из усадеб, и те должны были добираться в места поселения сами. Поскольку опальным запрещалось брать с собой что-либо из имущества, некоторые принуждены были кормиться в пути подаянием. Власти не пожелали обременять себя заботами о содержании ссыльных и по этой причине решили наделить их землями в местах поселения на восточной окраине.

Запущенная царём машина репрессий набирала обороты, и, в конце концов, наступил момент, когда Иван понял, что продолжать так дальше нельзя. Царь оправдывал опричнину необходимостью искоренить «неправду» бояр - правителей. На деле опричный режим привел к неслыханным злоупотреблениям.

Как говорят очевидцы, земские суды получили от царя распоряжение, которое дало новое направление всему правосудию. Распоряжение гласило: «Судите праведно, наши виноваты не были бы». Следуя таким указаниям, судьи перестали преследовать грабителей и воров из числа опричников.

В годы опричнины процветали, как никогда, политические доносы. Опричник мог подать жалобу на земца, будто тот позорит его и всю опричнину. Земца в этом случае ждала тюрьма, а его имущество доставалось доносчику. В разоренной чумой и голодом стране, где по дорогам бродили нищие, а в городах не успевали хоронить мертвых, опричники безнаказанно грабили и убивали людей. Они обшарили все государство, на что царь не давал им согласия, повествует опричник Штаден.

Разумеется, царь Иван не поощрял прямой разбой. Но он создал опричные привилегии и подчинил им право и суд. Он возвел кровавые погромы в ранг государственной политики. Следовательно, на нём лежала главная вина за беззакония опричнины. В конечном итоге погромы более всего деморализовали саму опричнину. Опричники творили в земщине такие беззакония, что сам царь объявил наконец: «Довольно!».