2. Проблема традиции в русской живописи первой половины XV в.

Проблема ростовской живописи конца XIV – XV в. в последнее время привлекала внимание многих авторов. Но её всё же нельзя считать исчерпанной. Искусство Ростова стало в ту пору явлением второго плана по сравнению с московским. Но Ростов сохранял величие своей древней культуры , её старинные традиции. Местные художественные силы сосредоточивались, надо думать при дворе архиепископа. Ростовская епархия и её иконописцы должны были заботиться не только о городе и близлежащей округе, но и о храмах огромных северных территорий – Вологды, Белоозера, Перми, и в этом смысле тут есть определённое сходство с Новгородом, посылавшем свои иконы или излучавшим свои художественные идеи на окраинные северные пятины.

Ростовская живопись конца XIV – первой половины XV в. не представляет собой чего-то однородного. Одни её памятники достаточно полно отражают стиль и образ эпохи, хотя чаще всего в принципиальном, специфическом варианте «Спас вседержитель» с апостолами на полях, конец XIVв., из д.Иловни близ Ростова, ГТГ; «Зырянская Троица», средник житийного «Николы» первой половины XV в. из церкви Введения в Ростове, ГТГ; «Никола, Исайя и Леонтий» с плохо сохранившимися клеймами жития Николы, конец XIV – начало XV в., из собрания А.В. Морозова, ГТГ.

В Череповецком краеведческом музее хранится двусторонняя выносная икона, где на лицевой стороне сохранилась только поздняя живопись XVI I в. местной северной работы : «Богоматерь с младенцем» в очень редком иконографическом изводе (несколько напоминающем «Пименовскую», но с оплечным изображением Богоматери и поясным Христа ). Вероятно, эта реплика древнего оригинала. На обороте же сохранилась первоначальная живопись : изображение Св. Николая, исключительно одухотворённое , с отрешённым задумчивым ликом. По идеальности и величавости эта икона похожа на московскую. И лишь второстепенные признаки – несколько угловатый силуэт плеч, рисунок руки, особенности красочной фактуры – говорят о её связи с Ростовом.

Другие ростовские произведения носят фольклорный характер и живо напоминают произведения «северных писем». Они отличаются то внешней декоративностью (клейма «Николы» их церкви Введения), то пронзительной проникновенностью (житий «Никола» начала XV в. из с. Павлова близ Ростова. ГТГ).

Проявление ростовской художественной традиции, если мы верно её улавливаем, в иконе из Киролло- Белоозерского монастыря исторически объяснимо. Белоозеро издавна входило в Ростовскую епархию. С Ростовом был косвенно связан московский Симонов монастырь, поскольку его архимандрит Федор, племянник Сергия Радонежского, стал впоследствии епископом Ростовским. Между Ростовом и Болоозером существовали и другие каналы связей.

Как объяснить проявление в кирилловской иконе «раннеполеологовских» стилистических особенностей в композиции и рисунке , в типах и образах? Особенностей этих много, и они столь конкретны, что их нельзя отнести за счёт архаизма, консервативности провинциального центра. речь может идти о копировании образца, о «цитировании» его форм.

Обращение к искусству прошлого, характерное явление в культуре византийского круга, имело разные формы и различные побудительные причины. В одних случаях это воскрешение суммы стилистических примеров для воплощения нового образа. Таковы непрестанные византийские «ренессансы» эленнистичаской традиции, а так же целый ряд повторений ранее найденных структур для наилучшего выражения совсем новой идеи. Одно из самых значительных проявлений этого процесса – обращение к монументальному, эпическому искусству Византии конца XIII в. спустя век, в конце XIV в., когда величественное спокойствие старых образцов помогло выявить небывалую прежде глубину созерцания. Этот процесс мы видим и на Руси, не только в творчестве Феофана Грека, но и более скромных и ещё не изученных форм - в русской иконописи XV в. Таково, например, создание новой поэтической образности в иконах XV в. из иконостаса тверского Спасо-Преображенского собора (Кашинский чин) повторяющих композиции XIV в.

В 1408г. в Ростове жестокий пожар повредил здание Успенского собора и уничтожил его внутреннее убранство: «Иконы, и книги, и сосуды златыя и серебряныя с жемчугом и камением драгым, то всё огнем погоре»*. В 1411 г. ростовский архиепископ Григорие предпринял большие работы по восстановлению собора. Были заново написаны и иконы. Учитывая архаический характер художественной культуры Ростова в XV в., можно предположить, что не дошедшая до нас храмовая икона ростовского собора 1411 г. была ориентирована на древний чтимый образец.

Статья Э.С. Смирновой « «Успение» из Кирилло-Белоозерского монастыря и проблема традиции в русской живописи первой половины XVв.»

_____________________________________________________________

*ПСРЛ. Т. VIII. С. 82