Теории модернизации, старые и новые Последние «воплощения» эволюционизма

Об идее модернизации можно говорить в трех смыслах. В первом, наиболее общем, смысле модернизация - это синоним всех прогрессивных социальных изменений, когда общество движется вперед соответственно принятой шкале улучшений. Подобное толкование применимо к любому историческому периоду. Выход из пещер и строительство первых укрытий - столь же явный пример модернизации, как и приход автомобилей на смену лошадиным повозкам или компьютеров на смену пишущим машинкам, если вспомнить сравнительно недавние перемены. Однако такое значение термина «модернизация» здесь нас интересовать не будет, "поскольку оно недостаточно специфично, а кроме того, существуют более удачные термины. Второй смысл, который вкладывается в данное понятие, тождествен «современности», т. е. означает комплекс социальных, политических, экономических, культурных и интеллектуальных трансформаций, происходивших на Западе с XVI в. и достигших своего апогея в XIX-XX вв. Сюда включаются процессы индустриализации, урбанизации, рационализации, бюрократизации, демократизации, доминирующего влияния капитализма, распространения индивидуализма и мотивации успеха, утверждения разума и науки и многие другие, подробно обсужденные в гл. 5. «Модернизация» в этом смысле означает достижение современности, «процесс превращения традиционного, или дотехнологического общества, по мере его трансформации, в общество, для которого характерны машинная технология, рациональные и секулярные отношения, а также высоко дифференцированные социальные структуры» (318; 13). Классические социологические работы по модернизации в этом смысле принадлежат Конту, Спенсеру, Марксу, Беберу, Дюрктейму и Теннису.

Наконец, есть еще одно специфическое значение термина «модернизация», относящееся только к отсталым или слаборазвитым обществам и описывающее их усилия, направленные на

170

то, чтобы догнать ведущие, наиболее развитые страны, которые сосуществуют с ними в одном историческом времени, в рамках единого глобального общества. Другими словами, в таком случае понятие «модернизация» описывает движение от периферии к центру современного общества. Ряд специфических подходов к социальным изменениям, известных как теории модернизации, неомодернизации и конвергенции, оперирует термином «модернизация» именно в этом узком смысле*.

Теории модернизации и конвергенции являются продуктом эпохи, начавшейся после Второй мировой войны. Они отразили сложившееся разделение человеческого общества на три «мира»: «первый мир» развитых индустриальных обществ, включая Западную Европу и США, к которым вскоре присоединились Япония и «индустриализировавшиеся страны» Дальнего Востока; «второй мир» авторитарных «социалистических» обществ во главе с Советским Союзом, продвигавшимся по пути насильственной индустриализации за счет серьезного социального ущерба; и «третий мир» постколониальных обществ юга и востока, многие из которых задержались в своем развитии на доиндустриальной стадии. Как теоретически обосновать, объяснить социальные изменения в таких неоднородных и совершенно различных глобальных образований, принимая во внимание растущее взаимовлияние и взаимозависимость «первого», «второго» и «третьего» миров? Классические теории модернизации сосредоточили свое внимание на контрасте между «первым» и «третьим» мирами, а теория конвергенции, как и недавно возникшие теории посткоммунистического перехода, главной темой анализа выбрали разрыв между «первым» и «вторым» мирами.

Период популярности обеих теорий в их классической, первоначальной форме приходится на 50-е и середину 60-х годов, когда широкую известность получили работы Мариона Леви (240), Эверетт Хаген (175), Талкотта Парсонса (323), Нейла Смелзера (359), Даниэля Лернера (238), Дэвида Аптера (18) и Шмуэля Айзенштадта (105), внесших вклад в теорию модернизации, а также работы Кларка Керра (214), Самуэля Хантингтона (198), Уолта Ростоу (342) в области теории конвергенции. Затем, в 70-х и до середины 80-х годов обе теории были подвергнуты сильнейшей критике, которая порой переходила в их полное отрицание. Но в конце 80-х наблюдается некоторое оживление теории модерни * В российской социологической литературе используются также понятия «запаздывающая модернизация» или «модернизация вдогонку». (Ред.)

171

зации, появляются ее версии под названием «неомодернизация» (411) и «постмодернизация» (14). В начале 90-х годов, после краха коммунизма, теория конвергенции оказалась в центре социологических дискуссий в качестве одного из возможных подходов к изучению посткоммунистического периода.

И теория модернизации, и теория конвергенции по праву считаются последним словом эволюционистского направления, хотя сначала в поисках теоретических моделей, пригодных для объяснения движения от менее развитых к более развитым «мирам», обе теории обратились к эволюционизму, тогда еще доминировавшему в социологических воззрениях на изменения. «Несмотря на новую терминологию, подход теоретиков модернизации к изучению социальных изменений в незападных обществах глубоко коренился в теории развития, которая заняла прочное место в социальных науках Запада задолго до исхода XIX века» (406; 64).

Представители упомянутых теорий считали, что (1) изменения являются однолинейными, и потому менее развитые страны должны пройти тот же путь, по которому идут более развитые государства. Они верили, что (2) изменения необратимы и неизбежно ведут процесс развития к определенному финалу - модернизации. С их точки зрения, (3) изменения имеют постепенный, накопительный и мирный характер. Они также полагали, что (4) стадии, которые, проходят процессы изменения, обязательно последовательны - ни одна из них не может быть пропущена, например, «традиционная - переходная - современная» (18), «традиционная - стадия достижения предварительных условий для начала изменений - начало непрерывного роста созревание - достижение уровня массового потребления» (342). Теоретики модернизации подчеркивали (5) важность эндогенных, имманентных причин и описывали движущие силы изменений терминами «структурная» и «функциональная дифференциация», «адаптивное совершенствование» и аналогичными эволюционистскими понятиями. Наконец, (6) они превозносили прогресс, веря, что модернизация принесет всеобщее улучшение социальной жизни и условий человеческого существования. Если суммировать сказанное, то модернизация и конвергенция рассматривались как необходимые, необратимые, эндогенные и в конечном счете благотворные процессы.

Однако уже в этих ранних версиях наблюдались некоторые отклонения от эволюционистских идей, наиболее заметные в теории модернизации. Помимо особого внимания к проблематике «третьего мира» (или «второго мира» в случае теории конвергенции), большое значение придавалось социальной инженерии

172

и планированию, и, кроме того, иными были представления о конечном результате. В отличие от трактовки процесса как спонтанной тенденции, саморазвивающейся «снизу», сторонники теории модернизации считали, что он начинается и контролируется «сверху» интеллектуальной и политической элитой, которая стремится вытащить свою страну из отсталости с помощью планируемых, целенаправленных действий. При этом в качестве ориентира рассматривалось не утопическое общество, а реально существующие развитые страны западного капиталистического мира. Следовательно, модернизация есть нечто совершенно иное, нежели спонтанное развитие в прогрессивном направлении. Она означает осознанное копирование западных обществ, выступающих в качестве «стран-образцов» (41), «стран, на которые ссылаются» и которые «устанавливают скорость движения» (408). «Модернизация не является самоподдерживаемым, самопрогрессирующим процессом. Скорее, это перенесение образцов, моделей и достижений развитых стран в свои собственные» (77; 257).