[Править]Финансирование

Годовой бюджет в конце XIX века достигал 13,5 миллионов рублей, за счёт этого бюджета содержались около 20% заведений, находющихся на попечении ведомства. В начале 1900х годов бюджет составлял свыше 20 млн. рублей^[2].

Основное финансирование производилось из казны, а также за счет частных пожертвований и из доходов, полученных от продажи игральных карт. В конце XIX века в бюджет были добавлены сборы от публичных развлечений.

В ведомство входили и коммерческие предприятия: карточная фабрика, машиностроительный завод Попечительства о глухонемых в Александровском уезде Екатеринбургской губернии, имение Чукалы в Нижегородской губернии. В конце XIX века важной статьёй дохода стала аренда доходных домов. На 1916 год только в Санкт-Петербурге и пригородах ведомству принадлежало около 60 зданий (гимназий, институтов, богаделен, приютов, больниц, загородных усадеб и т.п.), в том числе свыше десяти доходных домов (в том числе Казанская ул., 5; 9 линия, 6; Гороховая ул., 20; Смольный пр., 6; Загородный пр., 13, П. С. Большой пр., 76-78, угол Кирочной и Таврической ул., 5/52).

К 1884 общий капитал ведомства составлял почти 90 млн. рублей серебром, на 1 января 1905 он вырос до 128 млн. рублей.

Находилось под покровительством императриц Александры Федоровны, Марии Александровны и Марии Фёдоровны (жены Александра III).

В вопросах общественного призрения очень действовала и императрица Мария Федоровна и много в этом преуспела. Ступив на престол Павел I очень скоро издает указ: “Как по воле нашей Ея Императорское Величество любезнейшая супруга из человеколюбия срочного ей и желая споспешествовать общему добру приемлет на себя главное начальство над воспитательными домами в обоих престольных городах наших учрежденных со всеми принадлежащими к ним заведениями; то вследствие сего и повелеваем попечителям оных относится в чем надлежит к Ея Величеству!”.    Императрица Мария Федоровна возглавляет и разворачивает, невиданную дотоле, благотворительную и просветительскую деятельность. При ее участии утверждается сеть воспитательных, сиротских, больничных, образовательных и других богоугодных заведений. Императрица проявила большую заботу об улучшении их санитарно-гигиенического состояния; для этого число детей, воспитываемых в Воспитательных домах обеих столиц, было ограничено пятьюстами в каждом, причем предполагалось, что оставаться в них будут лишь „совершенно слабые дети, требовавшие непрестанного ухода". Более крепких младенцев во избежание перенаселения домов предписывалось „отдавать в казенные государевы деревни благонадежным и доброго поведения крестьянам с целью приучить питомцев к правилам сельского домоводства". Мальчики должны были воспитываться в крестьянских семьях до 18, девочки—до 15 лет.    Активность Марии Федоровны в деле попечительства объяснялась, вероятно, не только ее гуманным характером, но отчасти и большим честолюбием. Имея перед глазами пример Екатерины Великой, десятилетиями самодержавно властвовавшей над всей Российской империей, Мария Федоровна, по-видимому, болезненно переживала отсутствие какого-либо заметного своего влияния на государственные дела. После смерти Марии Федоровны эти учреждения стали именоваться Ведомством учреждений императрицы Марии Федоровны. Все многочисленные учреждения, находящиеся под ее управлением, поступили в ведение специально образованного Четвертого отделения Собственной Его Императорского Величества Канцелярии (возглавлял его особый статс-секретарь), они развивались и успешно существовали до событий 1917 года. С наступлением советской власти все эти учреждения были упразднены или переданы под начало Народных комиссариатов. А упразднять что было, только в Ведомстве учреждений императрицы Марии Федоровны к началу XX века входило 683 благотворительных общества и заведения.Основным в деятельности Мариинского ведомства была работа по призрению. Во второй половине XIX в. выделился ряд ее направлений:     1. Призрение младенцев. Имелось 2 воспитательных дома в Москве и Петербурге, ежегодно принимавших более 20 тыс. незаконнорожденных. Кроме того, под покровительством Домов находилось до 80 тыс. человек, находившихся в частном воспитании. Для обучения сирот содержалось около сотни школ. Наблюдались и новые явления; так, в 1880-1890-е гг. ширится сеть “яслей” при некоторых губернских и уездных детских приютах.    2. Опека над подростками. К началу 1900-х гг. имелось 176 детских приютов (на 14 тыс. детей), в том числе 4 тыс. пансионеров находилось на полном содержании заведений. Все призреваемые в обязательном порядке проходили курс народной школы.    3. Призрение слепых и глухонемых. Для лишенных зрения детей было открыто 21 училище (2 в столицах и 19 в провинции), где обучалось более 700 детей. Кроме того, содержалось 6 заведений для помощи взрослым слепым. Имелось училище и для глухонемых детей (на 250 человек).    4. Призрение престарелых и оказание врачебной помощи. В 36 богадельнях (в том числе двух столичных вдовьих домах) находилось на попечении ведомства до 5 тыс. человек. Под контролем Ведомства работало 40 больниц (на 4200 мест), ежегодно их услугами пользовалось до 25 тыс. неимущих больных.    Мария Федоровна была назначена фактически первым министром благотворительных заведений, следом за ней это стало традицией и Ведомство стали возглавлять жены императоров, и каждая вносила в дело свою лепту. Так императрица Елизавета Алексеевна, жена Александра I, способствовала созданию двух обществ - Императорского Человеколюбивого и Женского Патриотического.

  Одним из самых крупных обществ в начале XIX в. было Императорское Человеколюбивое общество, возникшее почти сразу же после прихода к власти Александра I. Становление общества проходило в два этапа: первый продолжался с 1802 по 1816 гг., второй — с1816 по 1825 гг.    16 мая 1802 г. в рескрипте Александра I на имя А. А. Витовтова говорилось: “Чтобы показать, как близки сердцу моему несчастные жертвы ожесточенного рока, беру под особливое покровительство свое как утверждаемое в здешней столице благотворительное общество, так и всякие другие”. Из содержания рескрипта видно, что император придавал огромное значение развитию благотворительности в стране и собирался поставить ее на государственную основу. Этим целям и способствовало создание Императорского Человеколюбивого общества. С самого начала общество носило полуофициальный характер. Во-первых, оно было создано по рескрипту самого императора, во-вторых, получало довольно значительные суммы на благотворительные дела, и наконец, в-третьих, отчетная документация общества должна была проходить через канцелярию царя. В рескрипте указывалось, что образцом для создания Императорского Человеколюбивого общества Александр I предполагал взять подобное учреждение, работающее в Гамбурге, и рекомендовал А. А. Витовтову на тех же условиях устроить благотворительное общество в России.. Первоначально общество приняло название “Благодетельного общества”. Императорское Человеколюбивое общество стало одним из наиболее гуманных начинаний, характеризующих „дней александровых прекрасное начало". Рескриптом молодого императора, искренно воодушевленного идеей высокого общественного служения государственной власти, предписывалось „для вспомоществования истинно бедным в столице составить особое благотворительное общество". Любопытным также представляется избранный Александром I механизм формирования руководства нового общества. Пытаясь избавиться от традиции назначения бюрократов-руководителей, император писал: “Назначу я трех членов, которые единогласно выберут четвертого, четыре — пятого, пять — шестого, шесть — седьмого, семь — восьмого, восемь — девятого, а сии девять членов уже по большинству голосов дополнят число семнадцать”. Вскоре были назначены первые три руководителя Общества. Ими стали министр коммерции граф Румянцев, надворный советник Щербаков и иностранный купец Фан-дер-Флит.При этом особое внимание было обращено на организацию медицинской помощи нуждающимся, по приглашению Витовтова пять врачей (известные тогда в столице медики Фрейтанг, Вельцен, Эллизен, Уден и Тимковский) занялись разработкой плана учреждения медицинских заведений для помощи бедным, а 18 мая 1802 г. по решению Александра I был создан особый Медико-филантропический комитет.     В 1804 г. Комитет разработал программу медицинской помощи и она была одобрена императором. В обязанности комитета входили:    - домовое призрение бедных больных;    - организация по городу специальных “диспенсариев” (лечебниц для приходящих), где больные могли бесплатно лечиться и получать лекарства;    - помощь пострадавшим на улице от несчастных случаев;    - организация лечебниц для больных, страдающих инфекционными заболеваниями;    - призрение “искаженных природой или случаем, воспитание глухонемых и слепых”.    По мысли венценосного основателя Человеколюбивого общества, оно должно было стать организующим центром благотворительной деятельности в стране, причем значительную часть расходов брал на себя сам император; предполагались также пожертвования частных лиц, — как российских подданных, так и иностранцев. В 1805 г. оформилась структура Человеколюбивого общества. Были созданы: “Благодетельный комитет”, в задачи которого входило налаживание контактов с иностранными и отечественными филантропами; “Ученый комитет”, занимавшийся сбором и анализом сведений о возможных улучшениях в плане благотворительной деятельности; “Попечительский комитет”, в обязанности которого входило “оказание денежной помощи истинно бедным и несчастным людям”. Первоначально также предполагалось создать и специальный “Юридический комитет” для оказания правовой помощи неимущим, но этот проект не осуществился.    В 1810 г. в обязанности Комитета вошло и оказание помощи неимущим, обращающимся с прошениями в Государственный Совет и в Комиссию прошений. Главным попечителем стал тайный советник князь А. Н. Голицын, который в 1816 году представил на рассмотрение Императора проект образования “Императорского Человеколюбивого общества”. Проект был одобрен и общество получило значительную материальную поддержку со стороны государства: на его содержание ежегодно выделялось 250 тыс. рублей ассигнациями (или примерно 70 тыс. рублей серебром). В качестве основных задач деятельности Человеколюбивого общества были выделены три:    - забота о дряхлых, престарелых и немощных;    - трудоустройство неимущих;    - помощь в воспитании сирот и детей бедных родителей.    Всего за годы царствования Александра 1 Обществом было открыто 10 заведений для нуждающихся в Петербурге и учреждены шесть попечительных Комитетов в других городах, в том числе и в Москве. Дальнейшее развитие деятельность Общества получила при императоре Николае 1, при котором были основаны еще 52 учреждения, а формы содействия нуждающимся стали еще более разнообразными. Постепенно роль частных пожертвований все более возрастала: со времени вступления на престол Александра III, например, они составили свыше 20 млн рублей, а всего за историю Человеколюбивого общества им была собрана колоссальная сумма в 67 млн, из которых лишь восемь приходилось на долю пожертвований императорской фамилии. Число же тех, кто пользовался помощью Общества, превышало к концу XIX века полтора миллиона человек в год.

5

РУССКОЕ ОБЩЕСТВО ОХРАНЕНИЯ НАРОДНОГО ЗДРАВИЯ, обществ. орг-ция. Осн. в 1878 по инициативе А. П. Доброславина, И. Е. Андриевского, Н. Ф. Здекауера с целью "содействовать улучшению здоровья и сан. условий в России". Делилось на 5 отделений: биол. (науч. центр); статистики и эпидемиологии; по оздоровлению населенных мест, обществ. зданий и пром. заведений; гигиены воспитания и образования; климатологии и бальнеологии. Отделения об-ва имелись в 27 городах. Издавало труды, с 1891 - "Журн. Рус. об-ва охранения здравия" (с 1914 "Гигиена и сан. дело"). 

При всеобщем признании важности медицины, в разные периоды российской истории в обществе были разные оценки престижности и общественной значимости профессии врача. При любой общественной ситуации врач спасает жизнь, облегчает страдания. Всегда существовало элитное медицинское обслуживание и унифицированное. Но, при знакомстве с историческими документами, создается впечатление, что уважение к врачу в обществе наиболее значимо было в конце 19 – начале 20 в.в. Это объясняется и широким кругозором врачей старой школы, и знанием иностранных языков, позволявшим, следить за новыми веяниями в профессии. Вспомним и о том, что большинство врачей имело возможность пройти стажировку в зарубежных клиниках: была предусмотрена возможность предоставления ссуды врачам для заграничной стажировки, а также для опубликования научного труда. Было нормой участие в разнообразных научных обществах, где в свободной полемике рождались коллективные решения, определившие будущее развитие медицинской науки и практики.  Было еще одно важное обстоятельство, вызывавшее уважение сограждан, - это широчайшее участие врачей в общественных и благотворительных организациях. Приведем несколько примеров.  В 1893 году было учреждено Общество попечения о бедных больных С-Петербургского Клинического Военного Госпиталя клиник Императорской Военно-медицинской Академии. Оно было организовано для помощи лицам, находящимся в клиниках и госпиталях, поддержки оказания после выхода. Общество выдавало пособия семьям, чьи кормильцы находились на лечении. Общество снабжало неимущих пациентов теплой одеждой, деньгами, билетами для возвращения на родину, заботилось о помещении их детей в приюты и ремесленные заведения. Была организована библиотека для чтения больных во время их пребывания в клиниках. Учредителями этого общества были сотрудники, профессора и их жены – всего более 60 человек. Среди учредителей и действительных членов В. М. Бехтерев, Е.С. и С.С. Боткины, Е. А. Боткина, В. М. Тарновский и П. Н. Тарновская. В. В. Пашутин и О. В. Пашутина, И. П. Павлов, Ю. Т. Чудновский, В. А. Манассеин

Врачи были инициаторами создания детских приютов при больницах. Создавались они для того, чтобы были накормлены и находились под присмотром дети, чьи родители проходят лечение. Эти приюты брали на себя заботу об осиротевших детях. Такой приют существовал при Петропавловской больнице на Петербургской стороне, при Евангелической больнице на Лиговском проспекте. Попечительства о бедных при Мариинской и Александровской женской больницах также занималось устройством судьбы детей, чьи родители умерли в больнице.  При Странноприимном доме графа Шереметьева по инициативе старшего доктора больницы А. Т. Тарасенкова на средства врачей была создана Больничная касса. При финансовой поддержке С.Д. Шереметьева Больничная касса снабжала малоимущих больных костылями или бандажом, оплачивала дорогу домой, выдавала пособия нуждающимся семьям.  Широко известна разнообразная деятельность Общества Красного Креста. Но существовало в конце 19 – начале 20века еще и Общество «Белого Креста» под покровительством великого князя Михаила Александровича, которое заботилось о семьях и детях-сиротах воинских чинов. Еще более широкую деятельность развивало Общество «Синего Креста» - Общество попечения о бедных и больных детях. Наряду с другими задачами общество брало на себя устройство больных детей во врачебно-воспитательные заведения. 6 февраля 1883 года на средства, пожертвованные членами императорской семьи, была открыта лечебница для хронических больных. Общество "Синего Креста» пригласило к участию профессора Н.И. Быстрова. Вместе с ним врачебный надзор приняли на себя 65 врачей-практикантов

Примером самоотверженной врачебной деятельности является работа доктора Михельсона в Обществе попечения о бедных Армейского и флотского духовенства. В течение 5 лет он безвозмездно лечил призреваемых этим Обществом. Всего было сделано более 800 визитов. Общество «Врачебная помощь призреваемым в приютах и домах трудолюбия и беднейшему трудящемуся населению» под покровительством Великой Княгини Ольги Александровны существовало в Петербурге в начале ХХ века. Председательницей и учредительницей была доктор Зинаида Яковлевна Ельцина. Общество организовало лечебницу в 1906 году. Для лечебницы в 1908-1909 годах бесплатно отпускались лекарства владелицей первой женской аптеки Флорентиной Флорентиновной Станкевич. Среди учредителей этого общества была Павловская Раиса Андреевна, одна из первых российских фтизиатров , а также известные медики того времени – Булатов Павел Николаевич, Манасеин Михаил Петрович, Павлов Тимофей Павлович, Сиротин Владимир Николаевич. Основные посетители лечебницы – безработные Нарвской заставы. Место за Нарвской заставой о выбрано потому, что там было мало медицинских учреждений.  Первая попытка решения проблемы правильного питания среднего класса столичного населения и учащихся, которые вынуждены питаться вне дома, связана с деятельностью Русского общества охранения народного здравия.  25 марта 1888 года была открыта «Первая нормальная столовая общества» Комиссией питания Русского общества охранения народного здравия была разработана научная сторона деятельности этой столовой. Основанием для организации рационального питания впервые в России были применены формулы прфессора Фойта (белки, жиры, углеводы). В штат был введен врач, который следил за соблюдением норм закладки продуктов, выполнением санитарных правил приготовления блюд.  Организаторами «Первой нормальной столовой» были профессора И. Е. Андреевский, А .П. Доброславин, Д. В. Каншин. Существовала столовая на средства Русского общества охранения народного здравия и пожертвования, собранные среди членов общества. Столовая обслуживала до 500 человек в день. Позднее подобные столовые были открыты в разных районах Петербурга.  В Москве организаторами таких столовых были члены Московского отдела Русского общества охранения народного здравия Ф.Ф. Эрисман и Н.В. Склифосовский. Филиалы общества, работавшие в разных городах страны, открывали «нормальные столовые» в своих городах. Для лучшей организации нового дела и для привлечения внимания к важной проблеме здорового питания Русское общество охранения народного здравия издавало «Листок нормальной столовой» под редакцией профессора А. П. Доброславина.  Бронзовой медали Всероссийской Гигиенической выставки 1913 года был удостоен К.А. Раухфус за организацию общества школьных дач и многолетнюю деятельность в развитии этого направления оздоровления детей.  Существовали различные благотворительные общества, которые можно рассматривать как форму самопомощи и солидарности медицинского сообщества. Это, например, «Общество попечения о сиротах - детях врачей". В 1910 году его составе было 1775 членов. На попечении находилось 4 мальчика и 21 девочка, из них - 16 девочек жили в приюте Общества. Принимались под опеку, как законные дети врачей, так и прижитые вне брака, независимо от вероисповедания. И своей задачей Общество видело не только вырастить детей, но и дать им образование, которое позволило бы содержать себя и свою будущую семью.  В 1914 году в Москве было создано «Общество жен врачей для оказания помощи лицам медицинского звания и их семьям, пострадавшим от военного времени». В первый год своего существования оно имело 450 членов. Председателем Общества была А.В. Якунина. При обществе работало Бюро труда, комиссия , заботившаяся о детях, юридическая и медицинская консультации.  Можно привести множество случаев, когда гонорар за свои печатные работы врачи передавали для успешной деятельности благотворительных и научных обществ.  Почему же придавалось такое большое значение участию в общественных и благотворительных организациях?  Подлинная благотворительность занимала значительное место в культуре общества в конце 19 – начале 20 века потому, что рассматривалась как форма взаимопомощи и самодеятельности населения, восполняющая недостающие звенья системы социальной защиты. Вспомним о том, что оказание скорой помощи и в России, и в Европе начиналось как частная благотворительность.  В деятельности благотворительной организации «Всероссийской лиги для борьбы с туберкулезом» перед Октябрьской революцией была отработана модель противотуберкулезного диспансера. Жизнестойкость целого ряда учреждений, которые нам хорошо знакомы, таких как детские сады, амбулатории, молочные кухни заимствованы из дореволюционного прошлого, когда в процессе деятельности разнообразных благотворительных учреждений были определены рациональные организационные формы.  Участие в разнообразных благотворительных и общественных организациях, как вложением собственных средств, так и приложением своего труда явилось формой общественной активности для решения социальных, экономических и психологических проблем населения страны.  СОЮЗ ДЛЯ БОРЬБЫ С ДЕТСКОЙ СМЕРТНОСТЬЮ В РОССИИ

Частная благотворительная организация общероссийского характера. Инициатором ее создания выступил уральский земский врач Н. А. Русских. Популяризации идеи общественной борьбы с детской смертностью способствовал своими публикациями литератор М. О. Меньшиков, а также известный педиатр проф. Н. П. Гундобин, представивший в 1903 на петербургской выставке «Детский мир» впечатляющую статистику детской смертности в России. 18 января 1904 в С.-Петербурге состоялось учредительное собрание Союза, на котором присутствовало около 500 человек. Устав организации был утвержден в Министерстве внутренних дел 28 мая 1904.  Целью Союза была провозглашена организация борьбы с детской смертностью и содействие общественным учреждениям и частным лицам в этой борьбе. Уставными задачами были: ходатайство об открытии местных отделов по России; сбор статистических сведений о детской смертности и мерах борьбы с ней; распространение сведений о гигиене и способах борьбы с детской смертностью путем издания брошюр и сочинений, лекций, народных чтений, организации практических курсов, музеев, выставок; организация приютов для женщин до и после родов, яслей, амбулаторий и санаториев для хронически больных детей; помощь роженицам на дому; доставка доброкачественного молока новорожденным. Членами Союза могли быть совершеннолетние лица обоего пола, всех званий и состояний по простому письменному заявлению, а также различные государственные учреждения и частные общества. Почетные члены избирались Общим собранием пожизненно за выдающиеся заслуги; жертвователи вносили не менее 100 руб. единовременно или 10 руб. ежегодно; действительные члены вносили по 5 руб. в год (сельские жители – по 3 руб.); члены-соревнователи способствовали Союзу своим трудом и вносили 1 руб. (селяне – 50 коп.). Средства Союза формировались из членских взносов, пожертвований физических и юридических лиц, доходов от изданий Союза, пособий от Правительства, кружечного сбора. Правления создаваемых местных отделов были обязаны отчетностью Совету союза и губернскому начальству, сам Союз отчитывался о своей деятельности перед МВД и петербургским градоначальством. Открытие деятельности Союза было провозглашено 12 декабря 1904 на собрании в Соляном городке. В нем приняло участие более 1 000 чел. После молебствия под руководством прот. Ф. Н. Орнатского председателем Союза был избран ген. от инфантерии Х. Х. Рооп (оставался на этом посту до конца существования организации), его товарищем – один из руководителей Общества детских врачей в С.-Петербурге проф. А. А. Руссов (позже этот пост занимал А. Д. Зотов), секретарем – д-р В. Г. Дементьев.  В Совет Союза было избрано 39 членов, в том числе баронесса Е. П. Мейендорф, бар. ген.-адъютант Ф. Е. Мейендорф, А. Г. Достоевская, Д. А Дриль, председатель союза «Детская помощь» П. Н. Исаков, литераторы Н. А. Лейкин, М. О. Меньшиков, А. П. Будищев, прот. Ф. Н. Орнатский, врачи Н. П. Гундобин, Д. О. Отт, К. А. Раухфус, содержательница детского сада Е. П. Калачева. Члены Совета выбрали оперативный орган – Правление из 16 членов, которое возглавил А. А. Руссов. Первоначально оно размещалось по адресу Галерная ул., 7 (в помещении Русского Паровозостроительного общества), позже – на Садовой ул., 50.  Первым практическим делом Союза стало открытие в разных районах С.-Петербурга пунктов раздачи молока с соответствующими амбулаториями. В год в 7-ми пунктах раздавалось до 24 000 бутылок молока. Летом 1905 в доме А. Г. Достоевской в Старой Руссе были открыты «ясли им. Ф. М. Достоевского» (действовали до 1906), а также ясли в имении Торма Ямбургского уезда Санкт-Петербургской губернии, принадлежавшем г. Эриксен. Союз взял также на себя наблюдение за содержанием детей, отданных на вскармливание Воспитательным домом. Приход общества за 1905 составил более 9 000 руб. (взносы и пожертвования) и был примерно равен расходу. На 1 января 1906 в Союзе числилось 27 пожизненных членов, 130 жертвователей, 400 действительных, 244 соревнователей.  В 1906 августейшей председательницей Союза стала вел кнг. Ольга Александровна. При ней начали создаваться предусмотренные уставом Союза провинциальные отделы, финансирование которых обеспечивалось на местах. Совет занимался в основном работой на территориях, не охваченных провинциальными структурами. В 1908 капитал Союза составлял 12 200 руб.; приход составил около 2 500 руб., расход – 1 450 руб. Приблизительно таким же, с небольшим ростом, оборот оставался последующие годы. К 1914 в составе Союза было 8 отделов: С.-Петербургский, Харьковский, Уральский, Костромской, Кишиневский, Ветлужский, Тюменский, Полтаво-Черниговский. К этому времени число членов Союза всех категорий превысило 1 000. С.-Петербургский отдел Союза получил организационное оформление в 1908. В состав его первого выборного Правления вошли: М. С. Толстая (председательница), кн. В. Б. Яшвили (товарищ председательницы), ген.-майор В. М. Иванов (казначей), д-р Шишмарев (секретарь), Н. П. Гундобин, В. П. Басова, А. В. Фюсно, Е. В. Тикстон, П. П. Эбергардт, И. С. Смирнов, П. И. Абрайтис, д-р А. К. Эбергардт, В. Г. Дементьев. В отделе состояло 5 пожизненных членов, 30 жертвователей, 227 действительных членов и 74 соревнователей. В 1910 Правление отдела возглавила В. В. Сабурова (исполняла эту должность до 1917), товарищем стала А. В. Фюсно, секретарем – М. А. Кун, казначеем – И. С. Смирнов.  Деятельность подразделения сосредоточилась на создании образцовой амбулатории для детей грудного возраста, «страдавших расстройством питания», и лаборатории при ней для приготовления различных молочных смесей для искусственного вскармливания. Заведение было открыто 15 октября 1908 по адресу: Клинский пр., 10; там же расположился Гигиенический музей имени Н. П. Гундобина, умершего незадолго до открытия. В 1911 амбулаторию посетило более 2 300 человек, в 1912 – почти 2 900 чел.  К 1909 неприкосновенный капитал отдела составлял 5 860 руб. В 1909 приход составил более 3 500 руб., в 1911 – 7 900; расход приблизительно равнялся приходу. Наиболее удачным с финансовой точки зрения оказался 1912 год: праздничная благотворительная продажа цветка, организованная Правлением 29 марта 1912, принесла почти 40 000 руб., а прочие доходы (сбор вторсырья, продажа смесей) – еще около 10 000 руб. Это позволило отделу приобрести за 72 000 руб. собственный дом по адресу 10-я Рождественская (ныне 10-я Советская) ул., 5. В здании разместились лаборатория, амбулатория и музей. Заведующим медицинской частью был Н. Н. фон Кубе, лабораторию возглавляла Н. Ф. Штифтер, а музей – А. Н. Шкарин.  Союз просуществовал до 1917. 

Благотворительное учреждение, созданное по инициативе императора Николая II с целью уменьшения детской смертности в Российской империи. Действовало под покровительством императрицы Александры Федоровны. Устав попечительства был утвержден 4 мая 1913. Указом от 31 мая 1913 Николай II выделил на устройство попечительства капитал в сумме 1 010 000 руб. вместе с наросшими процентами, пожертвованный Петербургскими и Московскими частными коммерческими банками в его распоряжение в ознаменование трехсотлетия воцарения Дома Романовых.  Попечительство было призвано устраивать приюты для матерей и детей, в том числе приюты-ясли, молочные кухни, детские лечебницы, родильные приюты и т.п., а также распространять «здравые понятия <…> в деле ухода за младенцами и их питания»; объединять все начинания по охране материнства и младенчества; поддерживать связь между всеми учреждениями и лицами, способствующими решению поставленных попечительству целей. В 1916-1918 Всероссийское попечительство издавало журнал «Охрана материнства и младенчества».  Состав, управление и порядок деятельности попечительства определялся указаниями императрицы Александры Федоровны. Текущая деятельность попечительства управлялась Советом, в состав которого входили: члены по назначению императрицы Александры Федоровны; члены по избранию Общего собрания; представители обществ и учреждений. Действительные члены попечительства вносили ежегодно 5 рублей или 100 рублей единовременно. Устав также предусматривал наличие почетных и пожизненных членов, почетных жертвователей, членов-сотрудников и членов-соревнователей. Первым председателем Совета стал известный педиатр д.с.с. К. А. Раухфус. В 1915 его сменил д.с.с. Г. Г. Витте, сенатор, управляющий делами Верховного Совета по призрению семей лиц, призванных на войну; член Романовского, Татьянинского и других комитетов.  Предполагалось, что Всероссийское попечительство будет открывать региональные отделы на принципах самоуправления. До образования отделов создавались временные комитеты, непосредственно управлявшиеся Всероссийское попечительством. (К 1917 было создано несколько десятков комитетов по всей стране и только один отдел – в г. Александрове). Общее собрание Всероссийского попечительства в идеале должно было представлять собой съезд уполномоченных от всех отделов и организаций, входивших в попечительство.  К концу 1916 в составе центральных органов попечительства числились: редакционно-статистическая комиссия; врачебно-техническая комиссия; комиссия по расширению знаний по охране материнства и младенчества, издавшая популярные брошюры и листки; комиссия по устройству курсов и изданию руководств, создавшая курсы для сестер попечительства; комиссия по разработке технических вопросов и устройству молочно-питательных учреждений. Канцелярия попечительства и его учреждения располагались на Малой Московской ул., 2-6. Расходы на центральный аппарат, включая издательскую деятельность, составляли около 100 000 рублей в год.  В 1914 приход Всероссийского попечительства составил 143 569 рублей, из которых взносы от действительных и пожизненных членов составили 8 138 рублей, пожертвования – 59 928 рублей, пособия из казны – 75 000 рублей. Расходы попечительства имели следующую структуру: пособия комитетам (шести Петроградским, Боровичскому, Ораниенбаумскому и Старо-Ладожскому) составили 24 676 рублей, пособия обществам и учреждениям (обществу «Капля молока», Обществу попечения о бедных и больных детях, Петроградскому отделу Союза борьбы с детской смертностью, Петроградскому Родительскому кружку) – 20 500 рублей. В 1915 приход составил 597 970 рублей, из них пособия из казны составили 100 000 рублей; средства от Верховного Совета по призрению семей лиц, призванных на войну – 300 000 рублей, Татьянинского комитета – 10 000 рублей, Особого Петроградского комитета вел. кнж. Ольги Николаевны – более 8 000 рублей. Расходы на пособия петроградским комитетам составили– 88 456 рублей, губернским комитетам (Александровскому, Боровичскому, Кронштадтскому, Ораниенбаускому, Путиловскому, Староладожскому) – около 16 000 рублей, Комиссии по устройству молочно-заготовительной станции – 14 300 рублей; Врачебному петроградскому комитету – 2 000 рублей. Общий расход Всероссийского попечительства за 1916 составил 545 413 рублей, а баланс к началу 1917 – 1 422 100 рублей.  При учреждении Всероссийского попечительства был задуман особый Институт охраны материнства и младенчества, совмещающий функции приюта и учебного заведения. Для постройки Института был учрежден Строительный комитет и назначен открытый конкурс архитекторов. Институт было решено строить на 125 детей с матерями, предполагалось открыть в нем научно-учебное отделение с лабораториями и библиотекой; консультацию, музей и небольшую образцовую ферму. В 1915 Строительный комитет выделил Всероссийскому попечительству 1 246 690 рублей. В 1916 принцесса Е. Г. Саксен-Альтенбургская и герцог М. Г. Мекленбург-Стрелицкий безвозмездно передали под строительство участки на Каменном острове. Однако, в связи с началом революционных событий строительство так и не началось.  12 января 1918 Всероссийское попечительство было упразднено специальным декретом Народного комиссариатом государственного призрения РСФСР. Все дела, отчетность, имущество и остатки денежных сумм были переданы Отделу комиссариата по охране материнства и младенчества.

Девяностые годы девятнадцатого столетия. Шоковую реакцию в обществе, пропитанном идеями социального переустройства Российской империи, вызывает доклад доктора Н.В. Экка « чрезмерной смертности в Российской империи и необходимости оздоровления» [1], сделанный на совместном заседании Обществ русских врачей и детских врачей в Санкт-Петербурге. Особенно поражали показатели младенческой смертности — от 300 до 500 детей из тысячи (300-500%) ежегодно умирали, не прожив и года. Выступая на медицинском совете 18 октября 1885 г., его сиятельство г-н министр внутренних дел указал, что «…введение в Российской империи санитарных преобразований и мероприятий во благо выживания детей признано одною из наших первостепенных государственных потребностей…». По высочайшему указанию императора и под патронатом министра внутренних дел создается Чрезвычайная комиссия, составленная из ведущих профессоров того времени, под руководством С.П. Боткина, «…предоставляя председателю комиссии привлекать к занятиям тех лиц, участие которых он найдет для пользы дела необходимым, и такие средства, какие он посчитает нужными» [2]. Комиссия, «...рассмотрев этиологические моменты, обусловившие признанное вырождение, ослабление и непомерную смертность детей…», признала, что «…смерть от большинства болезней есть смерть насильственная, а не естественная, и зависит от непринятия соответственных предупредительных мер, указанных наукой, и польза которых доказана опытом многочисленных городов и целых стран…». Комиссией сделан общий вывод, что «смертность в Европейской России отличается от таковой в странах, с коими империя может быть сравниваема по своему географическому положению, необыкновенными размерами детской смертности». Так, в 1901 году коэффициент младенческой смертности в Российской империи был 298,8 на 1000, в то время как в Норвегии — 93 на 1000 [3]. Но и эта детская смертность распределялась весьма неравномерно по территории 50 губерний. Младенческая смертность в Волынской, Полтавской, Таврической (Крым), Херсонской губерниях составляет 170-190%0, а в крупных промышленно развитых губерниях — Киевской, Екатеринославской (Днепропетровская область), Харьковской — 220-240%0. «…Таким образом, мы имеем в Российской империи несомненный факт вымирания детей. И если в настоящее время общее число населения в России не уменьшается, а увеличивается, то объясняется это значительной рождаемостью, пока еще превышающей смертность, отчего и является прирост населения…» Этиологические моменты, касающиеся смерти детей, по мнению комиссии, в большинстве случаев связаны с многочисленными и тяжело протекающими инфекциями, отсутствием внимания к беременной женщине, ее неправильным образом жизни и питанием, дефектами режима, неправильным уходом и питанием младенца. Причины, приводящие к этому, следующие [4]. 1) Слабость производителей (родителей. — Прим. авт.), их болезненность и непомерное истощение тяжелым трудом, главным образом женщин. А сегодня качественно ли мы — государство, медики, социальные службы, работники культуры, искусства — уделяем внимание здоровому образу жизни молодых людей? Почему это не стало наиважнейшей государственной программой? Ведь здоровые молодые юноши и девушки сегодня — это здоровые семьи, дети, да и благополучное и сильное государство завтра! (Прим. авт.) 2) Непомерное злоупотребление спиртными напитками. В начале третьего тысячелетия положение мало меняется, а потребление пива молодежью, если верить многочисленной рекламе по ТВ, своего рода признак счастья и успеха для молодого человека. (Прим. авт.) 3) Сифилис, скорбут, золотуха, малокровие и другие болезни питания у родителей. Мы отмечаем значительный рост числа хронических соматических заболеваний у родителей, у каждой третьей будущей мамы анемия, более половины инфицированы хламидиями, микоплазмой, герпесвирусными инфекциями и т.д. (Прим. авт.) 4) Полное отсутствие знания рациональной гигиены и диететики детского возраста со стороны родителей, большинства учителей, учительниц и священников. К сожалению, и сегодня нет широкой государственной программы по пропаганде рационального, здорового питания, вместе с тем почти в каждой газете, журнале целые страницы уделяются диетам для похудания, рекламе йогуртов, шоколада, чипсов и т.д. (Прим. авт.) 5) Невозможность оказывать при настоящем устройстве земской медицины рациональную помощь, губительное влияние предрассудков, обычаев и т.п. Казалось бы, что медицинские вузы Украины должны полностью обеспечивать население врачебными кадрами, в том числе и детскими врачами. Однако многие районы страны, особенно сельские, и сегодня ощущают острую потребность в квалифицированной медицинской помощи. Украине не хватает более 3000 педиатров, причем среди работающих более 30% — люди пенсионного возраста. Нищенская заработная плата, отсутствие комфортного жилья у молодого врача, часто имеющего семью и детей, заставляют его, несмотря на медицинский диплом, искать иную работу. С другой стороны, тысячи украинских врачей в поисках достойной жизни уезжают в Европу, Америку, Россию. Государственные мужи нередко говорят о клятве Гиппократа, о моральном врачебном долге. Однако в трудах ученого было также написано о долге и заботе общества о лекаре, о достойном обеспечении его самого и его семьи: «…врач днем и ночью думает о больном, как освободить страждущего от мук и боли, а плата за труд его, это забота других, как больных, так и здоровых. …Ведь помыслы его должны быть чисты и бескорыстны…» (Прим. авт.) 6) Отсутствие или полный недостаток рационально образованных акушерок. Акушерство и гинекология в нашей стране считается одной из самых престижных медицинских профессий. Вакансии по этой специальности, особенно в крупных городах, почти все заняты. Создаются даже негосударственные, частные структуры, пользующиеся достаточным спросом. Уровень и качество акушерско-гинекологической помощи растут. Но возникает вопрос:, почему почти половина всей младенческой смертности обусловлена неонатальными смертями, из которых большая часть связана с врожденными пороками развития и внутриутробной инфекцией? Ведь и то и другое, благодаря современным технологиям (многофункциональные аппараты для ультразвукового исследования плода, лабораторные тест-системы по выявлению инфекций, генетический скрининг и т.д.), можно диагностировать во время беременности, и даже в ее ранние сроки. Сегодня большинство больниц, даже участковых, имеют аппараты для ультразвуковой диагностики, а к ним и армию врачей-специалистов. Так что же, аппараты несовершенны или врачи не видят патологии? Мы имеем множество лабораторий по диагностике инфекций у беременной, большинство из них частные. Так что же, результаты, которые они предоставляют нам, неверные или мы не можем их правильно трактовать? К слову, все ли эти лаборатории сертифицированы, нередко результаты исследований, проведенных в разных лабораториях, значимо разнятся. (Прим. авт.) 7) Вредное влияние отхожих промыслов для матерей. Экологическая ситуация в стране — на грани катастрофы. Сегодня многие заболевания, сдвиги в состоянии иммунитета населения связаны с неблагоприятной окружающей средой. Создаются партии зеленых, пишутся книги, проводятся многочисленные научные исследования, а вода в водоемах опасна не только для питья, нередко и купание в них чревато последствиями; воздушная среда, почва насыщены химическими элементами и их соединениями. Аромат свежести после дождя сменился едким химическим запахом. Хороший химик с точностью может определить, в каком месте и над каким предприятием зарождалась дождевая туча. (Прим. авт.) 8) Распространение инфекционных заболеваний. Сегодня туберкулез, гепатиты, ВИЧ-инфекция, птичий грипп, так называемые заболевания, передающиеся половым путем, повсеместны, со склонностью к ежегодному росту. Ограничение и искоренение этих инфекций — государственная задача, и следует констатировать, что правительство, органы здравоохранения этим вопросам уделяют серьезное внимание. (Прим. авт.) 9) Вредный обычай целования и прощания детей с покойниками. 10) Раннее выношение детей для крестин без соблюдения предосторожностей. 11) Недостаточное попечение о бедных и осиротевших детях. В Украине около 7000 оставленных родителями детей находятся на попечении государства. И это в стране, где трое детей в семье редкость, где родители серьезно задумываются — иметь второго ребенка или ставить на ноги одного! Или мы теряем основной инстинкт представителя животного мира — продолжение собственного рода? Или не верим в будущее нашей страны? (Прим. авт.) 12) Недостаточный призор за детьми в рабочее летнее время. Технический прогресс XXI века, чрезвычайная занятость родителей нередко предоставляют ребенка самому себе. Резко возрос детский травматизм, улица нередко становится опасным местом для подвижных и активных детей. Следует поддержать инициативу и высказать благодарность работникам милиции, проводящим активную работу в школах по предупреждению происшествий на дорогах. Но еще необходима огромная воспитательная и просветительная деятельность общества — ведь действия и поступки детей часто непредсказуемы, а мы, взрослые, за них в ответе. (Прим. авт.) 13) Недостаточное развитие оспопрививания. Вакцинация как профилактика инфекций, в том числе и очень опасных, применялась еще в XIX веке. За эти годы она спасла жизнь и здоровье сотням миллионов людей. В Советском Союзе вакцинация охватывала почти все детское и взрослое население. Сегодня среди части населения имеются тенденции уклонения от профилактических прививок, которое, к удивлению, поддерживают отдельные медики. Почему? Если 100 лет назад отказ от вакцинации объяснялся отчасти религиозными причинами, отчасти неграмотностью людей, страхом, то сейчас, когда практически все знают о преимуществах профилактики инфекций, когда уже есть вакцины от многих вирусов и бактерий, почему вновь появилась боязнь? Наверное, на это есть причины. Например, несколько лет назад новорожденных с явным эффектом начали прививать от гепатита В. В Украине также уже более трех лет используется этот метод. Но педиатры при этом отмечают значительное увеличение числа детей с пролонгированной гипербилирубинемией. Зарубежные исследователи такого числа желтух у новорожденных после вакцинации не наблюдают. С чем это связано — с особенностями здоровья и развития украинского ребенка или с качеством закупаемой вакцины? (Прим. авт.) 14) Уменьшение животной пищи и даже недостаток молока в питании детей. Российские врачи и гигиенисты во многом связывали чрезвычайно высокий уровень младенческой смертности с особенностями вскармливания грудных детей в православных, то есть по большей части русских, семьях, где традиционно было принято чуть ли не с первых дней жизни давать ребенку прикорм или лишать его вообще грудного молока. К сожалению, число детей, находящихся на естественном вскармливании до шести месяцев, в Украине не превышает 40%. К чести педиатров, проводится огромная работа по поддержке грудного вскармливания. Кроме того, в арсенале имеется большой выбор адаптированных к женскому молоку искусственных качественных смесей для детского питания. Цена их, правда, достаточно высокая. (Прим. авт.) 15) Недостаток чистой и здоровой воды. 16) Отсутствие в большинстве деревень ледников для хранения молока. 17) Полное антигигиеническое устройство жилищ, вредное сожительство со скотом, непомерная скученность в избах, недостаток освещения, вредное отопление и т.д. По заключению комиссии, основные причины смерти детей на первом году жизни в начале XX века имели экзогенный характер — желудочно-кишечные и инфекционные заболевания, болезни органов дыхания.

6

исследование П.И.Куркина было основано на сводных статистических данных Московского губернского земства, что давало более широкие возможности для обобщений и совершенной иной масштаб полученным результатам⁹. К сожалению, эта работа оказалась и последней в ряду фундаментальных статистико-демографических исследований младенческой смертности в России на рубеже XIX-XX веков. Хотя в 1900-1910-х годах было опубликовано немало работ, посвященных младенческой смертности, - они носили, в основном, обобщающий характер и не имели элементов теоретической новизны¹⁰. В послереволюционный период можно отметить лишь одну интересную теоретическую работу об оценке связи между рождаемостью и младенческой смертностью, опубликованную в 1925 году С.А. Новосельским¹¹. Сам П.И. Куркин продолжал заниматься проблемами детской смертности и в Советское время, но его изданные после 1917 года труды являются в теоретическом плане очевидной переработкой того, что было сделано в дореволюционный период¹². В общем, многие вопросы были поставлены, но исчерпывающих ответов на них не получено, что позволило другому выдающемуся русскому санитарному статистику С.А. Томилину не совсем справедливо, а может быть и совсем несправедливо, написать в 1930 году: " ... чрезмерная детская смертность в России почти не изучена. За исключением одного-двух десятков статистических исследований, принадлежащих земским санитарным врачам, и небольшого числа поверхностных диссертаций, в дореволюционной литературе нельзя найти значительных материалов, приподнимающих завесу перед этим грозным явлением народной жизни"¹³. П. И. Куркин указывал, что кривая смертности в Московской губернии за период с 1883 по 1907 г. дает резкий подъем в летние месяцы (июнь — август) за счет смертности от желудочно-кишечных заболеваний. За время с 1896 г. до Великой Октябрьской социалистической революции П.И. Куркин проделал огромную организационную и научно-исследовательскую работу по строительству и развитию отечественной санитарной статистики. На первых этапах этой деятельности он укреплял постановку статистики общей заболеваемости населения Московской губернии и составлял сводные анализы накопленного материала. В результате этого им были последовательно опубликованы в 1907-1912 гг. четыре выпуска «Статистики болезненности населения в Московской губернии» за период 1883-1902 гг., в которых даны: исторический обзор, состав заболеваемости по полу, возрасту, классам и формам болезней; данные по Московской губернии сопоставлены с материалами по другим губерниям России. Последний выпуск (четвертый) посвящен изучению состава заболеваемости в производственном разрезе (по отраслям промышленности). Эти исследования построены на экстенсивных показателях, и П.И. Куркин превосходно сознавал их недостатки, тем более, что обращаемость населения в земские лечебницы была далеко не полна даже и в Московской губернии, где сеть врачебных участков была  наиболее сильно развита.

П.И. Куркина весьма озабочивало то обстоятельство, что санитарная статистика того времени развивалась в отрыве от экономической статистики земств и вследствие этого далеко не полностью разрешала и осуществляла стоявшие перед нею задачи. Это особенно ярко выражено во вводной части его замечательной сводной и критической работы «Земская санитарная статистика. Опыт систематической библиографии» (М., 1904)³.

С. А. Новосельского (1872—1953) и других были разработаны общие правила и формы медико-статистической регистрации и отчетности, созданы организационно-методические обоснования изучения заболеваемости населения и учета сети и деятельности медицинских учреждений. Создана новая единая номенклатура болезней и причин смертности. Проведение всеобщей переписи населения в СССР и в других странах послужило основой для санитарно-демографических исследований (Д. Уиппл, А. Ньюсхолм, Англия; Ж. Бертильон, Франция; ф. Принцинг, Германия; И. Кереши, Венгрия, и др.). Составленные С. А. Новосельским и В. В. Паевским таблицы смертности населения СССР показали влияние социалистического строя на удлинение продолжительности жизни в стране. Были предложены новые методы изучения летальности мигрирующих масс, детской смертности, рождаемости, статистического анализа корреляции, изменчивости и связи отдельных демографических явлений между собой и с различными социальными факторами (С. А. Новосельский). в 1896 г. ведущий русский демограф того времени С. Новосельский провел анализ смертности в зависимости от вероисповедания. Основываясь на материалах первой всероссийской переписи, С. Новосельский также исследовал смертность в связи с экономическими условиями по административным участкам Санкт-Петербурга в 1909-1912 годах. Сергей Александрович Новосельский является одним из основоположников санитарной статистики в нашей стране и крупнейший отечественный исследователь в области демографической и санитарной статистики и социальной гигиены.

С. А. Новосельский родился 17 августа 1872 г. в Петербурге. Там же он получил среднее образование и поступил в Военно-медицинскую академию, которую закончил в 1895 г.

После окончания Академии Сергей Александрович некоторое время (1895-1900) служил ординатором военного госпиталя в г. Седлеце. В эти годы он начал специализироваться по санитарной статистике и уже в 1897 г. опубликовал в "Военно-медицинском журнале" свою первую научную работу "К статистике нервных заболеваний у солдат". С 1900 г. С. А. Новосельский начал работать в Управлении главного врачебного инспектора, где возглавлял санитарно-статистическую часть (1900-1914).

«Модель, объясняющая географию смертности, в пореформенное время не изменилась: рождаемость оставалась доминирующим фактором, чуть ли не монопольно контролирующим смертность. Это свидетельствует о том, что традиционный тип воспроизводства населения, со свойственными ему высокой брачностью, стихийной и высокой рождаемостью и огромной смертностью, к концу XIX не претерпел существенных изменений, хотя некоторые перемены и наметились в дореформенное время, в особенности в прибалтийских губерниях23. В течение всего имперского периода высокая рождаемость потому имела столь важное значение для уровня смертности, что провоцировала плохой уход за детьми. Ни одно общество, ни одна самая развитая экономика не в состоянии были бы прокормить то огромное число детей (8—10), которое рожали российские женщины в XIX в., если бы дети не умирали тоже в огромном количестве. На первом году жизни в конце XIX века в Европей¬ской России умирало почти 30% мальчиков, в том числе 35% у русских, а до 6 лет доживало соответственно 56% и 50% новорожденных24. В середине XIX в. эти показатели были еще хуже25. Это была какая-то адская машина: дети рождались, чтобы умереть, и, чем больше рождалось детей, тем больше умирало, а чем больше умирало, тем больше рождалось. Высокая рождаемость и смертность — две стороны одной медали, они стимулировали друг друга. Если бы детей рождалось меньше, они получали бы лучший уход и их, несомненно, меньше бы умирало. Не случайно, наверное, что чем выше был порядковый номер рождения (начиная с третьего ребенка), тем меньше было у ребенка шансов выжить: верное свидетельство повышенной смертности в многодетных семьях26. В данном случае речь идет не о прямой физиологической связи между рождаемостью и смертностью, а о такой зависимости, которая существовала опосредствованно, обусловливалась влиянием бытовых, культурных и социально-экономических факторов27. Высокий средний уровень смертности, существовавший в России, являлся производным не только от низкой культуры и грамотности, недостатка медицинских знаний и бедности, он являлся порождением восточноевропейской модели демографического поведения. В западноевропейских странах, придерживавшихся иной, так называемой западной, модели воспроизводства населения, уже в XVII—XVTII вв. общий коэффициент смертности составлял 25—28%о — меньше, чем в России, в середине XIX в., в значительной степени потому, что рождаемость там была в пределах 28—32%о28. Благодаря этому матери могли выхаживать своих детей при том же уровне общей культуры, грамотности и медицинских знаний, которыми обладали в массе русские люди XIX в. Западная модель воспроизводства населения в XVIII—XIX вв. получила некоторое распространение среди католического и особенно протестантского населения западных российских губерний, что способствовало там понижению уровня брачности, рождаемости и, как следствия этого, смертности, которая в прибалтийских губерниях была минимальной среди всех регионов. Модель воинского брака получилась менее удовлетворительной как для середины, так особенно и для конца XIX в., поскольку объясняет менее половины вариации процента забракованных. В середине XIX в. воинский брак обусловливался в большей степени экономическими факторами, а в конце XIX в. — этнокультурными, хотя в том и другом случае этнокультурная компонента существенна: чем больше доля русских, украинцев, белорусов, а также представителей народов, исповедовавших ислам, буддизм и язычество в губернии, тем больше там было воинского брака. Наличие такой закономерности объясняется тем, что в изучаемое время существовали национальные особенности ухода за детьми, от которого в существенной мере зависело здоровье детей — будущих новобранцев. По единодушному свидетельству врачей XIX — начала XX в., уход за детьми у православных и нехристианских народов был менее удовлетворительным, чем у прибалтийских народов и евреев. Кроме антисанитарных условий большое значение имели степень заботы и обычаи вскармливания. «Грубоспартанское воспитание господствует в России в самых широких размерах до сих пор, — отмечал земский врач Е.А. Покровский в 1884 г. — Подобное отношение к детям вырабатывает такие качества как выносливость, способность приспособляться к самым трудным условиям, терпение, покорность судьбе, закаленность, но вместе с тем имеет и такие негативные последствия, как огромную смертность, множество калек и инвалидов, а также то, что из младенчества в детство переходит много детей с плохим здоровьем»29. В православной деревне существовал обычай давать ребенку едва ли не с первых дней его жизни, кроме материнского молока, жеваный хлеб, кашу и т.п. добавки, причем не из-за отсутствия молока или других неодолимых препятствий, а просто по традиции, из-за незнания о его целительных свойствах30. Как теперь хорошо известно, материнское молоко содержит, кроме белков, жиров и углеводов, минеральные элементы, ферменты, гормоны, витамины, иммуноглобулины и антитела, благодаря чему защищает новорожденного от инфекции и аллергических заболеваний31. Дефицит материнского молока оказывал негативный эффект на здоровье младенцев, повышая заболеваемость и смертность. Мусульманские женщины, следуя Корану, обязательно кормили младенцев материнским молоком, благодаря чему они меньше болели32». В конце XIX - начале XX столетия система охраны здоровья населения в России практически отсутствовала. По всем показателям доступности медицинской помощи Россия отставала от развитых европейских стран. Санитарный надзор существовал в зачаточной форме лишь в крупнейших городах. Поэтому уровень общей и в особенности младенческой смертности в России был намного выше, чем в большинстве западноевропейских стран. Общий коэффициент смертности в конце 1890-х годов составлял примерно 35‰, тогда как в скандинавских странах он был менее 17‰, в Англии 19‰, во Франции - 22‰, в Германии - 24‰. Средняя ожидаемая продолжительность жизни при рождении была немногим более 27 лет для мужчин и 29 лет для женщин². Современники отмечали, что высокая смертность в России по сравнению с другими странами "не может быть объяснена ни разницей в возрастном составе, ни усиленной рождаемостью, но указывает на низкое положение страны в культурно-санитарном отношении"³. еразвитостью системы здравоохранения объясняется и то, что колебания уровня общей и младенческой смертности в основном определялись внешними условиями и зависели от урожая, эпидемий и т.п. При этом в неблагоприятные годы (например, в 1892 году) смертность сильнее всего повышалась в средних возрастах и в возрасте 5-10 лет; относительная слабость колебаний младенческой смертности была обусловлена тем, что уровень ее и без того был крайне высок. Смертность в России и борьба с нею.

Соколов Д.А., Гребенщиков В.И.

Доклад в соединённом собрании Общества Русских Врачей, Общества Детских Врачей в Петербурге и Статистического отделения Высочайше утверждённого Русского Общества охранения народного здравия, 22-го марта 1901 г.

Огромная смертность в России обусловливается почти исключительно непомерно высокой смертностью детей… Из детей гибнут главным образом самые маленькие, и особенно ужасная смертность оказывается в возрасте до 1 года, причем в некоторых местностях России эта смертность доходит до таких цифр, что из 1000 родившихся детей доживают до года гораздо менее половины, причем остальные (напр., в Карачайском уезде Оханского уезда Пермской губ. — 60%) гибнут в течение этого первого года жизни.

Постараемся по возможности разобраться и остановимся прежде всего на возможных причинах самой большой смертности, именно детей до 1-го года.

Понятное дело, что менее всего способны противостоять всем вредным внешним влияниям самые маленькие дети, и дальнейшее существование ребёнка, конечно, прежде всего зависит от той или другой степени его жизнеспособности. Очевидно, что чем слабее будут рождаться дети, тем они будут менее жизнеспособны и тем более их будет вымирать при прочих равных условиях. Между тем, врождённая слабость ребёнка всецело зависит от состояния здоровья его родителей и кроме того, ещё особенно от тех условий, в которых находится мать во время беременности. Таким образом, если мы поставим вопрос о здоровье и силах родителей, то, к сожалению, должны сознаться, что общий уровень здоровья и физического развития в России весьма невысок и, можно безошибочно сказать, с каждым годом делается всё ниже и ниже. Причин для этого, конечно, много, но на первом плане стоит, несомненно, всё более и более тяжёлая борьба за существование и всё большее и большее распространение алкоголизма и сифилиса.

Но ещё более значительное влияние на детей должны оказывать плохие условия жизни и питания родителей до, а матери и после зачатия. Как известно, около 78% населения России принадлежит земле, пропитывается её плодами и составляет главную платёжную силу государства; между тем, земля эта даёт в среднем крестьянину для пропитания зачастую значительно менее необходимого. Чрезвычайно обстоятельно разобран этот вопрос в недавно вышедшем труде П.Лохтина «Состояние сельского хозяйства в России сравнительно с другими странами. Итоги к XX-му веку». СПб., 1901.

По вычислениям автора, в среднем за 16 лет, Россия потребляет хлеба и картофеля 18,8 пуда на человека (от 13 в неурожаи до 25 в урожаи), тогда как в других странах количество потребляемого одним человеком хлеба не падает ниже 20–25 пудов и физиологическая норма для человека при умеренной работе не может быть ниже 17,2 пуда. Поэтому цифра 18,8 пудов на человека в России, исключив из них около 10% на отруби и сор, оказывается недостаточной для прокормления даже самого крестьянина, не говоря уже о скоте его, между тем как, по вычислениям проф. Лензевитца, немецкий крестьянин потребляет пищи, в переводе на хлеб, около 35 пудов, следовательно, вдвое более нашего русского. Если же принять во внимание сверх того расход из 18 пудов на прокорм лошадей и скота владельцев, горожан и войска, на производство спирта и т.п., на потери пожарами, то для личного потребления остаётся только около 16 пудов, купить же где-либо невозможно, так как хлеба в государстве более не имеется. Что же говорить про неурожайные годы, а между тем в течение 16 лет население голодало 6 раз, на границе голода было 4 раза и имело некоторый излишек в запасе на время всего от 1–2 недель до 3 месяцев только 6 раз.

Таким образом выходит, что неурожаи составляют вполне нормальное явление для современной России, урожаи же являются приятными исключениями. Говоря о состоянии скотоводства, автор выводит заключение, что оно в России так же печально, как и землепашество, и то и другое не имеют ничего себе подобного в других странах.

Познакомясь со столь безнадёжными выводами относительно питания большинства населения России, конечно, ни для кого не станет удивительным, что при хроническом полуголодании население не может дать здорового поколения, да и даже дав таковое, не в состоянии будет его выкормить. Поэтому П.Лохтин находит весьма естественным, что там, где даже питание народа достаточно не удовлетворяется, смертность должна производить уравнение баланса и поэтому она уступает только Гондурасу, Фиджи и Голландской Индии, хотя по некоторым губерниям в неурожайные годы превосходит даже и эти места.

По данным д-ра Грязнова, вся пища крестьян состоит из ржаного и редко ячменного хлеба, картофеля и чёрной капусты, причём хлеба в день приходится 2,8–3,5 фунта на взрослого человека. Мяса приходится на человека (включая детей) в год 14–16 фунтов.

По вычислениям же д-ра Почтарёва, каждый работник в исследованном им Духовщинском уезде сверх уродившегося хлеба только для одного прокормления должен заработать на стороне 17 руб. 26 коп., не говоря о том, что ещё сверх того должен заработать для уплаты податей 15 руб. 61 коп., в силу чего и приходится, за невозможностью столько заработать, впадать в недоимки, за которые приходится платиться продажей скота. Удивительно ли после этого, что, по данным д-ра Святловского, 35% хозяйств не имеют ни одной коровы, а в 25% нет никакой рабочей скотины.

Конечно, после всего сказанного станет понятным, что население, существующее впроголодь, а часто и вовсе голодающее, не может дать крепких детей, особенно если к этому прибавить те неблагоприятные условия, в каких, помимо недостатка питания, находится женщина во время беременности и вслед за нею.

7

Эрнест Федорович Мельцер (1868—1922) — русский архитектор, военный инженер, профессор Николаевской инженерной академии (с 1900-х). Автор трудов по больничному строительству. Устройство бокса системы Мельцера. Бокс состоит из наружного

предбоксника, через который больной поступает, собственно бокса с

санузлом и внутреннего предбоксника, сообщающегося с коридором. Через

внутренний предбоксник входит и выходит обслуживающий персонал,

приносят больному пищу, медикаменты и пр. В мельцеровском боксе

имеются все необходимые предметы ухода за больным, запас постельного и

нательного белья, инструментарий и т.п. Благодаря такому устройству

больной поступает в соответствующее отделение больницы, не встречаясь с

другими больными, исключая дополнительное заражение и не рассеивая

инфекцию.

Посещение больных родными или знакомыми в инфекционных

отделениях не допускается, особенно в периоды вспышек.

8

Первый «приют» для недоношенных детей (на 30 коек) был открыт

в 1901 г. в Петербурге по инициативе Н.П.Гундобина и Д.А.Соколова.

Н.Ф.Миллер в 1869 г. предложил впервые в мире считать недоношенными де-

тей весом при рождении менее 2500 г. Этот критерий продержался в клиничес-

кой практике почти 100 лет. В 1896 и 1897 гг. в Киеве и Санкт-Петербурге опуб-

ликованы два издания лекций приват-доцента Военно-медицинской академии

Василия Павловича Жуковского «Болезни новорожденных», который в то вре-

мя одновременно работал педиатром-консультантом в Надеждинском родиль-

ном доме (ныне роддом №6 им. В.Ф.Снегирева).

В 1898 г. в России было 168 родильных приютов на 1411 коек (общее коли-

чество родов в них за год составило 55 813), а в 1906 г. число приютов выросло

уже до 566, а число коек в них - до 4735 (число родов за год - 173 662). В 1906 г.

педиатры стали уже постоянно работать в родильных домах.

9