Эмпирическое и теоретическое

Эмпирическое познание — это выявляющее и описывающее факты познание, отвечающее на вопрос «как?». Теоретическое же познание — сущностное познание, отвечающее на вопрос «почему?», на вопрос о внутренних причинах явлений, что, в конечном сче­те, дает возможность творчески преобразовывать{158}мир, управлять изучаемыми явлениями и собы­тиями, ускорять их приход или, наоборот, отдалять и предотвра­щать их, а также предсказывать принципиально новые факты.

Как можно видеть, как эмпирическая, так и теоретическая формы познания тесно связаны с таким гносеологическим яв­лением, как факт. В методологии науки факт понимается как особого рода предложение, фиксирующее эмпирическое знание. А в разговорной речи факт — это синоним события, результата и истины. И, как мы уже имели возможность в этом убе­диться, наша разговорная речь часто очень неплохо фиксирует диалектичность бытия и его познания. В самом деле, быть про­сто событием далеко не то же самое, что быть истиной. И, тем не менее, факт — и то и другое. Тысячи лет человек знал, что сухое дерево способно гореть. Но факт горения оставался всего лишь непонятным событием и непонятным результатом загорания до тех пор, пока люди не открыли кислород и не поняли, что горение есть процесс окисления, сопровождающийся выделением тепла.

Поэтому правы и те, кто утверждает, что факт — основа тео­рии, и тот, кто полагает, что по настоящему факт можно увидеть только через призму, через «очки» определенной теории.

Нельзя отрицать и того, что эмпирические исследования в принципе могут навести – методом проб и ошибок – на выявление в предмете того или иного его сущностного признака. Говоря об интуиции, мы в качестве одного из ее примеров приводили научное открытие Д.И.Менделеева, но ведь при этом надо помнить, что вовсе не атомный вес химического элемента сам по себе и, соответственно, не его порядковый номер в таблице Менделеева определяют физические и химические свойства атомов и их периодичность. В основании всех этих свойств как способ их формирования (как сущность) лежит строение ядра и, соответственно, - электронных оболочек атома. Поэтому выходит, что ученому просто повезло и он, после долгого перебора разных вариантов, основанных на разных признаках, нашел, наконец-то, среди них единственно правильный, истинный, действительно позволяющий и классифицировать химические элементы и даже предсказывать свойства еще не открытых атомов. Но почему{159} именно атомный вес играет столь решающую роль в химизме атомов, это Менделееву было неизвестно. Более того, он был убежденным сторонником идеи неделимости атома. А ведь, как выяснится позднее, именно в недрах сложно устроенного химического элемента и содержится ответ на вопрос «почему», то есть - путь к теоретической химии. В.И.Вернадский вспоминает, как его университетские учителя Д.И.Менделеев и  А.М.Бутлеров яростно спорили друг с другом на эту тему.

Обобщая сказанное, подчеркнем, что соотношение эмпирического и теоретического так же, как и соотношение содержательного и формального – это соотношение диалектически взаимосвязанных составляющих одной и той же системы, и нельзя их резко, антиномично противопоставлять  друг другу.  Каждая из этих сторон одной и той же системы может осуществлять не только свою собственную, главную функцию, но и  функцию «своего другого», то есть противоположной стороны.

  Вспомним о  соотношении суждения и понятия.  С суждения начинается формирование понятия. Суждение есть приписание признака своему субъекту. Отсюда и вытекает возможность случайно, интуитивно «наткнуться» на существенный признак исследуемого объекта еще до создания теории этого объекта, и в этом состоит важная «разведывательная», эвристическая роль эмпирического в познании.

Эмпирическое познание в большей мере нуждается в фор­мальной логике, теоретическое же знание, кроме того, и в первую очередь, — в содержательной. Эмпирическое знание принципиально необ­ходимо, так как теоретический, категориальный анализ должен обязательно основываться на эмпирическом знании. Однако нельзя представлять себе, что переход от эмпирических знаний к теоретическим прост и формален: достаточно, де, накопить нужное количество эмпирических фактов и одно это обеспечит новое качество знания. Дело в том, что теоретическое знание не выводится из эмпирического знания формально-логическим путем, оно выводится диалектическим мышлением, перераба­тывающим эмпирическое знание в теоретическое. И перера­ботка эта связана, прежде всего, с нахождением сущности, с воз­никновением по этому поводу идеи.

{160}Идея как форма познания, прежде всего, есть единство объек­тивного и субъективного. Объективная реальность не просто отражается в идее, но и как бы мысленно достраивается в ней, а именно: сущее достраивается до должного. «Идея — это есть «придуманный», «увиденный» (т. е. найденный пока лишь в сознании), возможный выход за пределы сложившейся проти­воречивой ситуации — за рамки существующего положения вещей и выражающих его понятий»²².

Ярко «увиденный» с помощью интуиции выход, как мы уже говорили, это до поры до времени — только «возможный вы­ход». Поэтому идеи бывают разные: абстрактные, конкрет­ные, истинные, ложные. Возможный выход из противоречивой ситуации становится действительным только после проверки на практике. Так что и в исходном пункте, и в конце своего формирования идея действительно есть единство субъективно­го и объективного. А по отношению к теории, она ее заро­дыш и своеобразный мостик между эмпирическим и теорети­ческим. Идея выражает творческий, преобразующий характер человеческого мышления. Выражая потребности и интересы людей, она выступает программой и методом их теоретической и практической деятельности.

Гипотеза. Развитие идеи вначале с необходимостью прини­мает форму гипотезы. Человек движется от одного уровня освоения действительности к другому, и противоречие между этими уровнями заставляет искать все новые и новые идеи, пытаться их обосновать, систематизировать. И именно это противоречие и придает гипотезе объективный и совершенно необходимый характер. Иными словами, гипотеза принципиально неустрани­ма из процесса развития познания. Так, физика Эйнштейна при­шла на смену физике Ньютона как теоретическое обобщение взаимодействия человека с такой принципиально новой пред­метностью, как микромир и системы космических тел, их про­странство и время.

Гипотеза содержит в себе и достоверные и недостоверные, доказанные и недоказанные моменты. Этим она отличается от теории, которая носит достоверный, научно доказанный характер.

Теория. Следует отметить такие важные признаки теории, как сис­темность, полнота, достоверность, формальная непротиворечи­вость, наличие исходных понятий, на которых базируется все{161} ее развитие, а также - совокупности выводов из этих исходных понятий, развертывание их в единство многообразного, вы­явление всеобщих условий конк­ретной целостности. Все эти признаки очень важны, но их наличие или отсутствие зависит не от них самих, а от глубинного отличия теории от гипотезы и эмпирического обобщения. Это отличие состоит в особенности практики, лежащей в основе теории и задающей ей направленность развития и проверяющей ее выводы. Сущностная характеристика теории состоит в том, что она являет собой такую форму мышления, в которой регистрируется всеобщее условие формирования и функционирования исследуемого предмета. Конечно, практика и теория в своем развитии всегда обусловлива­ют и поддерживают друг друга, взаимодействуют друг с другом, однако не всякая практика порождает потребность в теории, а только практика, достигшая состояния

целостной предметной деятельности, ориентированной не просто на преобразование вещей, естественных форм предметов, а на преобразование про­цессов, внутренних взаимосвязей систем этих предметов.

Итак, возможность теоретического знания базируется на практике, достигшей такой степени зрелости, что ее можно характеризовать как целостную предметную деятельность. Та­кая практика исторически формируется со времени возникно­вения капиталистического производства, а с ней возникает и наука как особая форма общественного сознания²³.