Место телевидения в манипуляции сознанием

По мере продвижения проекта перестройки и измене­ний в обществе сдвигался центр тяжести в системе средств, которые использовались в манипуляции сознанием советского человека. Поначалу важную роль играли книги. g Приходом "гласности" закончилась эпоха самиздата. Он выполнил свою задачу, его книги перестали быть запрет­ными, они были изданы, но большого интереса уже не вызывали. Их художественный уровень, в общем, был невысок (сомневаюсь, чтобы существенная часть поклонни­ков Солженицына на самом деле смогла дочитать до конца “Архипелаг ГУЛАГ"; между прочим, на Западе абсолютно асе в интеллектуальных кругах знают эту книгу, очень любят ее помянуть, но я не встретил ни одного человека, который бы ее прочел).

На какое-то время на передний план вышли нормально изданные книги. Немногие из них были написаны загодя (как "Жизнь и судьба" В. Гроссмана), большая часть уже пеклась, как блины, по несложной идеологической схеме - "Дети Арбата", "Зубр" и т.д. Массовыми тиражами издава­лась и "классическая" антисоветская литература из эмиг­рации. Страна еще была читающая, и книги охватывали большую часть "культурного слоя". Периодическая пе­чать, радио и телевидение, "принадлежащие" КПСС, пока что стояли в стороне - темп изменений был очень точно рассчитан, и маска "генерального секретаря коммунистиче­ской партии" прочно сидела на лице Горбачева. Нельзя было спугнуть советского человека! Об этой большой заботе нового Политбюро ЦК КПСС замечательно написано в мему­арах помощников Горбачева - с неподдельной искреннос­тью и детским простодушием. Больше социализма!

К концу перестройки (с 1988 г.) в дело вступили толстые журналы, а потом и газеты. Это была уже завершающая стадия. Как только была пройдена "точка невозврата" (август 1991 г.), потребность в антисоветском окормлении интеллигенции отпала, и издание газет и журналов было быстро, небывалым в истории образом свернуто. В 1990 г. в РСФСР издавались журналы общим тиражом 5010млн. экз., в 1992г. - 925 млн. экз. ив 1995 г. - 229млн.экз. Падение в пять с лишним раз за 2 года и в 25 раз за 5 лет! Впрочем, исчезла и аудитория - интеллигенция лишилась – доходов, значительная часть ее деклассировалась, и ей не до чтения "Нового мира" и "Литературной газеты".

Исчезло и главное ранее средство массового развлечения и культурного досуга - кино. В 1985 г. кинотеатры в РСФСР имели 2263 млн. посещений, а в 1997-40 млн. В 55 раз меньше! И на этом уровне кино пока и держится. Массовую аудиторию получило телевидение - оно и стало главным каналом для распространения информации.

Что главное в сообщениях, передаваемых телевиде­нием, а что является "легендой", прикрытием - вопрос сложный. Углядеть контрабанду у контрабандиста-профес­сионала всегда трудно. Мы были в положении того новичка таможенника, что поставили на мосту. Идет человек, везет на тележке охапку травы. Таможенник потыкал траву -нет ничего. Назавтра снова та же история. Нет ничего. И так каждый день. Кончилась стажировка и таможенник спрашивает этого человека: «Я знаю, что вы провозите какую-то контрабанду, но не могу понять, что именно. Скажите по-дружески, я все равно уезжаю», Человек гово­рит: "Тележки". Контрабанда телевидения в последние десять лет - идеологическая взрывчатка, разрушающая культурное ядро общества и подрывающая гегемонию "старого режима". Пока что конструктивной работы по созданию какой-то новой целостной мировоззренческой основы, консолидирующей людей в общество, не наблюдается. Вряд ли к этому возможен переход при данном типе политического режима в обозримом будущем - программа разрушения далеко не закончена. Более того, установилось динамическое равновесие между процессами духовного разрушения и восстановления. Кстати, телевидение по необходимости работает и на восстановление - в той "траве", что оно везет на контрабандной тележке, много полезного – и фильмы про Анискина, и мировая классика, и концерты Дм. Хворостовского. Но мы поговорим о "тележках".

Уже начиная с последней стадии перестройки резко изменился тип сообщений СМИ по сравнению с советским периодом. Произошло почти моментальное переключение СМИ на тип информационного потока мозаичной культуры – с семантикой и риторикой. В сообщениях СМИ перестали ставить и обсуждать целостные проблемы, понятия и теории, в которых они могут быть осмыслены. Возник тип сообщений, которые хаотизировали мышление, делали его некогерентным. Решалась проблема создания в обще­ственном сознании перехода "порядок-хаос". На этом этапе и не ставилось задачи "перевербовать" людей в новую веру, важнее было поставить под сомнение все ценности вообще, опорочить все священные символы и тем снять психологи­ческую защиту против манипуляция. Дьявол, который посещал Ивана Карамазова, вовсе не старался "обратить в безверие". Он говорил ему: «Я тебя вожу между верой и безверием попеременно».

Ссылаясь на данные психофизиологов, философ Ю. Г. Волков пишет в 1994 г.: «Пропаганда теории, проповедь учения, разъяснение концепции, доктрины сегодня не в моде. Соответствующие установки, ценностные предпочте­ния, стереотипы поведения формируются ненавязчиво, без сопровождения философского флера, рефлексии, а как бы под воздействием точечного массажа. В ходу зрелища, театральная символика, памфлетно-детективный жанр, полу анекдот, фарс; идеология все больше ориентируется на видео, телепередачи, музыку, пение, воздействие идет не на интеллект, а на подсознание».

Конец перестройки был совмещен с моментом смены поколений, причем смены кардинальной - пришло актив­ное поколение людей, не знавших и не прочувствовавших войну, не знакомых с тяготами восстановительного периода. В обществе господствующее положение заняли люди, которые всю жизнь были сыты. Оказалось, что это совер­шенно иное общество, многих простых вещей оно не пони­мает, и объяснять их надо на каком-то новом языке. В этих условиях "отказ" идеологической машины КПСС при вираже верхушки произошел моментально, с разрывом непрерывности - даже до кадровой чистки редакций. Консерваторы не были готовы к сопротивлению и не исполь­зовали даже тех немногих возможностей для обществен­ного диалога, которые имелись.

Напротив, персонал СМИ оказался на удивление хоро­шо подготовленным для применения технологий манипу­ляции. Этому, видимо, способствовали заблаговременные усилия по изданию в СССР уже в 70-е годы большой серии книг, бывших по сути дела учебными пособиями по мани­пуляции сознанием (с названиями типа "Техника дезинфор­мации и обмана'*, "Психологическая война", "Манипуля­торы сознанием" и т.п.). В предисловиях они представля­лись как книги, разоблачающие методы буржуазной про­паганды, но в общем это были довольно детальные описания этих методов (таких описаний для разоблачения не требова­лось). Зато практически не было литературы, посвященной защите от этих методов. В общем, персонал, владеющий методами манипуляции, в СССР имелся, и в годы перестрой­ки он смог наконец применить свои знания и умения.

В ходе углубления конфликта в стране этот персонал как особая социальная группа также раскололся, хотя и не в той пропорции, что остальная часть общества. После довольно жесткой кадровой чистки корпус журналистов, в общем, представляет собой вполне однородную группу, строго соблюдающую "партийную" дисциплину. Те журна­листы, которые находятся в оппозиции к режиму рефор­маторов, практически вытеснены из сообщества или зани­мают в нем маргинальное положение. В гражданском обще­стве социальные сдвиги порождают расколы относительно неглубокие, так что сохраняется возможность диалога и компромисса. В идеократическом обществе раскол приво­дит к возникновению двух тоталитарно мыслящих групп, которые просто игнорируют существование противника и не принимают его интересы как допустимые. Конфликт приобретает почти религиозный и "расовый" характер. В СССР было декларировано даже возникновение нового этно­са ("новые русские"). Отсюда - аномальная жестокость победителей, которой в принципе было невозможно ожи­дать в стабильное время. Это отразилось на деятельности СМИ и особенно телевидения. Видимо, потому, что, в отли­чие от печатной продукции, оно летуче, как эфир. В настоя­щее время ни рядовой телезритель, ни организации оппо­зиции не в состоянии зафиксировать продукт телевидения и предъявить его для какого-то суда и даже дебатов. До сих пор телевидение как отправитель сообщений практиче­ски не ограничено никакими нормами и полностью неуязви­мо по отношению к недовольству получателей сообщений.

Во многих своих передачах телевидение доходит до информационного садизма. Это глумление в дни праздни­ков над тем, что отмечают и вспоминают большинство граждан. Это издевательство над дорогими для многих обра­зами и символами. Это очернение их друзей и злорадство их бедам. Россия - единственная страна, где огромное число граждан жаждут отомстить ведущим телевидения, где теле­центр приходится охранять с помощью военной силы. Одно это показывает, сколько обиды накопилось в душе у людей, которые подвергались издевательствам¹.

Вопрос о том, какую роль играет телевидение в воспри­ятии мира, в формировании человека и, значит, общества, стал одним из важнейших вопросов в России. Но открытого разговора на эту тему нет. Деятели телевидения и филосо­фы-демократы ни разу не объяснились с обществом, даже после расстрела людей у дверей телецентра в 1993 г. Никто не поставил вопрос: почему толпы людей несколько лет с яростью рвались к дверям телецентра, чтобы сказать что-то. Телевидение получило мощную охрану с надежными пуле­метами, и больше его деятелей ничто не волнует¹¹.

В разгар войны в Чечне в 1995 г., когда телевидение вновь вызвало ярость самых разных людей, обозреватель НТВ Е. Киселев воззвал: «Не казните гонца, он приносит вам те вести, какие есть!» И сразу возникли сомнения. Гонец ли телевидение или что-то иное? Те ли вести, что есть в действительности, нам приносит этот "гонец" - или он их фабрикует по своему усмотрению? Получает ли он при этом какую-то власть над нами, незаметно лишая нас определенных видов свободы, манипулируя нами, или телевидение действительно нейтрально?