Глава 15. Проблема тайных коалиций

167

называлась выходить из дома, ругаясь целыми часами, и никакими силами ее невозможно было отвлечь от этого занятия. Последнее было особенно неприятно, когда к Лине приходили в гости молодые люди. В связи с этим Лина сказала на сеансе, что она хотела бы две недели пожить у подруги и подготовиться к экзаменам. В это вре­мя некоторые ее домашние обязанности будет выполнять брат, который вернется домой на период ее отсутствия. Она добавила, что этот план будет осуществлен лишь в том случае, если получит одобрение терапевтов.

На обсуждении после сеанса двое наблюдателей пред­ложили гипотезу, которую оба терапевта незамедлительно приняли. Она состояла в том, что София успешно имити­рует некоего воображаемого прародителя — недоступного, авторитарного и вульгарного. Таким способом она сообща­ла всем, насколько опасно в семье, где каждый стремится к бегству, иметь «слабого и неэффективного отца», такого, как очень благовоспитанный синьор Алдриги, и насколько важно, чтобы кто-то заменил его, особенно в том, что ка­сается контроля над «женщинами».

Подготовленное после короткой дискуссии воздейст­вие, завершающее этот сеанс, было произведено мужчи­ной-терапевтом в такой форме:

Мужчина-терапевт: «Наша команда уверена, что семья Алдриги, как мы видим ее сегодня, не нуждается в другом отце, чем тот, которого она уже имеет. (Пауза) Но что по­делать, если София вбила себе в голову, что семье нужен совершенно иной отец: отец традиционного типа, при котором женщины знают свое место, контролирую­щий их, критически воспринимающий их требования, приходящий и уходящий в любое время, когда ему нравит­ся. Это отец, который не старается быть утонченным или приятным, не заботится о хороших манерах, не сдержи­вается в ругани, оскорблениях и способен почесать свой зад в любой момент, когда ему надо. София искренне убеждена, что семье нужен именно такой отец, и она взя­ла его роль на себя. Она великодушно пожертвовала для этого своей юностью и женственностью. Зато она бес­покоится о женственности своих сестер, контролируя

168

Часть третья

их на манер отца прежних времен и предохраняя от опро­метчивых шагов».

Лина (прерывая): «Ага! Так вот почему она всегда следит за мной, когда приходит Франческо! Теперь я понимаю. А когда я целую его!.. Она посылает мне такие взгляды... А вот брата она оставляет наедине с его невестой».

Мужчина-терапевт: «Так всегда поступали отцы в патри­архальных семействах. Но давайте вернемся к нашим выводам. Как я уже сказал, мы, терапевты, не согласны с подобными взглядами Софии, но мы все уважаем их, потому что это ее искреннее убеждение, и София сама за него расплачивается. Поэтому, Лина, что касается твоего плана, то ты должна спросить позволения у Со­фии. С этого дня ты должна на все спрашивать ее раз­решения».

Лина: «... но, я... что в конечном счете я должна делать? Слушаться Софию?»

Мужчина-терапевт : «Мы не можем дать тебе никакого совета, Лина. Иначе мы бы сами себе противоречили. Мы уважаем искреннюю убежденность Софии в том, что ей следует представлять в семье отцовский авторитет».

Отец (возбужденно, обернувшись к Лине): «Придется тебе с этим считаться! Как бы ты вела себя с таким папа­шей? Что бы ты делала, если бы я был таким? Пришлось бы приспосабливаться, разве нет? Ты можешь даже взбун­товаться, если захочешь!»

Все это время София сосредоточенно грызла ногти в своем кресле и не открывала рта. Когда терапевты поки­дали комнату, она, против своего обыкновения, не встала и не распахнула дверь перед женщиной-терапевтом.

На обсуждении после сеанса мы предположили, что в се­мейной игре наступят огромные перемены. Нам казалось неизбежным, что София изменит свое поведение и предо­ставит сестер их собственной судьбе. Мы обсудили пове­дение членов семьи — молчание и измученный вид матери, а также возбужденные высказывания отца, которого,