12. Понятия "наличное я" и "духовное я". Проявления "духовного я". Различные соотношения "духовного я" и "наличного я".

В каждом человеке есть духовное «Я». Не «нечто» духовное, не абстракция, а его духовное лицо. Это духовное «Я» отлично от того, что Флоренская называет наличное «Я»: то, что налицо – эмпирическое «Я», и то, что на сегодняшний день в человеке есть. Это его наличное душевное, психическое состояние. Таким образом, различаем понятия: наличное «Я» – это то, чем обычно занимается психология, и духовное «Я» – понятие, без которого психология остается «наукой без души».

Духовное «Я» может быть реализовано, а может быть и не реализовано. Человек может так и умереть, не осознав в себе своего духовного «Я», не осуществив своего жизненного призвания. Может и заживо умереть, не ожив духовно.

Между этими двумя «Я» могут быть различные типы отношений. Человек может даже не знать о наличии в себе духовного «Я», не признавать его. А проявляется оно у всех душевно нормальных людей – в «голосе совести».

Духовное «Я» проявляется также в голосе творческой интуиции. Когда художник реализует свой духовный замысел, интуиция ему подсказывает, что надо делать именно так. Однако художник может развиваться, слушая свой внутренний духовный голос, а может исходить из конъюнктуры, из запросов потребителя, и тогда он перестает быть настоящим художником.

Духовное «Я» проявляется в бескорыстной любви. О реальности этого духовного «Я» в человеке, о том, что оно сильнее и душевного, и физического, говорит нам сонм мучеников, людей, которые могли победить в себе мощный жизненный инстинкт самосохранения ради духовного. Примеры мученичества доказывают иерархию духовного, душевного и телесного.

Большинство зрителей трагедий обычно радуются тому, что герой гибнет, но побеждает правда, побеждает высшее духовное начало. Это общечеловеческое свойство – признание доминирующей роли духовного в жизни человека. Ради этого живет человек.

Человек может знать об этом своем духовном «Я» и находиться либо в единстве, согласии с ним, либо в противоречии. В первом случае он руководствуется голосом совести, голосом творческой интуиции, самоотверженной любви. Он находится в единстве и диалоге со своим духовным «Я». Во втором случае человек делает выбор в пользу не духовного, а наличного, в пользу своих желаний, которые идут в разрез с требованием духовного «Я». Понижение уровня духовной жизни ведет к психической деградации. И наоборот, когда человек поднимается над собой, делает трудный выбор в сторону победы духовного в себе, то он приближается к более высокому уровню жизни, обретает большую жизнеспособность. «Уровень жизни» здесь переосмысливается совершенно иначе. Полнота жизни увеличивается у человека, когда он делает выбор в сторону духовного в себе.

Может быть еще третий тип соотношения между наличным и духовным «Я». Это конфликт между ними, когда они живут во вражде друг с другом. Человек отрицает духовное не только в себе, но даже когда об этом начинают говорить, у него появляются протест и озлобленность, неприятие людей, которые говорят о духовном. Это уже признак конфликта. Человек не хочет этого слышать, так как это мешает ему жить, как он хочет, как ему нравится. Мешает его наличному «Я» осуществлять себя. Конфликт нередко приводит к тому, что духовное в человеке вытесняется.

В психологии есть понятие «вытеснение». Если духовное неприемлемо для сознания человека, оно вытесняется в область бессознательного. Но то, что вытеснено, подавлено, как известно, не перестает существовать, оно реализует себя в уродливых формах. Тогда человек становится фанатичным в плане отрицания духовности, отрицания религии, часто – фанатичным, злобным гонителем тех, кто признает духовность. Или он становится каким-то идеологом псевдорелигии. Тому пример – воинствующие атеисты, коммунисты. Или человек впадает в состояние внутреннего разлада и конфликта, приводящего к алкоголизму, наркомании, к разного рода искусственному заглушению в себе тяжести подспудного давления, которое оказывает на него вытесненное духовное начало. Многие случаи стремления к самоубийству связаны с этим. Если удается пробудить осознание в человеке духовного «Я » так, чтобы он это в себе признал, увидел, принял, то он исцеляется от своего тяжелого состояния.

Таковы типы отношения наличного и духовного «Я», и психотерапевту бывает очень важно пробудить в человеке осознание в себе этого духовного «Я». Особенно врачу, которому приходится иметь дело с тяжелыми больными, а может быть, безнадежными, чтобы болезнь тела, наличное существование человека не превращались для него в конец, в катастрофу. Врач, который повседневно видится и общается с таким человеком, конечно, призван выполнять психотерапевтическую роль и утешать. Это становится естественным, когда в человеке признается реальность его духовного «Я», его вечное начало.

Различение духовного «Я» собеседника от его наличного состояния преобразует диалог в творческий процесс совместного поиска решения жизненной задачи. Психотерапевт не по своему человеческому разумению дает совет, – он является сотаинником пришедшего за помощью в сокровенной работе духовного «Я», совести этого человека.

Корень болезней – в действии против голоса совести, голоса духовного «Я». Отсюда задача психотерапевта – поддержать голос совести собеседника и тем самым помочь ему на пути исцеления – обретения утраченной из-за преступления против совести цельности.