Mezhdu_Vostokom_i_Zapadom_2017

Нуржанов, А.А. 2007. Взаимодействие степных и оседлых цивилизаций в эпоху Тюркских каганатов в Семиречье.

Материалы Учредительного съезда Международного конгресса. Казань, 14–16 февраля. 2007. Т. 2: 115–118.

Пугаченкова, Г.А. 1981. К датировке и интерпретации трех предметов «восточного серебра» из коллекции Эрмитажа.

Средняя Азия ее соседи в древности и средневековье. М.: 48.

Ртвеладзе, Э.В. 2001. Тюркеша-правителя Чача. Нумизматика Центральной Азии. V. Ташкент: 43.

Сенигова, Т.Н. 1974. Орнаментальные узоры на керамических сосудах VI–IX веков. В глубь веков. Алма-Ата: 35. Стеблева, И.В. 1984. Древняя тюркоязычная литератуа. История всемирной литературы. ІХ вв. Т. 2. М.: Наука. Удальцова, З.В. 1984. Дипломатия ранней Византии. М.

A.A. Nurzhanov

TURKS ON THE GREAT SILK ROAD

The Great Silk Road has a special place in the history of international relations. He was not only the global trading artery, but also was the ethos (channel) diplomatic relations, providing intercultural communicative dialogue mezhdurazliyanymi countries.TheGreatSilkRoadhasmadetheso-calledspiritual–ethnic and aesthetic bridge for cultural integration and moral enrichment of different nations. It forms a great interest in the products, knowledge and cultures of each other. Therefore, the development of the Silk Road is a major cultural event in the history of mankind.

Key words: Turks, civilization, the Silk Road, sogdeytsy, caravanserai, genesis.

ЗОЛОТООРДЫНСКИЕ ГОРОДА НИЖНЕГО ПОВОЛЖЬЯ (К ПРОБЛЕМЕ ИЗУЧЕНИЯ МАЛЫХ ГОРОДОВ)

Е.М. Пигарев

Институт археологии им. А.Х. Халикова АН Республики Татарстан, Казань

В работе рассматриваются малые города (городища) золотоордынского времени, расположенные вдельте р. Волга. Дается краткое описание результатов их полевых исследований, время возникновения, их функциональные особенности. Предлагается к рассмотрению административно-территориальная структура ханского домена, состоящая из столичного города Сарай (Сарай ал-Махруса, Сарай ал-Джедид) ипяти малых городов, выполняющих функции административных и экономических микрорегиональных центров. Ставится вопрос об выделении малых городов из общего числа золотоордынских поселений и городищ, для чего предлагаются критерии для подобного выделения.

Ключевые слова: Улус Джучи, Золотая Орда, дельта Волги, ханский домен, малый город, Сарай, Саксин, Суммеркент, Ахтубинское городище, Красноярское городище, Хаджи-Тархан, городище Мошаик, Самосдельское городище.

В XIII в. на евразийском пространстве образовалось новое огромное государство Монгольская им- перия,северо-западнаячастькоторогопревратиласьвгосударствоДжучидов(УлусДжучи),называемое обычно Золотой Ордой. Экономическим и политическим центром (ханским доменом) Улуса являлось Нижнее Поволжье. Именно здесь пересекались все основные торговые магистрали, находился основной путькочевойханскойставки(орды)ирасполагалисьстолицыгосударстваинекропользолотоордынских ханов. На этой ранее свободной от урбанистических процессов территории в золотоордынский период появилиськрупныегородскиецентры,такие,какУкек,Гюлистан(Царевскоегородище),Сарай(ал-Мах- руса, ал-Джедид, Селитренное городище), Хаджи-Тархан (городище Шареный Бугор), и десятки более мелких городищ и поселений.

Изучению различных аспектов возникновения и развития золотоордынского города были посвяще- ныработыФ.В. Баллода(Баллод,1923),Г.А. Федорова-Давыдова(Федоров-Давыдов,1994),В.Л. Егорова (Егоров,1985).Запоследниедвадцать–тридцатьлетгеографияархеологическихисследованийзолотоор- дынской культуры расширилась, что повлияло на увеличение объема информации, вводимой в научный оборот. Благодаря этому были достигнуты серьезные успехи в осмыслении проблематики золотоордынского города. Это привело к появлению новой темы, обозначенной Л.Ф. Недашковским, посвященной проблеместановленияидинамикиразвитиякрупныхзолотооордынскихгородовНижнегоПоволжьяиих округи (Недашковский, 2010). Им были подробно рассмотрены четыре крупнейших золотоордынских городищаНижнегоПоволжья(Укекское,Царевское,СелитренноеиШареныйБугор)имногочисленные памятники,входящиевихокругу.Этигородаявлялисьадминистративнымифинансово-экономическими центрами, т.е. «городами власти», не только ханского домена, но и всего государства. В них располагались монетные дворы, промышленность, международные торговые рынки.

Однако остается немало открытых вопросов, связанных с административно-территориальным устройством государства и его внутренней политикой. Одним из таких проблемных вопросов является слабая изученность сельских поселений и малых городов Золотой Орды, которые в научной литературе привычноназываютсяоднимтермином–городища.МеждутемихзначениедляизученияисторииУлуса Джучи велико. Являясь центрами административного управления и играя роль опорных пунктов, они были центрами ремесла и торговли. Созданные как опорные пункты на основных магистралях (ключевых точках) торговых путей, эти города в основном так и не стали крупными экономическими центрами, выполняя роль административных центров небольших микрорегионов, входящих в вилайет Сарай

иподчиненных к крупным и столичным городам. На наш взгляд, малым городом в Золотой Орде можно считать населенный пункт, не имеющий собственного монетного двора (т.е. финансово-политического статуса),имеющийтоварноепроизводство,обладающийсобственнойокругой,являющийсяцентромми- крорегиона,выполняющийкакую-либогосударственнуюфункцию.Однаконекоторыеизнихблагодаря политическим процессам, протекавшим в государстве, значительно изменяли свой статус.

Внашей работе мы хотели бы рассмотреть ситуацию, связанную с административно-территори- альным устройством южной части ханского домена – дельты р. Волга. Здесь с предмонгольских времен сохранилась целая сеть сельских поселений и городищ, плавно вошедших в общую экономическую конструкцию Улуса Джучи. Об этом свидетельствует и такой факт, что в XIV и даже XV в. бытовала традиция наименования центральных областей Улуса Джучи областью Саксин (Пигарев, 2016: 188). ЕсливсерединеXIIIв.основнымигородскимицентрамиЗолотойОрдыбылиБолгар,ХорезмиКрым,то в XIV в. таким становится Сарай в дельте Итиля (Федоров-Давыдов, 1994: 10). Волжская дельта, на территории которой находятся практически все известные нам золотоордынские памятники Астраханской области, формируется рекой Волга и ее крупными рукавами – реками Ахтуба, Бузан, Бахтемир, Старая Волга, Кизань, Болда, Кигач. Главные рукава при своем движении к Каспийскому морю веерообразно разветвляютсянамногочисленныепротокииерики,привпадениивКаспийскоемореВолганасчитывает порядка 800 устьев (Атлас…, 1997: 4).

Кнастоящему времени на территории южной (дельтовой) части Астраханской области известно 59 поселений или усадебных комплексов и 6 городищ: Селитренное, Красноярское, Ахтубинское, Мошаик, Шареный Бугор, Самосдельское (Пигарев, 2010: 347–350). Из них Селитренное городище является остатками столицы Улуса Джучи, крупнейшим его городом Сарай (ал-Махруса, ал-Джедид). Для рассмотренияподнятойтемырассмотримгородищаШареныйБугор,Красноярское,Ахтубинское,Мошаик, Самосдельское, отнесенные нами к типу малых городов.

ГородищеШареныйБугор–городХаджи-ТарханнаходитсявчертесовременногогородаАстрахань, на его северо-западной окраине на правом берегу Волги, между поселками Стрелецкое и Новолесное; сохранившаяся площадь более 300 га. Западная, северная и южная стороны города занимают многочисленные усадьбы, расположенные на бэровских буграх растянувшихся на многие километры. Основная егочастьсильноразрушенатечениемВолги.Несмотрянаточтопамятникизвестендостаточнодавно,археологическиеисследованиянаеготерриториипроводилисьвмалыхобъемах.В1966 г.экспедициейпод руководствомА.М. МандельштамаиВ.И. Филипченкобылзаложенраскоп110х104м.Входеэтихработ были обнаружены землянки, многочисленные ямы, две крупные печи для обжига керамики. В 1984 г. В.В. Плаховым восточнее центральной части городища был обнаружен комплекс усадьбы с четырьмя землянками. Подробная история его изучения представлена Р.А. Гузейровым (Гузейров, 2004: 3–16).

По всей видимости, на протяжении конца XIII – середины XIV в. основной функцией города было контролирование волжской торговой магистрали, он стал крупным узлом транзитной торговли на пути Восток–Запад. Кроме этого, он являлся административным центром «микрорегиона», в округу которого входилипоселения,расположенныенаправомберегур.Волга.Вовремя«великойзамятни»ситуацияна Нижней Волге резко изменилась. Расположение Хаджи-Тархана на правом берегу Волги, определенная обособленность от Сарая, экономический потенциал, основанный на торговом транзите, значительно повысили статус города. В конце 60-х гг. XIV в. им владел Хаджи-Черкес. С 1374–1375 гг. начинается регулярнаячеканкасеребряноймонетынаместноммонетномдворе,продолжающаясядосерединыXVв. (Зайцев, 2004: 17, 28) и медных пулов (Гончаров, 1997), а Хаджи-Тархан становится «городом власти». Впоследствии город неоднократно переходил из рук в руки многочисленных ханов-Чингизидов, пока в конце XV в. не стал столицей Астраханского ханства (Зайцев, 2004: 35).

Красноярское городище находится в с. Красный Яр Астраханской области, на слиянии р. Бузан

иМаячная. Размеры его составляют около 50 га (Недашковский, 2010: 125). Городище располагалось

встратегическиважномместе–вточкеразделенияглавныхпротоковВолги(р.АхтубаиБузан),там,где была возможность осуществлять контроль за водной магистралью, соединявшей Верхнюю и Среднюю Волгу с Каспийским морем. Археологическое изучение Красного Яра началось в конце 1980–1990-х гг. П.В. Казаковым, Е.В. Шнайдштейном и С.Б. Артемьевым. Общая площадь раскопов составила около 300м2.Входеработбылообнаруженоиисследованоболее20хозяйственныхямразличногоназначения, остатки4жилыхдомови8погребений.Здесьбылизафиксированыостаткипроизводстваглазурованной керамики. В ходе изучения остеологических материалов грунтового могильника «Маячный бугор», являющегосягородскимнекрополем,былообращеновниманиенаналичиедефектовназубахженщинских костяков.Антропологамибыловысказаномнение,чтозафиксированныедефектыназубахмогливозникнуть в процессе выделывания снастей для рыбной ловли либо в результате перекусывания, перетирания или держания нитей при изготовлении тканей, ткацких изделий или шерстяных нитей при прядении. Находки, связанные с сельским хозяйством (жернова, фрагменты дигирных сосудов, серпы, зерна проса, дынь, арбузов, винограда), говорят о развитом ирригационном земледелии. О значительном месте рыболовства в хозяйстве жителей свидетельствуют многочисленные костные останки рыб осетровых и частиковых пород, находки железных рыболовных крючков и сетевых грузил. За время исследований 1989–1990 гг.нараскопахбылонайдено18медныхи3серебряныемонеты.Всемонетызолотоордынской чеканки.ИзнихсамаяранняямонетастамгойдомаДжучиотноситсякконцуXIIIв.Большинствомонет приходится на 20–30-е гг. XIV в., т.е. на время правления хана Узбека. Самая поздняя монета чеканена

в791 г.(Пигарев,2016а:90–93).Предполагаемоеназваниегорода–Кизиль.По-видимому,Красноярское городище, образованное во второй половине XIII в., являлось административным центром микрорегиона, в округу которого входило несколько сельских поселений (Пигарев, 2016б: 172, 175). Кроме того, находясь в стратегически важном месте – в точке разделения главных протоков Волги, город, возможно, выполнял функцию таможенного пропускного пункта на восточной границе ханского домена.

Ахтубинское городище расположено у пос. Комсомольский Астраханской области на левом берегу р. Ахтуба. Размеры его около 5 км2. Археологическое изучение проводилось в 1989–1994 гг. В.В. Плаховым.Входеэтихисследованийбылиобнаруженыостаткикрупныхархитектурныхобъектов,которые являлись мавзолеями, дворцами или административными зданиями (Плахов, 2008: 125–139). В этом месте русло Ахтубы сужается, образуя удобные переправы, отсюда же прокладывается кратчайший путь к волжской переправе в районе Хаджи-Тархана. Нумизматический материал, обнаруженный при раскопках, относится к периоду правления хана Токтамыша. По предположению исследователя здесь находился город Орду Муаззам (Плахов, 2008: 125). Интересны данные топонимики. Городище находится в местности Ак-Сарай (Белый дворец), здесь также протекает ерек Ай-Сарал (Лунный дворец?). Возможно именно здесь в середине XIII в. располагалась ханская ставка (Орда) и появились постройки раннего Сарая.

Городище Мошаик находится на восточной окраине г. Астрахань, на правом берегу р. Болда, у современного поселка Мошаик. Река Болда является одним из основных волжских рукавов. Площадь городища составляет более 180 га. Городище возникает на рубеже XII–XIII вв. Местоположение городища Мошаиквсамойузкойчастиволжскойдельтыпозволяетпредположить,чтоонообслуживалопереправу. ГородищеМошаикявляетсянаиболеевероятнымпретендентомнато,чтобылокализоватьнанемг. Суммеркент(Васильев,2016:153).Изучениекерамическогокомплексапамятникапоказалоприсутствиевего культурныхслоях,помимокерамикизолотоордынскойэпохи,материаладомонгольскоговремени,более известногопоисследованиямСамосдельскогогородища(Попов,2008:207).Комплексмонет,собранных

вокрестностях Мошаика, укладывается в хронологические границы от начала XIV в. до 20-х гг. XV в. (Гречкина, 2013: 98). На наш взгляд, в период экономического развития Улуса Джучи для усиления управленческой структуры домена и контроля над водными торговыми магистралями возникла необходимость в организации еще одного малого административного центра. Для достижения этих целей на месте старого доордынского поселения возник новый административно-территориальный центр под возможным названием Суммеркент. О его экономической стабильности свидетельствует то, что за сто летсвоегосуществованияонимелустойчивоеденежноеобращение,представленноенадежнойцепочкой монет, последовательно сменявших друг друга в денежном деле Золотой Орды (Гречкина, 2013: 99).

Самосдельское городище располагается на правом и левом берегах Волги, изучается с 1990 г. по наше время. Размеры памятника составляют около 2 км2, при мощности культурного слоя в островной части до 2–3 м. На городище за время исследований было вскрыто около 800 м2, на которых изучены наземныедомасканамиисуфами,землянки,юртообразныежилища,обработаногромныйкомплекслепной

и гончарной керамики (Недашковский, 2010: 128–129). Культурные пласты памятника делятся на два периода – домонгольское и золотоордынское время. Самосдельскоегородище соотносится исследователями с остатками г. Саксин, столицы одноименной полуоседлой области (Васильев, 2016: 153). В начале XIV в. происходит быстрое повышение уровня Каспийского моря. Городище оказалось в прибрежной затопляемойзонедельты.Возможно,частьнаселениягородапереселиласьнапротивоположныйправый, более высокий, берег Волги (Недашковский, 2010: 145).

Вероятно, после завоевания территории, во второй половине XIII в., монголы использовали г. Саксин как основной форпост в срединной части волжской дельты, контролируя одну из главных водных магистралей, и как административный центр в экономическом микрорегионе, сформированном до их прихода. В XIV в., несмотря на природные катаклизмы, город мог сохранить за собой эти функции. Это некоторым образом подтверждает тот факт, что во время исследований городища был найден корпус медных монет чеканенных практически весь XIV в. (Недашковский, 2010: 129).

Таким образом, нами были кратко рассмотрены материалы исследований 5 золотоордынских городищ (малых городов), являющихся центрами микрорегионов, находящихся в дельте р. Волга, создающих административно-территориальную структуру ханского домена. Один из них, г. Хаджи-Тархан, в результате политических событий, происходивших в Орде, становится крупным городом с правом чеканки монеты и функциями власти.

ЛИТЕРАТУРА

Атлас Астраханской области. 1997. М.: Роскартография.

Баллод, Ф.В. 1923. Старый и Новый Сарай, столицы Золотой Орды. Результаты археологических работ летом 1922 года. Казань: Комбинат Издательства и Печати.

Васильев, Д.В. 2016. Дельта Волги в XIII веке (по материалам Самосдельского городища и новых памятников, выявленных в дельте). Диалог городской и степной культур на Евразийском пространстве. Историческая география Золотой Орды: Материалы седьмой Международной конференции, посвященной памяти Г.А. Фе-

дорова-Давыдова. Отв. ред. С.Г. Бочаров, А.Г. Ситдиков. Казань; Ялта; Кишинев: 153–155.

Гончаров, Е.Ю. 1997. Медные монеты XIV века города Хаджи-Тархан. Восточное историческое источниковедение и специальные исторические дисциплины. № 5: 177–188.

Гречкина, Т.Ю., Кутуков, Д.В., Скисов, С.Ю. 2013. Новые нумизматические материалы полевого сезона 2013 года.

Астраханские краеведческие чтения: сборник статей. Вып. 5. Отв. ред. А.А. Курапов. Астрахань: Изд. Со-

рокин Роман Васильевич: 96–100.

Гузейров, Р.А. 2004. Золотоордынский город Хаджи Тархан и его округа: дис. … канд. ист. наук. Казань: КГУ. Егоров, В.Л. 1985. Историческая география Золотой Орды в XIII–XIV вв. М.: Наука.

Зайцев, И.В. 2004. Астраханское ханство. М.: Вост. лит.

Недашковский, Л.Ф. 2010. Золотоордынские города Нижнего Поволжья и их округа. М.: Вост. лит.

Пигарев, Е.М. 2010. Золотоордынский город и его округа на Нижней Волге. Археология Нижнего Поволжья: про-

блемы, поиски, открытия: Материалы III Международной Нижневолжской археологической конференции

(Астрахань, 18–21 октября 2010 г.). Астрахань: ИД «Астраханский университет»: 346–351.

Пигарев, Е.М. 2016. Дельта Волги в золотоордынский период. Диалог городской и степной культур на Евразийском пространстве. Историческая география Золотой Орды: Материалы седьмой Международной конференции,

посвященной памяти Г.А. Федорова-Давыдова. Отв. ред. С.Г. Бочаров, А.Г. Ситдиков. Казань; Ялта; Кишинев: 187–190.

Пигарев, Е.М. 2016а. Красноярский комплекс: городище имогильники (История, этапы развития, название).Вестник НИИГН при Правительстве Республики Мордовия. № 2 (38): 88–99.

Пигарев, Е.М. 2016б. Красноярское городище и его округа. Поволжская археология. № 2 (16): 164–181.

Плахов, В.В. 2008. Дворцовые здания конца XIV века у поселка Комсомольский в Астраханской области. Степи Европы в эпоху средневековья. Т. 6. Золотоордынское время: Сб. науч. работ. Отв. ред. А.В. Евглевский. До-

нецк: ДонНУ.

Попов, П.В. 2008. К вопросу о датировке городища Мошаик. Нижневолжский археологический вестник. № 9. Волгоград: ВГУ: 206–226.

Федоров-Давыдов, Г.А. 1994. Золотоордынские города Поволжья. М.: Изд-во МГУ.

E.М. Pigarev

THE GOLDEN HORDE CITIES OF THE LOWER VOLGA REGION (THE PROBLEM OF THE STUDY OF SMALL TOWNS)

Theworkconsiderssmallcity(settlement)GoldentimeislocatedintheDeltaoftheVolgariver.Providesabriefdescription of the results of field studies, time of occurrence, and their functional features. It is proposed to consider the administrative-

territorial structure of the Khan’s domain, consisting of the capital city of Saray (Saray al-Mahrous, Saray al-Jadid) and five small towns that perform the functions of the administrative and economic centres of microregional. It raises the question of the allocation of the small cities of the total number of Golden Horde settlements and hillforts, which suggests criteria for such allocation.

Key words: Jochi Ulus, the Golden Horde, Volga Delta, Khan’s domain, a small town, a Barn, saksin, Commercant, Akhtubinskiy Gorodishche, Krasnoyarsk settlement, Haji-Tarkhan, the settlement Mosaic, samosdelka settlement.

ПРОБЛЕМА СООТНОШЕНИЯ «СЕВЕРА» И «ЮГА» В КИДАНЬСКОЙ КУЛЬТУРЕ

Г.Г. Пиков

Новосибирский государственный университет, Новосибирск

Статья посвящена рассмотрению дихотомии «север»–«юг», являющейся одной из важнейших характеристик культуры империи Ляо (907–1125). Кидани активно, но избирательно использовали интеллектуальный и политический опыт могущественного южного соседа – Китая. Следствием Киданьского Ренессанса стал сложный синтез киданьской ментальной и китайского варианта восточноазиатской культур. Это происходило в контексте «аустрализации», т.е. ориентации кочевого сообщества на рецепты и методы существовавшей к югу от страны многовековой эффективной модели социокультурного строительства.

Южная культура создает «античность» для всего метарегиона, но из нее берутся лишь секулярные идеи ирецепты, на базе которых формируют исключительно общую арматуру социополитической структуры. Онтологический и аксиологический пласты культуры остаются прежними, а именно они определяют философию развития этноса.

Ключевые слова: Восточная Азия, империя Ляо, кидани, Китай, «Север», «Юг», культура, аустрализация.

Культура Восточной Азии уже несколько столетий существует как достаточно однородная, несмотря на естественные национальные различия. Однако это сложилось не сразу. Средневековье, как время апогея развития «миров»–цивилизаций есть безусловный результат и одновременно переломный момент развития человеческих сообществ Евразии. Именно Средние века стали временем, когда особенно интенсивно шли сложные интеграционные процессы. Они затронули не только этническую сферу, но и культурную.

Этотпроцессскладыванияираспространенияновыхконфигурацийкультурыидетсложноипротиворечиво. Авторы китайских династийных историй сообщают о неискренности и двуличии «варваров». Это, разумеется, не случайно, ибо «варвары» тянутся к «культуре». Огромный интерес к китайской культуре очевиден в раннесредневековой Восточной Азии. Однако «варварская» тюрко-монгольская культуранастолькосамобытнаиразвита,чтосопротивлялась«чужой»культуренапротяжениидлинного ряда столетий.

«Китаизация» Восточной Азии стала заключительной стадией окончательного оформления нового «мира». На первой стадии произошло культурное оформление южной зоны – «китаизация» собственно Китая, т.е. территории с центром в междуречье Хуанхэ и Янцзы. На второй – культура пошла дальше.

Эти две стадии имеют одно существенное различие. Юг (преимущественно Междуречье), так сказать,«вырастил»этукультуру.Культурноеосвоениешлонаограниченнойисравнительнонебольшойпо размерутерритории,всредеэтногенетическиблизкихиродственныхгрупп.Темсамым,можнозаметить, закончился этап складывания «ядерной» зоны будущей мегарегиональной цивилизации. После рубежа эр уже четко прослеживается распространение этой культуры вширь (рецепция китайской культуры «северными варварами» в Восточной Азии). На новых территориях существовала специфическая ситуа- ция–инаяэкономика,свойязык,развитая«языческая»культура,этническаяраздробленность.Самиэти народынеуспевали«вырастить»своюновую,объединяющуювсехкультуру,новинтеграциинуждались. Естественно, они поспешили воспользоваться возможностью рецепции, однако полного заимствования чужого опыта цивилизационного строительства никогда не происходит. Этому препятствуют иные экономика и тесно связанная с ней культура, и в результате чужая культура всегда фильтруется, берутся отдельные базовые идеи и рецепты и артефакты, частично право, язык, литература.

В итоге мы видим здесь причудливое сочетание межцивилизационных и внутрицивилизационных процессов. Процесс культурной интеграции на юге постепенно затихает, но существенно развивается на севере.

На это повлиял и ряд других факторов.

В истории Евразии всегда существовал цивилизационный крест и особую роль играли две дихотомии. Все «миры» вынуждены выстраивать отношения как по широте, так и по меридиану. На слуху прежде всего «вестернизации» и «истернизации» как механизмы решения дихотомии «Восток–Запад». На север южные цивилизации несут свою культуру, но культура «варваров» их не прельщает. Север всегда «отставал», и его «подтягивали» до своего уровня. Отношения Юга (собственно Китай) и Севера («варвары») не раз принимали характер противостояния.

Средневековый период – время существования классических («аграрных») цивилизаций, для развития которых особое и принципиальное значение имеет фактор пространства. Для освоения и структурирования пространства в традиционном обществе особую значимость имеет парадигмальное знание, котороеоформляетсяв«древности».ВВосточнойАзииэтоханьскаясоциокультурнаямодель,вкоторой особую роль играли китайский язык, конфуцианство и имперская доктрина.

Понятно, что именно этот фактор стал причиной на рубеже I и II тысячелетий рецепции «древней культуры» в рамках так называемых Танского и Сунского Возрождений на территории Китая и Кидань- скогоРенессансавкочевойзоне,контролировавшейсяимпериейЛяо(907–1125).Наметилисьвозможно- сти для «брачного союза» «Севера» и «Юга» и начала оформления восточноазиатской «семьи» народов.

У«северныхварваров»осуществитьэтонаосноветолько«варварской»ментальнойкультурыбыло невозможно, ибо она заточена на «горизонтальную» модель – динамичную, номадную (переход с места на место) или кочевую (движение вслед за скотом). В то же время ее заслуга велика, ведь «варвары» освоили«северные»территории(«Север»,поклассификацииЕЛунли,авторасредневековогосочинения «Цидань го чжи – Истории государства киданей») и создали там первичные этатические конструкции.

Эти процессы идут достаточно интенсивно, ибо конструкция «империя–варвары» выражена наиболее рельефно, что говорит о принципиальной важности для самого процесса формирования восточноазиатской цивилизации именно дихотомии «Север–Юг». Именно здесь феномен «аустрализации», т.е. ориентации на юг, если использовать этот термин по принципу аналогии, является наиболее ярким случаем меридиональной ориентации. В источниках этот процесс заимствования южной культуры в целом и политических идей в частности и во многом определяющая дальнейшее развитие ориентация на Юг освещены достаточно основательно.

Основными механизмами этой операции стали «возрождение» и рецепция, вернее, их сочетание.

Вкочевой зоне Восточной Азии разворачивается Киданьский Ренессанс – период интеллектуального и культурного возрождения в эпоху правления киданьской династии Елюй в империи Ляо (907–1125).

Вэто время наблюдался расцвет литературы, истории, искусств, архитектуры, юриспруденции. Новый киданьский «мир» создавался во многом на основе южной имперской модели

Распространениекультурноговлияниянасоседниетерриториинесвязаноскакими-либоотдельны- миисторическимиэтапами,аявляетсяпостояннойцивилизационнойстратегиейлюбого«мира»илидаже страны.Любаякультураагрессивнапосамойсвоейприродеивдалекомитогеспособнараспространиться на весь мир. По мере возможности или необходимости она может действовать даже дистанционно. Примерами тому походы викингов или диаспоры отдельных народов в других зонах.

Разумеется, чаще и активнее всего взаимодействие идет между соседними зонами. Частным случаем этого процесса и является контакт между «севером» и «югом» в период складывания классических средневековых империй, в том числе Сунской и Ляо.

Здесь можно зафиксировать три важнейших процесса – этническое и культурное взаимодействие, а также резкое стимулирование формирования средневекового варианта общецивилизационной культуры. Именно они чаще всего и трактуются крайне упрощенно и тенденциозно.

Процесс этнического взаимодействия понимается как ассимиляция крупным этносом мелких. Это в нашем случае «ставят в заслугу» носителям китайской и киданьской культур.

Не нужно забывать, что основным смыслом и содержанием процесса заимствования чужой, «более высокой» культуры является ее использование лишь как средства или источника некоторых идей. Этот процесс в целом носит служебный характер и потому-то и имеет наименование «рецепции культуры», «принятия, взятия» в соответствии со значением лат. Reception. Эта рецепция осуществляется этнополитической элитой общества ради нужд государства. Она приспосабливает нужную культуру к государству и прежней культуре. Это представляет собой сложный и проблемный процесс. Не только элита, но и основная масса населения будет использовать лишь отдельные ее элементы.

Диалог двух соседних культур идет в двух формах. Во-первых, это этнизация, т.е. обмен людьми. Этому способствует сложившаяся еще в глубокой древности этногенетическая близость племен и на-

родов. Она не означает стремление к конвергенции. Этнические различия существуют на генетическом уровнеисглаживаютсялишьнапротяжениимногихстолетий.Этоозначает,чтосближениеидетлишьна уровнеотдельныхлюдейи,чтоназывается,варифметическойпрогрессии.Ктомужеюжныеисеверные зоныотличаютсявэкономическомотношении.Насеверединамичнаяэкономика,номаднаяиликочевая, наюге–оседлая,земледельческо-городская.Этоозначает,что,покрайнеймере,вСредниевеканиСевер не может поглотить Юг, ни Юг заселить Север. Однако это не препятствует процессу культуризации, т.е. обмену информацией. Он будет идти поистине в геометрической прогрессии, хотя тоже не приведет кинформационномупоглощениюкакой-либоиззон.Беретсялишьто,чтонужнодлягосударствавцелом или лишьотдельномучеловеку.Экстерриториальныйфакторникогданепобедитэндотерриториальную ментальность. Отношения в семье, общине, роде для большинства населения важнее геополитической стратегии или макроэкономических соблазнов.

Речь может идти лишь о рецепции, ибо абсолютное принятие южной культуры невозможно в принципе. Две зоны, южная и северная, т.е. ханьская и «варварская» (тюрко-монгольская) не только на всем протяжении Средневековья, но и доныне так и не слились. Южане селятся на севере редко, поэтому китаизация с этническим смешиванием практически не связана. Между двумя зонами сложилась маргинальная и фронтирная территория, где проживали так называемые китаизированные (хань-эр). Кидани так и не стали китайцами, да и монголами они станут лишь спустя ряд столетий. Рядовые соплеменники всегда с осуждением относились к прокитайской политике империи Ляо.

Южная культура создает «античность» для всего метарегиона, но и она сама, и тем более северные культуры берут из этой «античности» лишь секулярные идеи и рецепты, на базе которых формируют исключительно общую арматуру социополитической структуры. Онтологический и аксиологический пласты культуры остаются прежними, а именно они определяют философию развития рода и племени, да и этноса в целом.

Именно по этой причине излишнее увлечение южной культурой либо жестко регулируется, либо,

вопределенные моменты, полностью блокируется. Мудрая первая киданьская императрица Шулюй, при всей своей несомненной любви к первенцу Туюю, сделала все от нее зависящее, чтобы не допустить его к власти во многом из-за его китаефилии и любви к китайской древней литературе. Более развитая

вэкономическом, политическом и культурном отношениях территория тоже неохотно идет в иную цивилизационную зону. Автор истории киданьского государства Е Лунли пишет, что нормальный человек не может жить в условиях «Севера». Думается, что именно эти примеры особенно ярко демонстрирует специфику взаимоотношения двух великих культур.

Вэтом плане легко увидеть, что термин «китаизация» может означать лишь определенную цивилизационную ситуацию, а не программу или политику государства или общества. У обоих сторон есть естественное стремление выстроить выгодный диалог.

Налицо фильтрация, которая идет в разных формах. У китайцев сложилась вполне осознанная программа подчинения «варваров» экономическому влиянию и обеспечения стабильных и безопасных отношений с ними. Они старались регулировать поступление на Север того, что может усилить чужих, а именно железа, военных трактатов и знаний, технических и экономических секретов, конфуцианской литературы.

ВВосточнойАзииюжнаяимпериясуществовалаввидеТанскоймодели,которуюкиданинепринимаютполностью,фильтруютипротивопоставляютейимпериюХань,известнуюимтолькоизкитайской литературы. Возрождение «чужой» древности в противовес «чужой» современности довольно часто встречаетсянасредневековомВостоке.Здесьможноувидетьнеприятиесуществующеймодели,которая сделана под иную зону, но обращение сначала к более широкой «древней» модели, а потом все же отказ

иот нее, ибо о ней было мало информации, и обращение к ее идеям.

Кидани не могли взять какую-то готовую модель ни в «древности» (по вертикали), ни у соседей (по горизонтали). Там были иные реалии, устаревшие или чужие. В Восточной Азии имперская модель существовала реально, но это была Танская интерпретация ханьской идеи, с излишним для киданей акцентом на конфуцианстве и ценностях оседлого мира.

Южная культура не была нужна в полном объеме. Идет ее «творческое» освоение и фильтрация с одновременным сочетанием ее с ментальной культурой. Она не использовалась в полном объеме, ибо не могла составить парадигмальное знание. В значительной своей части она работала лишь на форму государства.Киданииспользовалиюжныйязык(китайский),преимущественнотерминологию,анеобыденную лексику, имперскую идею, право. Это и есть и то, что по аналогии с европейским «романским

России,Китая,Кореи,Монголииит.д.хранитсябольшоеколичествоподобныхартефактов,оставленных воинами различных периодов и царств. Информация о подобных находках стала достаточно доступной

ив последнее время хорошо освещается исследователями оружиеведами, стоит только воспользоваться библиотечнымилиинтернетресурсом.Всеэтодаетвозможностьзановозатронутьпроблемупоявления, производства и распространения вооружения между дальневосточными государствами в древности. Одними из таких проблем являются причины появления и распространения пластинчатого шлема, речь о котором пойдет ниже.

Считается, что первые металлические пластинчатые шлемы появились примерно в III в. до н.э. у сюнских племен. В дальнейшем этот тип стали использовать сяньбийские племена. В их могильниках, которыенаходятсянатерриторииюжнойМаньчжурии,найденонескольковариантовподобныхшлемов (Горбунов, 2005: 200–210). Потерпев поражение от сюнну в III в до н.э., сяньби и другие протомонгольские племена мигрируют на восток к Ляодунскому полуострову. По всей видимости, здесь, на границах кочевого и оседлого мира, появляется новый совершенный комплекс вооружения, отвечающий всем требованиям войны. Постепенно он распространяется по территории южной Маньчжурии и проникает на территорию Корейского полуострова (Бобров, Худяков, 2005: 136).

На территории Кореи первые металлические доспехи были сделаны руками мастеров протокорейских племен (Фуюй, Пёнхан, Махан и Чинхан). В результате возросших в период подъема связей сяньби с Когурё, и в дальнейшем покорения Фуюй и завоевания Лолана когурёсцами, доспех северного (кочевого)типаперенимаетсяпоследними.ПостепенноонполучаетразвитиевКогурё,атакжераспространяется по всему корейскому полуострову. Соперничество разных типов доспехов (корейского с кочевым) пришлось на IV–V в.н.э. Северный комплекс вооружения довольно сильно повлиял на собственные корейскиетрадиции.Этохорошовиднопоархеологическимматериалам.Набазесеверноговооружения возникает собственный, корейский унифицированный вид защитного вооружения. Вместе с доспехом трансформируется и шлем, как одна из его неотъемлемых составляющих. В Корее главенствующее положение стал занимать пластинчатый шлем.

Самажекорейскаятрадицияпроизводствадоспехов,котораясуществоваладопоявлениясеверного типа доспехов, вытесняется с корейского полуострова и через контакты кымгван и тэкая, а затем пэкче

исилла с Японскими островами проникает в Ямато.

Эти доспехи получили в Японии название «танко» и «кэйко» (Носов, 2004: 7–8). Считается, что это продолжение китайской традиции вооружения (Носов, 2004: 7), но как мы видим, ничего китайского в ней нет. Это вытесненная с Корейского полуострова традиция производства доспехов первых корейских протогосударств.

Кочевые традиции производства ламеллярного наголовья в дальнейшем, в результате этнических контактовкогурёсмохэ,попадаютнатерриториюдревнегоПриморья.ОбэтомсвидетельствуютнекоторыепризнакипопавшегонатерриториюПриморьяшлема,которыеприсущиужеэволюционированному корейскому наголовью. Например, изгиб пластины, форма тулии и т.д.

К настоящему времени известен только один шлем, который был найден на территории Приморья. Это шлем из Рощинского могильника, который датируется Х в.

Во время раскопок этого могильника были найдены пластины от шлема, а также остатки ламеллярнойбармицы.Несохранилосьтольконавершиешлема,благодарякоторойпластиныскреплялисьсверху (Никитин, Шавкунов, 1998).

Ничем не отличающийся шлем был найден на Корсаковском могильнике на Амуре. Шлем имеет такие же пластины, как и некоторые корейские варианты, а также рощинское наголовье. Причем с последним схожи даже пластины бармицы. Автор раскопок датировал этот могильник довольно широко – IX–XI вв. (Медведев, 1981). Как мы видим, датировка рощинского шлема приблизительно такая же как и корсаковского.

Еще одной находкой является изображенное наголовье в работе Л.И. Шренка (Шренк, 1899: табл. XLIV).Егоможнобылобысчитатьпростымрисункоммифическогошлемас«красивойисторией»,если бы не обнаруженная нами фотография одного из первых фотографов Дальнего Востока В.В. Ланина из альбома «Амурского и Уссурийского края». На фотографии запечатлен стенд с этнографическими находками музея Николаевска-на-Амуре, который был создан при офицерской библиотеке. Все экспонаты этого стенда в дальнейшем попали в иллюстративную часть работы Л.И. Шренка «Об инородцах Амурского края» (Шренк, 1899).

Ксожалению,большаячастьэкспозициимузеяпогиблаприпожаре.Судьбаэтогостенданеизвестна. Сама тулия этого шлема ничем не отличается от тулий корсаковского и рощинского. Она также состоит из железных пластин, которые связаны между собой кожаным шнуром. За долгое время использования этого шлема его навершие было также утрачено. Его заменил деревянный чопик. Отличалась бармица своими пластинами. Видимо, оригинальный вариант бармицы из пластин рощинско-корсаков- скоготипабылутерян,иегозаменилипластинамиманьчжурскоговремени.Шренкотмечает,чтоданное

наголовье попало к гилякам от маньчжур (Шренк, 1899: 259).

Долгое время пластинчатый шлем использовался на территории Северо-Востока России, среди таких народов как чукчи и коряки. Так, на одной из фотоиллюстраций работы В.И. Йохельсона «Коряки» изображены корякские воины в доспехах с луками. Шлем на одном из воинов ничем не отличается от описанных выше. Второй воин, судя по всему, одет в костяной пластинчатый шлем. Стоит обратить внимание на доспехи. Они ламеллярные, с покроем в виде халата. Судя по всему, немного переделаны под нужды корякского воина – добавлен крылатый щит из дерева.

Согласно этнографическим источникам на Северо-Востоке России данная форма шлема показала наибольшую жизнеспособность. Это объясняется несколькими причинами. Одной из важных причин устойчивойпопулярностиданноготипазащитыдляголовыможносчитать,нанашвзгляд,существование определенной традиции задолго до широкого распространения железа в данном регионе. Доспехи, в том числе и шлемы, изготавливались из кожи, кости и имели очень сходные формы. Не только в фольклоре, но и в исторических документах мы находим прямые свидетельства этому. Например, в казачьей челобитной Алексея Филиппова от 1651 г. упоминается о том, что у местного населения «взяли. . . 10 куяков костяных, 17 шишаков костяных» (Антропова, 1957: 219). Таким образом, появление железных шлемов, лишьпродолжилоиотчастиусовершенствовалосуществовавшуюранееформу.Крометого,развитиевоенногоделаукоренныхнародовСеверашлоинымитемпамиивиномрусле,нежелиународовДальнего Востока. Сравнительно небольшое население было распределено по огромной территории, в условиях крайне затрудненного передвижения. Здесь так и не образовались государства, не до конца разложился родовой строй, не существовало и военного сословия, хотя и наблюдалась некоторая воинская специализация. Совокупность этих факторов повлияла на развитие вооружения, в том числе и защитного. На данной территории не получило широкого распространения клинковое оружие. И шлем должен был защищать в основном от стрел, копий и камней. Как раз данный тип шлемов обеспечивал должную защиту. Более того, несмотря на общую основную форму, существовали различные особенности данного боевого наголовья. Например, у некоторых шлемов отсутствуют пластины прикрывающие затылочную частьголовы.Предположительноданнаяособенностьсвязанастем,чточукчиикорякииспользовалидля защитышеииплечтакназываемыйкрылатыйдоспех,которыйприкрывалкакплечи,такичастьголовы. Такимобразом,необходимостьвзаднихпластинахотпадала.Вместопластиноксзадипростовставлялся кусок кожи (Антропова, 1957: 213). Многие чукотские и корякские пластинчатые шлемы имели защиту ввидепластинчатойбармицыилинаушников.Онимоглинабиратьсяизсвязанныхжелезныхпластинили изготавливаться из кожи (Богораз, 1991: 100–101). К. Мерк также упоминает защиту для ушей и для лба на чукотском шлеме. Однако на сохранившихся шлемах нет ни одного налобника (Нефёдкин, 2003: 71). Необходимо упомянуть, что у коренных народов Севера шлем надевался на своеобразный подшлемник, представлявшийсобойспециальнуюмеховуюшапкуснаушниками,нобезверха(Антропова,1957:213). В.И. Йохельсон упоминает вместо подшлемника полоску меха, носимую коряками для защиты лба от железа (Йохельсон, 1997: 102).

Выводы

На момент возникновения и распространения шлема он полностью соответствовал общему уровню развитиявоенногодела.Быллегоквпроизводствеинетребовалтехнологийразвитойметаллургииикузнечногодела.Схемасборкишлемапродолжилаболеераннюютрадициюпроизводствабоевыхнаголовий из костяных пластин. В этнографическое время это прослеживается у народов Северо-Востока (коряки, чукчи). У этих народов известны случаи одновременного производства и использования как металических, так и костяных наголовий, в зависимости от доступности того или иного сырья (металл или кость).

Совокупность указанных факторов довольно сильно расширила хронологические рамки использования этого наголовья.