Журнал неврологии и психиатрии / 2010 / NEV_2010_02_087

Основанием для проведения настоящего исследования послужили эпидемиологические данные, свидетельствующие о неблагополучии Республики Тыва (РТ) в отношении смертности населения от самоубийств. В 2005 г. частота самоубийств в РТ составила 51,6 на 100 000 населения, в 2006 г. — 62,6 на 100 000, в 2007 г. — 53,2 на 100 000. Среди детей и подростков в РТ смертность от суицидов составила в 2007 г. 14,6% от всего количества самоубийств. Частота завершенных суицидов в 1,6 раза превышает общий российский показатель. Показатель средней продолжительности предстоящей жизни у мужчин в РТ не превышает 51 года, у женщин — 63 лет, а показатели смертности населения от случайных отравлений алкоголем и убийств самые высокие на территории РФ [1].

Целью исследования явилось изучение возможных причин и факторов риска суицидального и саморазрушающего поведения коренного населения РТ. Рассматривались три группы факторов: в 1-ю группу вошли культуральные, этно-политические и социально-экономичес- кие; во 2-ю группу — экологические (экологически обусловленный тяжелый дефицит йода); в 3-ю — этнические особенности эмоциональной сферы тувинцев.

Материал и методы

Исследование было выполнено в рамках Президентской программы «Дети Севера». Поэтому основную часть обследованных составляли дети и подростки: 216 проживающих в сельской и городской местности выпускников общеобразовательных школ, 416 детей младшего школьного возраста, проживающие на территории с разным йодным обеспечением. Кроме того, были обследованы члены 286 семей коренного населения, проживающие в сельской и городской местности. В контрольную группу вошли выпускники общеобразовательных школ русской национальности (274 человека).

Основными методами обследования были социо- и психологический. Первый из них применялся в форме анкетирования и опроса (в этом случае речь шла о старшеклассниках и членах семей). Из психологических методов использовались тесты, направленные на оценку когни-

тивных функций, в том числе интеллекта [7], методики «Самооценки психического состояния» и самоидентификации (Twenty statements self attitude Test) M. Kuhn, T. McPortland.

Количественные показатели обрабатывались статистически с применением ранговой корреляции по Спирмену, U-критерия Манна—Уитни и критерия Фишера.

Результаты и обсуждение

Полученные в настоящем исследовании результаты рассматриваются отдельно по каждой из трех групп факторов, потенциально предрасполагающих к суицидальному поведению.

Культуральные, этно-политические и социальноэкономические факторы

РТ — самое молодое административное образование в составе РФ. Тувинская автономная область (ТАО) была образована в 1944 г. и в 1961 г. преобразована в Тувинскую АССР [9]; в настоящее время — это Республика Тыва.

Традиционное вероисповедание тувинцев — буддизм, с сохранением элементов более древних верований — шаманизма. Основным занятием тувинцев издавна было скотоводство, большинство тувинцев-аратов жили в юртах и вели кочевой образ жизни. Во второй половине ХХ века в Тыве за короткое время совершилась культурная революция, в результате которой изменился облик тувинской земли. Важнейшим этно-политическим и социальноэкономическим преобразованием в истории тувинского народа явилось осуществление седентеризации (перевод на оседлость) аратских хозяйств [3, 9].

Это привело к изменению всего образа жизни тувинцев, развитию строительства, образования и здравоохранения. Отрицательные последствия седентеризации связаны с утратой традиционного национального промысла. Но основное негативное последствие процесса седентеризации — это разрушение традиционной культуры, формировавшейся в кочевых условиях не менее двух тысячелетий. Особенно пострадали формы духовной культуры, что привело к падению ряда ценностей, в частности се-

Этнические особенности эмоционального реагирования

Ранее нами [8] были описаны этнопсихологические особенности эмоциональной сферы тувинской молодежи, которые свидетельствуют о склонности тувинцев к тревоге и их меньшей устойчивости к стрессу. В рамках данного исследования было дополнительно установлено, что девушки-тувинки более тревожны и менее стрессоустойчивы по сравнению с русскими девушками (р<0,01); юноши-тувинцы более стрессоустойчивы по сравнению с тувинскими девушками, но по сравнению с русскими юношами у них выявляется более высокий уровень тревоги (р<0,01). Оказалось, что девушки-старшеклассницы тувинской национальности менее уверены в себе по сравнению с русскими (р=0,01), чаще чувствуют себя беззащитными (р=0,0005), у них часто отмечается склонность к депрессии и унынию (р=0,018), они более чувствительны к неприятностям (р=0,002), более чувствительны к стрессам и испытывают страх перед трудностями (р=0,004). В ситуации стресса у тувинок чаще, чем у русских, появляется чувство страха и растерянности, своего рода блокирование активности, неумение найти выход из сложной ситуации (р=0,01). Способность к анализу и конструктивным выводам у тувинок по сравнению с русскими девушками снижена (р=0,03), а в состоянии гнева они менее сдержаны, чем русские (р=0,002). Анализ ответов тувинских юношей показал, что в трудных ситуациях они также чаще, чем русские, испытывают чувство страха и растерянности (р=0,01).

Нестабильность эмоционального состояния в большей степени выражена у сельской молодежи. Так, 48,7% сельских и 28,3% городских девушек «не чувствуют в себе уверенности»; 37,2% сельских и 34,8% городских девушек «чувствуют себя беззащитными»; у 37,2% сельских и 17,4% городских тувинок отмечается «повышенное беспокойство в отношении предстоящих неприятностей». О том, что они «легко впадают в уныние», высказались 41,1% сельских и 30,4% городских тувинок. Девушки коренной национальности более чувствительны к неприятностям: о том, что «неприятности сильно их расстраивают, они падают духом» высказались 38,5% сельских и 30,4% городских девушек. Страх перед трудностями испытывают 43,6% сельских и 28,3% городских тувинок. В ситуации стресса у 39,7% сельских и 36,9% городских девушек появляется чувство растерянности. Склонность к импульсивным поступкам отмечается у 30,4% девушек. У тувинских девушек, проживающих в сельской местности, выше показатель личностной ригидности (p<0,01). Сельские девушки по складу своего характера отличаются консерва-

тизмом, склонностью к сохранению культуральных традиций и ценностей. Но личностная ригидность и инертность установок значительно затрудняют адаптацию личности к изменяющимся условиям внешней среды, способствуют накоплению негативных эмоций и «застреваемости» на неприятных переживаниях. По мнению Б.В. Карвасарского [2], эмоциональная и личностная ригидность в сочетании с высоким уровнем тревожности может приводить к неконструктивному стилю переживаний и саморазрушающему поведению.

Анализ эмоционального состояния у тувинских юношей показал, что 71,7% сельских и 33,3% городских юношей не чувствуют уверенности в себе. В стрессовых ситуациях испытывают чувство страха и растерянности 24,1% юношей. Юноши-тувинцы отличаются повышенной склонностью к рефлексии: на утверждение «люблю копаться в своих недостатках» положительно ответили 41,3% сельских и 58,6% городских тувинцев. Сельские юноши отличаются и большей внушаемостью: о том, что их «легко убедить» ответили положительно 23,9% тувинских юношей.

Описанные этнические особенности эмоциональной сферы молодежи коренного населения во многом определяют их поведение в стрессовых ситуациях. Трудные жизненные ситуации вызывают состояние страха, неуверенности и растерянности и склонность к импульсивным реакциям, определяя неконструктивный стиль поведения. Если же принять во внимание, что указанные реакции выявляются в условиях социально-экономической нестабильности, то риск перехода такого поведения в разряд дезадаптивных резко увеличивается.

Таким образом, в основе развития предрасположенности к суицидальному поведению коренного населения РТ лежит ряд факторов, которые, дополняя и усиливая друг друга, приводят к появлению саморазрушительных тенденций. Смена социально-экономической формации за относительно короткий исторический период, нарушение сложившегося жизненного уклада, привнесение не свойственных коренному населению элементов культуры и быта явились чрезмерными стрессовыми факторами для коренного населения, часть которого проживает на территориях, характеризующихся тяжелым дефицитом йода. В связи с этим можно констатировать, что суицидальное поведение коренных жителей Республики Тыва является следствием нарушения психической адаптации и признаком психического истощения адаптационных механизмов в результате нарушений сбалансированности в системе человек—среда.