raigorodskii_d_ya_hrestomatiya_psihologiya_lich

иска обрести смысл жизни. И эти поиски смысла, доступные Любому человеку независимо от пола, возраста, образования, характера и среды — являются вопросом призвания и чело­ веку приходится отвечать на него ежедневно — не словами, а действиями, в поисках путей, делающими жизнь человека осмыс­ ленной. Эти поиски ставят перед личностью три основополагаю­ щих вопроса: что я даю жизни (в смысле творческой работы), что я беру от мира (в смысле переживания ценностей) и ка­ кова позиция, которую я занимаю по отношению к судьбе, которую я не в состоянии изменить. Поиски и нахождение ответов на эти вопросы и составляют содержание жизни чело­ века, которая сохраняет свой смысл до конца — до последнего дыхания1.

Сомнение в том, что человек — это не более чем манипулируемый объект, реагирующий на стимулы, как и в том, что самоакту­ ализация и поиски смысла жизни являются генетически обус­ ловленными, привели к пониманию, что психологическая практи­ ка требует целостного подхода к человеку — к его действиям, отношениям с другими и внутреннему миру. Эти сомнения при­ вели к тому, что в последнее время делаются попытки прибли­ зить теорию бихевиоризма и гуманистическую психологию друг к другу.

Эти сомнения знаменуют собой и наступление творческого кризиса, объединяющего обе теории, под знаком наступления те­ орий психосоциального развития человека, как активного орга­ низатора своей собственной жизни и окружающей среды.

XX - XXI век - К. Юнг - ВОПРОШЕНИЕ (ОСОЗНАНИЕ)

К.Юнг — современник З.Фрейда, психоаналитик и первый "еретик", восставший против "пансексуализма" З.Фрейда.

"Разведение" двух современников, двух величайших психо­ логов, в разные временные измерения, в разные смысловые пла­ сты, наполненные им одним присущим психологическим содер­ жаниям — это не столько методологический прием, сколько "убеж­ денность в том, что "психология Юнга" наиболее адекватно от-

1 В.Франкл. Человек в поисках смысла. М. 1990. С.175.

11

ражает беспощадное время XX века и дает психолого-футуроло- гический прогноз эпохи XXI века.

В 1933 г., отвечая на вопросы берлинского радио, К.Юнг отве­ тил на один принципиальный вопрос.

А.Вайцзеккер: "Какое различие между психологией, которая подобно вашей, исполнена видения, и психологией Фрейда и Адле­ ра, которая всецело основывается на интеллектуальной ос­ нове?"

К.Юнг: "... Как Фрейдом, так и Адлером развивается частная точка зрения — делающая упор только на сексуальность или на стремление к власти — в противовес целостности феноменально­ го мира. В этом случае какая-то часть феномена обособляется от целого и расчленяется на все более мелкие фрагменты до тех пор, пока смысл того, что пребывает только в целом, не оборачивается бессмыслицей..."'.

Именно личность — это "смысл того, что пребывает только в целом". В этой мысли заложен тот конфликт, который разделил Юнга и Фрейда. Не отказываясь от понятия "либидо", Юнг определяет его как общий жизненный инстинкт — "психи­ ческую энергию", несводимую к сексуальному инстинкту (по Фрейду).

Этот инстинкт включает в себя все человеческие влечения. Энергия либидо "распределяется природой между различными функциональными системами", и только "излишек" ее направля­ ется на эволюцию культуры и цивилизации.

Если различные представления о либидо были первым эта­ пом расхождения, то представление о бессознательном в теории Юнга стало той точкой отсчета, от которой и началось расхожде­ ние этих двух великих психологов. Представление Юнга о "лич­ ном бессознательном" и "коллективном бессознательном" (осо­ бенно последнее) в полной мере не было осознано его современ­ никами и до конца не осознано потомками.

Его психологический анализ Муссолини, Гитлера и Сталина, его психологический анализ национал-социализма — это невост­ ребованные страницы будущей "Психологии масс, психологии наций, психологии сообществ". Его "Диагностика диктаторов",

1Три интервью К.Юнга/ В. Одайник. Психология политики М. 1996.

С.342.

12

прозвучавшая в интервью 1938 г. и сегодня не устарела и может служить учебным пособием для будущих российских политичес­ ких психологов. Понимание К.Юнгом феномена "личность столь многоаспектно, что невозможно в рамках предисловия, даже пун­ ктирно наметить его концепцию, суть и смысл которой щедро "рассыпаны" в 20-ти томах его собрания сочинений.

Но есть у него одно исключение. В 1932 г. он прочел в Вене доклад "О становлении личности"1. Эта работа и сегодня, спустя 64 года, может служить настольной книгой психолога, и напоми­ нанием об ответственности педагогу. "Никто не в состоянии вос­ питать личность, если он сам не является личностью. И не ребе­ нок, а только взрослый может достичь этого уровня развития в качестве спелого плода жизненных свершений, направленных на эту цель. Ведь достичь уровня личности означает максимально развернуть целостность индивидуальной сущности. ...Здесь тре­ буется вся человеческая жизнь со всеми ее биологическими, со­ циальными и психологическими аспектами. Личность — высшая реализация врожденного своеобразия у отдельного живого су­ щества. Личность — результат наивысшей жизненной стойкости, абсолютного приятия индивидуально сущего и максимально ус­ пешного приспособления к общезначимому при величайшей сво­ боде выбора...

Личность развивается в течение всей жизни человека из тем­ ных или даже вовсе необъяснимых задатков, и только наши дела покажут, кто мы есть... Мы не знаем наперед, какие дела и злоде­ яния, какая судьба, какое добро и какое зло содержатся в нас; и только осень покажет, что было зачато весною..."2.

"Психология отдельного человека, однако, соответствует психологии нации, (курсив Юнга - Д.Р.). То, что делают нации, то делает и каждый отдельный человек, и пока он это делает, это делает и нация" (курсив Юнга - Д. Р.)3 Эта мысль была высказана Юнгом в 1916 г. Потрясенный первой мировой войной, предчувствуя трагическую судьбу XX века, "века-волкодава", К.Юнг пишет: "Психологические процессы, сопровождающие современную войну, - прежде всего невероятная деградация об-

1К.Юнг. Конфликты детской души. М. 1995. С.185.

2К.Юнг. Конфликты детском души. М. 1995. С.185.

3Юнг К. Психология бессознательного. М. 1994. С.28.

13

щепринятых суждений, взаимная клевета, небывалая страсть к разрушению, неслыханные потоки лжи и неспособность людей остановить кровавого демона - как ничто другое способны обра­ тить взор мыслящего человека на проблему хаотического бессоз­ нательного, беспокойно дремлющего под упорядоченным миром сознания"1.

И сегодня, через 80 лет с тех пор как были написаны эти строки, после ужасов фашизма, сталинского гулага, атомного ада над Хиросимой и Нагасаки, на пороге XX! века, опять по всему земному шару льется кровь. И сегодня мы начинаем осознавать, что ставшее уже тривиальным утверждение, что "история ничему не учит", нуждается в психологическом дополнении: пока хаос коллективного бессознательного царит на планете.

ВОПРОШЕНИЕ, персонифицированное в К.Юнге, есть и ОСОЗНАНИЕ необходимости борьбы с демонами коллективно­ го бессознательного.

Книга, которую вы открываете, представляет авторов, чьи тео­ рии являются золотым фондом психологии личности. Впервые в отечественной практике под одной обложкой собраны теории лич­ ности и текст основных работ выдающихся психологов XX века. Это облегчит читателю осознание соответствующей теории.

Для тех читателей, чья увлеченность психологией выходит за рамки предлагаемой книги, приводится библиография книг, из­ данных в России, по каждой теории личности.

Д.Я.Райгородский

1Юнг К. Психология бессознательного. М. 1994. С.29.

14

ТЕОРИЯ ЛИЧНОСТИ У.ДЖЕЙМСА1

.Личность, по Джеймсу, возникает как взаимодействие инстин­ ктивных и привычных граней сознания, а также личных волевых аспектов. Патологии, персональные различия, стадии развития, тенденции самоактуализации и все остальное — это реорганиза­ ция основных строительных блоков, предоставленных природой и утоньшенных эволюцией.

ХАРАКТЕРИСТИКИ МЫШЛЕНИЯ

Личное сознание

" Каждая мысль имеет тенденцию быть частью личного созна­ ния". Следовательно, указывает Джеймс, нет такой вещи, как индивидуальное "сознание", независимое от своего владельца. Есть только процесс мысли, переживаемый или воспринима­ емый индивидуумом. Сознание включает определенного рода

внсшние отношения, это особого рода материя или способ

бытия.

Изменения в сознании

"Единственное, что психология имеет право постулировать Вначале - это факт мышления как такового". У.Джеймс.

"В каждом личном сознании мысли все время меняются. Мы не можем иметь в точности ту же самую мысль дважды. Мы можем увидеть тот же объект, воспринять тот же звук, попробовать ту же пищу, но наше сознание этих восприятий каждый раз меняется. То, что при поверхностном подходе кажется повторяю­ щимися мыслями, в действительности - меняющийся ряд, каждая мысль уникальна, каждая определена предыдущими модифика­ циями первоначальной мысли. "Мы часто сами поражаемся стран­ ным различиям при нашем последовательном рассмотрении той же вещи. Мы удивляемся тому, что говорили месяц назад по оп­ ределенному поводу. Мы уже переросли возможность того состо-

15

яния ума, неизвестно как. От года к году мы видим вещи в новом свете. То, что было нереальным, переросло в реальное; то, что было волнующим, стало скучным. Друзья, определявшие наш мир, стали бледными тенями; женщины, когда-то божественные, звез­ ды, ветры, воды, — все переменилось; девушки, которые несли ощущение бесконечности, теперь едва существуют; картины ста­ ли пустыми; что касается книг, — то что мистически-значитель­ ного мы находили в Гете, или что делало Джона Милля столь весомым?" У.Джеймс.

Непрерывное мышление

"Внутри каждого личного сознания мышление по существу непрерывно". Некоторые теоретики уклоняются от кажущегося парадокса непрерывности и постоянных изменений, Джеймс же предлагает решение, основанное на том, как переживается мысль. "Проходящая мысль", по проф. Джеймсу, "есть мыслитель. Каж­ дая проходящая мысль, каждая проходящая волна сознания ос­ ведомлена о том, что предшествовало ей в сознании. Каждая пуль­ сация мысли, умирая, передает свои права на владение ментальным содержанием следующей мысли".

Каждая проявляющаяся мысль берет часть своей силы, фоку­ сировки, содержания и направления из предыдущих мыслей. "Сознание, таким образом, не представляется самому себе разде­ ленным на кусочки. Такие слова как "цепь" и "последователь­ ность" не описывают его адекватно, как оно представляется в первой инстанции. Оно не есть что-то связанное: оно протекает. "Река" или "поток" - метафоры, описывающие его наиболее естественно. "Говоря о нем впредь, будем называть его пото­ ком мысли, или сознания, или субъективной жизни" . У.Джеймс. . ,

Этот поток непрерывен. Джеймс (как позже Фрейд) основы­ вал многие из своих идей о ментальном функционировании на предпосылке непрерывности мысли. Даже когда воспринимают­ ся разрывы в сознании, они не сопровождаются чувством нару­ шения непрерывности. Например, просыпаясь утром, вы не спра­ шиваете в удивлении, кто это проснулся, вам не нужно бежать к

16

зеркалy, чтобы убедиться, что это вы. Вам не нужно убеждать себя, что сознание, к которому вы проснулись, непрерывно перешло из того сознания, с которым вы легли спать.

Выборы сознания

"Традиционная психология описывает дело так, будто река состоит из ведер, чаш, бадеек и других емкостей, содержащих воду. Даже если бы ведра и кастрюли действительно стояли в потоке, между ними продолжала бы течь свободная вода. Именно эту свободную воду сознания психологи решительно не замечают".

Сознание селективно; "оно всегда интересуется более одной частью объекта, чем другой, пока оно мыслит". Что определяет выбор или предпочтение одного другому - это и есть тема боль­ шей части психологии. Джеймс привлекает внимание к основ­ ным детерминантам процесса выбора: вниманию и привычке.

Внимание

"Ум на каждом шаге представляет собой театр одновремен­ ных возможностей. Сознание состоит в сравнении их друг с другом, выборе из них и подавлении остальных".

Мыслители до Джеймса (включая Локка, Юма, Харли, Спенсера и других) принимали, что ум пассивен и опыт просто как бы "падает" на него. Личность развивается в прямой пропорции к разнообразию получаемого опыта. Джеймс считал эту идею наивной, а заключение — очевидно ложным. Прежде чем опыт может быть пережит, ему должно быть уделено внимание. "Мой Опыт это то, на что я согласился обратить внимание. Только то, что и заметил, формирует мой ум; без селективного интереса опыт был бы совершенным хаосом. Только интерес создает акценты и аспекты, свет и тени, фон и фигуры, — одним словом, восприни­ маемую перспективу". Человек, не способный удерживать внимание, подвергается ударам опыта, не будучи в состоянии их упо­ рядочить, и может действовать хаотично и спутанно. Хотя вни-

мание в значительной мере детерминировано ментальными привачками, возможен реальный выбор даже вопреки этим цепям Привычных реакций.

17

Привычка

"Каждый знает, что такое внимание. Этот процесс принятия умом, в ясной и живой форме, одного из кажущихся одновремен­ но возможными объектов или направлений мысли. Фокусировка, центрация внимания имеют такую природу. Это подразумевает отвлечение от одних вещей, чтобы эффективно действовать с другими, и является состоянием, реально противоположным запутанному, сумеречному или легко скользящему, которое называется отвлечением".

Привычки - это действия или мысли, которые кажутся автоматическим ответом на данный опыт. Они отличаются от инстинк­ тов тем, что привычка создается, может быть изменена или устранена сознательным управлением. Привычки ценны и необходи­ мы. "Привычка упрощает движения, необходимые для достиже­ ния определенного результата, делает их более точными и менее утомительными". В этом смысле привычки — одна из граней обретения искусства. С другой стороны "привычка уменьшает сознательное внимание, с которым исполняются наши действия". Хорошо это или нет — зависит от обстоятельств. Отвлечение внимания от действия делает выполнение его более легким, но составляет препятствие его изменениям. "Фактически наши доб­ родетели являются привычками, так же как и наши пороки. Вся наша жизнь, поскольку она имеет определенную форму, есть лишь сумма привычек — практических, эмоциональных и интел­ лектуальных, — систематически организованных, к нашему бла­ гу или злу, и неотвратимо влекущих нас к нашей судьбе, какова бы она ни была".

Джеймса поражала сложность обретенных привычек, как и их сопротивление угасанию: "Ради культивирования быстроты ви­ зуального и тактильного восприятия и точности соответствую­ щих движений, необходимых для успеха различного рода фоку­ сов, Гудин (цирковой артист) рано начал учиться искусству жон­ глирования мячами в воздухе. Научившись, после месячной практики, держать в воздухе одновременно четыре мяча, он стал класть перед собой книгу, и, жонглируя мячами в воздухе, приучал себя в то же время читать. "Это может показаться необычным, - гово-

18

рил он, - но я удивлю их еще больше сказавши, что я совсем недавно повторил этот любопытный эксперимент. Хотя прошло тридцать лет с тех пор, как я занимался мячами, и вряд ли я дотрагивался до них с тех пор, я все же смог без труда читать, удерживая три мяча в воздухе".

"Обычно мы видим лишь то, что предвосхищаем, предпо­ лагаем".

Чувство рациональности

Почему вы принимаете одну рациональную идею и отвергаете другую? Джеймс предполагает, что частично это эмоциональное решение: мы принимаем то, что позволяет нам понять факты более эмоционально удовлетворяющим образом. Джеймс списывает это эмоциональное удовлетворение как "сильное чувство легкости, мира, покоя. Это отсутствие необходимости (дальше) объяс­ нять это, приводить основания или оправдания - вот что я называю чувством рациональности". Прежде, чем человек примет те­ орию (например, любую из теорий, рассматриваемых в этой кни­ ге), должны быть удовлетворены два независимых ряда потреб­ ностей. Во-первых, теория должна быть интеллектуально при­ годной, связной, логичной и т.д. Во-вторых, она должна быть эмо­ ционально приемлемой, она должна побуждать нас думать или действовать таким способом, какой для нас лично удовлетворите­ лен и приемлем.

"Привычка, таким образом - огромное маховое колесо обще­ ства, наиболее точный консервативный деятель... Для мира хо­ рошо, что в большинстве из нас годам к тридцати характер затвердевает, как гипс, и больше уже не размягчается... Чем больше Мелочей повседневной жизни можем мы доверить не требующему усилий привычному автоматизму, тем более высвобождаются высшие силы нашего ума для работы, для которой они предназ­ начены".

Примером может быть, скажем, обращение за советом. Если, например, вы хотите получить информацию относительно действия марихуаны, к кому вы обратитесь за этой информацией? Mожете ли вы предвидеть, какого рода информацию и совет получите вы от родителей, от друзей, которые не пользуются марихуанной, от друзей, которые это делают, от продавца наркотика, от

19

полицейского чиновника, психиатра, министерского чинов­ ника или исследователя, работающего в консультативном центре? Скорее всего, вы можете заранее предвидеть как род информации, которую вы получите в каждом случае, так и вашу реакцию.

"Человек, полагавший, что он мертв, разговаривал со своим другом. Друг не мог переубедить его, и в конце концов спросил: "Хорошо, может ли мертвый человек истекать кровью?" — "Нет, конечно!" — Друг схватил иглу и ткнул ею приятеля в палец. Палец начал кровоточить. Человек посмотрел на свой палец, потом повернулся к другу: "Ого, оказывается у мертвого может течь кровь!"

Этот аспект принятия решений часто игнорируется. Мы хотели бы верить, что принимаем решения на чисто рациональной основе; однако всегда есть эмоциональный фон, не менее значимый для процесса. Джеймсовское понятие чувства рациональности — первый предшественник фрейдовского понятия рационализации. Рационализация предполагает процесс желания подби­ рания оправдательных оснований когда что-то уже сделано, — иногда по причинам иррациональным. Чувство рационального

— эмоциональная нагрузка, которую идея получает прежде чем мы принимаем или не принимаем ее.

У.ДЖЕЙМС

ЛИЧНОСТЬ2

Личность и "я". О чем бы я ни думал, я всегда в то же время более или менее осознаю самого себя, свое личное существование. Вместе с тем ведь это я сознаю, так что мое самосознание является как бы двойственным частью познаваемым и частью познающим, частью объектом и частью субъектом; в нем надо различать две стороны, из которых для краткости одну мы будем называть личностью, а другую — "я". Я говорю "две стороны", а не "две обособленные сущности", так как признание тождестве нашего "я" и нашей личности даже в самом акте их различения

20