Раздел I

Введение в гражданское право

Источники гражданского права

Глава 4 § 1 (1)

Важное практическое значение имеют и публикуемые решения по конкретным делам (прецеденты в собственном смысле слова), а также обзоры практики рассмотрения отдельных категорий споров и иные рекомендации высших судебных инстанций¹. Определенным образом ориентируя суды, а следовательно, и участников судебных споров, в том числе потенциальных, они таким образом в значительной мере предопределяют порядок, условия и последствия применения многих гражданско-правовых норм (даже при отсутствии конкретного спора).

Сказанное вполне можно отнести и к актам Конституционного Суда РФ, который в соответствии со ст. 125 Конституции РФ прове­ряет конституционность законов и некоторых других нормативных актов, а также дает обязательное толкование Конституции РФ. Признанные им неконституционными акты или их отдельные поло­жения утрачивают силу, однако в компетенцию Конституционного Суда РФ не входит ни принятие новых правовых норм, ни обяза­тельное толкование действующего законодательства (кроме Консти­туции)². Можно лишь условно говорить о «негативном» характере его «правотворчества», ибо утрата силы нормами права в связи с призна­нием их неконституционными в ряде случаев фактически порождает новую редакцию таких норм³.

¹Такие документы официально публикуются в журналах «Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации» и «Вестник Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации».

² Согласно ст.1 и 3 Федерального конституционного закона от 21 июля 1994 г. № 1-ФКЗ «О Конституционном Суде Российской Федерации» (СЗ РФ. 1994. № 13. Ст. 1447; 2001. № 7. Ст. 607; № 51. Ст. 4824) Конституционный Суд РФ является судебным органом конституционного контроля, осуществляющим судебную, а не законодательную власть (о чем косвенно свидетельствует и наличие у него права законодательной инициативы). Поэтому не могут иметь общеобязательной юридической силы ни «правовые позиции» Конституционного Суда, выраженные в мотивировочной части его постановлений и определений, ни «конституционно-правовое толкование» норм гражданского права, причем исключающее «любое иное их истолкование в правоприменительной практике» (ср. п. 2 постановления Конституционного Суда РФ от 25 января 2001 г. № 1-П «По делу о проверке конституционности положения пункта 2 статьи 1070 Гражданского кодекса Российской Федерации в связи с жалобами граждан И.В. Богданова, А.Б. Зернова С.И. Кальянова и Н.В. Труханова» // СЗ РФ. 2001. № 7. Ст. 700).

³ См., например, постановление Конституционного суда РФ от 23 февраля 1999 г. № 4-П «О проверке конституционности положения части второй статьи 29 Федераль­ного закона от 3 февраля 1996 года «О банках и банковской деятельности» в связи с жалобами граждан О.Ю. Веселяшкиной, А.Ю. Веселяшкина и Н.П. Лазаренко» и комментарий к нему судьи КС РФ Г.А. Гаджиева // Комментарий к постановлениям Конституционного Суда Российской Федерации / Отв. ред. Б.С. Эбзеев. В 2-х т. М., 2000. Т. 2: Защита прав и свобод граждан. С. 344—356.

Не является источником права цивилистическая доктрина. Обос­нованные учеными выводы обычно представляют собой результат доктринального (научного) толкования закона и других источников права, но не имеют обязательного характера. Они могут быть учтены судом в качестве мнения сведущих лиц или стать основой предложений об изменении (усовершенствовании) законодательства, но в любом случае сами по себе не приобретают непосредственного юридического значения. Это же можно сказать и о разрабатываемых учеными-юристами на национальном и международном уровнях модельных (рекомендательных) законах и иных аналогичных документах¹.

Не могут считаться источниками права и индивидуальные акты, или акты локального характера, не исходящие от органов государственной власти и не содержащие общеобязательных для всех субъектов права предписаний (правовых норм). В сфере гражданского права часто используются конкретные уставы различных юридических лиц, их внутренние регламенты и другие «корпоративные» документы, догово­ры и т.п. Они обязательны лишь для тех, кто их принял (не случайно говорят, что «договор — закон для двоих») или входит в состав соответ­ствующего юридического лица, ибо основаны исключительно на до­бровольном подчинении их действию. Главное же и очевидное их от­личие от нормативных актов состоит в том, что такие «локальные акты», как и гражданско-правовые договоры, не являются актами публичной (законодательной) власти и не санкционированы в этом качестве органами государства, имеющими компетенцию по изданию нормативных актов, а приняты самими участниками гражданских правоотношений. Такие акты в механизме гражданско-правового регулирования играют роль юридических фактов, а не правовых норм².

¹См., например: Гражданский кодекс. Часть первая. Модель. Рекомендательный законодательный акт Содружества Независимых Государств. Принят на пятом пленарном заседании Межпарламентской Ассамблеи государств — участников Содружества Независимых Государств 29 октября 1994 г. // Приложение к «Инфор­мационному бюллетеню МПА государств — участников СНГ». 1995. № 6; Между­народный институт унификации частного права (УНИДРУА, UNIDROIT). Принципы международных коммерческих договоров. М., 2003.

² Распространившаяся в ряде работ последнего времени трактовка «локальных актов» и даже договоров как «современных источников гражданского права» (см., на­ пример: Гражданское право. Часть первая. Учебник / Отв. ред. В.П. Мозолин, А.И. Масляев. М., 2003. С. 48, 61) в действительности придает этим юридическим фактам гражданского права несвойственное им нормативное значение. Подробнее о значении и видах юридических фактов см. гл. 12 настоящего учебника.

83