- •*Он живет с сердцем своей дочери.
- •Предложив свое тело хирургам, убийца избежал смертной казни.
- •Запчасти для человека.
- •Половые органы.
- •Волосы.
- •Печень, почки, сердце, легкие и селезенка.
- •Руки и ноги.
- •Кровь, кости, суставы и сосуды.
- •Глаза и уши.
- •Головной мозг.
- •Доживет ли Безенчук со своим промыслом до XXI века?
- •Пересадка сердца: проблемы и надежды.
- •Ни одного случая отторжения…
- •Значительный шаг в желаемом направлении.
- •Когда мы уходим…
- •Из жизни морга.
- •Хочешь почку? Только через мой труп.
- •Из досье «кп».
- •На войне, как, на войне.
- •Из досье «кп».
- •Узок круг этих людей.
- •Из досье «кп».
- •Когда угасает мозг.
- •Из досье «кп».
- •Какая карта выпадает донору.
- •Из досье «кп».
- •Из досье «кп».
- •Доступ к телу не ограничен.
- •Из досье «кп».
- •Из досье «кп».
- •Из досье «кп».
- •Из досье «кп».
- •Сердце на конвейере? Встреча за «круглым столом».
- •1. Лечебная процедура или научный эксперимент?
- •2. Проблема выбора.
- •3. Вершина на пути к новым вершинам.
- •В России заработало первое искусственное сердце.
- •Это нужно живым?
- •Трудно быть «Богом».
- •Трансплантология: право и мораль.
- •Во всем мире – закон, у нас – инструкции.
- •«Не забирайте органы на небо».
- •А готовы ли медики?
- •Заключение.
Это нужно живым?
О нравственных проблемах трансплантации.
С. Кузьмин, «КП» 13 декабря 1991г.
Очень не хочется умирать.
Не сомневаюсь: большинство потенциальных самоубийц, побывав здесь хоть раз, отказались бы от своего намерения. Видеть, во что превращается человеческое тело, еще недавно страдавшее, любившее, мыслящее, наблюдать, как обращаются с бывшими людьми люди, пока еще живущие,— невыносимо...
Морг. Обычное, неприметное здание, мимо которого люди проходят, невольно убыстряя шаг, не повернув головы, хотя и новая вывеска звучит высокопарно непонятно — «Танатологическое отделение».
«…Они еще бесплатно выкачивают артериальную и венозную кровь и продают на станцию переливания крови…»
Можно, конечно, пощекотать читателю нервы «чернушкой», описав в подробностях, как распиливаются черепа, кромсаются внутренности, но, право же, есть какой-то предел. Да речь и не о том.
Таинство смерти, ее постоянное незримое присутствие — неотъемлемый важнейший элемент человеческого существования. Наши мертвые живут среди нас. И «любовь к отеческим гробам» — вовсе не атавизм, не пережиток. Оттого, наверное, так болезненно воспринимаются все известия о недостойном отношении к умершем, что каждый невольно все примеряет на себя.
«Во время вскрытия у трупа вынимаются: глаза, бедренные кости, защитная оболочка мозга, почки, зубы и челюсти...»
Ну, прямо вурдалаки какие-то! После публикация в одной из дальневосточных региональных газет, цитаты из которой я здесь привожу, в Хабаровске разразился скандал вокруг малого предприятия «ВКВ». Созданное на базе танатологического отделения бюро судебно-медицинской экспертизы (читай — морга), оно занялось ритуальным обслуживанием населения.
Всем известно, сколько хлопот приносит и без того удрученным несчастьем родственникам прощание с покойным. За вполне умеренную плату «BKB» часть этих забот взяло на себя. Но сыр-бор разгорелся вовсе не из-за этого, а по поводу другой, менее афишируемой стороны деятельности предприятия: основной доход «ВКВ» видало в том, чтобы изымать у трупов некоторые органы и т.н. биоматериал.
Эка невидаль! Да едва ли не со времен Гиппократа известны попытки пересадки кожи и приживления конечностей. И чем больше прогрессировала медицина, тем громче были голоса противников: неэтично пластовать скальпелем мертвое тело. Негуманно дожидаться в предоперационной, пока еще живое, трепыхающееся сердце можно будет вырезать из разверстой грудной клетки, «чтобы через минуты пришить его кому-либо!» И тут религиозные табу выступали в едином фронте с идеологическими догматами. Известно, что именно директивные запреты на несколько лет затормозили в нашей стране работы по трансплантации сердца.
В конечном итоге хирургия всегда одерживала победу — на ее стороне был неоспоримый довод: это необходимо для спасения больных. И, конечно, дай Бог медикам здоровья и удачи на этом поприще.
Но, во-первых, изъятие органов до сих пор разрешалось только стационарам и с конкретным целевым назначением — ждущим очереди больным.
А во-вторых, хирурги ведущих стран мира во избежание споров выплачивают компенсацию родственникам покойного и уж, во всяком случае, спрашивают у них разрешения на изъятие. Практикуется и «завещание», когда на карточке человека указаны все данные о его организме и его согласие на подобные операции.
В нашей же стране с 1937 года действует постановление Совнаркома о том, что на изъятие органов у трупов людей, умерших в лечебных учреждениях, а также доставленных в морг, предварительного разрешения родственников умершего не требуется.
Государство, никогда не считавшееся с живым, а уж тем более с покойным, зачислило и тела наши в свое достояние. Компенсация? Как сказал один из соучредителей «ВКВ»: «Платить трупу? Это смешно».
А между тем предприятия, подобные «ВКВ», в отличие от специализированных клиник, извлекают чистый доход, отправляя изъятый биоматериал на продажу. Что-то очень похожее на артель по добыче полезных ископаемых. И копаясь в недрах человеческого организма, прибыль имеют гораздо более увесистую.
Помнится, кооператив, вознамерившийся продавать за границу отходы лесоматериалов, едва не загремел под суд. А «золотая жила» человеческих останков такого внимания пока не привлекает. «Золотая жила» — это не для красного словца. Человеческие органы стоят гораздо дороже золота. Родственникам умершего за рубежом могут заплатить за почку — до 14 тысяч долларов, за глазное яблоко — 1000, за печень — до 20000.
Хабаровские танатологи пока валютчиками не стали. И кровь они не выкачивают, и селезенки не вынимают — тут слухи перемешаны с действительностью. Ведут переговоры с МНТК «Микрохирургия глаза» о продаже глазных яблок, продали две нижние челюсти клинической больнице. Но такие скромные масштабы у «ВКВ» вовсе не из каких-то этических соображений — просто нет возможностей, нет специальных контейнеров, хорошего консерванта. (Даже в краевой больнице для перевозки почек используются обыкновенные армейские термосы). А намерения выйти на международную арену есть, и задержка лишь в том, что уполномоченный МВЭС в замешательстве — давать ли лицензию? Такой «товар» не числится ни в списках разрешенных, ни в запрещенных. А раз не запрещено — значит — …
Упорно циркулирующие слухи о том, что в других городах ушлые молодцы из моргов давно проторили тропинку за рубеж, похоже, не лишены оснований. И раз этот нарыв возник, закрывать на него глаза не стоит. Давайте признаем очевидное — обосновавшись в ряду третьих стран, мы будем поставлять богатым буржуинам и этот вид сырья. К традиционным нефти, лому и пеньке добавятся селезенки, почки и гипофизы. Представляете фирменную упаковочку — «сердце человеческое. Made in USSR»?
Думаете, взамен рекой потекут из-за кордона долгожданные одноразовые шприцы, лекарства, компьютеротомографы и презервативы? Дудки. Потому что нуждаются в них лечебные учреждения, а продавать будут морги (пардон, танатологические отделения), принадлежащие совсем другой епархии.
Пока танатологи намереваются продавать биоматериалы за зеленые доллары и иены, та же хабаровская больница делает лишь 15—20 пересадок почек в год из-за отсутствия трансплантатов. А могла бы делать 50—60. В Москве же очередь на пересадку почки приближается к десяти тысячам.
Думаю, что морги и малые предприятия не преминут воспользоваться указом о либерализации внешнеэкономической деятельности. Даже лицензирование министерством здравоохранения не помешает созданию «черного рынка». Не приставишь же к каждому судмедэксперту контролера — а ну, что он там внутри отрезал? А уж проверять, извините за грубость, зашитые трупы и тем более охотников не найдется.
Остается смириться и узаконить все происходящее, постараться ввести в цивилизованные рамки. Наверное, предусмотреть денежную компенсацию родственникам. И уж, во всяком случае, безусловно уважать волю покойного и его родственников. Согласны они с тем, что тело их близкого послужит для спасения чьей-то жизни,— спасибо. Нет — Бог им судья.
А то ведь пока неизбежны разбирательства, вроде того, что недавно было в краевой больнице. Сестра умершего, у которого изъяли почку для пересадки, обвинила медиков в том, что они сознательно отказались от реанимации, чтобы заполучить трансплантат. Конечно, жалоба была необоснованной, но сколько их и сколько еще будет.
— Я очень скептично отношусь к тому, чтобы спрашивать согласия родственников,— сказал зав. отделением больницы.— Очень много будет отказов, и больные будут умирать. Иногда ведь близкие умершего спрашивают у нас — кому пересадили почку? Мы никогда не отвечаем из-за опасения — а вдруг будут шантажировать? Очень низка культура населения в этом вопросе. Нужна пропаганда, убеждение в том, что такое донорство необходимо и почетно.
Я соглашаюсь с этим, когда вижу глаза малышки, обреченной умереть из-за отсутствия трансплантата (а подбор может длиться годами!).
Я соглашаюсь, с тем, что костный клей из моих костей поможет кому-то срастить перелом, а твердая оболочка мозга защитит пострадавшего, и пусть мои роговицы помогут другому смотреть на белый свет.
А еще можно из поджелудочной железы сделать инсулин, из крови – физраствор: чего, оказывается, только нельзя добыть из моего бренного тела…
Но дайте мне это решить самому — еще при жизни!
…Только почему что-то во мне противится превращению тела близкого мне человека в сырье, пусть даже самое благородное?
И почему мы веками так бережно относились к останкам предков? На кой лад пускать на корм червям такой полезный исходный материал?
Ведь если подумать, можно и золотые коронки с зубов снимать — пригодятся для контактов в баллистических ракетах. И зачем хоронить в штанах? В стране штанов не хватает. А доски гробовые могли бы и на строительство пойти.
Кажется, был в истории опыт по использованию человеческой кожи для абажуров, волос — для матрасов... Утрировать можно бесконечно, но ясно одно — не задумаемся мы сейчас над этим, не определим рамки законного и необходимого, и трупные пятна наживы начнут расползаться во все стороны.
Предки-то по неразумению даже в гробы покойникам всякие хорошие вещи укладывали. Атавизм какой-то. Или пророку Исайе поверили: «Оживут мертвецы Твои, восстанут мертвые тела! Воспряните и торжествуйте поверженные в прахе: ибо роса Твоя — роса растений, и земля извергнет мертвецов». (Исайя. 26.19).
А вообще-то, как выясняется, дух вечен, а уж тело — Бог с ним…