геополитика. мухаев

ООН была создана в качестве государство-центристской организации и по своей сути остается таковой. При всех успехах международных организаций и расширении их деятельности в международных отношениях главенствующую роль продолжают играть национальные государства. Как положения Устава самой ООН, так и ситуация холодной войны, сложившаяся после окончания Второй мировой войны, способствовали закреплению за государствами центрального места в системе международных отношений.

Главную свою задачу ООН видит в урегулировании конфликтов между отдельно взятыми государствами путем мирных переговоров или применения вооруженного принуждения. В случае возникновения конфликта Совет Безопасности должен предпринять комплекс мер, направленных на примирение, посредничество, арбитраж, переговоры и т.д.

Правда, многие конфликты в современном мире носят иной, чем это определено в Хартии ООН, характер. Прежде всего ее авторы имели в виду международные (между государствами) войны и конфликты. Хартия — это документ, составленный государствами и для государств. Что касается внутригосударственных конфликтов, то они были решительно исключены из нее. Традиция национального суверенитета требовала, чтобы рассмотрение таких конфликтов являлось прерогативой исключительно правительства соответствующего государства. Имелось в виду, что ООН не вправе вмешиваться в эти вопросы. В послевоенном мире значительная часть войн была именно такого рода, хотя практически немногие из них носили чисто внутристрановой характер. Во многих случаях имело место широкомасштабное вмешательство извне. Так было во Вьетнаме и Афганистане, Ливане и Анголе и т.д. Но формально они оставались гражданскими войнами и тем самым теоретически оказывались вне компетенций ООН. По этой причине целый ряд самых острых и дорогостоящих конфликтов периода холодной войны — во Вьетнаме, Нигерии, Камбодже, Эль-Сальвадоре, Анголе, Мозамбике и Эфиопии — практически не обсуждались ею.

Эта тенденция еще более усилилась после окончания холодной войны. Межгосударственные войны являются лишь одним из бедствий этого периода. Проблема усугубляется тем, что в силу отме- ченных процессов сейчас решается вопрос о месте и роли самого суверенного национального государства в системе международных отношений. Вестфальская система, которая лежала в основе почти всех теорий международных отношений, распалась. К тому же в этот период тенденция к возрастанию внутристрановых конфликтов еще более усугубилась. По данным ООН, после падения Берлинской стены в мире разразилось 82 конфликта. Однако только три из

демократий — организации, которая смогла бы проводить военные операции по всему миру, не советуясь с Советом Безопасности ООН. Многие аналитики считают назначение Иво Даалдера — эксперта Института Вгооkings, бывшего директора европейского отдела в совете национальной безопасности на пост посла при НАТО самым важным кадровым решением 44-го президента США Барака Обамы. Еще в ходе предвыборной кампании Б. Обамы Даалдер являлся одним из его главных внешнеполитических советников. Более того, он считается одним из самых известных американских экспертов по НАТО, причем предлагаемые им планы реформирования этой организации могут показаться революционными.

Автором концепции Лигии демократий считается сенатор-рес- публиканец Джон Маккейн, бывший соперник Обамы на президентских выборах. Эта теория предполагает создание новой международной организации, которая фактически должна подменить собой ООН. Именно поэтому, считают авторы, вместо СБ ООН решения о начале подобных необходимых миру военных операций должен принимать «ансамбль демократий».

Если в первых публикациях в «The Washington Post» авторы не объясняют, как должен функционировать этот «ансамбль», то в специальном докладе «Америка и применение силы: источники легитимности» Маккейн и Даалдер прямо пишут, что всю ответственность должно взять на себя НАТО:

Мы хотим, чтобы НАТО и его глобальные демократические партнеры были вовлечены в процесс принятия решений по поводу использования силы, и это позволит создать новые стандарты легитимности1.

В этом докладе Даалдер представляет список вероятных членов расширенного НАТО: Индия, Бразилия, Южная Африка и Швеция. Необходимость создания подобного «ансамбля демократий» на базе НАТО Даалдер пропагандировал практически во всех своих публикациях последних лет — «Демократии всего мира, соединяйтесь!», «Ансамбль демократий: кто и почему?» и других.

Другим программным заявлением Даалдера по этому вопросу стала его статья «Следующая интервенция», написанная в августе 2006 г. для газеты «The Washington Post» в соавторстве с Робертом Каганом, одним из самых известных американских политологовнеоконсерваторов. В ней Даалдер и Каган констатировали, что США время от времени вынуждены применять военную силу за рубежом, причем военные интервенции осуществляются вне зависимости от того, какая политическая партия находится у власти: «С 1989 по

1 Ñì.: Коммерсантъ. 2009. 2 апреля.

2001 год США применяли военную силу за рубежом восемь раз — в среднем каждые 18 месяцев. Причем четыре раза интервенции были инициированы республиканской администрацией и четыре раза демократической»1.

Однако последние войны в Ираке и Афганистане, констатируют авторы, показали, что военные операции за рубежом не должны проводиться без мирового одобрения, им необходима легитимация со стороны международных организаций. Между тем Совет Безопасности ООН не может быть этим регулятором зарубежных интервенций, так как он не предотвратил и не разрешил ни одного кризиса последнего десятилетия: в Руанде, Косове, Дарфуре, Ираке, Иране, Северной Корее. Причина этого, замечают господа Даалдер и Каган, очевидна: противодействие недемократических стран, представленных в тем Совет Безопасности, то есть России и Китая.

Маккейн и Даалдер, а также их единомышленни неоднократно заявляли, что несовершенство ООН заключается в том, что большинство входящих в нее стран — это диктатуры, поэтому организация не может справиться с возложенной на нее миссией и предотвратить возникающие в мире войны и конфликты. Вместо ООН, считают они, необходимо создать клуб демократических государств, которые могли брать на себя ответственно за разрешение мировых кризисов, пусть даже и военных.

Именно Иво Даалдеру принадлежит мысль, что основой для подобной организации должно стать НАТО.

Еще в 2006 г. в своей статье «Глобальные вызовы НАТО» Иво Даалдер писал, что североатлантический альянс не может быть исключительно региональной организацией хотя бы потому, что он уже участвует в операции в Афганистане. «Страны — члены НАТО должны мыслить и действовать глобально, — объяснял господин Даалдер. — Такие неевропейские демократии, как Япония, Австралия и Южная Корея, должны быть приглашены к вступлению в альянс в качестве полноценных членов». Он призывал обсудить этот вопрос уже в 2006 г. на саммите НАТО в Риге, однако признав что для реализации этой инициативы, возможно, «потребуется время и новый набор мировых лидеров» — тогдашние руководители стран НАТО, такие как Джордж Буш, Тони Блэйер; и Жак Ширак, по его мнению, не были готовы к подобным преобразованиям2.

Юбилейный саммит НАТО, который состоялся 3—4 апреля 2009 г. во французском Страсбурге и немецком Келе, стал возможностью для Даалдера и новой американской администрации в целом

1Ñì.: Коммерсантъ. 2009. 2 апреля.

2Ñì.: Òàì æå.

саммите была принята Декларация по безопасности, основа для дальнейшей разработки Стратегической концепции Североатланти- ческого альянса.

Во время международного форума, проходившего в Страсбурге 2 и 3 апреля «НАТО в 2020 году: что впереди?», Джейми Шеа, директор по политическому планированию и советник Генерального секретаря НАТО, в шутливой форме отметил, что одним из главных достижений альянса после 60 лет со дня своего основания является то, что НАТО не похоже на брачный союз. «Ведь большинство тех, кто находится в браке, хотят развестись, а большинство тех, кто никогда не заключал брак, хотят как можно быстрее жениться или выйти замуж», — сказал Шеа, подчеркнув, что к 2009 г. ни одна страна не покинула альянс, а спрос на вступление остается прежним1.

Действительно, спрос на членство в НАТО растет. В 2008 г. на саммите в Бухаресте, Албания и Хорватия получили План действий по членству (ПДЧ) и на настоящий момент стали полноправными членами НАТО. Принятая на юбилейном саммите Декларация по безопасности альянса гласит о том, что политика «открытых дверей» остается неизменной

для всех европейских демократий, которые разделяют ценности альянса, которые желают и способны разделить бремя ответственности и обязательства альянса и чье присоединение к НАТО будет способно привнести вклад в обеспечение общей безопасности и стабильности.

Очевидно, что универсальная формулировка звучит как осторожное заверение в адрес Украины и Грузии, которые наверняка не поменяют приоритеты своей внешней политики по вступлению в НАТО.

Среди других направлений прошедших обсуждений ключевым приоритетом были объявлены тема Афганистана и проблемы обеспечения региональной безопасности; отношений с Россией; сотрудничества НАТО с международными организациями; борьбы с терроризмом и нераспространения ОМУ.

Вопрос «глобализации» НАТО становится одним из ключевых при разработке Стратегической концепции. Поэтому однокоренные слова «глобальность» и «глобализация» часто звучали в речах на саммите и еще чаще — в дискуссиях, с ним связанных. Иной раз эти понятия подменяли друг друга. Так, председатель Военного комитета НАТО адмирал Джампаоло Ди Паола, отвечая на вопрос о возможной подмене функций ООН Организацией Североатланти- ческого договора, сказал: «Об этом не может идти речи, НАТО —

1 Ñì.: Коммерсантъ. 2009. 6 апреля.

это не глобальная организация, а организация, действующая в мире, который становится все более глобальным». Жан Франсуа Бюро, помощник Генерального секретаря НАТО по публичной дипломатии, во время вступительного слова в рамках форума «НАТО в 2020 году: что впереди?» подчеркнуто заявлял, что «НАТО не собирается играть роль мирового полицейского».Хотя сама постановка вопроса уже может наводить на мысль об обратном.

Принятая Декларация по безопасности альянса только подтверждает, что дальнейшие военно-политическая и географическая составляющие трансформации НАТО будут происходить в ключе глобализации. Организация Североатлантического договора планирует углубить сотрудничество, в первую очередь с ООН, ЕС, ОБСЕ, а также впервые в качестве организации-партнера упоминается Африканский союз. Сотрудничество НАТО и ООН, по словам уходящего Генерального секретаря НАТО Яапа де Хоопа Схеффера, к 2020 г. должно выйти на новый уровень. «К 2020 году центральной парадигмой для НАТО является то, что отношения с ООН станут более институционализированы», — сказал он1.

В связи с этим на форумах саммита прозвучал вопрос о том, не станет ли НАТО в будущем глобальной «организацией нового типа», которая будет способна отвечать на современные вызовы и угрозы, такие как энергетическая безопасность, киберпреступность, борьба с терроризмом, пиратство, будет ли НАТО более гибко выстраивать отношения с такими партнерами, как Россия? Будут ли при этом восприниматься, например, вопросы энергетической безопасности и связанные с этим риски операционного типа, такие как теракты в зонах расположения инфраструктуры и доставки углеводородов как общие вызовы и угрозы? Высказывалось мнение, что борьба с новыми вызовами и угрозами потребует, прежде всего, координации, а не наращивания усилий и военного потенциала.

Участники дискуссий интересовались перспективами сотрудничества ÍÀÒÎ ñ ÎÄÊÁ и Шанхайской организацией сотрудничества (ØÎÑ). Эдвард Лукас, заместитель редактора международного отдела журнала «The Economist», отвечая на вопрос автора статьи о том, видит ли он возможности сотрудничества НАТО с ШОС и ОДКБ, заявил следующее: «ШОС имеет мало перспектив, для НАТО было бы полезно сотрудничать с ОДКБ, единственный момент, относительно которого есть сомнения, это то, что ОДКБ — организация недемократического толка.

Что же касается непосредственно взаимодействия между ÍÀÒÎ è Россией, то здесь уже полностью реабилитировано слово «парт-

1 Ñì.: Коммерсантъ. 2009. 6 апреля.