Глава 3. Отношение интуиции к философии
Понятие "интуиция" в источниках историографии философии имело различные интерпретации. Она рассматривалась как основа некоторого интеллектуального знания или понимания и выделялась как область "интеллектуальная интуиция".
Платон сказал, что интуиция – главнейший путь познания эйдосов, то есть первопричин вещей и явлений, что разум не может постичь всей глубины мира эйдосов. По мнению Платона, понимание и чувство различных вещей в мире является одной из форм знания, которое может возникнуть как неожиданное снисхождение идеи, направленное на подготовку разума. Платон понимал интуицию как способ целостного познания истины и первооснов бытия: Прошлого, Настоящего и Будущего, Жизни и Смерти, Эволюции, Пространства и Времени, Вечности, Видимого и Невидимого, Архетипа и Формы, Духовного и Материального. У Платона интуиция и интеллект разводятся, потому что он был уверен, что разум слишком ограничен, чтобы познать потусторонний мир. Интуиция – это прежде всего узнавание Бессмертной душой своих прошлых жизней, «припоминание» реальности мира эйдосов и того опыта, который она получила за все свои воплощения. Подобное припоминание происходит во время озарения, то есть странных вспышек активности бессознательного. Это очень похоже на то, что спустя пятнадцать столетий после Платона, будет названо «инсай-том». Такая способность улавливать архетипы, праи-деи, выходить за пределы видимого материального мира в мир идеальный и существовать в нем хотя бы одно мгновение.
Понимание интуиции Платоном было первым и долгое время единственным мистическим объяснением интуиции.
Весьма сдержанное отношение к интуиции со стороны схоластов и философов средневековья вообще (Дунс Скот признавал за интуицией лишь способность констатации факта бытия объекта; Оккам говорил об интуиции как о «смутном» представлении).
Восстановило репутацию интуиции уже только позднее Возрождение. Человеком, который стал изучать интуицию с точки зрения науки и вообще придал ей статус философской и психологической категории, был великий математик и философ XVII века Рене Декарт.
Важнейшим условием истинности знания и познания основных аксиом науки Декарт считал фактор непосредственной достоверности, характерный для интуиции как формы «ясного и внимательного ума», порожденной «одним лишь светом разума» (Избр. произвел. М., 1950, с. 86). Подчеркивая особую роль дедукции в познании, Декарт усматривал преимущество интуиции в ее «простоте» и надежности. Статус интеллектуальной (рациональной) интуиции как высшего вида знания отстаивали с теми или иными оговорками Спиноза, Локк, Лейбниц, Мальбранш и др. В отличие от Декарта, Лейбниц не считал ясность и простоту интуиции гарантией безусловной истинности знания, а Локк ограничивал компетенцию интеллектуальной интуиции констатацией связей и отношений между идеями. Различного рода коррекции интеллектуальная интуиция подверглась в дальнейшем со стороны Фихте, Шеллинга (интуиция как непосредственное тождество субъекта-объекта), Новалиса (интуиция как исток жизни). Ценность интуиции подчеркивалась Шефтсбери, Гете, Якоби, Гаманом.
Кант называл интуицию схематическим, или символическим, способом представления, подчеркивая, что мышление дискурсивно, а не интуитивно.
Созерцание (die Anschauung) – так Кант именовал обычно интуицию – лишь посредствующее звено между предметом мысли и самим мышлением, субъективное «представление о явлении», но не знание в строго научном понимании этого слова. Не отрицая важной роли непосредственного созерцания как возможной предпосылки знания и указывая одновременно на его субъективность и статичность, Гегель отверг мысль о возможности непосредственного знания. Непосредственность – лишь момент опосредствования как механизма формирования знания. Вслед за Кантом, полагавшим, что способностью «интеллектуального созерцания» может обладать лишь «первосущество», Гегель в конечном счете также отказывает интеллектуальной интуиции в праве именоваться формой философского знания.
Как «чистое созерцание» интуиция утрачивает чисто эпистемологический статус и приобретает, согласно Канту, Фихте и Шеллингу, статус эстетический. Гегель, критикуя абсолютизацию интуиции как непосредственного знания, отождествляет «чистое созерцание» и «чистое мышление» (Гегель. Соч., Т. І. М. – Л., 1929, с. 117).
Элементы скептицизма в отношении рациональной интерпретации интуиции обнаружились уже в учениях Гамана и Якоби. Однако в полной мере эта тенденция проявилась в философии А.Шопенгауэра. Не отрицая позитивной ценности интеллекта (понятийного мышления), Шопенгауэр не только выводит из сферы его действия принципиально недескурсивный, как он считает, рассудок, но и низводит интеллект до роли оформителя приобретенного не им знания. Знание – результат «незаинтересованного» созерцания, гарантирующего объективность и наглядность истины. Интуиция вновь обретает статус истинного знания, но уже не как «понимания ясного и внимательного ума», а как продукта воли и чувств (Шопенгауэр А.Мир как воля и представление, кн. I, § 15). Новый качественный шаг в осмыслении интуиции и ее сущностной интерпретации был сделан на рубеже 19 и 20 вв. В философии Дильтея интуиция трактуется как переживание личности, а в интуитивизме, возникшем в качестве ответной реакции на сциентизм и интеллектуализм, интуиция оказывается средоточием знания. Интуитивисты, стремясь преодолеть опасный культ «научного знания», который отличается, согласно А.Бергсону, Н.Бердяеву, узким прагматизмом и откровенной корыстью, выдвигают на первый план интуицию. Свободная от подобных пороков интуиция представляет собой надежное средство «вчувствования» (А. Бергсон) в истину, берет на себя функцию «пророческого вещания» (Н.О.Лосский). Бергсон вполне лояльно относится к интеллекту (понятийному мышлению), указывая, однако, на ограниченность его функциональных возможностей и сферы применения: интеллект выявляет и упорядочивает лишь связи и отношения между «мертвыми» вещами; жизнь же постигается интуицией. Согласно Бергсону, интуиция («симпатия») предстает в качестве условия спонтанного творческого порыва личности, реализующего себя прежде всего в искусстве. Человек, считает он, настолько художественно одарен, насколько он свободен от воздействий «разлагающей силы разума» и, напротив, утонченность (элитарность) и «чистота» его интуитивных прозрений, концентрирующихся в глубинах духа, становится стимулом эстетических восприятий и переживаний действительности.
Бердяев ставит своей целью не только дезавуировать гносеологический статус интуиции, но и дискредитировать всю традиционную гносеологию, представляющую собой, по его убеждению, орудие насилия рефлектирующего субъекта над объектом. Чем активнее разум воздействует на объект, чем длиннее и изощреннее цепь логических умозаключений, тем больше шансов окончательно потерять истину. Последняя «стяжается» исключительно интуитивным путем. Интуиция – это инструмент «непосредственного касания» и «первичного переживания» бытия. «Бытием», однако, Бердяев именует не доступный научному и обыденному знанию чувственно-материальный («болезненный» и «греховный») мир, но мир «невидимый», мир «иной». Таким образом, из формы (или даже предпосылки) знания интуиция трансформируется в компонент религиозной веры.
Иную интерпретацию интуиции предлагает Н.О.Лосский. Превознося мистическую интуицию, он не считает ее единственным средством постижения истины. С интуицией связана высшая способность духа, цель которой – приобщение человека к «сверхкосмическому металогическому принципу» – божественному «Ничто». Помимо мистической интуиции, он вычленяет чувственную и интеллектуальную интуицию, сферы приложения которых – природно-материальные объекты и идеальные связи и отношения между ними. Под интуицией Лосский понимает способность «непосредственного созерцания предметов в подлиннике», т.е. таковыми, каковы они сами по себе, без каких бы то ни было привнесенных «субъективных примесей» и оценок. В интуиции объект свидетельствует о себе и тем самым гарантирует истинность представляемого о себе знания. Интуиция трактуется Лосским весьма широко. Особыми разновидностями интуиции он считает и сам разум, и все формы рассудочного мышления, и даже опыт. Интуитивизм Лосского представляет собой лишь звено в развиваемой им теории имманентизма, призванной ликвидировать пропасть между объектом и субъектом, наукой и метафизикой.
С.Л.Франк рассматривает интуицию как первичную сверхрациональную ступень постижения «целостного бытия» в его металогической цельности. В современной философии науки интуиции отводится важное место в структуре и процедурах познания (А.Пуанкаре, Г.Вейль и др.). В феноменологии Гуссерля эйдетическая интуиция, достигаемая после эпохе, – основное средство познания.
Анри Бергсона по праву можно считать «отцом инсайта». Именно он в своей философии жизни обосновал необходимость озарения, некоего духовного экстаза для достижения истины. Более того, при помощи озарения постигаются не только великие идеи, но самые примитивные, бытовые ситуации. Труды французского философа однозначно показали, что интуиция – это не высшая ступень интеллекта, она просто вне интеллекта, это другой способ постижения мира.
По мнению Фомы Аквинского истина имела два источника - это откровение и человеческое мышление. Именно он различает интуицию как понимание и выявление внутренних чувств.
А Ж. Маритен считал, что интуиция субъективности может рассматриваться как интуиция экзистенциальная, не подразумевающая под собой наличие и открытие какой-либо сущности. А также интуиция обращается не только к внутренним чувствам, но и к переживаниям.
Современные научные представления об интуиции не опровергают возможности мгновенного «схватывания» (термин Канта) истины, но определяют интуицию не как трансцендентное озарение, а исключительно как важный (но не необходимый) момент сложного и неосознаваемого по своему механизму взаимодействия чувств, разума и опыта. Непосредственность интуиции условна. Интуиция является не начальным этапом знания, а переходным звеном от одного его уровня к другому. Будучи субъективной по механизму формирования, интуиция трансформируется в знание лишь при условии включения в рационально осмысленную и понятийно эксплицированную систему. То есть в формировании интуиции включен ряд условий, способных к ее проявлению. К ним относятся:
- форма основательной профессиональной подготовки, понимание проблемы;
- составление поисковой ситуации и определение состояния проблемности;
- оказание воздействия со стороны поисковой доминанты в соответствии с попытками решить проблемы и проявить некоторые усилия для решения той или иной проблемы и задачи;
- присутствие некоторых подсказок.
В таком случае интуиция различается как какая-либо высшая форма познания, позволяющая выявить целостность действительного.
Также интуиция изучалась как форма инстинкта, позволяющая предварительно ощутить и понять какое-либо действие того или иного организма, а также выделялось бессознательным принципом творчества (З. Фрейд). Интуиция общается с нами символами, метафорами, архетипами, знаками, которые были накоплены за много миллионов лет истории человечества. Интуиция опирается на всю мощь бессознательного, поэтому ее возможности гораздо шире возможностей стандартизированных и логичных форм сознания. Интуиция отвечает за выживание человека. Пещерные люди интуитивно (инстинктивно) выбирали место для жилья, растения для пропитания, время для лучшей охоты – от этого зависела их жизнь. Потом несколько удачных интуитивных решений закреплялось в виде опыта, который передавался из поколения в поколение. Так возникло научное знание.