260

Божием». Град земной и Град Небесный (тождественный Незримой Церкви) — это символическое выражение двух видов "любви": эгоистической любви к себе и бескорыстной любви к Богу. Моральную историю человечества Августин начинает с грехопадения Адама и рассматривает как поступательное движение к нравственному совершенству, в котором человек обретает "невозможность грешить". Так в философский обиход вводится идея морального прогресса. Сообщество праведных и будет тем Градом Божиим, который не от мира сего. Реальные земные государства Августин признавал лишь родом необходимого зла. Цель истории свершается не на земле.

Наконец, четвертую группу проблем составляет то, что мы называем христианской герменевтикой. Здесь Августин развивает традицию Александрийской школы, рассматривая текст Писания как совокупность "знаков", имеющих теологическое, историческое, моральное значения. Способы их толкования — тема трактата «О христианском учении», обширных комментариев на книгу Бытия и трех заключительных книг «Исповеди». К числу герменевтических средств Августин относит и так называемые свободные науки: риторику, диалектику, музыку, математику.

Августин создал целостное и завершенное (хотя и не очень стройно изложенное) учение, которое на тысячу лет стало образцом для мыслителей Запада.

Из современников Августина должен быть упомянут многогранный и плодовитый писатель Иероним Стридонский Сок. 340-420). Иероним сост?нил обширные комментарии почти на все Писание, опираясь в основном на труды Оригена (многие из которых он перевел на латинский язык). Перу Иеронима принадлежат многочисленные полемические трактаты, в которых опровергаются различные ереси. Основные достижения Иеронима — исторический труд об отцах церкви первых четырех веков («О знаменитых мужах») и перевод Писания на латынь — так называемая Вульгата, — признанный Западной церковью образцовым.

Глава IV. ПОЗДНЯЯ ПАТРИСТИКА (конец V-VIII вв.)

Этот период не принес крупных новаций. Основные интересы концентрируются в области систематизаторства и комментаторства. Влияние неоплатонизма и мистические тенденции (особенно на Востоке) усиливаются, но при этом все заметнее начинает проявляться влияние аристотелизма. Христианское философствование понемногу начинает приобретать переходные к схоластике формы.

ГРЕЧЕСКАЯ ПАТРИСТИКА

Христологические споры (полемика о соотношении двух природ во Христе сначала с несторианами, а затем с монофизитами) не оказали столь заметного влияния на философское содержание патристики,

261

как предшествовавшие им тринитарные формы. Тем не менее христологическая проблематика, остававшаяся в центре внимания еще добрые два века после третьего Эфесского и четвертого Халкедонского Вселенских соборов, в известной мере способствовала развитию христианской антропологии. В этой связи могут быть упомянуты епископы

Кирилл Александрийский (ум. 444) и Феодорит Киррский (ум. после 458). В то же время сочинения многих авторов этой эпохи, не выделяясь особой оригинальностью, представляют собой ту среду, где элементы неоплатонизма и аристотелизма органически сочетаются с элементами христианской догматики. Довольно упомянуть авторов конца V — начала VI вв. Прокопия и Энея из Газы, Захария Митиленского,

известного грамматика и комментатора Аристотеля Иоанна Филопона, крупного полемиста Леонтия Византийского, испытавшего влияние Аристотеля и Оригена.

Высшую степень синтеза неоплатонических и христианских элементов являет группа трактатов рубежа VI в. («О божественных именах», «О мистической теологии», «О небесной иерархии», «О церковной иерархии»), дошедших под именем Дионисия Ареопагита (исторически известный Дионисий Ареопагит был обращен в христианство ап. Павлом и считался первым епископом Афинским). Вопрос об авторстве остается открытым; наиболее вероятным автором с недавних пор считается богослов V в. Петр Ивер, грузин по происхождению.

Сочинения Псевдо-Дионисия написаны под большим влиянием Прокла, вслед за которым автор трактатов различает две теологии — катафатическую и апофатическую. В русле первой теологии перечисляются всевозможные наименования Высшего начала, раскрывающие Его триединую сущность. В русле второй провозглашается сверхразумность Высшего начала, прикосновение к которому тождественно мистическому незнанию. Говоря о Боге, Псевдо-Дионисий пЪльзуется традиционными платоническими парадигмами. Бог — сверхсущее единое, содержащее в себе принцип всякой множественности. Поэтому, будучи монадой, Бог одновременно является и триадой. Но никакое имя не в силах полностью раскрыть недоступную уму сущность, которая есть источник всякого блага.

Космологическая теория излагается преимущественно в трактате «О небесной иерархии». Мир предстает в нем как иерархическая структура, своего рода "лестница", соединяющая тварное бытие с Творцом. Вершину "лестницы", преддверие Бога, занимают херувимы, серафимы и престолы (первая триада), далее следуют господства, силы и власти (вторая триада), затем — начала, архангелы и ангелы (третья триада).

Зло традиционно понимается как ничто, как умаление блага и бытия. Сущее порождает из себя жизнь, или Божественную Мудрость, Софию. Так неоплатоническое учение об эманации соединяется с христианской идеей творения, ибо мир понимается как создание Высшей воли. Церковная иерархия есть зеркальное отражение небесной. Примечательно, что Христология Псевдо-Дионисия чрезвьиайно абстрактна и неразвита. Христос предстает здесь не столько Спасителем, сколько высшим проявлением Божественной природы, главой небесной иерархии.

262

Несмотря на большой "вес" неоплатонических элементов, а может быть благодаря ему, трактаты Псевдо-Дионисия оказали огромное влияние на средневековую схоластику и мистику, долгое время служили образцом для изучения и подражания, о чем свидетельствуют многочисленные комментарии и переводы.

На Востоке они весьма скоро были признаны образцовыми текстами, чему во многом способствовал Максим Исповедник (ок. 580-662), в творчестве которого догматическая строгость сочеталась с глубокой мистической религиозностью (основные сочинения: «Мистагогия», «О душе», «Вопросо-ответы к Фелассию», комментарии к трактатам Псевдо-Дионисия). Обладая первоклассным теоретическим умом и вкусом к систематизаторству, Максим создал стройное учение о творении мира, в котором полемизировал с Оригеном. Большое внимание он уделил проблеме зла, считая его порождением превратно использованной свободы. Особенно много Максим сделал для развития христианской аскетики и мистики. Сочинения Псевдо-Дионисия приобрели широкую известность в VII в. главным образом благодаря интерпретации Максима Исповедника.

Завершителем традиций патристики, крупным систематизатором и вместе с тем связующим звеном между патристикой и христианской философией средневековья был монашествующий писатель и поэт Иоанн Дамаскин (ок. 675-753). Судьба его сложилась очень необычно. Родом из христианской семьи, он вынужден был жить среди мусульман. Отец Иоанна Сергий был чиновником, которого арабы назначили для надзора за христианскими общинами. Вероятно, именно должность отца унаследовал Иоанн, пользовавшийся расположением халифа

вДамаске. Но последние годы жизни он провел в монастыре св. Саввы

вПалестине.

Втворчестве Иоанна гармонично соединились два философских направления христианского богословия — неоплатоническое и перипатетическое. Основной его труд — «Источник знания» — состоял из нескольких самостоятельных частей. Первая часть («Диалектика») трактует о самых общих принципах познания и (подобно логике Аристотеля) разъясняет приемы доказательства и смысл логических категорий. Наряду с этим в «Диалектике» излагаются основы онтологии. Написанная под несомненным влиянием Аристотеля, «Диалектика» призвана обосновать тезис о подчиненном положении научного знания

ифилософии перед теологией. Вторая часть («О ересях») посвящена истории и опровержению основных ересей, для чего Иоанн Дамаскин использовал материалы крупных ересиологов — Епифания, Феодорита и Леонтия Византийского. Наконец, третья часть («Точное изложение православной веры») содержит сводку канонических положений христианской догматики. В сочинении «О страстях» Дамаскин обосновывает свободу воли.

Методика Дамаскина во многом предвосхищала приемы европейской схоластики, на которую его труды оказали заметное влияние. Особенно высоким авторитетом Дамаскин пользуется в православной традиции. Латинские переводы трудов Дамаскина (XII в.) служили

263

источником канонических формул и способствовали переориентации средневековой философии на аристотелизм.

ЛАТИНСКАЯ ПАТРИСТИКА

Последним латинским великим отцом церкви был папа Григорий Великий (ок. 540-604). Он родился в Риме в знатной состоятельной семье и получил блестящее образование. Поначалу (подобно Амвросию и Августину, которых Григорий глубоко почитал) он избрал светскую карьеру и в 573 г. занял должность префекта Рима. Затем, однако, он удалился в монастырь, а в 590 г. был избран папой.

Высочайшее уважение, которым Григорий пользуется в католической церкви, объясняется не столько его теологическими достижениями, сколько пастырской и организаторской деятельностью. Но несомненно, что в лице Григория латинская патристика обрела талантливого писателя, много сделавшего для утверждения тех форм, в которых латинская христианская культура была воспринята средневековьем.

Косновным сочинениям Григория принадлежат: «Диалоги» (истории

очудесах итальянских монахов, изложенные в диалогической форме), «Нравственные толкования на книгу Иова», комментарии на книгу Иезекииля и Новый Завет. Значительную часть наследия Григория Великого составляет обширная переписка. Кроме того, ему принадлежит устав жизни духовенства, имевший большое значение для всей последующей истории церкви.

Прочие латинские авторы этого периода обычно рассматриваются в рамках истории средневековой философии. Объективно они являются посредниками между зрелой патристикой и схоластикой. Все они находятся под влиянием неоплатонизма, но у многих заметно уже влияние Аристотеля. Комментаторские интересы сближают их с греческими авторами того же периода. Из авторов конца V — начала VI вв.

БИБЛИОГРАФИЯ

BardenhewerO. Geschichte der altkirchlichen Literatur. Darmstadt, 1962. Bd. I. 2 Aufl.

Gilson E. History of Christian Philosophy in the Middle Ages. N.Y., 1965.

Harnack A. Lehrbuch der Dogmengeschichte. Tubingen, 1909. Bd. I. 4 Aufl.

Quasten J. Patrology. Utrecht, 1950. Vol. I.

Spanneut M. Le stoicisme des peres de l'eglise. De Clement de Rome a Clement d'Alexandrie. P., 1957.

264

Troeltsch E. Augustin, die christliche Antike und das Mittelalter.

Munchen; В., 1915.

Бычков В.В. Эстетика поздней античности. М., 1981. Бычков В.В. Византийская эстетика. М., 1977. Гарнак А. Сущность христианства. СПб., 1907.

Майоров Г.Г. Формирование средневековой философии: Латинская патристика. М., 1979.

Мейендорф И. (прот.) Введение в святоотеческое богословие. Вильнюс; М., 1992.

Спасский А. История догматических движений в эпоху Вселенских соборов в связи с философскими учениями того времени. 2-е изд. Сергиев Посад, 1914. Т. I. Тринитарный вопрос.

Трофимова М.К. Историко-философские вопросы гностицизма. М., 1979.

Флоровский Г.В. Восточные отцы IV в. Париж, 1931 (репринт — М., 1992).