жизни их населения. «Славянский треугольник» при условии преодоления имеющихся противоречий может стать одним из центров геополитической силы не только в Европе.

III.2. Балтийская политика России

Попытки России превратить Балтийский регион во внеблоковую, нейтральную зону устойчивого развития оказались безрезультатными. После вступления Литвы, Латвии и Эстонии в ЕС и НАТО ситуация для России в этом регионе существенно изменилась. Важную роль в Прибалтике в настоящее время играет Германия, которая является ведущим инвестором и торговым партнером Латвии и Литвы. США также стремятся укреплять свои позиции в этом регионе посредством оказания Прибалтийским странам помощи в рамках проекта «Поддержка восточно-европейской демократии».

Интересы России в Прибалтике:

•Заинтересованность в геополитической стабильности в этом районе.

•Обеспечение выхода к Балтийскому морю.

•Гарантии обеспечения всесторонней связи с российским эксклавом– Калининградской областью.

•Обеспечение гражданских прав русских и русскоязычных в Прибалтике, поскольку там резко ограничивается преподавание на русском языке , а для русскоязычных граждан вводятся ограничения по ряду профессий.

•Обеспечение оборонных интересов в связи с продвижением НАТО к границам России.

Важную роль в экономике Прибалтийских стран играет высокая доля (от 10 до25%) транзитных услуг в валовом внутреннем продукте. Решающую роль в транзите играют российские грузы. Россия за этот транзит ежегодно выплачивает около 1,5 млрд долл. Прибалтийские государства в значительной степени зависят от поставок из России энергоносителей и сырья для химической промышленности.

В настоящее время геополитическая ситуация в Прибалтике для России может быть оценена как неблагоприятная, поскольку страны Балтии форсируют курс на сближение с Западом и при каждом удобном случае дистанцируются по отношению к России, как к стране в недавнем прошлом оккупировавшую их. Перспектива изменения этой ситуации в лучшую сторону во многом будет зависеть от характера отношений России с ЕС.

41

III.3. Геополитическое положение стран Закавказья и Центральной Азии. Геостратегические интересы России в этом регионе

Намного сложнее геополитическая ситуация на юге СНГ, в так называемом «южном подбрюшье» России. Именно это обстоятельство вынуждает последнюю как можно более точно определить возможности укрепления российских границ, расширения своего военно-политического и экономического влияния в этом регионе и уяснить существующие и потенциальные угрозы безопасности нашей страны. Дело в том, что старые и вновь возникающие конфликты в этих районах подпитываются международным терроризмом и транснациональной преступностью (торговля оружием, наркотрафик, контрабанда и наёмничество).

Все существование государств этого региона пронизано глубокими противоречиями: территориальные споры, экономическое соперничество, взаимная подозрительность и плохо скрываемая национальная и культурная неприязнь (например, между Арменией и Азербайджаном, Узбекистаном и Таджикистаном).

Это не позволяет России свернуть своё присутствие на Кавказе и в Центральной Азии и просто уйти оттуда, отстраниться от конфликтов и тем более от участия в их урегулировании в силу многих причин.

Однако военное присутствие, сам факт пребывания российских воинских подразделений за пределами своей страны не обеспечивает России ожидаемого политического и экономического влияния на ближнем зарубежье. Её воинские и пограничные контингенты в зонах конфликтов, сделав «грязную» работу по прекращению кровопролития, стали средством манипулирования для политиков противоборствующих сторон конфликтов.

Договор о коллективной безопасности (ДКБ) стран-членов СНГ, который Россия считает главным механизмом достижения безопасности и стабильности на всей территории бывшего Советского Союза, во многом остался декларацией о намерениях. Более того, в апреле 1999 г. Узбекистан, Грузия и Азербайджан приостановили в нём свое членство. Переориентировавшись на других стратегических партнёров, эти государства приняли участие в недружественных России организациях и проектах (ГУАМ, натовская программа «Партнёрство ради мира») заключали договоры, прямо направленные против интересов России в регионах.

В общем, участников ДКБ большей частью объединяет стремление решить свои проблемы за счёт России, на которую они продолжают привычно возлагать ответственность за экономическую разруху, этнические конфликты и политическую нестабильность.

42

Ориентация местных режимов на авторитаризм, подавление свобод вкупе с ростом экстремизма способна спровоцировать новые конфликты. Среди менее острых, но вполне реальных угроз безопасному развитию государств Юга – нерешённые территориальные споры, соперничающие экономические и политические интересы региональных и мировых центров силы, борьба за региональное лидерство.

Сегодня Россия вынуждена вырабатывать так называемую «конфликтную стратегию», ориентированную на сохранение в Кавказском, Каспийском и Центрально-Азиатском регионах своего экономического и военного присутствия. Для достижения поставленных задач подразумевается установление своего контроля над разработками энергоресурсов Каспия, воспрепятствование созданию энерготранспортных коридоров, альтернативных российским, и ограничение экспансии своих геополитических и экономических соперников, в первую очередь США и Турции.

Кавказский регион

Кавказ, будучи зоной повышенной конфликтности, сохраняет важное экономическое и стратегическое значение для России. Участвовать в разрешении этнополитические споров на его пространстве Россия может только с помощью экономических и политических рычагов. В противном случае противоборствующие стороны делают упор на военное разрешение конфликтов. Это ведет к усилению влияния сторонников сепаратизма и экстремизма и создает почву для нагнетания антироссийских настроений

Наибольшую угрозу геополитическим интересам России представляет политический курс руководства Грузии, которая долгое время пользовалась доступом к дешевым российским ресурсам, имела гарантированный сбыт на российском рынке своей традиционной продукции, содействовала миграции в Россию избытка рабочей силы. А когда было необходимо, использовала российский миротворческий потенциал для сдерживания внутренних конфликтов. Одновременно Грузия заявляла о своей западной ориентации и готовности вступить в НАТО и Евросоюз.

Антироссийские действия грузинского руководства активно поддерживаются США. Хотя официально представители американской администрации заявляют о поддержке независимости Грузии, развития ее демократических институтов и рыночной экономики, одновременно они подталкивают ее к заявлениям о готовности интеграции в евроатлантические структуры и к требованиям ликвидации военных баз России и ее миротворческих сил в зонах грузино-абхазского и грузино-осетинского конфликтов.

На антироссийскую политику указывает заключенное в декабре 2002 г. Соглашение о сотрудничестве в сфере обороны между правительствами

43

Грузии и США, согласно которому американские военнослужащие получили беспрецедентные права и иммунитеты, в том числе практически безвизовый характер передвижения через границу (без паспортов, на основании документов военнослужащих). В это же время для российских военнослужащих создаются всевозможные препоны для их нахождения на территории Грузии и сообщения с Россией.

В июне 2004 г. госсекретарь США К.Пауэл заявил о необходимости вывода российских баз с территории Грузии, что было российской стороной расценено как недружественный шаг и необоснованное давление со стороны США в вопросе, касающемся двухсторонних отношений России и Грузии.

Между тем самые серьёзные угрозы безопасности для Грузии исходят не от России, а от ее собственных внутренних проблем. Здесь и этносоциальные противоречия, чреватые вооружёнными конфликтами, и коррупция, и неэффективная экономическая стратегия, и растущая финансовая и экономическая зависимость от иностранного капитала. Речь идет о Южной Осетии и Абхазии, о том, что Соединенные Штаты взяли на себя фактически денежное содержание государственного аппарата Грузии.

Новый президент Грузии М.Саакашвили оценивается в качестве наиболее перспективного лидера с точки зрения интересов США. Американская администрация рассчитывает, что новое руководство в Тбилиси будет удерживать страну в зоне западных интересов. Грузии была обещана финансовая поддержка в 164 млн долл. Тбилиси, со своей стороны, поддержал действия США в Ираке, направил туда 70 военнослужащих (в феврале 2004 г. их должны были заменить 200 спецназовцев).

Двухлетняя программа американской военной помощи Грузии «Обучи и оснасти» стоимостью 64 млн долл. действует с мая 2002 г. и должна была завершиться 15 апреля 2004г. Подготовлено три грузинских батальона. Имеются планы подготовки подразделения, имеющего в своем распоряжении современные средства разведки и наблюдения. С помощью США Грузия пытается разрешить очень сложные внутренние конфликты.

Эти конфликты с Абхазией, Аджарией и Южной Осетией начались за несколько лет до провозглашения независимости Грузии. Сложная и запутанная история взаимоотношений населяющих эту страну народов была усугублена в конце 80-х – начале 90-х гг. действиями политиковнационалистов, которые, раздувая этнические разногласия, спровоцировали кровопролитные столкновения.

Имеют место конфликты и в некоторых других районах Грузии – Сванетии, Западной Грузии, Месхетии. Особенностью все этих конфликтов являются дезинтеграционные тенденции. Но самая серьёзная для Тби-

44

лиси проблема – это взаимоотношения с Абхазией, превратившейся дефакто в независимое государство.

Если с помощью США и при посредничестве России, стремившейся не допустить кровопролития в Аджарии весной 2004 г., Тбилиси удалось установить над этой территорией свой контроль, то подобным способом решить проблему осетин и абхазов вряд ли удастся.

Конфликт в Абхазии был инициирован политическим движением, в программе которого требования равноправия для абхазской культуры и языка играли подчинённую роль, а на первый план выдвигалась идея национального самоопределения. В грузино-абхазском противостоянии важную роль сыграла борьба групповых интересов: экономических, получивших название «мандариновая война», и политических.

Руководство Абхазии заявляет о неприемлемости возвращения к той вертикали власти, которая существовала до 1992 г. с подчинением Сухуми центральным властям. Абхазов отталкивает от Тбилиси прежний опыт попыток их ассимиляции в составе грузинского государства. Они жестко ставят вопрос о независимости.

Со своей стороны Тбилиси все эти годы делал ставку на экономическое удушение и изоляцию Абхазии, что привело к исключительно тяжелой ситуации в Абхазии. В последнее время, исходя из гуманитарных соображений, российская сторона приступила к реализации прав граждан России, проживающих в Абхазии (как, впрочем, и в Южной Осетии), в первую очередь инвалидов и ветеранов Великой Отечественной войны, на пенсионное обеспечение.

Грузинская сторона настаивает, что данный конфликт чисто внутренний, и возражает, когда его трактуют как грузино-абхазский, поскольку это узаконивает притязания абхазской стороны на особый статус. Вместе с тем нефтяной фактор значительно усилил заинтересованность Тбилиси в скорейшем урегулировании конфликта с Абхазией. Речь идет о безопасности строящегося нефтепровода между Азербайджаном и черноморским побережьем Грузии, расположенного неподалёку от зоны конфликта.

Абхазская сторона не возражает против заключения с Тбилиси договора – федеративного, конфедеративного либо союзного. Но самое большее, на что Сухуми мог бы пойти, – это так называемое «общее государство», в котором Абхазия могла бы сосуществовать с Грузией на конфедеративной основе. На это грузинское руководство никогда не пойдет.

Со своей стороны руководители Грузии выдвигают в качестве предварительного условия возвращение грузинских беженцев в Гальский район, который те покинули во время войны 1992-1993 гг. Их численность грузинская сторона оценивает в 200 тыс. человек. А с этим условием категорически не согласна абхазская сторона.

45

Россия активно способствовала переводу противоборства Грузии и Абхазии из военной фазы в политическую. Стороны подписали 4 апреля 1994 г. Заявление о мерах по политическому урегулированию грузиноабхазского конфликта, а 14 мая 1994 г. − соглашение об отправке в зону конфликта сил СНГ, которые 23 июня 1994 г. в соответствии с решением Совета глав государств-участников СНГ были размещены в «зоне безопасности» на двенадцатикилометровой территории по обе стороны реки Ингури в Гальском районе Абхазии и Зугдидском районе Грузии.

С 3 сентября 1992 г., когда было заключено соглашение о прекращении огня, грузино-абхазский конфликт находится в поле зрения ООН и Совета Безопасности. По решению последнего, в зоне конфликта присутствует миротворческая миссия ООН, которая призвана наблюдать за соблюдением перемирия и оказывать содействие миротворческому контингенту СНГ.

Несмотря на усилия региональных и международных посредников и миротворцев, политического урегулирования конфликта достичь так и не удалось, прежде всего потому, что не была решена ключевая проблема – статус Абхазии и характер её отношений с Тбилиси. Зашли в тупик и переговоры о возвращении беженцев. Грузинские беженцы не только не смогли вернуться на свои родные земли, но и число их возросло ещё на 30-40 тысяч из-за провокационных нападений на абхазов в Гальском районе, которые совершали грузинские экстремисты из так называемого Белого легиона.

В настоящее время резко обострился конфликт с Южной Осетией, которая стала фактически самоуправляющейся территорией. Подавляющее большинство ее населения приобрело российское гражданство и совместно со своим политическим руководством выступает за воссоединение с Северной Осетией, входящей в состав Российской Федерации.

Грузия готовится к военному решению южноосетинской проблемы. Под предлогом борьбы с контрабандой в этот район некоторое время назад перебрасывались подразделения грузинского спецназа, подготовленного и руководимого американскими инструкторами. Возможный вооруженный конфликт в этом районе будет представлять непосредственную угрозу для России.

Напряженная ситуация остается между Азербайджаном и Арменией. Ни Баку, ни Ереван за шесть лет конфликта не сделали ни шага навстречу друг другу. Переговорный процесс, несмотря на усилия многочисленных посредников (Минская группа ОБСЕ, Россия, США, Турция, Иран и др.), фактически торпедируется. Не удалось добиться прорыва в разрешении конфликта и в ходе состоявшихся в 1999-2000 гг. двусторонних встреч азербайджанского и армянского президентов.

46

И в той, и в другой стране попытки их лидеров пойти на взаимные уступки вызвали осенью 1999 г. острейший политический кризис. В целом же противоречия между конфликтующими сторонами относительно статуса Нагорного Карабаха, захваченных азербайджанских территорий, беженцев и т. п. − остаются неразрешёнными, соответственно, слаба и надежда на мирный исход конфликта.

Ситуация осложнена не только взаимными территориальными претензиями обеих стран по поводу Нагорно-Карабахской области, объявившей свою независимость в 1992 г., но и сложным историческим прошлым, в котором имело место соперничество с элементами межнациональной розни между армянами и азербайджанцами. В ходе карабахского конфликта в этих странах сложились агрессивно настроенные друг против друга обще- ственно-политические организации (Армянское общенациональное движение и Народный фронт Азербайджана). Их влияние на общественное мнение и действующие политические институты своих стран достаточно велико.

В этих условиях геостратегические интересы России состоят в том,

чтобы продолжать участвовать в процессе поиска компромисса для политического решения карабахской проблемы. Тесные связи с Арменией должны сочетаться с совершенствованием качества российскоазербайджанских отношений. От этого зависит и успешная развязка ситуа-

ции, сложившейся в регионе Каспийского моря.

Регион Каспийского моря.

Геополитические интересы России в этом регионе заключаются в:

1.Развитии широких связей со странами региона Каспия.

2.Укреплении их независимости и суверенитета.

3.Освоении выявленных здесь крупных запасов топлива.

4.Создании здесь экономически, а не политически, обоснованных маршрутов его транспортировки.

Поэтому Россия заинтересована в участии своих нефтяных компаний в разработке углеводородных ресурсов региона и создании выгодных для страны направлений маршрутов трубопроводов.

Разногласия между Россией и государствами региона имеют место относительно юридического статуса Каспийского моря, контроля над его нефтеносными районами, транспортными коридорами и маршрутами доставки энергоносителей. Это стало основой соперничества России с другими участниками геополитических столкновений на Каспии – Азербайджаном, Казахстаном, Туркменией, Ираном, – каждый, из которых защищает собственные национальные интересы и приоритеты, как правило, не совпадающие с российскими.

47

Эти страны надеются за счет собственных энергоносителей обеспечить будущее процветание, экономическую и политическую независимость, значимый международный статус.

Собственно геополитическая борьба за влияние в Центральной Азии во многом сводится к проблеме транспортных коридоров. Интерес Запада заключается в том, чтобы проложить их, минуя территории России и Ирана. По сути, речь идёт о каналах геополитического влияния, наложенных на схемы строительства транспортных коридоров и трубопроводных систем. Ключевое место в общем исходе геополитического соперничества за влияние в Центральной Азии отводится Западом Азербайджану.

Объективно для транспортных коридоров из Центральной Азии к внешнему миру наиболее выгодно западное направление – одно из самых удобных в географическом смысле, коротких и соответственно дешёвых. Для Запада проблема состоит в том, что самые удобные и выгодные маршруты пролегают через Россию и Иран. Они обходят Большой Кавказ и Каспийское море с севера и юга. На севере уже идёт строительство трубопровода от казахстанского месторождения Тенгиз к Новороссийску.

Интересы России и Турции расходятся по поводу направлений экспорта туркменского газа и азербайджанской нефти. В настоящее время действуют северный российский маршрут трубопровода Баку – Новороссийск и южный Баку – Супса через территорию Грузии. Периодически возникают проекты строительства газопроводов на юге: из Туркмении через иранскую территорию в Турцию. Существуют два проекта: нефтепровод Баку – Грузия – Джейхан, по которому должна перекачиваться основная доля экспортной нефти, и транскаспийский газопровод по доставке топлива из Туркмении в Турцию, а затем и в Европу. Оба эти проекта не учитывают российские интересы.

Кроме того, в мае 1996 г. в Иране завершено строительство железнодорожной линии Мешхед – Серахс – Теджен длиной 320 км. В результате стало возможным прямое железнодорожное сообщение из Китая в Европу через Центральную Азию.

Особый интерес к региону проявляют и проводят там активную политику США. Это обусловлено двумя основными причинами. Во-первых, стремлением гарантировать свою энергетическую безопасность в связи с политической нестабильностью на Ближнем Востоке и в зоне Персидского залива. Во-вторых, желанием укрепить свое политическое влияние в постсоветских государствах Прикаспия. С помощью союзников, в частности Турции, они стремились предотвратить появление российского и иранского транспортных коридоров.

Позиции России в этом регионе в целом в настоящее время ослаблены, так как иностранный капитал активно противодействует проникнове-

48

нию российских компаний в нефтегазовый комплекс прикаспийских стран. Единственным препятствием для усиления здесь для американских позиций являются противоречия США и Ирана. Свидетельство того – негативная реакция американской администрации на предложение Ирана, последовавшее в середине 1998 г., построить через свою территорию нефтепровод для транспортировки казахстанской нефти в район Персидского залива. Но в случае улучшения этих отношений экспорт энергоносителей будет осуществляться по экономически наиболее целесообразному маршруту через Иран.

Ситуация в Центральной Азии

Геополитическое значение региона Центральная Азия следует рассматривать с точки зрения восстановления статуса России как серьёзной политической силы. Без Центральной Азии такое восстановление в принципе невозможно. Более того, интересы России и Запада в Центральной Азии совпадают далеко не всегда. Соединённым Штатам и Западу в целом регион интересен, прежде всего, потому, что здесь, как и в Закавказье, имеется почва для воспрепятствования восстановлению прежней роли России как преемника СССР.

Одновременно Запад стремится укрепить свои позиции и на западных границах Китая, возле Синьцзян-Уйгурского автономного района, важного для страны, которая может превратиться в ХХI веке в одного из мировых лидеров.

Отсюда понятна попытка Запада сформировать некий политический блок в рамках таких проектов, как ТРАСЕКА (создание большой трансазиатской дороги в Европу) или ГУУAМ, превратив постсоветские государства Центральной Азии в своеобразный «санитарный кордон» от России.

С этой целью представители западных политических и экономических структур, с одной стороны, укрепляли самомнение и самостоятельность центрально-азиатских политических элит, а с другой – обосновывали необходимость масштабных инвестиций в развитие транспортной инфраструктуры на стратегически важном направлении.

Центральная Азия является одним из центров международной нестабильности. Конфликты и этнические столкновения в этом регионе носят не столько этно-религиозный характер, сколько отражают начавшийся там территориальный передел. В советское время границы между республиками были установлены первоначально при так называемом национальном размежевании и затем многократно перекраивались. Они были административными и проведены без учёта исторических и культурных традиций и интересов народов региона.

49

В результате Самарканд и Бухара – города, которые таджики (как, впрочем, и узбеки) считают своими историческими и культурными центрами, – оказались в составе Узбекистана, а Ленинабадская область с её преимущественно узбекским населением отошла к Таджикистану. Ферганская долина была поделена между Киргизией (Ошская, Джалал-Абадская, Баткенская области), Узбекистаном (Ферганская, Андижанская и Наманганская области) и Таджикистаном (Ленинабадская область).

Дополнительные осложнения в межэтнические и межгосударственные отношения вносят имеющиеся во всех центрально-азиатских республиках

идругие анклавные вкрапления: узбекские на территории Таджикистана и Киргизии, таджикские – в Узбекистане и Киргизии, русские – в Казахстане

ит. д.

Трагический отпечаток на ситуацию в регионе наложила гражданская война в Таджикистане (1990-1997 гг.). Огромную роль в её провоцировании и развёртывании сыграли региональные, этнические, религиозные распри, разгоревшиеся в Таджикистане одновременно с обострением политической борьбы и этнического противостояния между «титульной» нацией и узбеками, между «равнинными» таджиками и памирскими народами. Развязать гражданскую войну в этой самой слаборазвитой республике бывшего Советского Союза оказалось легко и потому, что этому благоприятствовала социально-экономическая ситуация: массовая безработица, малоземелье, низкий уровень жизни большинства населения.

Лозунг создания Великого Таджикистана, который объединил бы этнических таджиков, проживающих за пределами страны – в Узбекистане и Афганистане, не мог не встревожить соседние государства. Заметен был во время гражданской войны и рост сепаратистских настроений: в Ленинабадской области и Горно-Бадахшанской автономной области обсуждался вопрос об обособлении этих территорий и присоединении их к Узбекистану в первом случае, к России – во втором.

Одной из особенностей гражданской войны в Таджикистане было то, что независимо от лозунгов, лидеры противоборствующих сторон опирались на родственный клан и население «своих» регионов. Нельзя не учитывать и роль наркоторговли и наркоторговцев в развязывании этой войны.

15 октября 1993 г. в республику были введены Коллективные миротворческие силы (КМС) СНГ для установления мира в Таджикистане. На деле же они почти полностью были укомплектованы на месте российскими военнослужащими из состава базировавшейся в Таджикистане ещё с советских времен 201-й мотострелковой дивизии. Направленные в КМС СНГ киргизский и узбекский мотострелковые батальоны оказались малоэффективны. Их скорее символическое, чем реальное, участие в операции за-

50

вершилось в конце концов отзывом этих «коллективных миротворцев» на родину (в 1997 г. – киргизских и в 1998 г. – узбекских).

В1994 г. при посредничестве ООН, направившей в Таджикистан свою миссию наблюдателей, а также России и Ирана, между сторонами конфликта начались переговоры. Они завершились подписанием 27 июня 1997 г. Общего соглашения об установлении мира и национального согласия и созданием на его основе Комиссии по национальному примирению. На результат переговоров повлияло наступление талибов на позиции Северного альянса (основу его составляли узбеки) и последовавшие затем этнические чистки, жертвами которых стали таджики и узбеки.

Обе стороны пошли на серьёзные взаимные уступки: было достигнуто согласие о вхождении представителей Объединенной таджикской оппозиции в состав правительства и о слиянии вооружённых отрядов оппозиции с формированиями таджикской армии. 17 июня 1999 г. Объединённая таджикская оппозиция (ОТО) и правительство Таджикистана подписали согласительный протокол о роспуске и разоружении незаконных вооружённых формирований

Однако не все отряды ОТО согласились на самороспуск. Часть из них осталась в оппозиции официальному Душанбе. Региональные кланы и полевые командиры, не нашедшие места в новых структурах власти, продолжали сводить счёты с ней и друг с другом, занимались грабежом и угоном скота.

В1999-2000 гг. произошли вооруженные столкновения на юге Ферганской долины, когда вооруженные отряды из Таджикистана пытались через Киргизию проникнуть в Узбекистан. Получив вооруженный отпор, боевики вернулись в Таджикистан, а затем вновь предприняли попытку вооруженного вторжения в Узбекистан, но были рассеяны.

Борьба за Ферганскую долину тесно связана с наркоторговлей. Международная мафия с помощью боевиков стремится установить контроль над этим районом, являющимся северным участком транзита наркотиков местного и афганского производства. Действенная борьба за перекрытие этого наркотрафика наталкивается на коррупцию в госструктурах и активное участие в наркоторговле значительного числа местного населения.

Исламистские лозунги хотя и прикрывают личные и клановые интересы экстремистов, находят поддержку у части населения, особенно у молодежи, которая в условиях кризисной экономики, демографического роста и резкого увеличения безработицы, все более маргинализируется и становится источником пополнения рядов разного рода вооруженных формирований.

51

Интересы России в регионах Центральной Азии и Закавказья

Геополитические интересы России в этих регионах напрямую не связаны с угрозой территориальной целостности страны, а имеют более широкий спектр. Это:

•ответственность за судьбу этнических русских, проживающих в конфликтных зонах;

•прямое воздействие нестабильности на Кавказе на этнополитическую ситуацию в северокавказских автономиях России, а также в прилегающих к ним районах Краснодарского и Ставропольского краев;

•необходимость предотвращать угрозы распространения религиозного экстремизма и терроризма с территорий Юга, охваченных войнами и беспорядками;

•потребность в минимизации рисков и угроз на своих южных границах, в снижении там уровня межнациональной напряжённости;

•-перекрытие путей нелегального транзита через конфликтные зоны оружия, наркотиков, товаров и людей.

Для России играет свою роль и стратегическая значимость Южного Кавказа и Центральной Азии. Реализация геополитических интересов России в особых условия, сложившихся в регионах Центральной Азии и Закавказья, возможна лишь, если для этого имеются необходимые факторы, позволяющие рассчитывать на ответное стремление стран «южного подбрюшья» к всестороннему сотрудничеству.

Факторы взаимной заинтересованности:

•В России избыточна земля, в Центральной Азии – люди. В России перевес пространства над населением будет в ближайшие десятилетия увеличиваться, так что во втором десятилетии ХХI в. страна столкнётся с острой проблемой нехватки рабочей силы. В Центральной Азии инерционный рост «титульного» населения продолжится. В результате в одном только Узбекистане ожидается к 2010 г. увеличение общего числа жителей до 30 млн человек, тем самым на рынок труда без реальных перспектив получить работу будут ежегодно выходить не менее 300 тыс. молодых людей.

•Население России и Центральной Азии пока ещё объединяют некоторые общие, унаследованные от советского времени коммуникативные нормы, а отчасти и образцы социальной организации.

•Ареалы России и центрально-азиатских государств естественным образом перетекают друг в друга, не разделены сколько-нибудь серьёзными физико-географическими преградами, но одновременно близки в социальном отношении, что облегчает взаимопонимание на межличностном и межгрупповом уровнях, в первую очередь, Казахстана и Киргизии, где число русских составляет соответственно 32 %.

52

•Внешнеполитическая доктрина России, в том числе в обоих южных регионах, носит фактически оборонительный характер и имеет целью не расширение российского присутствия в регионе, а всего лишь его поддержание.

Вто же время имеются серьезные препятствия для успешной реализации интересов России в регионе.

Факторы, препятствующие сближению:

•Закрытость и уязвимость пространства и населения.

•Социальная незащищённость жителей России и Центральной Азии делает их конкурентами в борьбе за выживание.

•Наша страна не обладает необходимыми для этого экономическими и материальными ресурсами: не имеет возможности финансировать развитие экономик новых независимых государств, не способна дотировать их, обеспечивать их социальное выживание и политическую стабильность.

•В свою очередь у этих государств нет достаточных финансовых ресурсов, чтобы погасить их огромную задолженность России.

•Угасание русской культурной традиции, образования на русском языке. Этот процесс характерен для всех постсоветских государств, расположенных вдоль южной границы России, но наиболее актуален для Центральной Азии. Декларируемое стремление сохранить русское наследие никак не препятствует поспешному вытеснению русского языка из официального обихода, падению выпуска русскоязычной литературы, ограничениям, вводимым в области образования на русском языке, в том числе, и переход с русского на латинский алфавит.

•Массовая миграция русскоязычного населения, поставлявшего в здешний индустриальный сектор высококвалифицированные кадры.

•Среди политиков Центрально-Азиатского и Закавказского регионов, реально претендующих на заглавные роли в своих государствах, нет таких, кто делал бы преимущественную ставку на Россию.

Хотя большинство тенденций внутриполитического развития постсоветских государств в Центральной Азии и Закавказье неблагоприятны для будущих отношений между ними и Россией, у последней есть достаточные основания для того, чтобы постепенно укрепить здесь свои позиции. Это:

•Статус постоянного члена Совета Безопасности ООН и гигантский ядерный потенциал, гарантирующие России, по крайней мере, статус одного из региональных лидеров.

•Запасы стратегического сырья, позволяющие влиять на соседние

страны.

53