Бурлака в PDF / Гносеология

Духовное познание

Стихия духа — свобода. Дух познает свободно, относясь к вещам невидимым, и творит в этом процессе формы выра жения своего отношения к таковым. О духовном познании будет мало сказать, что оно сверхчувственно. Таково и разум ное мышление, для которого существуют тождество и разли чие, утверждение (бытие) и отрицание (небытие). Всеобщее содержание мышления нельзя осязать, обонять или попробо вать на вкус. Оно нечувственно в буквальном смысле слова. Его можно только мыслить. Будет правильным сказать и по другому: только его и можно мыслить. В тождество и разли чие невозможно верить, понятия «больше» или «меньше» ин туитивно очевидны для разума, они и есть он сам. Разум, оперирующий понятиями и категориями, плывет в собствен ной стихии чистого в своей абстрактности и абстрактного в его чистоте мышления. Такой разум, говоря словами Гегеля, находится у себя дома. Акт духовного познания требует выхо да из этого домашнего уюта очевидного и самоочевидного в не видимое, подвижки разума в сферу не только неведомого, но и недоказуемого. Верить в точном смысле можно только в не видимое, именно эта область является полем духовного по знания.

Однако обратное неверно, по крайней мере, неточно. Не все, что является предметом веры, относится к области духа. Мы верим, что Цезарь перешел Рубикон, и не проверяем это го факта, верим в прогноз погоды и обещания партнера по до говору. Однако указанные предметы нашей веры не духовны по их природе. Само отношение субъекта к ним даже лучше было бы назвать доверием. Природа этих объектов нашей веры доверия видима в объективном, или онтологическом, смысле, она невидима для нас, т. е. в субъективном или гносе ологическом значении. Духовное в собственном смысле этого слова — это универсальное невидимое (которое притом уни кально и неповторимо). Точнее сказать, невидимое разуму, взятому в себе самом, но становящееся явным в акте веры. «Верою познаём, что веки устроены словом Божиим, так что из невидимого произошло видимое» (Евр 11: 3). Никто не ви дел акта сотворения мира, но есть рационально оформленные концепции этого деяния Божия. Никто не видел грехопадения

— 135 —

ГНОСЕОЛОГИЯ

Адама, хотя болезнь и смерть, являющиеся следствием перво родного греха, очевидны и чувствам и рассудку. Христиане знают, что они верят в Иисуса Христа, рожденного от Святого Духа и Девы Марии. Две тысячи лет тому назад чувственному познанию был вполне доступен сначала ребенок, затем отрок, потом муж Иисус из Назарета. Его идеи постижимы для разу ма по сей день. Однако ни один человек не видел ни девствен ного зачатия, ни воскресения Христа, потому что это вещи не видимые по существу. Видели воскресшего Господа только те ученики, которые уверовали в Него.

Познавать духовные реалии можно лишь свободно, без ка кого либо принуждения, и осуществить этот акт может толь ко личность. Актом духовного познания человек свободно устанавливает личные отношения между собой и Богом. Таков характер духовных отношений между людьми, хотя в данном случае вряд ли возможно говорить о чистой духовности. Сво бода разумного познания либо отрицательная, либо субстан циальная. В доказательстве математического уравнения чело век либо отказывается от его логики по причине своей глупости или лени, либо следует логике, так что свобода его мышления совпадает с необходимостью, составляющей объек тивную «логику дела». Первая свобода отрицательная, расту щая из произвола «хочу — не хочу», вторая — субстанциаль ная, совпадающая с внутренней необходимостью предмета. Истины духа не носят принудительного характера, рождаясь в глубине личности. Они требуют и особенных объективиро ванных форм межличностной коммуникации. Символы, смыслы и экзистенциалы не следует редуцировать ни к обра зам, ни к понятиям, хотя они содержат в себе и воображение и понимание.

Такая редукция, если она происходит, приводит к потере искомого предмета, который, конечно, не уходит из сознания целиком, присутствуя в нем гранью, или тенью, или плоско стью. Чувственность, прибегнем к образам, линейна, а разум выводит познание в плоскость, расширяя его, можно сказать, беспредельно. Разум «рисует» картину мира своими понятия ми, дух придает ей объемность. Она то и утрачивается в слу чае названной редукции.

— 136 —

Духовное познание

ß 2 . —ËÏ‚ÓÎ

Бога не видел никто никогда; Еди нородный Сын, сущий в недре Отчем, Он явил.

Ин 1: 18

Символ — форма познания Абсолютного или универсума,

вкоторой их всеобщее содержание выражено единичным чувственно конкретным предметом. Символ представляет со бой чувственную форму духовного опыта, одухотворенную и просвещенную чувственность, с одной стороны, а с другой — воплощенный и воплощающий себя дух. Чувственный субстрат делает символическое мышление самым распространенным из всех форм духовного познания. Символизм — сущностная черта религиозного мышления и жизни. Религия символична, демонстрируя сопряженность противоположностей сакраль ного и профанного, небесного и земного, трансцендентного и имманентного, сверхчувственного и чувственного, невиди мого и видимого. Важно, что в символе эти стороны противо речия, которое вообще составляет стихию духовного, соеди нены связью необходимой, а не случайной. В этом отличие символа от знака, хотя в повседневности, а иногда и в науч ном дискурсе эти термины зачастую используются как сино нимы. Связи между знаком и значением случайны. С помо щью знаков русской азбуки можно выразить содержание Библии и атеистического трактата, а кроме того, заключенная

вних информация может быть изложена посредством других алфавитов.

Всимволическом мы входим в область неразрывных по смыслу и сути связей, подобных двум сторонам сломанной надвое монеты, которую можно использовать в качестве па роля. Выбор обозначающего единичного чувственного пред мета во внешней стороне символа не случаен, хотя эту связь не всегда можно рационально объяснить: символическая связь не тождественна логической необходимости, притом, что чув ственная конкретность неразрывно вплетена во внутреннюю логику (точнее — логосность) духовного процесса. Крест —

—137 —

ГНОСЕОЛОГИЯ

фундаментальный символ христианства, выражающий все его духовное содержание, в том числе и то, которое мы не можем рационально сформулировать словами. Крест — не только культурный пароль на вход в христианство, он выражение его сути, онтологический символ. Нет христианства без креста. Вокруг креста группируются и через него осмысливаются иные символы, которые можно считать общерелигиозными, но получившими специфическую конкретизацию под сенью креста — вода, свет, кровь.

Как ощущение является элементарной формой чувствен ности, а суждение — рациональной мысли, так символ пред ставляет собой первоэлемент духовного миропостижения.

Вкачестве формы духовного познания он прост и сложен одно временно. Простота символа не тождественна примитивности ощущений, хотя и есть символы, которые можно назвать при митивными. Содержательно символ может быть проще поня тия, но его сложность, в сравнении с понятием, заключается в соединении разнородных аспектов бытия простым образом.

Вэтом плане христианство является символичным по преиму ществу. Евангелие и есть откровение о соединении предель ных противоположностей — Творца и твари, Слова и плоти.

Древний языческий мир насквозь символичен, как это пре

красно показал А. Лосев в «Очерках античного символизма и мифологии» и других произведениях. Символизм языческо го сознания довольно подробно исследован современным ре лигиоведением. Однако символизм древнего мира особенный. Его также можно назвать онтологичным, но эта бытийствен ность носит внутрикосмический, или естественный, характер. В космосе все светится во всем, но главное, сама космич ность — в единичном. Таков же и символизм античной куль туры, не знавшей трансцендентного в библейском смысле это го слова. Символизм культуры вообще искусственный. Всякая культура, что указывает на ее религиозное происхождение, полна символов, не исчерпываясь чувственным и рациональ ным отношениями. Однако и символизм культуры, подроб нейшим образом исследованный Э. Кассирером в его фунда ментальной работе «Философия символических форм», носит внутрисущий характер. Это символизм, синтезирующий целое

— 138 —

Духовное познание

и части, но внутри творения. Символы культуры являют уни версальное содержание человечности в единичных феноменах культуры. Символизм культуры можно назвать онтическим

впротивоположность онтологической символике космоса.

Иискусственная, и естественная символика представляет собой, говоря гегелевским языком, символ в себе. Символом

вподлинном смысле слова является само воплощенное Сло во. Жизнь Христа символична бытийственно, но не потому, что Он что то изображает, а потому что Он являет. Иисус яв ляет нам Бога, но Он же являет нам и Человека. Жизнь Иисуса Христа открывает нам самое главное в символе: ноумен явля ет себя, но не исчерпывается явлением, а само явление — че ловечность — выступает активной силой этого синергийного процесса. Крест — онтологический символ в том смысле, что он явил человеку любовь Творца к своему творению, когда Он идет на смерть ради любимого. Крест как явление представля ет собой синергийное действие — на Голгофу взошел человек Иисус, Он явил. Но крест — это и культурный пароль на вход

вхристианство, который в качестве элемента культуры высту пает как символ искусственный.

Вдумчивый и компетентный исследователь христианства не будет отрицать символичности креста, но он вполне может отрицать самого Христа в качестве живой и личной связи Бога и человека. Так и внутри самой христианской культуры символы искусственные или, как их называет о. А. Шмеман, «изобразительные», могут замещать и замещали онтологи ческий символизм. Это еще не атеизм, но когда процесс тако го замещения доходит до некоторого критического значения,

храм превращается в произведение искусства, таинство — в религиозный обряд, а самое Евангелие — сначала в миф, а по том в сказку. Редукция христианства к мифологии имеет сво ей причиной реакцию архетипических слоев, лежащих в глу бине трансцендентальной памяти, и может быть названа языческим синдромом, периодически потрясающим христи анскую культуру. Атеизм отрицает уже онтологичность мифа, редуцируя естественную символику к искусственной. После довательный рационализм отрицает символичность как тако вую, а вместе с ней и доступ к трансцендентному.

— 139 —

Духовное познание

ектов. Никто не может заставить человека поверить в воскре сение Христа. При наличии чувственных (исторических) дан ных и рациональных описаний существа новозаветных собы тий вера индетерминирована, являясь актом свободы. Символ креста — результат человеческого творчества, выражающего свое отношение к Богу.

Духовное познание, осуществляясь в свободе, является ис ключительно личным. Истины разума общезначимы и прину дительны, постигаемое чувством случайно и непередаваемо адекватно, одним словом — индивидуально. Духовное позна ние открывает истины, которые вместе универсальны и уни кальны. Можно сказать, что духовное познание самое синте тичное. Синтез, осуществляемый чувствующей душой, остается в рамках чувственного. Разум синтезирует абстракции и оста ется в родной для него стихии отвлеченного мышления. Дух, творящий символы и смыслы, синтезирует элементы, кото рые относятся к разным уровням в структуре человеческой личности, а шире — к разным онтологическим слоям в иерар хии сущего. Чувственно телесное соединяется с разумным

идалее со сверхразумным. Если научно философский разум являет собой смерть чувственности, то символическое мыш ление — ее воскрешение.

Будучи самым синтетичным, духовное познание является

исамым конкретным. Гегель очень хорошо писал о превос ходстве разумно конкретного, достигаемого в понятии, над чувственно конкретным. В понятии познающий человек со впадает своей мыслью с сущностью вещи, ее душою, в то вре мя как чувством он соприкасается лишь с телом. Духовная конкретность есть соприкосновение с энергией Того, Кто вло жил душу в вещь, и не все можно познать духовно. Истины математики не духовны, дух познает подобное себе. Символ открывает новую степень близости с духовным миром, кото рая недоступна разуму, хотя разум подходит к ней вплотную. Реальность, которая открывается свободному духу в акте веры

икоторую дух являет душе, символизируя ее, феноменологи чески не схватывается. Двигаясь от сущего к его бытию, невоз можно осуществить трансценденцию за грань естественного,

—141 —

ГНОСЕОЛОГИЯ

пределом в этом процессе будет ничто, а бытие к смерти — соответственно системообразующим экзистенциалом. Ни Вос кресение, ни сошествие Св. Духа не могут быть познаны из су щего. Феноменология в свете сказанного представляет собой наиболее истонченный и технически совершенный вариант методологии естественного разума, который ходит вокруг да около духовной сферы, подвергает свои извилистые тропы ничего не упускающим из вида дескрипциям, делает эти опи сания предметами глубокомысленных истолкований, но не решается покинуть твердую почву естества. Н. Бердяев много писал о том, что феноменологический метод не благоприятен для экзистенциального философствования, различая в свя зи с этим экзистенциализм в узком историческом значении и экзистенциальное философствование, но остался почти что в одиночестве. Западноевропейский экзистенциализм, исполь зовавший, как правило, феноменологический метод, стал яр ким явлением в истории мысли, быстро исчерпавшим свой духовный ресурс. Ведь о смерти и ничто много не скажешь. Экзистенциальная философия, опирающаяся на Откровение, неисчерпаема, как неисчерпаем ее духовный исток.

Символ дает возможность не только воспринять и помыс лить, но и лично пережить воспринимаемое и мыслимое как событие в своей собственной судьбе, ощутить дуновение свы ше, коснуться трансцендентного. Это прикосновение к транс цендентному осуществляет целостный человек — верующий, мыслящий, чувствующий. Символ в первичном значении есть реальность духовно чувственная, или чувственно духовная, будучи в этом качестве первоэлементом религиозного созна ния. Но есть и понятия символы. Именно таковыми выражает ся христианский «Символ веры». Символическое постижение бытия делает всю жизнь человека в ее чувственной, мысля щей и экзистенциальной составляющей осмысленной. Здесь мы видим, что в духе познание и жизнь совпадают. Духовное познание — это духовное существование. Мышление в духе — это осмысление, а духовно целостный и преображенный ра зум — это смысл.

— 142 —

Духовное познание

ß 3 . —Ï˚ÒÎ

Кто вложил мудрость в сердце, или кто дал смысл разуму?

Иов 38: 36

Смысл — одно из важнейших понятий русской религиоз ной философии, используемое для выражения активности духа (Божьего или человеческого) в бытии. Более точно, смысл — это дух в сфере идеального, духовно целостный ра зум, духовно насыщенная мысль. С определенной долей уве ренности русскую религиозную философию в целом можно по типу мышления назвать метафизикой в смыслах в отличие от классической европейской метафизики в понятиях. Эмпири чески это подтверждается обилием термина в текстах и, что немаловажно, в заглавиях работ. Достаточно указать на самые известные — «Смысл любви» Вл. Соловьева, «Смысл жизни» Евг. Трубецкого, «Смысл творчества», «Смысл истории», «Истоки и смысл русского коммунизма» Н. Бердяева. Фунда ментальность понятия «смысл» в русском религиозном идеа лизме отображает значительность этого термина в нацио нальном менталитете, когда смысл переживается как нечто абсолютное в жизни человека, как «момент истины» в его судь бе (смысл жизни, любви, встречи, смерти и т. п.). С точки зре ния внутренней логики русского языка можно сказать, что все имеет какое нибудь значение, но отнюдь не все имеет смысл.

В отличие от постклассической европейской философии, где смысл трактуется главным образом гносеологически (или культурологически), в русской религиозной метафизике про читывается целостная — онтологическая, гносеологическая, антрополого этическая его интерпретация. Нельзя сказать, что понятие смысла появляется в русской философии лишь из национальной почвы. Оно не психологично, скорее значи мость идеи осмысленности в российском менталитете указы вает на его христианские корни. Христианство содержит в себе призыв Бога к человеку выстроить личную жизнь в све те Логоса, по сути говоря, осмыслить ее онтологически. Пат ристическое богословие строилось как описание духовного

— 143 —