Бурлака в PDF / Аксиология
.pdf
Раздел третий
АКСИОЛОГИЯ
…ибо где сокровище ваше, там будет и сердце ваше.
Мф 6: 21
Глава первая
ТИПЫ МИРОВОЗЗРЕНИЙ
Блажен народ, у которого Гос подь есть Бог…
Пс 32: 12
Всителем сознания, вступает в отношения с предметами внешнего и феноменами внутреннего мира. Сознание,сякий человек, пребывающий в здравом уме, является но
воспринимая информацию, переводит ее в пред и околосо знательные слои душевно духовной жизни, формируя свой жизненный мир. В этой своей восприимчивости к другому со знание активно, причем не только гносеологически, т. е. в схва тывании материи своего предмета, но и аксиологически —
воценке того, что схвачено и отторгнуто. В указанном процес се сознание индивида фундировано самосознанием, природу которого следует понимать не только в значении, которое придает этому понятию трансцендентальная философия. Са мосознание предстает в ее контексте как цельность сознания
вкаждом его акте, которая носит сверхиндивидуальный харак тер. Фундированность сознания самосознанием можно интер претировать и культурологически. Ценности и универсалии культуры того народа, к которому принадлежит философ, предопределяют содержание его размышлений, хотя эта детер минация не носит непреклонного характера законов природы. Это структурирование из глубины и из за полей (трансцен дентально и культурологически) делает сознание цельным.
—329 —
АКСИОЛОГИЯ
Целостность сознания, реализуемую индивидом всегда, но несознаваемую, как правило, в ее специфическом содержа нии, можно назвать мировоззрением. В этом плане каждый человек является «бессознательным философом», обладает, как об этом писал Кант, своей маленькой философией в каче стве «субъективной склонности». В повседневной жизни че ловек, как правило, не формулирует какой либо доктрины, либо делает это несистематически. Однако своей жизнью че ловек всегда реализует определенную философию. В этом смысле философия — не абстрактная теория, а стиль жизни. Кант очертил смысловые грани метафизического вопрошания
ввиде своеобразного треугольника, сторонами которого вы ступают вопросы о Боге, свободе и бессмертии. На них человек не может не дать себе ответа, даже если он формулирует его непосредственно у смертной черты. Можно сказать, что чело век становится личностью именно в ответах на указанные вопросы. В соответствии со своими решениями названных проблем мы и выстраиваем свою экзистенцию, определяя жизненную стратегию. Отказ от ответа тоже ответ, влияющий на выбор жизненного пути. Философия же в собственном смысле представляет собой, по выражению М. К. Мамарда швили, «сознание вслух». Подлинные философы выражают
вязыке то экзистенциально аксиологическое содрежание, ко торое большинство людей проживает безмолвно.
В.Дильтей написал специальную работу «Типы мировоз зрений и их обнаружение в метафизических системах». Ис следуя различные типы мировоззрений в религии, поэзии и философии, он выделяет в качестве собственно метафизиче ских натурализм, идеализм (объективный) и идеализм свобо ды. Разработки германского философа следует учитывать, но и они неполны. Н. О. Лосский, посвятивший данной тематике трактат «Типы мировоззрений», квалифицировал свою пози цию как персонализм или конкретный идеал реализм, дис танцируясь от идеализма абстрактно логического толка. Его анализ, исходной предпосылкой которого выступило теисти ческое миропонимание, содержательнее традиционных, одна ко спектр философских мировоззрений богаче. Наиболее со держательной мне представляется оценка мировоззрений,
—330 —
Типы мировоззрений
предложенная М. Шелером. Синтез немецкого мыслителя но сит комплексный характер. Опираясь на платонизм и христи анский теизм, Шелер в максимально возможной степени учел опыт «переоценки всех ценностей», на который претендовал Ф. Ницше, приняв во внимание разработки неокантианцев и феноменологии и дав оценку натуралистическим доктринам. Приемлем и сам термин — аксиология. Философская аксио логия есть гносеологически и онтологически обоснованная оценка мира. Аспект гносеологичности делает ее рефлексив ной по отношению к себе самой и к генезису иных оценок. Философ не просто отвергает тот или иной взгляд на мир, де лая выбор в пользу своего, но он показывает условия возник новения отрицаемого воззрения, выявляя этим его исходную ограниченность. Онтологичность придает оценке мира, дан ной философом, устойчивость, связывая ценность и бытие. Это хорошо показал в одноименной работе Н. О. Лосский. Философия, развившаяся от зачаточного состояния субъек тивной склонности, в той или иной мере присущей каждому человеку, до объективной формы культурно исторической жизни, — это теория мировоззрения. Его системообразующей силой выступает та или иная интуиция Абсолютного. Сама же оценочность делает философию таким мышлением, кото рое возвышается над ограниченностью сугубо научного по знания.
Воззрение на мир зависит от точки зрения. Личность ста новится на точку зрения свободно, причем может сделать это во всех раскрытых выше смыслах понятия свободы. Свобода не тождественна произволу, хотя включает его в себя в каче стве абстрактной возможности. В философии мышление предполагает, как правило, субстанциальную свободу. Само мышление и есть субстанциальная свобода духа, полагающего определенности и снимающего их. Оно есть постоянное пуль сирование положенного и в этом смысле необходимого для мысли материала (того, что нельзя обойти) и проникающей материал формирующей энергии мыслителя. Однако в этом процессе и само сознание мыслящего становится материалом для энергий, испускаемых осмысливаемой и оцениваемой ин формацией.
— 331 —
АКСИОЛОГИЯ
Чисто отрицательная (бессмысленная) свобода чужда фи лософии, хотя разум постигает и ее. Сверхсубстанциальная свобода либо выводит индивида за пределы философского умозрения, либо требует от него трансформировать собствен ное мышление. В этом смысле мировоззрение, которое пред шествует философскому исследованию, опознается по ходу дела в качестве предрассудка. Последнее не означает тоталь ной его редукции к иллюзорному, хотя попытки радикальной ревизии ценностей нам известны. Философское мышление частично реструктурирует предданный материал, высвечивая существенное в нем и переводя в новый контекст, но в опреде ленной части и отторгает.
Можно только согласиться с М. Хайдеггером, что филосо фия должна не руководствоваться какими то предданными ей задачами, а сама формулировать их по ходу исследования своих предметов. Нечто подобное подразумевал и Гегель, когда говорил, что философия представляет собой «себя конструи рующий путь». Хочется согласиться и с другой идеей немец кого мыслителя — о непродуктивности разведения научного философствования (в значении создания теорий) и метода изу чения ее. Ненаучное изложение легко приводит обучающего ся к ненаучным представлениям о предмете. Однако преддан ность существует, и ее надо учитывать.
Ни одна философская концепция не возникала на пустом месте. Помимо собственно концептуальной предыстории, ге незис доктрины определяется влияниями культурной среды
ирелигиозными факторами. В нашей стране они особенные. В России, безусловно, не было такой длительной и богатой традиции научного философствования, как в Германии, но не это общеизвестное обстоятельство является, на наш взгляд, самым интересным. У мыслителей в России были и свои пре имущества, о которых написано немало. Большая часть из сказанного по данному вопросу прозвучала достаточно давно,
ипо отношению к современной ситуации эти суждения слиш ком общи.
Содержание данной главы соотносимо с проблематикой «основного вопроса философии», который в свое время надо ел настолько, что кажется постыдным вводить это идеологи
—332 —
Типы мировоззрений
ческое клише в современный философский текст. Однако за тронуть эту тематическую область метафизики необходимо, поскольку история не проходит бесследно, а память истории залегает отнюдь не только в тех пластах нашей мысли, кото рые контролируются сознанием. Чем более скрытой стано вится информация, тем сложнее извлечь ее на суд сознания.
Представления о том, что же является «краеугольным кам нем» в тысячелетней истории духовных исканий человече ства, доминировавшие в советской философии почти безраз дельно, являются настолько примитивными, что их сложно критиковать. Видеть в истории духа исключительно борьбу материализма с идеализмом может только больное сознание. Однако душевнобольные люди, если их вовремя не локализо вать, могут способствовать превращению группового психоза или невроза в массовый и сами локализуют здоровую часть общества, либо просто истребят ее. Нельзя сказать, чтобы ис тория философской мысли не содержала в себе борьбы, но господствовавшее в советской философии воззрение на ее природу представляет собой своего рода «взгляд из подземе лья» на свет Божий. Для ослепленных глаз «один идеалист от личается от другого не более, чем зеленый черт от желтого». Видел ли реальных демонов классик русского марксизма, нам не известно, но чтобы углядеть идеализм у Тертуллиана или У. Оккама, С. Кьеркегора или Ф. Ницше, З. Фрейда или Л. Ше стова, надо иметь патологически проникновенное зрение.
Глупость, как известно, представляет собой самое трудно опровержимое для разума. Ведь прежде разумения надо рас судить, а отсутствие способности суждения и есть, собственно говоря, глупость. Однако глупое не значит несуществующее. Неразумное, конечно, не действительно, но вполне реально. Более того, в нем есть своя извращенная логика, которая время от времени приводит реальность в действие, актуализирует потенциально сущее. Сила предрассудков питается их укоре ненностью в стихии дологического, их невозможно полностью искоренить, но они могут подсохнуть, «коль корни обнажишь» им. Таковая задача является делом самого исследования. Ни какой вопрос философии, а тем более «основной», невозмож но решить до самого анализа, такое решение будет идеологией.
— 333 —
АКСИОЛОГИЯ
Соотношение мышления, бытия и времени, либо же — духа, материи и ничто следует выявить через исследование этих по нятий во всей их полноте. Этот анализ я предполагаю развить в книге «Бытие и Откровение», хотя данная проблематика была затронута и в онтологическом разделе данной работы. Однако развернуть экспозицию рассмотрения основных ми ровоззренческих вопросов, формулировавшихся в истории мысли, целесообразно.
Прежде чем дать предварительную разметку, необходимо сделать еще одно углубление — в архетипическое прасоветско го мышления. Советский тоталитаризм смог стать «псевдомор фозой», либо «обратной проекцией» православно имперского сознания по причине наличия у них единого архетипического основания. Н. Клюев услышал «игуменский окрик» в декре тах В. И. Ульянова Ленина, и нельзя сказать, что слух очень подвел его. С дедукцией идейно мифологической структуры советской культуры из огосударствленного православия Пет ровской России можно согласиться, но только с учетом архе типически тоталитарных черт самого русского характера, от разившихся как в строении государства, так и в психической субстанции церковной жизни. Радикализм материалистиче ской идеологии, проявившийся и в решении «основного во проса философии», есть продолжение православно государ ственнического деления всего мира на «нас» — верных, или «наших», и всех остальных — неверных и неправильных. Во второй группе «смешались в кучу кони, люди» — католики и атеисты, протестанты и агностики, мусульмане и иррацио налисты, диалектические идеалисты и прочие пантеисты. За дачи государственного развития, надо признать, заставляли идеологов смягчиться (например, по отношению к исламу), что не влияло на остроту вероучительных оценок.
Хотелось бы не согласиться с Гегелем в том, что история никогда и ничему никого не научила. Смеем надеяться, что русская церковь вышла из своего семидесятилетнего пленения обогащенной новым, не только экзистенциальным, но и ин теллектуальным опытом. Если православие является неустра нимой культуросозидающей основой российской цивилиза ции, против чего сложно возразить, то заслуживает самого
— 334 —
Типы мировоззрений
пристального рассмотрения вопрос — как и почему русская церковь почти что во мгновение исторического ока преврати лась из пасомой в гонимую и насилуемую? В чем коренятся источники этой реакции «плоти» русской душевной стихии на Логос, воплощаемой в ней Церковью?
Духовное возрождение, о котором писатели и ораторы разных оттенков безостановочно говорят с момента распада советского государства, имеет хорошие шансы для превраще ния в иллюзию или бутафорию. Установление доброжела тельных отношений между священноначалием и власть пре держащими представляет собой важное условие религиозного оздоровления социальной жизни, но оно не более чем условие. Российская культура нуждается в реевангелизации, а по мне нию некоторых деятелей протестантского движения — просто в евангелизации. В любом случае христиане должны трансли ровать свою веру в культуру, создавая в этом процессе новую социальную и интеллектуальную среду. Роль мышления в этом деле фундаментальна по причине универсально объединяю щего характера создаваемых им связей и понятий. Однако мыслительная работа представляет собой и обоснованную дифференциацию. В ее свете концепции, кажущиеся близки ми, могут при ближайшем рассмотрении оказаться духовно далекими, а критические выпады, раздражающие дорефлек тивное сознание, предстанут полезными. Это работа верующе го разума не может быть произведена вне того духовно интел лектуального контекста, который просто преддан. Он может быть изменен, но прежде всего его надо понять и оценить.
Предлагаемый обзор мировоззрений, создающий смысло вое поле пространства современной философской мысли, имеет следующую структуру. Он начинается анализом трех типов философствования, которые можно оценить в качестве гностических. Гностицизм, как это достаточно убедительно показал Р. В. Светлов, — это не только частное явление в ис тории культуры, хотя этот феномен очень ярко выражает суть дела. Исторический гностицизм представляет собой совокуп ность мистических (в ряде случаев с визионерскими элемен тами) доктрин, возникших на стыке позднего иудаизма и эл линистической культуры. Гностицизм вышел на качественно
— 335 —
АКСИОЛОГИЯ
новый виток своего развития в христианском мире, выступив идейным оппонентом ранней Церкви. Нам он известен, соб ственно говоря, в последнем качестве.
В философии прижилось общеметодологическое понятие агностицизма, не имеющее какой то фиксированной истори ко географической локализации. Но отрицание не может су ществовать без своей позитивной основы. Гностицизм как ме тодологическая установка, периодически воспроизводящаяся
вистории познания, представляет собой убежденность разума
впроникновенности своей трансценденции в самую глубину бытия, познание реальности по существу. Эта вера разума
вдостижимость собственными силами искомых целей сопро вождается систематизацией средств, используемых в этом процессе, порождая ту или иную методологию. В таком широ ком методологическом смысле гностицизм может выглядеть совсем нерелигиозно, даже напротив. Гностицизм Гегеля — диалектико логический, Энгельса — диалектико натуралисти ческий, Соловьева — мифо поэтический, Хайдеггера — экзи стенциально онтологический. В подобном расширительном значении термина его использует И. И. Евлампиев, оценивая это явление, как правило, позитивно. По его мнению, гности ческая установка, реализованная различными системами рус ской религиозной метафизики, выступила в ходе развития последней важнейшим фактором приращения знания. В дан ном месте наш взгляд на гностицизм безоценочен, он просто фиксирует то, что идеализм, материализм, иррационализм претендуют на знание сущего по существу, хотя претензия эта получает своеобразные обоснования в составе каждой из на званных мировоззренческих установок.
Реакцией на гностическую методологию выступает агности цизм, который может быть светским и религиозным, умерен ным и радикальным. Смысл его от этих оттенков не меняется: сущее непостижимо по сути, нам ведомы лишь явления. Агно стицизм деонтологичен в своей основной тенденции, однако это не только не вымывает из его состава оценочного элемен та, но даже в ряде случаев обостряет аксиологическую интен цию. Однако ни одна метафизика не в силах стать радикально деонтологичной.
—336 —
Типы мировоззрений
Позитивизм представляет собой такой агностицизм, кото рый вынужден сказать нечто положительное о мире. Чистый агностицизм был бы молчанием, не трансцендентальным, а абсолютным воздержанием от суждения, всеохватным эпохэ.
Теизм, который также можно назвать духовно персонали стическим миросозерцанием, либо спиритуализмом (хотя это несколько двусмысленно) выступает преодолением гностиче ского и агностического подходов. Так дело обстоит, по край ней мере, в идеале. Теизм строится через выход в позитивное, его положительным содержанием является Откровение. Тако ва эпистемологическая сторона в отношениях теизма к назван ным мировоззренческим установкам. Дистанцирующий их онтологический принцип предварительно можно обозначить как различие между душевным и духовным. Материализм, идеализм и иррационализм конституируются через гипостази рование одной из способностей человеческой души, представ ляемой в качестве субстанции. Материализм онтологизирует чувственность, идеализм — разум, а иррационализм — волю (волюнтаризм — генетический исток иррационализма). Агно стицизм и позитивизм представляют собой рассудок, а в опре деленной степени и разум, дезавуирующий рассудочную уве ренность. Теизм же опирается на разум, обновленный и пре образованный Откровением.
Содержание этой книги представляет собой один из вариан тов теистического мировоззрения. Именно поэтому теистиче ское мировосприятие, которое в своей конкретной и развитой форме совпадает с духовно персоналистическим, излагается в качестве содержательного итога аксиологии. Глава «Атеизм», формально будучи последней, содержательно выступает те нью теизма. Атеизм возникает в теистическом духовном кон тексте и без него не существует, поэтому раскрыть его содер жание в качестве чего то самобытного попросту невозможно. Такой подход оправдан исторически — теизм моложе упомя нутых выше мировоззрений, хотя они раскрылись в своей полноте во взаимоотношении с теизмом. Так и атеизм возни кает как радикальная реакция мысли на духовный импульс даже и не теизма вообще, а именно его евангельской версии, которая является теистической по преимуществу.
— 337 —