ХПЗС 2013 / Ускоренное / Заочное 2012 часть2 / Встречное удовлетворение

Встречное удовлетворение в английском договорном праве

Одной из особенностей английского договорного права является признание встречного удовлетворения (consideration) необходимым условием существования неформального договора. Отсутствие встречного удовлетворения означает, что договор не был заключен и стороны могут вести себя так, как если бы этот договор не существовал. Встречное удовлетворение требуется только лишь для неформальных договоров; применительно к формальным договорам его наличие или отсутствие юридически безразлично.

Впервые концепция встречного удовлетворения получила отражение в английской судебной практике в середине XVI в. Ее становление шло параллельно с превращением иска о принятом на себя (the action of assumpsit) в универсальное средство судебной защиты прав из неформальных договоров. Поскольку суды не намеревались предоставлять защиту во всех случаях нарушения обязательств, не облеченных в форму договора за печатью, потребовалось определить, при каких условиях такая защита должна предоставляться. Необходимость решения этой задачи и вызвала к жизни концепцию встречного удовлетворения, согласно которой вопрос об исковой силе обязательства надлежит решать в зависимости от наличия или отсутствия надлежащей причины его возникновения, коей является надлежащее встречное удовлетворение. Первоначально в каждом конкретном случае суд решал, какое встречное удовлетворение является надлежащим, а какое нет. Постепенно в судебной практике стал образовываться перечень того, что допускалось трактовать как надлежащее встречное удовлетворение, на основе которого с течением времени были сформированы общие критерии установления надлежащего встречного удовлетворения

Классическая доктрина встречного удовлетворения, основные положения которой актуальны и в настоящее время, складывалась в течение XIX в. в рамках формирования общей доктрины английского договорного права. Ее основу составляют определения встречного удовлетворения, содержащиеся в ряде судебных решений того времени и направленные на отражение сущности данной правовой категории. Так, по мнению лорда Элленборо, высказанному им в 1803 г. в решении по делу "Bunn v. Guy", "встречное удовлетворение в виде убытка или неудобства, понесенного одной стороной по просьбе другой, является с точки зрения права таким же надлежащим встречным удовлетворением за обещание этой другой стороны, как и встречное удовлетворение в виде выгоды или удобства для нее самой". В решении по делу "Thomas v. Thomas" (1842 г.) говорилось, что встречное удовлетворение означает нечто, имеющее ценность с точки зрения права и исходящее от истца: оно может представлять собой какой-нибудь ущерб для истца или же какую-нибудь выгоду для ответчика . Классическим считается следующее определение, содержащееся в решении по делу "Currie v. Misa" (1875 г.): "встречное удовлетворение, ценное с точки зрения права, может выражаться либо в каком-то праве, интересе, выгоде или пользе, предоставляемым одной стороне, либо в каком-то воздержании, ущербе, убытке или ответственности, которые терпит или берет на себя другая сторона" . Долгое время считалось, что именно эта дефиниция наилучшим образом показывает существо встречного удовлетворения.

Если придерживаться традиционного подхода, выраженного в приведенных выше определениях, то встречным удовлетворением следует признавать либо некий ущерб на стороне кредитора, либо некую выгоду на стороне должника. По словам видного специалиста по договорному праву профессора Трайтеля, зачастую эти ущерб и выгода представляют собой одно и то же явление, рассматриваемое с противоположных позиций. Например, оплата товара покупателем является встречным удовлетворением за обещание продавца поставить товар и может быть охарактеризована и как ущерб для покупателя, и как выгода для продавца . Однако бывают ситуации, когда встречное удовлетворение принимает форму только лишь ущерба на стороне кредитора или выгоды на стороне должника. Так, требование о предоставлении встречного удовлетворения будет удовлетворено, если кредитор по просьбе должника наделит каким-нибудь благом не его самого, а третье лицо. В этом случае кредитор понесет некий ущерб, но никакой прямой выгоды для должника в результате не возникнет. В большинстве случаев встречное удовлетворение выражается в ущербе для кредитора, а выгода для должника имеет место далеко не всегда. На этом основании возникло мнение, согласно которому ущерб на стороне кредитора является ключевым аспектом доктрины встречного удовлетворения. Однако судебная практика не подтверждает такую точку зрения, доказательством чего служат решения, где выгода на стороне должника признавалась достаточным встречным удовлетворением при отсутствии ущерба на стороне кредитора.

Выдающийся английский юрист Фредерик Поллок предложил рассматривать встречное удовлетворение как цену, за которую приобретается обязательство. Эта позиция нашла отражение в решении Палаты лордов по делу "Dunlop Pneumaic Tyre Co Ltd v. Selfridge Ltd" (1915 г.) и получила поддержку со стороны ряда представителей юридического сообщества. Так, известный коммерциалист профессор Гуд категорично утверждает, что трактовка встречного удовлетворения как выгоды для одной стороны или ущерба для другой является не только бесполезной, но и вводящей в заблуждение. Он полагает, что встречное удовлетворение представляет собой действие или воздержание от действия, желаемое должником и устанавливаемое им в качестве цены его собственного обязательства. Не существенно, приносит ли в действительности это действие или бездействие какую-то выгоду должнику; достаточно того, что оно совершается по его указанию. Схожая картина наблюдается и применительно к ущербу. "Когда я, - говорит этот ученый, - обещаю заплатить человеку сто фунтов стерлингов, если он воздержится от курения в течение месяца, его самоограничение будет надлежащим встречным удовлетворением не потому, что является ущербом для него, а потому, что я считаю это достойным платы в сто фунтов стерлингов" .

Дискуссии о надлежащем определении встречного удовлетворения являются исключительно доктринальными и не оказывают существенного влияния на нормативное регулирование данного правового института. Оно базируется на следующих ключевых принципах, сформировавшихся на основе многолетней судебной практики:

- встречное удовлетворение должно быть достаточным;

- не требуется эквивалентность встречного удовлетворения и обязательства, за которое оно предоставляется;

- встречное удовлетворение должно исходить от кредитора по обязательству, за которое оно предоставляется;

- предшествующее встречное удовлетворение не является надлежащим.

Каждый из этих принципов заслуживает отдельного предметного анализа.

1. Требование о достаточности встречного удовлетворения выражается в том, что встречное удовлетворение должно иметь некую ценность с точки зрения права. Впервые это требование сформулировал судья Пэттесон в решении по делу "Thomas v. Thomas" (1842 г.), где было признано, что мотив не является встречным удовлетворением. Однако открытым остался вопрос о том, что представляет собой ценность с точки зрения права.

Широко распространено мнение, согласно которому ценность с точки зрения права означает экономическую ценность. Поэтому не считаются встречным удовлетворением чувства любви, дружбы, привязанности. Однако, далеко не всегда то, что признается встречным удовлетворением, имеет экономическую ценность. Например, до 1970 г. обещание вступить в брак рассматривалось как надлежащее встречное удовлетворение. Воздержание от совершения определенного действия также зачастую признается встречным удовлетворением без учета его экономических последствий. Так, если отец обещает сыну заплатить сто фунтов стерлингов за воздержание от курения в течение года, такое воздержание будет считаться встречным удовлетворением, несмотря на то что не имеет экономической ценности .

Наиболее адекватно реальное положение вещей отражает позиция тех, кто полагает, что стороны договора могут сами определить достаточность конкретного встречного удовлетворения. Вместе с тем суд вправе признать, что заявляемое в качестве достаточного встречного удовлетворения в действительности не является таковым по причине отсутствия в нем ценности с точки зрения права. Тем самым наличие ценности с точки зрения права устанавливается судом, и, соответственно, проблема достаточности встречного удовлетворения, по существу, сводится к вопросу о том, что признается судом в качестве встречного удовлетворения, а что нет.

К настоящему времени сформировалась обширная судебная практика по вопросам встречного удовлетворения. Таковым признается либо обязательство, либо действие или бездействие одной стороны договора в обмен на обязательство другой. Тем самым необходима взаимная связь между обязательством одной стороны и встречным удовлетворением со стороны другой. Если же лицо принимает на себя обязательство либо совершает действие или воздерживается от совершения действия, лишь полагаясь на обязательство другого лица, но не в обмен на него, то обязательство, действие или бездействие первого лица не считаются встречным удовлетворением. Иллюстрацией сказанного является дело "Combe v. Combe" (1951 г.). Муж пообещал жене выплачивать ей после развода постоянное содержание в размере ста фунтов стерлингов в год. Апелляционный суд отказался признать встречным удовлетворением последующее воздержание жены от требования уплаты содержания, поскольку муж не просил ее об этом, вследствие чего ее поведение не могло рассматриваться как имевшее место в обмен на обещание мужа .

Встречное удовлетворение в форме обязательства именуется исполнимым (executory consideration); встречное удовлетворение в форме действия или бездействия называется исполненным (executed consideration). Исполненное встречное удовлетворение выполняет троякую функцию: помимо собственно встречного удовлетворения, оно представляет собой выражение намерения быть связанным договором (оферту или акцепт), а также исполнение того, что должно быть исполнено по договору. Например, если лицо А обещает уплатить вознаграждение за предоставление определенной информации, а лицо Б предоставляет эту информацию, то действие лица Б одновременно является акцептом оферты лица А, встречным удовлетворением за обязательство лица А и исполнением требуемого от лица Б по договору.

Исходя из принципа свободы договора, стороны вправе самостоятельно определить, что конкретно они готовы рассматривать в качестве встречного удовлетворения за свои обязательства. Поэтому в судебных решениях говорится, как правило, не о том, что допустимо считать встречным удовлетворением, а о том, что считать таковым нельзя.

Не признаются встречным удовлетворением моральные обязательства, заведомо невыполнимые обещания, обещания, выполнение которых ставится в зависимость от усмотрения должника, неопределенные обещания. Равным образом не считается встречным удовлетворением действие или бездействие со стороны должника, которое имело бы место вне зависимости от обязательства кредитора. К примеру, если лицо А обещает заплатить лицу Б, воздерживающемуся от курения по религиозным соображениям, 10 фунтов стерлингов в случае, если лицо Б не будет курить в течение недели, то воздержание от курения со стороны лица Б не будет встречным удовлетворением за обещание лица А .

Исполнение существующего договорного обязательства перед третьим лицом, равно как и обещание исполнить такое обязательство, признаются достаточным встречным удовлетворением. Лорд Скарман, выносивший решение Судебного комитета Тайного совета по делу "Pao On v. Lau Yiu Long" (1980 г.), сказал буквально следующее: "Их Светлости не сомневаются, что обещание исполнить либо исполнение существующего договорного обязательства перед третьим лицом может быть действительным встречным удовлетворением" .

Показательным примером признания исполнения договорного обязательства перед третьим лицом в качестве встречного удовлетворения является решение Судебного комитета Тайного совета по делу "New Zealand Shipping Co Ltd. v. A.M. Satterthwaite & Co Ltd. (The Eurymedon)" (1975 г.). Истец заключил договор перевозки бурового оборудования из Ливерпуля в Веллингтон. По условиям договора ответственность перевозчика за утрату или повреждение перевозимого груза ограничивалась определенным временным пределом, причем это ограничение распространялось на агентов и подрядчиков перевозчика, который для целей условия об ограничении ответственности считался их агентом, действующим от их имени. Перевозчик заключил договор со стивидорской компанией (ответчиком) на выгрузку бурового оборудования в Веллингтоне. Во время выгрузки оборудование было повреждено. Истец предъявил иск о возмещении стоимости ремонта оборудования. Ответчик ссылался на временное ограничение ответственности, предусмотренное договором перевозки. Суд расценил соответствующее условие договора перевозки как обещание освобождения от ответственности, данное истцом стивидорской компании через перевозчика, выступившего в данном случае в роли ее агента. Чтобы получить юридическую силу договорного обязательства, это обещание должно было быть подкреплено встречным удовлетворением со стороны стивидорской компании. Таковым суд признал выгрузку бурового оборудования, хотя она производилась во исполнение договора стивидорской компании с перевозчиком, а не с истцом. Решающую роль в таком исходе дела сыграло то обстоятельство, что истец получил пользу в результате выгрузки его оборудования .

Признание встречным удовлетворением обещания исполнить договорное обязательство перед третьим лицом иллюстрируется решением по делу "Pao On v. Lau Yiu Long". Истец отказался выполнять договор с компанией до момента предоставления ответчиком, являвшимся акционером компании, гарантии возмещения ущерба, который истец мог бы понести в результате исполнения одного из условий договора. Такая гарантия была предоставлена в обмен на обещание истца исполнить свои обязательства по договору с компанией. Суд расценил это обещание как достаточное встречное удовлетворение, поскольку оно принесло пользу ответчику, выразившуюся в увеличении вероятности исполнения истцом его обязательств перед компанией (см.: Chitty on Contracts. 29th Ed. Vol. 1. General Principles. P. 257; Treitel G. Some Landmarks of Twentieth Century Contract Law. Oxford, 2002. P. 17).

2. Встречное удовлетворение должно быть достаточным с точки зрения права, однако не требуется его эквивалентность (равноценность) обязательству, за которое оно предоставляется. Это правило, прочно укоренившееся в английском праве, базируется на принципе свободы договора, исходя из которого договаривающиеся стороны вправе самостоятельно определить, что конкретно они готовы считать встречным удовлетворением за свои обязательства. При рассмотрении споров суды не устанавливают действительную экономическую ценность того, что предоставляется в качестве встречного удовлетворения. Если лицо получило то, что оговорено договором, суд не будет выяснять, равноценно ли полученное встречному обязательству получателя. По словам лорда Блэкбэрна, выносившего решение Суда королевской скамьи по делу "Bolton v. Madden" (1873 г.), "эквивалентность встречного удовлетворения должна обсуждаться сторонами во время заключения соглашения, а не судом, когда ставится вопрос о его исполнении".

Следствием допущения неравноценности встречного удовлетворения является признание достаточным номинального встречного удовлетворения. Судебной практике известны случаи, когда надлежащим встречным удовлетворением признавались передача оберток от шоколадных конфет, передача листа бумаги без упоминания о его содержании, уплата незначительной денежной суммы в обмен на передачу ценного имущества <38>, простое предоставление документа на обозрение, иные малоценные действия <39>. Как выразился лорд Сомервелл в решении по делу "Chappell & Co. Ltd. v. Nestle Co. Ltd." (1960 г.), "договаривающаяся сторона вправе оговорить, какое встречное удовлетворение она выбирает. Зернышко перца не перестает быть надлежащим встречным удовлетворением, если установлено, что кредитор не любит перец и выбросит это зернышко" <40>. Сказанное не означает, что суды во всех без исключения случаях считают действительными сделки, заключенные на заведомо неравноправных условиях. Они могут быть признаны недействительными при наличии ошибки, обмана, других опорочивающих их факторов, но не в силу одной лишь неэквивалентности встречного удовлетворения.

К примеру, по итогам рассмотрения одного из дел Палата лордов признала должным образом заключенным договор, по условиям которого ферма стоимостью сорок тысяч фунтов стерлингов продавалась за пятьсот фунтов стерлингов (см.: Richards P. Op. cit. P. 60).

3. Правило о том, что встречное удовлетворение должно исходить от кредитора по обязательству, за которое оно предоставляется, означает, что именно кредитор, а не какое-то третье лицо должен предоставить встречное удовлетворение. Профессор Фармстон иллюстрирует применение данного правила решением по делу "Price v. Easton" (1833 г.), обстоятельства которого заключались в следующем. Ответчик обещал лицу X, что выплатит истцу определенную денежную сумму в случае, если лицо X выполнит для ответчика оговоренную ими работу. Лицо X выполнило работу, однако ответчик ничего истцу не заплатил. Истец обратился в суд, но в удовлетворении его иска было отказано по причине непредоставления им встречного удовлетворения за обещание ответчика .

Вместе с тем не обязательно, чтобы должник непосредственно сам получил некую фактическую выгоду от встречного удовлетворения со стороны кредитора. Достаточно, если кредитор понесет какой-то ущерб по просьбе должника либо наделит третье лицо каким-нибудь благом опять же по просьбе должника. Например, при рассмотрении одного из дел платежи, совершенные фрахтователем судна в пользу экипажа, были расценены как встречное удовлетворение за обещание судовладельца, данное фрахтователю <42>.

Следует подчеркнуть, что правило о необходимости предоставления встречного удовлетворения кредитором по обязательству действует параллельно с нормами Закона о договорах (права третьих лиц) 1999 г., которые при определенных условиях наделяют третье лицо правом требовать исполнения договора, заключенного между двумя другими лицами. Третье лицо, получающее такое право, не обязано предоставлять встречное удовлетворение.

4. Выше уже говорилось о необходимости взаимной связи между обязательством одной стороны договора и встречным удовлетворением со стороны другой. По этой причине не признается надлежащим так называемое предшествующее встречное удовлетворение (past consideration), под которым понимается действие или воздержание от действия одного лица, имевшее место ранее и независимо от принятия на себя обязательства другим лицом. Иными словами, обязательство и предшествующее встречное удовлетворение не связаны друг с другом и не являются элементами одной сделки. Этим предшествующее встречное удовлетворение отличается от исполненного, которое вместе с корреспондирующим обязательством представляют собой компоненты одной и той же сделки.

Отрицательное отношение английских судов к предшествующему встречному удовлетворению наглядно демонстрируется решением Апелляционного суда по делу "McArdle" (1951 г.). Отец завещал детям свой дом, права на который они должны были получить после смерти своей матери. В доме проживала мать с одним из сыновей и его женой (истицей). Последняя произвела значительные улучшения дома. Спустя некоторое время в знак благодарности за это дети подписали документ, где говорилось, что при разделе наследственного имущества ей должна быть выплачена определенная денежная сумма в счет компенсации ее расходов на улучшения дома. Однако суд признал, что поскольку вся работа была закончена до подписания указанного документа, она являлась предшествующим встречным удовлетворением по отношению к содержавшемуся в нем обязательству, вследствие чего оно не имело юридической силы, как не подкрепленное встречным удовлетворением

Правило о том, что предшествующее встречное удовлетворение не является надлежащим, имеет ряд исключений. В практическом плане наибольшее значение имеют два из них. Первое берет начало в судебных решениях XVII в. и заключается в том, что при наличии определенных условий предшествующее встречное удовлетворение за последующее обязательство считается надлежащим, если оно предоставлено по просьбе лица, взявшего на себя это обязательство. В 1980 г. Судебный комитет Тайного совета в решении по делу "Pao On v. Lau Yiu Long" следующим образом сформулировал условия применения данного исключения: "Действие, совершенное ранее принятия обязательства произвести платеж или предоставить какое-то иное благо, иногда может быть встречным удовлетворением за это обязательство. Действие должно быть совершено по просьбе должника; стороны должны были понимать, что за действие полагается вознаграждение либо платежом, либо предоставлением какого-то иного блага; платеж или наделение иным благом были бы обеспечены правовой защитой, будь они обещаны заблаговременно" . Необходимо наличие всех трех условий в совокупности. Они применимы не только в случаях, когда встречное удовлетворение выражается в совершении некоего действия, но и когда оно заключается в принятии обязательства .

Хотя традиционно это считается исключением из общего правила о предшествующем встречном удовлетворении, есть мнение, что решение по делу "Pao On v. Lau Yiu Long" всего лишь иллюстрирует общее правило. Так, профессор Битсон полагает, что последующее обязательство не является чем-то новым, а только конкретизирует ранее выраженную просьбу, в ответ на которую было совершено действие. При таком подходе первоначальная просьба, встречное удовлетворение и последующее обязательство являются элементами одной сделки. Соответственно, никакого исключения из общего правила здесь нет (см.: Beatson J. Op. cit. P. 94).

Второе практически важное исключение из общего правила о предшествующем встречном удовлетворении предусмотрено статьей 27 (1) Закона о переводных векселях 1882 г. (Bills of Exchange Act 1882), в соответствии с которой надлежащее встречное удовлетворение за переводный вексель может представлять собой: (а) любое встречное удовлетворение, достаточное для действительности простого договора; (б) ранее возникший долг или обязанность . В литературе законодательное закрепление данного исключения обосновывается многолетним торговым обычаем .

Требование наличия встречного удовлетворения для существования неформального договора в некоторой степени смягчается доктриной обязательственного эстоппеля (promissory estoppel), означающего лишение права на возражения в результате данного обещания. Нормы об обязательственном эстоппеле были выработаны правом справедливости (equity) применительно к действиям, направленным на изменение или прекращение договорных правоотношений. Цель этих норм - недопущение отказа от обещания, даже не подкрепленного встречным удовлетворением, в случаях, когда лицо, которому дано обещание, действовало, полагаясь на него, и было бы несправедливо позволить лицу, давшему обещание, отказаться от него. Хотя сфера применения обязательственного эстоппеля не ограничивается исключительно договорными правоотношениями, именно они в наибольшей степени учитывались при формировании соответствующей нормативной базы.

Ведущим прецедентом является решение Палаты лордов по делу "Hughes v. Metropolitan Railway Co." (1871 г.). Арендодатель предоставил арендатору уведомление с требованием о проведении ремонта арендованных помещений в течение шести месяцев. По условиям договора аренды в случае невыполнения этого требования арендодатель имел право прекратить аренду. Впоследствии стороны провели переговоры о возможности досрочного возмездного прекращения аренды, закончившиеся безрезультатно незадолго до истечения указанного шестимесячного срока. Сразу же по его окончании арендодатель предъявил иск о восстановлении владения, ссылаясь на прекращение аренды вследствие невыполнения арендатором предъявленного ему требования о ремонте. В удовлетворении иска было отказано. Суд посчитал, что, вступив с арендатором в переговоры, арендодатель тем самым подразумеваемо обещал не требовать проведения ремонта ранее их окончания. Полагаясь на это обещание, арендатор не делал ремонт, пока шли переговоры, поэтому течение указанного в уведомлении о ремонте срока должно начаться со дня завершения переговоров. Следовательно, арендодатель был не вправе заявлять о прекращении аренды до момента окончания этого срока <48>. Хотя суд и не пришел к выводу о том, что поведение сторон имело последствием изменение условий договора без предоставления встречного удовлетворения, фактически такое изменение произошло, ведь невыполнение требования арендодателя не привело к возникновению у него права прекратить аренду, как это было бы в соответствии с договором.

На протяжении ряда лет концепция встречного удовлетворения подвергается жесткой критике, как архаичная и не соответствующая потребностям коммерческого оборота. Лорд Гофф в решении по делу "White v. Jones" (1995 г.) заметил, что английское договорное право зачастую видится несовершенным, поскольку воспринимается как обремененное ненужной доктриной встречного удовлетворения .

Многие считают, что в современных условиях концепция встречного удовлетворения уже не достигает той цели, ради которой она когда-то создавалась - не допустить существования имеющих юридическую силу безвозмездных неформальных обязательств. Такая позиция представляется вполне справедливой, если принять во внимание последовательное развитие законодательства и судебной практики в направлении либерализации норм о форме сделок и встречном удовлетворении.

Напомним, что встречное удовлетворение необходимо только для неформальных договоров; применительно к формальным договорам его наличие или отсутствие юридически безразлично. В процессе анализа законодательства, содержащего предписания относительно формальных договоров, четко прослеживается тенденция к упрощению и минимизации требований к порядку их совершения. В наши дни для подготовки и заключения формального договора уже не нужно соблюдать столько формальностей, как раньше . Поэтому такие договоры широко используются для оформления отношений по безвозмездной передаче имущества, безвозмездного производства работ и оказания услуг, позволяя обойти требование о предоставлении встречного удовлетворения.