Blau-2

П. М. Блау

▲

РАЗЛИЧНЫЕ ТОЧКИ ЗРЕНИЯ НА СОЦИАЛЬНУЮ СТРУКТУРУ И ИХ ОБЩИЙ ЗНАМЕНАТЕЛЬ¹

На Всемирном социологическом конгрессе в Упсале (Швеция) в 1978 году три пленарных заседания были посвящены теме «Разновидности структурных исследований». Большинство статей данного сборника первоначально были представлены там в каче­стве докладов. Как следует из названия сборника, в нем идет речь о преемственности в структурных исследованиях, поскольку он является продолжением более раннего сборника статей на эту же общую тему (Блау, 1975).

Различные главы этой книги (так же как и предыдущей) весьма отличаются не только пониманием социальной структуры, но и методами анализа. Одни авторы сравнивают и критиче­ски оценивают различные теоретические ориентации в изучении социальной структуры, другие выступают с анализом категорий и уточнениями, третьи разрабатывают формальные теоретические модели и применяют их для анализа количественных эмпириче­ских данных.

В связи с этим возникают два вопроса: имеют ли все эти подходы общий знаменатель и есть ли смысл объединять их в одном сборнике?

Как отметил мой коллега-редактор в своей статье, вошедшей в предыдущий сборник (Мертон, 1975), разнообразие и плюра-

¹ B 1 a u P. M. Introduction: Diverse Views of Social Structure and Their Common Denominator // Continuities in Structural Inquiry / Ed. by P. M. Blau, R. K. Merton. London; Beverly Hills, 1981. P. 1—23. FlepeBOfl A. BypaKa.

лизм подходов в научной дисциплине обычно являются главным источником развития научных знаний.

Однако остается вопрос о том, есть ли какая-либо отличитель­ная черта этих авторов, анализирующих социальную структуру и имеющих такие разнообразные точки зрения на ее природу.

Существует ли общий знаменатель их подходов, позволяющий провести различие между ними и подходами других ученых-обществоведов. После краткого обзора содержания сборника я намереваюсь дать утвердительный ответ на этот вопрос.

Краткий обзор сборника

В первых двух статьях структурализм Леви-Стросса противо­поставляется структурному функционализму — теоретической традиции, восходящей к Дюркгейму, характерными представите­лями которой являются английские социологи антропологической ориентации и Парсонс в американской социологии. Лич сравнива­ет структурализм Леви-Стросса со структурным направлением в британской антропологии, наиболее характерными представите­лями которого являются Рэдклифф-Браун и Майер Форте. Он подчеркивает, что для этих английских антропологов термин «социальная структура» относится к эмпирической реальности, т. е. наблюдаемым группам и иерархиям, разделяющим общество и «фактически существующим в мире вне нас». В противопо­ложность этому для Леви-Стросса социальная структура — это мысленная конструкция, создаваемая теоретиком для объяснения эмпирических наблюдений и лишь в общих чертах отражаю­щая модели различных эмпирически наблюдаемых положений и отношений. Конечно, английские структуралисты вполне осо­знают, что эмпирические данные, которые они находят во внешнем мире, зависят от концептуальных схем наблюдателя, а Леви-Стросс специально подчеркивает, что его структурные построения отражают основные черты, хотя и не во всех

подробностях, эмпирических закономерностей (раttеrns), наблю­даемых в различных системах или явлениях.

Это различие между английским и французским структура­лизмом вызвало споры относительно роли эмпирических данных в антропологических исследованиях родства; споры, которые еще более обострились, когда Леви-Стросс в ряде своих последних работ занялся изучением мифов. Причиной тому стал его способ интерпретации мифов, характеризующийся меньшей определенно­стью, большей удаленностью от объективных эмпирических условий и менее поддающийся проверке в процессе исследования по сравнению с его теорией родства. Между тем сам Леви-Стросс своим главным вкладом в теоретическую социологию считает именно интерпретацию мифов. В заключительной части своего эссе Лич пытается примирить возникшие разногласия.

В следующих двух главах концепция социальной структуры анализируется на основе выделения в ней нескольких уравнений, или измерений. В качестве дифференцирующего критерия Уорри-нер использует сущность элементов, взаимосвязи которых прида-

ют структуре определенные очертания. С помощью этого критерия автор выделяет три уровня социальной структуры. Межлично­стный уровень представляет собой структуру социальных отношений между отдельными личностями, например социометрическую схему связей в малой группе. Межпозиционный уровень отражает структуру отношений между различными социальными положени­ями, которые не следует путать с занимающими их людьми. Примером этого уровня может служить система родственных связей в племени. Межорганизационный уровень отражает структуру отношений между официально организованными об­щностями, например формы торговых отношений между фирмами в определенной социальной сфере или же взаимосвязанные директораты корпораций в обществе.

Уоллас также подчеркивает важность концептуализации структуры как иерархии уровней, в которой структура каждого последующего уровня заключает в себе структуру предыдущего. На каждом уровне необходимо различать совокупности элементов, составляющие структуры, и элементы, из которых состоят эти совокупности. При этом элементы более широкой совокупности могут в свою очередь рассматриваться как состоящие из менее объемных (широких) элементов при анализе последующего, более низкого уровня структуры. Однако главной мыслью Уолласа является то, что эти различия в масштабе структуры могут быть проанализированы в трех различных измерениях.

Число структурных единиц может варьировать от малой группы до целого общества; социальное поведение может рассматриваться, начиная с такого единичного акта, как, например, приветствие, и кончая таким многомерным действием, как вступление в брак; а протяженность исследуемого явления может быть как узко ограниченной в пространственно-временном отношении, например почасовая производительность труда на каком-либо предприятии, так и широкомасштабной, например годовые темпы экономического роста страны. Эти три измерения углубляют анализ последующих уровней структуры и могут быть использованы для восьмимерного описания свойств социальных явлений. Прежде всего объектом исследования могут быть люди или другие живые организмы; и в том и в другом случае основное внимание может уделяться либо физиологическим, либо психоло­гическим особенностям поведения изучаемых организмов. Нако­нец, каждая из полученных четырех категорий может изучаться с точки зрения пространственных или временных закономерностей. Перекрестная классификация трех указанных дихотомий дает восемь типов чистых социальных явлений, различные комбинации которых могут быть использованы в конкретном анализе.

Эмерджентные свойства

Концепции социальной структуры, четко определенные или подразумеваемые в статьях данного сборника, значительно отличаются друг от друга и даже содержат противоречивые элементы. В одних сопоставляются социальная структура и куль­тура, в то время как в других культурные символы и идеи рассматриваются в качестве самой сути глубинной структуры. Некоторые авторы концептуализируют структуру в форме теории, постулирующей закономерности и таким образом упорядочиваю­щей эмпирические наблюдения, другие же авторы считают, что социальная структура существует во внешней эмпирической реальности и представляет собой не теорию, а то, что необходимо объяснить с помощью теории.

Ряд авторов определяют структуру с точки зрения статусных или должностных различий, влияющих на социальные отношения, наряду с авторами, определяющими структуру в терминах моделей социальных отношений, из которых выводятся статусные различия. С точки зрения одних, структурная социология выделяет такие чисто формальные аспекты социальной жизни, как

16

численность, дифференциация и иерархия, целиком игнорируя содержательную сторону дела, в то время как, по мнению других, макросоциологические структурные исследования сосредоточивают внимание на отличительных особенностях исторических социаль­ных систем в определенные периоды времени в определенных регионах. Интеграция, порядок и единство мнений являются определяющими атрибутами социальной структуры, выделяемыми одними авторами; дифференциация, противоречие и конфликт рассматриваются как решающие факторы другими.

Тем не менее во всех этих различных взглядах на социальную структуру можно выявить общий знаменатель. Он заключается в том, что социальная структура тождественна эмерджентным свойствам комплекса составляющих ее элементов, т. е. свойствам, не характеризующим отдельные элементы этого комплекса. В любой структуре можно выделить элементы, составляющие собственно структуру, и комплекс элементов, из которых структу­ра строится. С аналитической точки зрения это не одно и то же, поскольку комплекс элементов структуры представляет собой лишь механическую совокупность элементов, в, то время как собственно структура, в самом широком смысле, определяется "взаимосвязями этих элементов, включая как взаиморасположение и косвенные влияния этих элементов, так и прямые связи между ни­ми. Не видеть этого различия означает не видеть за деревьями леса. Сумма всех деревьев остается неизменной независимо от того, стоит ли каждое дерево на отдельном участке или же все деревья растут вместе. Однако только во втором случае деревья составляют лес. Вода отличается от водорода и кислорода не элементами, составляющими их, а связями между этими элемента­ми. Вся разница в том, соединены ли два типа атомов в одной . молекуле или в двух разных молекулах. Структура группы также отличается от совокупности составляющих ее членов теми свойствами, которые не могут быть использованы для описания отдельных членов группы, так как они характеризуют отношения «ли сочетания отдельных членов и, следовательно, относятся ко всей группе как целому. Сосредоточивая внимание на эмерджент-яых свойствах социальных общностей, структурный анализ по своей сущности является антиредукционистским методом.

Следует отметить, однако, что речь идет не только о различии между отдельными индивидами и общностями. Эмерджентные свойства структуры могут наблюдаться на различных уровнях социальной общности, а так как критерий эмерджентных свойств формально одинаков для всех уровней, то это означает, что природа таких свойств не остается неизменной. Для ясности повторим, что эмерджентные свойства характерны для всего целого, а не для его составляющих элементов. С точки зрения этого критерия средний уровень интеллектуальных способностей (IQ) и среднее значение уровня образования не являются атрибутами структуры группы, хотя они и относятся к совокупно­сти членов группы, в то время как социометрические связи

17

и групповая сплоченность — это атрибуты, не выделяющие отдельных членов группы, а следовательно, составляющие эмерд-жентные свойства структуры группы. Организации также облада­ют эмерджентными свойствами, т. е. свойствами, которые отличаются от каких-либо характеристик трудовых коллективов или других подразделений данной организации. Конфигурация иерархии власти, степень централизации процесса принятия решений и разделение труда иллюстрируют эмерджентные струк­турные свойства организаций. У наций также есть эмерджентные свойства, отличающиеся от характеристик различных групп на­селения, организаций и регионов. Примерами этих свойств мо­гут быть форма правления в стране и ее экономические институты.

Эмерджентные социальные структуры часто определяются слишком широкими, неясными и даже таинственными терминами. Ученые говорят о духе времени, конфигурации культуры, упадке цивилизации, фольксгайсте (Volksgeist), или национальном характере народа, гештальте (Gestalt) социальной системы. Неточные способы использования эмерджентных свойств и опре­делений, выражающих их сущность,— «целое есть нечто большее, чем сумма его частей»,— несомненно, являются причиной той критики, с которой выступают против них ученые, занимающиеся философскими проблемами естествознания и предпочитающие четкие научные формулировки (см.: Нагель, 1955). И все же эмерджентные свойства можно определить в строго операциональ­ных терминах. Даже более абстрактные теоретические понятия, используемые в структурном анализе, и могут, и должны, с моей точки зрения, концептуализироваться с достаточной четкостью, с тем чтобы их смысл мог быть подвергнут операционализации и измерению. Но прежде чем рассмотреть ряд классов операцио­нальных эмерджентных свойств, необходимо сказать несколько слов о компонентах социальной структуры, о связях между ними и об уровнях структурного исследования.

Компоненты социальной структуры могут концептуализиро­ваться как индивиды, роли, статусы, позиции, группы, места или любые другие подразделения некоторой многосложной общности. На первоначальном этапе компоненты обычно описываются с помощью уникальных маркеров, т. е. используются либо их названия, либо символы, заменяющие названия. Так, в социо­метрическом исследовании малых групп индивиды идентифициру­ются с помощью имен, букв, чисел или подобных отличительных символов; при изучении профессиональной структуры общности профессии определяются их названиями; в макросоциологических исследованиях города или нации тоже обозначаются их названия­ми. Однако пока изучаемые объекты и их составляющие идентифицируются с помощью специальных маркеров, их можно описывать только по одному за один раз, т. е. их невозможно проанализировать систематически с целью выработки даже ограниченных или гипотетических обобщений о социальной структуре. Систематический анализ требует замены уникальных

18

маркеров упорядоченными аналитическими свойствами (Прже-ворский и Тойн, 1970). Так, в исследовании, проводимом методом опроса, респонденты классифицируются по их различным характе­ристикам с целью выявить связи между этими аналитическими характеристиками, например между уровнем образованности й предпочтением в голосовании. В структурном исследовании процедура в принципе такая же, только в нем сначала необходимо заменить уникальные маркеры элементов исследуемого объекта аналитическими свойствами структуры. Например, при изучении малых групп имена или символы, с помощью которых обознача­ются отдельные члены группы, заменяются различными характе­ристиками социометрических связей группы, а названия професси­ональных групп — индексом разделения труда, к примеру, при сравнительном исследовании разных стран.

В макросоциологических исследованиях компоненты социаль­ной структуры сами являются крупными общностями со своей собственной социальной структурой. И здесь возникает вопрос о том, каким образом следует концептуализировать прямые связи между общностями. Следует ли, к примеру, рассматривать взаимозависимость как прямую связь даже при полном отсутствии общения? Следует ли считать прямой связью одностороннюю зависимость или общие ценности и нормы? Конечно, все эти вопросы упираются в дефиниции, тем не менее я считаю возможным дать на них отрицательные ответы и определить прямую связь или социальное отношение (в отличие от таких абстрактных отношений между группами, как различия по численности или обеспеченности ресурсами) как действительное социальное взаимодействие и общение, которые могут быть быстротечными (единичный акт взаимодействия) или продолжи­тельными (семейно-брачные отношения), социальными или эконо­мическими, воплощаться в форме сотрудничества или конфликта, осуществляться между людьми, занимающими равное положение, или между руководителями и подчиненными.

Некоторые социальные контакты, например непосредственное общение в неофициальной обстановке, могут иметь место лишь между отдельными людьми, а не группами, т. е. не все члены больших групп могут находиться в непосредственном контакте. В соответствии с этим непосредственные социальные отношения между различными группами обычно выражаются в виде уровня (частоты) социального взаимодействия их членов. Примерами могут служить уровни межэтнических браков, дружеских отноше­ний между представителями различных рас, свиданий между лицами противоположного пола — представителями различных социальных классов. Дюркгейм был первым, кто отметил, что социальные факты можно часто представлять в виде частоты индивидуального поведения: уровня браков, разводов, само­убийств и т. д.

Социальные структуры — это входящие друг в друга серии последующих уровней все более широкого масштаба. Впервые

19

такое представление о социальной структуре было выдвинуто Саймоном в 1965 году и затем получило дальнейшую разработку у Уолласа и Уорринера, представленных в данном сборнике. Так, если идти в направлении сверху вниз, то страны состоят из регионов, подразделяющихся на провинции или штаты, которые включают округа и города, а последние в свою очередь состоят из районов, поделенных на кварталы с домами, в которых живут семьи или отдельные лица. Исследователь решает, какой уровень структуры изучать, а также что будет единицей его анализа, о структуре которой представляется возможным сделать обобще­ния. Какой бы уровень структуры ни избирался, он может быть проанализирован по отношению к его соседним уровням. Следую­щий, более высокий уровень — это то окружение, которое оказывает влияние на изучаемую структуру. Например, при изучении структуры трудовых коллективов их непосредственной социальной средой являются условия в подразделении организа­ции, где они работают. При изучении структуры фирм такой непосредственной социальной средой являются условия рынка. Вполне очевидно, что невозможно систематически проследить влияния окружающей социальной среды, не изучив значительное число структур в различных социальных контекстах. Следующий, более низкий, уровень состоит из совокупности элементов изучаемой структуры. Примерами таких составляющих элементов могут быть члены трудового коллектива, этнические группы города, отделы и филиалы компании. Однако анализ самой социальной структуры коренным образом отличается от изучения составляющих ее элементов с их внутренней структурой, посколь­ку такой анализ сосредоточен на эмерджентных свойствах совокупности элементов, характеризующих не отдельные эле­менты, а способ их сочетания и отношения между ними.

Теперь, наконец, рассмотрим четыре основных вида эмерджен­тных свойств. Первый вид — это численность элементов социаль­ной совокупности. Для малой группы это всегда число ее отдельных членов. Однако для общества и других крупных объединений существуют два способа подсчета числа компо­нентов. Первый, как и в случае с малыми группами и общностями любой величины,— это подсчет всех отдельных членов. Второй способ — это подсчет более крупных компонентов, например, численности общностей, входящих в штат, численности подразде­лений корпорации, численности независимых фирм на рынке, численности родов в клане. Число индивидов и число подгрупп, которые могут быть нескольких разновидностей, представляют собой два различных типа эмерджентных свойств социальных объединений. Несмотря на то что численность группы может рассматриваться в качестве основания всех структурных свойств, отражающих различные формы дифференциации, она, строго говоря, не является свойством социальной структуры, в то время как число компонентов определенно является атрибутом социаль­ной структуры. Несмотря на это, численность социальной

20

общности — это прототипичное эмерджентное свойство социаль­ной совокупности элементов; она обладает определенным операци­ональным значением; она не может существовать без элементов, однако характеризует элементы не в отдельности, а только в совокупности.

Численность группы или общества часто игнорируется или рассматривается как не представляющая теоретического интере­са. Напротив, с нашей точки зрения, численность — это очень важная теоретическая категория в структурной социологии, так как она является общим эмерджентным свойством всех социаль­ных групп, включая не только все многообразие социальных групп, структура которых изучается, но и подгруппы любого профиля, являющиеся структурными компонентами того или иного социального объединения.

Второй вид эмерджентных свойств относится к социальным отношениям между людьми, представляющим собой прямые связи между элементами структуры социальной группы. Социальные отношения индивидов в малых группах выражаются в непосред­ственном социальном взаимодействии и общении. Структура группы, а точнее один ее аспект, может быть графически Изображена в виде социограммы и обычно представляется с помощью матрицы предпочтений, из которой могут быть получены многочисленные измерения структуры. В макросоциоло-гических исследованиях всего общества или других крупных социальных объединений структурные компоненты представляют собой комбинации индивидов в различных измерениях (что избавляет исследователя от изучения отношений между миллиона­ми компонентов): различного рода группы, различного масштаба территории (районы, общины), а также социальные слои, выделяемые на основе иерархических различий. Все эти подразде­ления населения могут быть квалифицированы категорией "соци-альное положение", употребленной в самом широком значении всех тех отличительных особенностей людей, на основании которых люди сами проводят социальные различия.

Как уже отмечалось, показателями прямых связей между различными положениями являются частота и уровень социаль-ных отношений и взаимодействия между людьми, занимающими эти положения, например уровень социальных контактов между лицами, занимающими различные должности в организации. Однако также существуют и другие прямые связи между крупными компонентами общества, такие, например, как торговля и другие формы обмена между фирмами или же коалиции и конфликты между политическими партиями. Категории, описы­вающие социальные отношения между людьми, определенно идентифицируют эмерджентные свойства структуры социальной группы, которые не существовали бы, если бы составляющие элементы этой группы рассматривались отдельно.

Еще одним эмерджентным свойством является состав социаль­ной совокупности, находящий свое выражение в различиях между

21

ее элементами. Эти различия и их степень могут быть определены независимо от того, являются ли составляющие элементы неупорядоченными номинальными категориями, т. е. могут быть только маркированы, или же упорядоченными классами, которые могут быть ранжированы. При этом обычно задаются следующие вопросы: насколько отличаются друг от друга различные институты и сколько существует отдельных институциональных сфер? Насколько многосторонними являются промышленное разнообразие, разделение труда или этническая неоднородность? Исповедует ли большинство людей одну религию или много религий? Что касается установления многообразия или неодно­родности, то необходимо учитывать различия не только в величине различных компонентов, но и в их численности. Предположим, что в двух общинах представлено по десять одних и тех же вероиспо­веданий. Однако в одной общине 90 % людей исповедуют одну религию и только 10 % — остальные. В противоположность этому во второй общине каждую религию исповедуют приблизительно 10 % людей. Совершенно очевидно, что в первой общине, где население неравномерно распределено по вероисповеданию, наблюдается меньшая религиозная неоднородность, чем во второй общине, население которой распределено по вероисповеданиям равномерно.

Для социальных компонентов, основанием дифференциации которых являются различия в обладании каким-либо ресурсом, например богатством, доходом, властью или образованием, неравномерность распределения этого ресурса свидетельствует о степени социального неравенства (особенно показательно здесь различие между распределением населения и распределением ресурса). Различные формы неравенства — это различные аспек­ты состава социальной совокупности. Композиционные характери­стики также отвечают требованию критерия эмерджентного свойства тем, что они определенно относятся к структуре целого, не проявляясь в отдельных его частях.

И наконец, необходимо отметить два типа структурных свойств более высокого порядка. Один из них заключается в глобальных характеристиках (Лазарсфельд и Мензель, 1969) инфраструктуры общества, которые, как предполагается, лежат в основе жизни общества и объясняют ее наблюдаемые модели. Подход к изуче­нию социальной структуры, делающий акцент на этих свойствах, порождает совершенно различные и даже противоречивые теории в зависимости от того, какова, по мнению их сторонников, фундаментальная природа базиса общества, т. е. рассматривается ли она главным образом как совокупность объективных экономи­ческих условий или же субъективных культурных ценностей. Для Маркса социальная инфраструктура заключается в материальных экономических условиях: производительных силах, производ­ственных отношениях и их диалектическом взаимодействии. Для Леви-Стросса глубинная структура — это область культурных символов и значений, так же как и для Парсонса культурные

22

ценности и нормы составляют тот субстракт, который в конечном итоге управляет социальным действием, отношениями между людьми, институтами общества.

Вторым типом структурных свойств более высокого порядка являются абстракции, выведенные из свойств более низкого порядка, из моделей либо социальных отношений между элемента-ли, либо комбинаций элементов. Так, сторонники сетового анализа (network analysts) акцентируют внимание на много­численных более сложных факторах, основанных на более простых факторах, в терминах которых можно характеризовать и анализи­ровать социальные цепи (Митчелл, 1969; Барнс, 1972). При блок-моделировании используются сходства моделей социальных отношений для получения изображений структур социальных положений (Уайт и др., 1976). Иллюстрацией может служить исследование Брейгером торговых отношений между странами. Из состава социальной совокупности можно вывести другого рода абстракцию, относящуюся к ее внутренним различиям, особенно к распределению ее членов по различным положениям. Поскольку можно видеть многочисленные аспекты внутренних различий, правомерно поставить вопрос о том, в какой степени различия по разным направлениям пересекаются, а не частично (или полно­стью) совпадают, о чем свидетельствует эмпирически устанавли­ваемая определенная корреляция между ними. Например, на­сколько тесно взаимосвязаны различия в характере профессио­нальной деятельности, уровне образования или доходах? Та степень, в которой пересекаются отличительные черты в разных измерениях, как раз и является тем эмерджентным свойством социальной структуры, которое имеет большое значение для социальных отношений и интеграции (Блау, 1977).