Бенджамин Дэй

 

Одной из первых в Америке «Нью-Йорк сан» стала публиковать заведомо вымышленную информацию, лживые репортажи, в которых уживались друг с другом сенсационность и неправда от первой до последней строчки. Так, 25 августа 1835 года газета поместила под огромным заголовком материал о «лунных людях», будто бы открытых астрономами. Полосы газеты Дэя заполнялись информацией криминального свойства и сообщениями о различных «происшествиях».

Настоящую конкуренцию «Нью-Йорк сан» составила в то время лишь новая ежедневная газета «Нью-Йорк геральд» («Нью-Йоркский вестник»), с которой и принято в первую очередь связывать газетную «революцию» 1830–1840 годов в американской прессе. Ее выдающуюся роль в истории американской периодической печати нельзя переоценить, а имя ее основателя, создателя и издателя Джеймса Гордона Беннета (1795–1872) окружено особым ореолом в истории журналистики США,

Выходец из Шотландии, Беннет начал издание «Нью-Йорк геральд» с капитала всего в 500 долларов, а в его редакции было только два стула. К 1839 году тираж газеты Беннета поднялся до 30 тыс. экземпляров, в 1855 году достиг 75 тыс., а в 1860 году – 77 тыс. экземпляров.

Джеймс Гордон Беннет

 

Сам Беннет объяснял этот успех «полной новизной», привнесенной им в издание ежедневной газеты. Он так формулировал свое журналистское кредо 19 августа 1836 года: «Что может помешать газете стать более крупным органом общественной жизни? У книг были свои времена, свое время было и у театров, было оно и у церквей... Но газета может больше отправить душ на небо и вызволить их из ада, чем все церкви вместе взятые и, кроме того, заработать деньги»^[4].

«Нью-Йорк геральд» публиковала разную информацию: международную, национальную и местную, – серьезно расширив тематику публикаций. Беннет широко и постоянно получал материалы европейской печати, используя для этого изобретение Морзе (уже в 1848 году в «Нью-Йорк геральд» публиковалось 10 колонок телеграфных новостей). Он первым сообщил в своей газете об открытии золотых приисков в Калифорнии.

Одним из первых в Америке Беннет создал корреспондентское бюро своей газеты в Вашингтоне и начал направлять специальных корреспондентов в крупные европейские города, завел своих постоянных корреспондентов в Европе. Беннет также первым направил своего специального корреспондента в Африку на поиски безвестно пропавшего путешественника Ливингстона.

Во время войны США с Мексикой 1846–1848 годов, в результате которой Соединенные Штаты аннексировали у Мексики Техас, Калифорнию и Нью-Мексико, увеличив тем самым свою территорию чуть ли не наполовину, Беннет посылал своих корреспондентов на этот театр военных действий. Надо сказать, что война с Мексикой и позже гражданская война в США 1860–1865 годов способствовали возрастанию интереса американской публики к информации. Начиная с «Нью-Йорк геральд» газеты шли на немалые дополнительные расходы, чтобы быстро получать военную информацию и оперативно сообщать ее читателям.

В «Нью-Йорк геральд» Беннет ввел финансовую рубрику, именовавшуюся им «денежной страницей», колонку писем читателей с их мнениями о публикациях газеты и освещаемых ею событиях. Редакционные статьи имели резонирующий и информативный характер и, как правило, отличались основательностью.

Однако основные реформаторские усилия Беннета по радикальному обновлению сложившейся до него концепции американской газеты шли в ином направлении. «Пенни-пресса», созданная им, привела к возникновению нового экономического базиса для газет путем привлечения новых слоев читателей через выдвижение в газете на самый первый план «историй человеческого интереса и эмоций» (преступления, происшествия, скандалы в высшем свете, семейные драмы, религия, Уолл-стрит и т.п.), в чем, по его выражению, «человек лучше всего раскрывает свои фантазии и капризы». Основным жанром «Нью-Йорк геральд трибюн» был фактографический, так называемый реалистический, репортаж.

Собственно говоря, именно с Беннетта в Америке начала развиваться бульварная пресса. Тут и ставшая самоцелью крайняя сенсационность, и кощунство, и бесчестие, и шантаж, и великая любовь к скандальной славе, к постоянному шумовому эффекту вокруг «Нью-Йорк геральд трибюн»: все это было прямой либо косвенной рекламой газете. Газета публиковала все самые сенсационные полицейские новости, помещала все новые и новые житейские «стори». Особую роль в коммерческом успехе Беннета, связанном в первую очередь с все возрастающим тиражом газеты, сыграла реклама.

Большое и многообразное профессионально-журналистское наследие Беннетта, одного из отцов массовой («народной») прессы США, всегда оценивалось историками американской журналистики, не говоря уже о современниках, отнюдь не только со знаком плюс. Так, газета «Нью-Йорк трибюн», назвавшая его в день смерти 3 июня 1872 года «коллекционером новостей», отмечала, что он был циничным, неустойчивым, пренебрегающим правилами и легко влияющим на мнение других своими собственными предрассудками^[5].

У газеты «Нью-Йорк геральд» появилось множество конкурентов и подражателей в самом Нью-Йорке («Америкен дейли адвертайзер» – «Американская ежедневная газета объявлений», «Джорнел коммерс» – «Коммерческая газета», «Нью-Йорк ивнингпост» – «Нью-Йоркская вечерняя почта», «Газетт энд дженерал адвертайзер» – «Газета и основные объявления»). Однопенсовые, типологически родственные «Нью-Йорк геральд» газеты появились также в других городах Америки («Дейли пенни пост» – «Ежедневная пенни-почта» в Бостоне, «Паблик леджер» – «Общественный гроссбух» в Филадельфии и др.).

Как видим, «газетная» или «коммерческая революция» не случайно началась и к третьей четверти XIX века получила наибольший размах именно в Нью-Йорке, уже ставшим крупнейшим экономическим и культурным центром Соединенных Штатов Америки. Именно в этом городе возникли первые действительно крупные газеты, которые сумели резко расширить читательскую аудиторию за счет рабочих и мелкой буржуазии, понизив продажную цену до 2-х центов, что тогда равнялось одному английскому пенсу или десяти французским франкам.

Следует подчеркнуть, что «революция» коснулась не всех газет того периода, а только тех из них, которые радикально порвали с прежними традициями и создали новую модель газетного периодического издания – «пенни-прессу». Однако развитие американской газетной печати в русле, проложенном газетой Беннетта, было намного более количественным, нежели качественным процессом, связанным с улучшением газетного типа издания. О его негативных последствиях авторитетно высказался Фенимор Купер. Он писал в 1838 году: «Часто похваляются тем, что в Соединенных Штатах издается великое множество газет и журналов. Разумнее было бы скорбеть об этом, ибо качество этих изданий обратно пропорционально их количеству...

В Америке, где были провозглашены великие принципы, печать способствовала поднятию народного духа, совершенствованию общественного разума, защите общественных интересов; но поскольку борьба за осуществление этих принципов более не ведется, сменившись соперничеством самолюбий и узко личных интересов, пресса в целом служит уничтожению в недалеком будущем собственных начинаний, готовя стране ужасающие перемены...

В сегодняшнем своем состоянии печать может быть, пожалуй, названа главным орудием, с помощью которого искажается, подавляется, разрушается все благое и возвышается и процветает все дурное»^[6].

Главными пороками современной ему американской печати Купер считал «грубость американской прессы», «коррупцию печати», «нравственную ложь», «искажение истины, смешение правды и лжи в информации», то, что «она носит следы пристрастного, предвзятого мнения» и «насаждает обстановку нетерпимости»^[7].

Поскольку в 1830–1840 годах американские газеты вследствие происшедшей трансформации в своей массе существовали благодаря рекламе, ими уже тогда стали управлять как торгово-промышленными предприятиями, нацеленными в конечном счете на получение прибылей. Двухцентовые газеты, главное место в которых отводилось под «бульварные» новости, предлагали своим читателям, подобно восьмиполосной «Нью-Йорк геральд», четыре полосы редакционных материалов и четыре полосы платных объявлений, а в ряде случаев отводили рекламе три четверти всей печатной площади.

Противоположная «Нью-Йорк геральд» идея нашла свое воплощение в другой нью-йоркской газете, появление которой в 1841 году, несомненно, явилось крупнейшим феноменом американской газетной прессы первой половины XIX века. Речь идет о газете «Нью-Йорк трибюн»^[8]. Основатель этой газеты Гораций Грили, кстати, бывший сотрудник «Нью-Йорк геральд», отвергал журнализм в стиле Беннета, неотделимый от него сенсационализм, живописание преступлений и т.п.

Подлинная война Грили против Беннета велась прежде всего в редакционных статьях под флагом борьбы с аморальной и упадочнической прессой, защиты интересов общества и справедливости.

Газета Грили (а с сентября 1841 года он начал издание в качестве иллюстрированного приложения к «Нью-Йорк трибюн» еженедельника «Уикли трибюн» – «Еженедельная трибуна», первого в истории американской периодической печати издания такого типа, что лишь подняло авторитет «Нью-Йорк трибюн» в глазах читателей, тираж его составил в 1860 году 200 тыс. экземпляров) стала начальной школой для целой плеяды впоследствии знаменитых американских журналистов (Ч.А. Дана, Г. Джарвис, Г. Реймондс, Д.У. Кертис).

Важнейшим вкладом «Нью-Йорк трибюн» в историю журналистики США явилось то, что она положила начало ее другой важнейшей типологической тенденции, став прототипом, или прамоделью, качественных газет США. Намного более серьезная и строгая, чем ее конкуренты, «Нью-Йорк трибюн» быстро нашла обширную аудиторию, в первую очередь в пуританских кругах Америки. Будучи одной из наиболее популярных в стране, едва ли не самой распространенной американской газетой, «Нью-Йорк трибюн» была близка к левому крылу основанной в 1854 году республиканской партии США – «вигам».

Сторонник идей Джефферсона, Г. Грили писал: «Долг государственного деятеля в том, чтобы уменьшать трения между классами и экономическими интересами»^[9]. Вместе с тем «Нью-Йорк трибюн», в отличие от «Нью-Йорк геральд», которая поддерживала южных плантаторов-рабовладельцев, выступала за ограничение или даже за отмену рабства американских негров, движение за освобождение которых она последовательно поддерживала.