билеты / 8 вопрос. значение переводной литературы в форм. оригин. русской
.docxБесспорно, роль переводной литературы в развитии русской, значительна. Литература, пришедшая на Русь с помощью русских и болгарских переводов.
1. - была теснейшим образом связана с церковью;
2. - была посвящена задачам дидактики, покорности, поучения, воспитания граждан в духе покорности церкви и государству;
3. - носила идеалистический характер и была в значительной мере отрешена от жизни. Ее характеризовала застылость ферм, отсутствие движения.
Наряду с церковной была перенесена и светская литература господствующего класса, отвечавшая прежде всего классовым потребностям феодалов, так как:
1. - она способствовала укреплению церковной идеалогии;
2. - она способствовала утверждению в русской лит – ре ряда образов, символов, метафор, отражавших все ту же церковную идеалистическую систему.
По мнению А. И. Соболевского и В. М. Истрина огромное количество переводов было сделано уже в первые годы официального крещения Руси; при правлении Ярослава Мудрого были переведены: « Хроники» Георгия Синкелла и Георгия Амартола, « История иудейской войны» Иосифа Флавия, «Александрия»( повесть об Александре Македонском»).
Переводная литература была воспринята на Руси далеко не пассивно: «переводчики» предпочитали считаться с потребностями читателя иногда в большей мере, чем соблюдать близость к оригиналу: они вносили в переводы дополнения, сокращения, отрывки из других произведений, перестраивали композицию.
Что представляет собой переводная литература и что новое она внесла в русский обиход? Прежде всего, практические потребности богослужения вызвали на Руси появление богослужебных и церковных книг. От одиннадцатого века до нас дошли служебная месячная Минея, Триоди, служебники и Требники. Основной корпус христианского вероучения – Библия, не был еще полностью переведен в 10-11 веке.
Помимо исключительно деловой части эти богослужебные книги заключали в себе тексты литературного – поэтического характера. Чрезвычайно пестрый и в идеологическом и художественном плане, состав Библии включал в себя произведения самых разнообразных жанров, начиная с философской лирики и кончая воинской повестью.
Были перенесены на Русь из Болгарии и частично переведены многочисленные сочинения христианских писателей 3 – 11 вв. Особенно были распространены произведения Иоанна Златоуста, Ефрема Сирина, из сборников – «Златоструй», т.е. преимущественно учительная литература - проповеди и поучения.
Русские переводчики или русские переписчики дополняли переводные поучения своими вставками, применяли поучения к русской действительности.
Пропаганде нового мировоззрения на Руси служили так же переводные сборники изречений из священного Писания и античных авторов. Древнейший из таких списков таких изречений вошел в Изборник Святослава 1076 года.
В небольшом количестве, но вероятно, что в первые же десятилетия христианства пришла христианская историческая литература, такие труды, которые побуждали историческую мысль. К их числу следует причислить прежде всего хроники и хронографы. Они представляют собой историю возникновения от мира до нового времени. Таких хроник или хронографов, составленных по тому или иному принципу было довольно много в византийской литературе. Наиболее типичными , которые нашли отражение и местно и в нашей литературе, являются хроника Иоанна Малалы и хроники Георгия Амартола. Помимо двух хроник переводились и другие « Летописец вкратце» патриарха Никифора, хроники Георгия Синкелла и др.
К числу древнейших переводных литератур относится прежде всего литература учительская, содержащая церковные поучения, главным образом – жития святых, имевших большое значение для церковной практики, так как она имела большое поучительное значение в глазах читателя, она должна была побуждать его подражать жизни святого, напоминать о заветах христианства. Житийная литература была очень популярна, ведь в то же время она давала очень разнообразный материал, в котором элементы житийно-чудесного переплетались с народной фантастикой, с дохристианскими представлениями и мифами.
Выразительные картины искушений святых, подробности чудес, воинские эпизоды, разнообразные характеристики святых – монахов-отшельников, воинов, церковных иерархов, мучеников, князей, живших в разнообразных географических и исторических условиях, расширяли литературные вкусы читателей, вводили в употребление разнообразные литературные формы.
Каковы были потребности русской действительности? В основном, это были потребности господствующего класса( она слагалась из идеологии – извне – христианской церковной, преобладающей и дружинной, рыцарской) росла на местной почве, но охотно принимала иноземные соответствия - « Повесть о Дигенисе», « Александрия».
Классовый характер переводной литературы не исключал возможность проникновения народных элементов, особенно народный, еретический элемент был усилен в апокрифах. В широкой степени они брали материал из античных мифов, дохристианских и восточных религиях, в фольклоре и эллинистической философии.
На первых порах на Руси господствующий класс недостаточно осознавал оппозиционный характер апокрифов. – апокрифами пользовались такие писатели как Кирилл Туровский и Климент Смолятич.
Однако не вся переводная литература имела целеустремленный классовый характер. Целые области византийского лит. творчества не получили своего отражения в русской переводной литературе. Но на другие она оказала очень большое влияние.
Византийская литература принесла с собой своеобразное воззрение на писательский труд – это воззрение почти не ощущается в «Поучении» Владимира Мономаха или в « Слове о полку Игореве»., зато находит в поучении церковного характера- житиях и поучениях. Это воззрение ограничивало творческие возможности писателя, вело к консервативности, скованности, анонимности писательского дела. Каждый писатель рассматривался как передатчик вечных идей, независимых от времени и обстоятельств. Поэтому личность автора не заслуживает особого внимания, такой образ писателя предстает в «Слове о поучении церковном» Кирилла Туровского ; другое в «Слове о полку Игореве», где Боян « яркая индивидуальность, вдохновленный творец, а не передатчик чужого. Образ Бояна, прогрессивнее и ближе к нам. Но в целом же переводная литература имела более прогрессивное, чем консервативное значение.
Стоит отметить, что произведения церковной литературы возникающие на русской почве были созданы не только потому что были перенесены переводные образцы, но поскольку таковое требовал сам христианский культ.
Значение переводной литературы наглядно показано еще на одном произведении: на « Слове о законе и благодати» митрополита Иллариона, которое построено по типу византийских церковных ораторских произведений, насыщено богословской символикой общехристианского характера, насыщенно богословскими темами.
1 – ая часть посвящена богословскому вопросу: взаимоотношению Старого и Нового завета, преимущество христианства над иудаизмом.
2 – ая часть – прославление главного инициатора крещения Руси – Владимира Святославича, молитва о сохранении Русью независимости . Русь использует взятое у Византии для борьбы с ней.
Перенесенная в крепкую среду, столкнувшись с интенсивнейшей потребностью в собственной литературе, вступив в борьбу с многовековыми местными традициями устного народного творчества, переводная литература приобрела важное значение в развитии русской литературы не как образец для пассивного подражания , а в ее творческом поступательном движении.
Культурные связи северо – восточной Руси с западно – европейским литературным миром проникали на Русь через Далматинское побережье, где славянская культура соприкасалась с византийской и западно – европейской.
Одним из произведений из Далмации является « Сказание об Индийском царстве» - сербский перевод был сделан с латинского текста. По мнению академика Истрина « Послание» возникло на греческом языке, что доказывается наличием грецизмов тексте, полностью не сохранилась- в списках Александрии.
В общем потоке произведений, отличавшихся восточным колоритом, перешла в северо- восточную Русь из Сербии и повесть о двенадцати снах Шаханши- ее содержание составляют эсхатологические предсказания, изложенные в форме снов – загадок царя города Ирин, по имени Шаханши, и толкования на эту тему его умного раба философа Мамера . Вопросно – ответная форма была известна в глубокой древности в Индии и Иране, по сходству композиции сближается тибетским сказанием. Сходство с литературой Востока дало Веселовскому предположить восточное происхождение повести: вероятно, она возникла в буддийской среде.
Только в Х111 – Х1V вв проникает ряд апокрифов – в них речь идет об апокрифах, соединяются элементы - « путешествий» и « житий» - их интерес сосредоточен на вопросе о стране блаженных – нагомудрецов и земном рае – Хождение Зосима к рахманам и Слово о Макарии Римском( апокрифическое « Слово о трех монахах» - состоит из основных звеньев: 1). тяжелый путь с преодолением препятствий;
2). страна блаженных;
3). преддверие рая.
Получила отражение в др.рус. литре, например, в послании архиепископа новгородского тверскому владыке Федору.
«Александрия» псевдо – Каллисфена распространялась в др. рус. литре в хрониках Иоанна Малавы, продолжала вместе с тем существовать и отдельно.
Толковая Палея – составитель скорей всего русский, но составлена по библейским книгам, апокрифам, Шейоднова Иоанна Экзарха и др. – по Ветхому Завету.
Период Х!V – ХV второго южнославянского влияния .
В Сербии и Болгарии складываются независимые государства, в центре по степени влияния стоит Афон, затем Константинополь. С этим временем связано влияние (?) исихиазма.
В развитии русского исторического повествования важную роль сыграли переводные хроники Иоанна Зосимы.
Так же на Дамацком побережье возникла и новая версия история Александра Македонского , возникла новая версия Александрии , названная по месту своего происхождения сербской. Основана она в основном на иудейско – христианской редакции Александрии псевдо – Каллисфена, заметно испытав влияние какого то романского, возможно итальянского пересказа историка.
Популярность апокрифической литре вызывает появление у южных славян первого самостоятельного , не переведенного с греческого, индекса ложных книг. – запрещения не помешали проникновению новых апокрифов , например Никодимова Евангелия.
Переводная литература конца ХV – начала ХV! в.
Западная культура в это время меньшей степени отразилась в русской книжности, однако с конца конца ХV – начала ХV! в заметен приток с Запада сочинений разнообразного содержания. Рядом с сочинениями, типичными для средневековой науки книги блаженного Августина переводились и такие, в которых звучали отголоски Нового времени.
« Лусидариос»( « Золотой бисер») своеобразная энциклопедия средневекового знания, приспособленную к пониманию мирян и отвечавшую отчасти требованиям новой культуры, представлял сборник вопросов и ответов по всем отраслям знаний.
Дипломатические отношения между Московским государством и западноевропейскими державами расширили круг разнообразных сведений, которые перевозили из Европы русские послы и иноземцы, посещавшие Москву. Сталкивались непрерывно в своей политике с мусульманами, москвичи заинтересовались описанием главных их святынь – Мекки и Медины.
В 1493 г. через Рим в Москве было получено описание путешествия некоего « мужа - римлянина» Людовика ко гробу « Магомета прелестника». Это статья была включена в русские хронографы.
Из произведений беллетрестических , занесенных в русскую литру в это время , известно только три: « Сказание о Дракуле – воеводе», небольшой диалог «Прение Живота и Смерти» и троянская история « Гвидо де Колумна»
Сказание о Дракуле воеводе – краткая характеристика . Трудно установить, оригинальное или переводное это произведение, если русское, то вполне возможно, что оно основано на каком нибудь западном предании о Дракуле или устных сказаний о нем. Автор неизвестен. Его приписывают дьяку Федору Куницыну, стоявшего во главе этого посольства.
« Диалог Жизни и Смерти» отражал средневековую тему «пляски смерти»- непременную зависимость человека от беспощадной смерти. В произведениях показывали конкретные жертвы на примере конкретных сословий. Вместе с Реформацией в эту тему привносится мотив возмездия: смерть забирает богатых, угнетающих простых людей.
В конце ХV – начала ХV! в. в русской литре в третий раз появилось в новом художественном оформлении описание Троянской эпопеи. – оригиналом русского перевода была латинская обработка Х111 в. – Гвидо де Колумна – сохраняются некоторые латинские конструкции . Ее отголоски встречаются в Новгородском Житии Михаила Клом(н)ского, в переписке с Курбским Грозный упрекает того в предательстве , сравнивания с Энеем и Антенором, предавшим Трою. …..стилистики ощущается в творчестве двух историков Смутного времени – дьяка Тимофеева и Катырева Ростовского.
« Паренесис» Ефрема Сирина – популярный в Древней Руси сборник слов, преимущественно назидательного характера, восходящий к греческому переводу произведений Сирийского богослова, писателя и поэта Ефрема Сирина – относится к времени древнейших переводов, сделан в Х в. « Паронесис» был одной из самых читаемых книг в древней Руси и других славянских землях – его слова в той или иной степени вошли в Измарагд, Пролог, Толковую Палею.
О Византийском влиянии в болгарской и древнерусской литературе !Х – Х11 в.
Переводная литра !Х – Х11 в состояла в основном из произведений, переведенных с греческого языка. Сам факт византийского влияния никем не оспаривается.
Обращает внимание следующий факт: Древней Руси !Х – Х11 в современная ей византийская литра была практически неизвестна, хоть в это время виз. литра переживает расцвет, эту эпоху называют даже эпохой византийского Ренессанса, возрождается интерес к античности – ан. философии, античной худ. прозе и поэзии. Но этот широкий размах прошел для Руси бесследно. Ни один из более заметных византийских авторов той эпохи переведен не был. Некоторые церковные писатели того времени такие как Никита Стифат, Петр Домаскин становятся в болгарском переводе известными на Руси, но уже в эпоху второго южнославянского влияния – середина Х!V в.
Из писателей Киевской Руси византийскими веяниями был задет может только Климент Смолятич, по его собственному утверждению. Но так как его произведения до нас не дошли, проверить это сложно. Такая же ситуация и в Болгарии !Х – Х! в – переводили много, но не современников.
Это отсутствие активного интереса к современной византийской литре нельзя объяснить недостаточным знанием греческого языка или отдаленностью культурных центров Руси и Болгарии от Византии. И там, и там, знание греческого было отнюдь не редким. Политические, церковные и культурные связи были весьма оживленными. Значит, отбор материала древнерусскими и болгарскими книжниками основывается на другом принципе.
Ведь им предстояло за короткий срок освоить необозримое литер. наследие. Совр. визант. литра была сложна для понимания даже человека, искушенного в книжном чтении, она предполагала знание всего предшествующего развития. Переводчики, приобщаясь к этому наследию, должны были мириться с положением дел: с уровнем просвещения в стране, отсутствием каких либо лит. традиций, осведомленности не хватало. Поэтому и начинали не с конца, а с начала. Книжники, выбирая литру для перевода, ориентировались преимущественно на авторов !V – V! вв, на классиков греческой церковной литры.
Из числа едва ли не первое место по количеству переводов занял Иоанн Златоуст, не меньшим авторитетом пользовались Григорий Назианзин, Василий великий и Григорий Нисский, Афанасий Александрийский, Кирилл Иерусалимский, ранее переведенный на греческий – Ефрем Сирин.
Было переведено несколько произведений восточной литры – повесть о царе Дариане с древнеевр(?), роман об Александре Македонском, «История иудейской войны»- Флавия Иосифа.
Наряду с классиками церковной письменности, переводили и произведения массовой литры, рассчитанные на мирского читателя , общедоступные по содержанию и языку: « Хроники Иоанна Мо…», апокрифы, патерики.
Эта литература не имеет устойчивого наименования.
1). ранневизантийская;
2). древнехристианская( но тогда еще и на латыни, арабском, армянском и арамейском).
3). включают в состав позднеантичной ( но точно вопрос: когда греческая античная литра сменяется византийской).
Занятые переводом в основном древнехрист. лит- ры , книжники авторов собственно византийских переводили мало. Они отобрали наиболее существенное то, что , не сумели отыскать у писателей 2 – V1 вв – « Луг Духовный» Иоанн Мосх,
« Хроники» Георгия Синкелла.
Роль византийской литры в становлении болгарской и древн. русской литры была достаточно велика, но заключалась она преимущественно в том, что византийская книжность помогла им решить основную поставленную перед ними проблему: освоение древнер. лит. наследия.
В !Х – Х! в. в Византии существовало большое кол- во сборников антологий, где уже были подобраны произведения раннохрист. классиков. Некоторые из них очень рано получили широкое распространение , часто переводились достаточно дословно, дополнялись материалами из других антологий. Таково происхождение « Учительного Евангелия» в разных его версиях, « Златоструя» в разных его версиях.
Большинство произведений литературы становилось известным болгарским и др – рус. книжникам в византийской редакции. В рассматриваемую эпоху Византия была скорее посредницей.
Всякая литра в какой то мере связана с предшествующей ей литературной традицией. Это имеет место и в Болгарии и на Руси. Ориентация на классиков старохрист. литры не могла так или иначе проявиться и в местном оригинальном творчестве.
И она действительно сказалась, особенно ярко в агиографии. Относительная « историчность» в обрисовке главного героя, внимания к разного рода бытовым реалиям, простота изложения, почти полное отсутствие декоративности риторики – это свидетельствует о том, что древнерусские и болгарские агиографы примкнули ………
традиции. И это неудивительно, если учесть, что интересны для них были в первую очередь такие произведения, как « Житие Антония великого» Афанасия Александрийского. Господствующий в то время в византийской агиографии « украшенный» стиль Симеона Феофраста стал прививаться в Болгарии и на Руси значительно позже – в Х!М – XV вв.
Не менее ярко сказалось ориентация на классиков и в ораторской прозе. Хоть в Византии эта область пришла в упадок, на Руси возраждаются в « Слове о законе и благодати» в творчестве Кирилла Туровского.
Частично В.Т. сказались и на летописании, хотя по своему строю оно скорее хронографическое, чем историографическое. Не случайно в поисках нужного материала летописцы обращались к старым хроникам.
Свой исторический путь болгарская и древнерусская литература начали, отталкиваясь от того же лит. наследства, что и византийская в V!! – V!!!в, проникаясь все более местными, национальными элементами.