§ 5. Юридический факт и объект правоотношения

Проблема объекта правоотношения плодотворно исследовалась многими учеными (С.С. Алексеевым, Б.Л. Лазаревым, С.Ф. Кечекьян, Ю.Г. Ткаченко, В.Н. Кудрявцевым, О.С. Иоффе, Р.О. Халфиной, Ю.К. Толстым и др.). Однако до настоящего времени нет убедительной концептуальной оценки это его понятия, места и функционального назначения в механизме правового регулирования. О спорности проблемы свидетельствует то обстоятельство, что под объектом правоотношения понимают общественные отношения, подлежащие регулированию *(239), предметы материального и духовного мира *(240), действия участников правоотношения и блага *(241), поведение субъектов правоотношения *(242), поведение обязанного лица *(243), допускаются и безобъектные правоотношения *(244).

Понятие "объект" многозначно. Р.С. Бевзенко заметил, что в качестве предмета научного изучения оно может быть рассмотрено как то, на что направлено правоотношение (право) (общефилософская теория объекта), или то, по поводу чего возникает правоотношение (право) (специально-юридическая теория объекта), или то, что мыслится самим субъектом права в качестве его объекта (психологическая теория объекта) *(245).

Для целей исследования необходимы методологические начала, руководствуясь которыми можно определить именно объект правоотношения. Последний, на наш взгляд, должен соответствовать следующим требованиям:

1) быть способным прямо и непосредственно воспринимать (реагировать) право в индивидуальном его проявлении;

2) являть собой точку соприкосновения, "контакт", посредством которого правовая "энергия" влияет на формирование модели поведения ее адресата (обязанного лица). Здесь между правом и его полем воздействия промежуточных звеньев нет;

3) обеспечивать "разведение" правоотношения и фактического отношения на диалектические полярности, т.е. взаимодействие всех элементов правоотношения и фактического отношения;

4) должен признаваться метаправовым понятием, не входящим в число элементов правоотношения и права в целом;

5) в силу того, что объект правоотношения является не абстрактным, а мысленно конкретным понятием, последнее как система выполняет методологическую функцию по отношению к категории правоотношения и другим компонентам механизма правового регулирования.

С учетом перечисленных требований оказывается, что предметы материального и духовного мира (блага) не могут предстать объектом правоотношения, так как находятся не только за пределами правоотношения, но и общественного отношения, подвергающегося регулированию. Они не способны обеспечить "реальную жизнь", динамику правоотношения; наоборот, могут превратить его в статичное явление. Материальные и духовные блага - результат предметно-практической деятельности, по поводу которого складываются регулируемые правом общественные отношения.

Нельзя также рассматривать и общественные отношения в качестве объекта правоотношения, понимаемого в узком и точном смысле. Если не принимать во внимание все опосредованные звенья механизма правового регулирования, можно, выражаясь абстрактно, отнести понятие "объект" к фактическим отношениям. Однако адекватным данным отношениям понятием является все же предмет правового регулирования.

Попытка определить правоотношения через действия, поведение его субъектов делает неразрешимой проблему соотношения содержания фактического отношения и правоотношения. Кроме того, поведение и действие есть результат воздействия регулирующей "энергии" права, и уже поэтому не может быть объектом правоотношения. Признание безобъектных правоотношений исключает возможность уяснения механизма правового регулирования общественных отношений. Представляет интерес суждение О.С. Иоффе об объекте правоотношения, в соответствии с которым объект дифференцируется на юридический и волевой. Действия обязанного лица признаются юридическим объектом, а воля субъектов - объектом воздействия со стороны норм объективного права *(246). Выявление воли субъектов и ее обособление от их действий - плодотворный шаг в поиске объекта правоотношения. Однако вызывает сомнение то, что воля взята абстрактно и выведена на прямое взаимодействие с нормами объективного права. Утверждение о том, что только нормы права воздействуют на волю участников правоотношения, сводит на нет трансформирующую роль юридических фактов, лишает возможности, внутренней правовой силы само правоотношение, делает его социально безразличным.

При поиске объекта правоотношения важно учитывать не только то, что он должен прямо и непосредственно реагировать на субъективное право, но и то, как реагировать. Поведение субъектов правоотношения охватывает два разных, хотя и взаимосвязанных, вида деятельности: предметно-практическую и умственную. Первая имеет дело с реальными предметами, вторая опирается на их психические модели *(247).

Деятельность человека с реальными предметами представляет результат опредмечивания его сознания и воли, поэтому право может воздействовать на поведение, деятельность не прямо, а косвенно, опосредованно, т.е. через сознание и волю. Оно воздействует на то, что определяет поведение, а не на то, что само является определяемым. Целенаправленная и практическая деятельность, влияющая под воздействием права на сознание субъекта, означает не что иное как процесс регулирования фактического отношения. Между фактической деятельностью и правом нет точки соприкосновения. Данный контакт осуществляется через сознание обязанного лица, которое предстает единственным объектом правоотношения.

Сознание как функция человеческого мозга не только отражает объективную действительность, но и направлено на ее преобразование. Человек, прежде чем преобразовывать окружающий мир, вначале преобразует его посредством ощущения, восприятия, представления, мышления, внимания, воли, т.е. "в уме", идеально. При выработке идеальной модели реального поведения подлежат учету требования права и выработанные на его основе виды и меры возможного и должного поведения, составляющие содержание правоотношения.

При таком понимании объекта правоотношения в его содержании не находится места неурегулированным, фактическим отношениям. Последние содержатся здесь в преобразованном правом виде лишь в качестве идеальной модели. Вид и мера возможного и должного поведения субъектов правоотношения являются, по сути, их правовыми "оковами". До фактических действий обязанного лица вид и мера возможного поведения управомоченного лица, доведенных до обязанного лица, учитываются последним при выработке плана действий (в уме, идеально). После того как обязанное лицо опредмечивает свой план в фактическом поведении, последним реализуется одновременно и содержание правоотношения как вида и меры поведения, в результате чего достигается правовая и конечная цель управомоченного лица. Таким образом, в "развертываемом" фактическом урегулируемом отношении "угасает" и индивидуальная модель поведения (вид и мера).

В регулирующей роли абсолютных и относительных правоотношений, есть определенная специфика: роль активного центра выполняют разные элементы, однако общая оценка объекта правоотношения не претерпевает существенных изменений.

Анализ показал, что объект правоотношения не относится к правовым явлениям, а предстает лишь в качестве непосредственного проводника правовой "энергии", упорядочивающей фактическое отношение. Он поэтому не входит в число элементов правоотношения, но является элементом механизма, складывающегося в ходе регулирования правом общественных отношений. Благодаря такому определению, становится понятным функциональное назначение объекта в механизме правового регулирования. В нем, собственно, и заключается его суть.

Данное понимание объекта правоотношения позволяет разграничить его и объект права (субъективного и объективного). Объектами объективного права выступают определенные материальные и духовные блага, по поводу которых складываются не только регулируемые фактические отношения, но и правовые. В правовом отношении эти блага соотносятся с конкретными правами их субъектов таким образом, что присвоение и присвоенность благ как объектов права обеспечивается механизмом действия "меры возможного поведения управомоченного лица" на волю и сознание обязанного. Воля и сознание последнего как объект правоотношения имеет функциональное назначение, используемое именно в раскрытии механизма правового регулирования на стадии движения правоотношения.

Предложенное нами понимание объекта правоотношения *(248) встретило в литературе критику. Суть ее, как отмечает Л.А. Чеговадзе, сводится к тому, что если субъект не осознает, что его жизнедеятельность протекает в юридической форме, она все равно существует как правовое отношение, порождая состояние связности юридическими правами и обязанностями *(249). Приведенные автором аргументы вполне созвучны выдвигаемым против волевой теории права. Как тут не привести "безволевой" статус правосубъектности малолетних, право авторства, сохраняющееся после смерти автора (бессубъектное право), право на наследство не родившегося еще ребенка и т.п.?!

Отдельные отступления от требований волевой теории права и его элементов не могут опровергнуть общее правило. Применительно к отдельным жизненным ситуациям законодатель использует способы и приемы, используемые для их упорядочения. То есть речь идет об исключениях из правила, не более того.

Анализ научных взглядов на объект правоотношения позволяет определить, имеют ли место в них юридические факты. Ответ следует однозначный: воля и сознание обязанного лица не являются юридическими фактами. В этой связи большую сложность представляют юридико-фактические действия субъектов правоотношения, направленные на реализацию субъективных прав и обязанностей. Дело в том, что если только юридические факты могут изменить или прекратить правоотношение, тогда их указанную роль надо отыскать непременно *(250). Введение действия, поведения в ранг объектов права не позволяет определиться ни с содержанием, ни с объектом, ни с юридическими основаниями правоотношения.

Применительно к оценке субъектов правоотношения было сказано, что для реализации ими содержания правоотношения они должны обладать волей и сознанием. Не противоречит ли это тому, что объект правоотношения тоже есть воля и сознание обязанного лица? Полагаем, нет.

Во-первых воля и сознание субъекта многомерны и многоаспектны. Во-вторых, обладание ими - это характеристика субъекта, а воздействие на них - воздействие на объект правоотношения.