Симонов А. Журналистика как поступок. М., 2004. 368 с
.pdf
Майнат Абдуллаева
Основная сила взрыва, как водится, пришлась на примыкавшие к административным объектам жилые дома, подавляющее большинство погибших – мирные жители, находившиеся на улице и в собственных квартирах. Многие из них даже не успели осознать, что произошло. Дома рухнули моментально, как карточные строения.
13 часов по московскому времени, село Знаменское. С момента взрыва прошло 3 часа. Пыль и крики, руины, на которых, кажется, даже не успела осесть пыль. Жарко и невозможно дышать. Воздух переполнен невыносимым, мучительным запахом…
На развалинах работают спасатели МЧС, милиционеры и просто очевидцы, чудом уцелевшие жители соседних домов. Многие в крови.
Кричат женщины, и их крики перекрывают сирены «скорой помощи»; рядом с руинами выкладывают трупы погибших, среди них несколько – в военной форме, мужчины в гражданском и в галстуках, – как выясняется, сотрудники местного ФСБ и охранники. Женские тела, в изодранных одеждах, складывают отдельно.
Очень много любопытных, просто зевак. В первые часы после трагедии никто не додумался перегородить место взрыва, и любопытствующие, прослышав о случившемся, все продолжают прибывать.
С каждым часом трупов становится все больше. Легко раненным медицинская помощь оказывается тут же, на месте. Раны прижигают йодом, на бегу перевязывают, и тут же врачи принимаются за новых раненых. Во второй половине дня трупы, в основном обезображенные и неопознанные, складываются в районной больнице, расположенной неподалеку. Взрывной волной в больнице выбиты стекла и покорежено оборудование. Поэтому принимать раненых больница не может, только – убитых. Местные жители собираются у дверей больницы. В жуткой тишине обходят трупы, многие из которых опознать практически невозможно, – страшное зрелище даже для привыкших жить на войне.
Никаких списков убитых или раненых пока еще нет, и еще больше нарастают паника и суматоха на месте спасательных работ. Между тем под обломками рухнувших домов еще остаются люди. Сколько их – никто не знает. Но похоже, что много. Время от времени из-под руин доносятся сдавленные стоны.
В шесть часов вечера по Москве районные власти проводят экстренное совещание, на котором присутствуют и представители Южного федерального округа.
Но, скорее всего, по давней традиции чеченской войны вслед за громкими заявлениями властей последует всего лишь очередной виток зачисток и ночных похищений людей. Возможно, прокуратура отчитается о задержании причастных к теракту, по телевизору для большей убедительности покажут каких-то сомнительных граждан, замордованных до такой
41
Журналистика как поступок
степени, что они с готовностью признают себя виновными не только в совершении теракта.
Традиционно на грозненских рынках после очередного громкого теракта появятся новые хиты – видеокассеты с документальными съемками, на которых запечатлена подготовка к взрыву, шахиды с заретушированными лицами под звуки нашидов (религиозных песнопений) обвязывают себя проводами и за рулем грузовиков скрываются где-то за горизонтом. Через несколько минут камера с дальнего плана под крики «Аллах акбар!» фиксирует взрыв – очередной камикадзе становится шахидом, а кассета, запечатлевшая последнее мгновение его жизни, – лидером продаж на городском рынке. Может быть, спустя некоторое время и после этого взрыва в Чечне станет популярен видеохит под названием «Взрыв оккупационной администрации в Знаменском».
20.00. Вечереет, спасательные работы продолжаются. Хотя и с заметно меньшей активностью. Еще есть надежда найти под обломками живых людей, но с каждым часом шансы уменьшаются. Эмчеэсовцы говорят, что работы по поиску живых людей под руинами не прекратятся всю ночь. На месте взрыва остались лишь спасатели и журналисты московских СМИ.
Воронку во дворе администрации уже засыпали землей и гравием.
P.S. По последним данным, в результате взрыва в селе Знаменское погибли 58 человек, среди них 17 женщин и 7 детей, ранено свыше 300 человек, 62 из которых находятся в тяжелом состоянии.
«Новая газета», 14.05.2003
Тамерлан АЛИЕВ («Чеченское общество», Грозный)
ИСКАЛЕЧЕННАЯ РЕСПУБЛИКА
Тысячам чеченцев, ставших за войну инвалидами, приходится прилагать неимоверные усилия, чтобы выжить
Беды военного времени – мины, обстрелы, нервные стрессы, которые испытали на себе жители Чечни за девять последних лет, стали причиной возникновения в республике огромного количества инвалидов. Государство даже при поддержке международных гуманитарных организаций не в состоянии справиться с нуждами этой многочисленной социальной группы, фактически ставя инвалидов на грань выживания.
42
Тамерлан Алиев
Руслан Нураев – инвалид II группы с ежемесячной пенсией 1700 рублей. Этих денег не хватает даже на лекарства. 50-летнего Руслана кормят дети.
До последней войны Руслан Нураев работал заведующим строительным складом. Хорошая должность – в советские годы практически «золотое дно» – позволяла жить безбедно и ему, и семье.
Осенью 1999 года, в начале боевых действий от очередного авианалета пострадала крыша дома Нураевых в Грозном. Хозяин семьи – Руслан – решил подремонтировать ее, полез наверх и попал под артобстрел. Крохотный осколок, попавший в позвоночник, навсегда приковал его к постели. С того времени Руслан находится на попечении родных.
Высокая стоимость необходимых лекарств и врачебного оборудования, да и просто дороговизна жизни и продуктов трудно преодолеваются инвалидами, не имеющими возможности для заработка. Невысокие государственные дотации при сложностях в трудоустройстве зачастую вынуждают их быть на иждивении у родственников.
По данным Министерства труда и социальной защиты Чеченской Республики, из населения в 1,1 миллиона человек более 33 тысяч составляют инвалиды. Очень многие не достигли пенсионного возраста, а семь с половиной тысяч из них – дети.
Полуразрушенная республика, у которой помимо этой еще немало проблем, не в состоянии полностью обеспечить такое количество неработоспособных своих граждан.
«Инвалиды в Чечне в основном получают мизерную пенсию, в среднем 800 рублей. При отсутствии бесплатного медицинского обслуживания и лекарственного обеспечения эти средства, естественно, не могут обеспечить их продуктами, средствами гигиены, одеждой, предметами первой необходимости, лекарственными препаратами», – говорит председатель республиканского общества инвалидов Рабу Аздаева.
Расположенная в квартире полуразрушенного дома в центре Грозного организация насчитывает в своих рядах почти 15 тысяч членов из 12 районов республики. Это крупнейшее объединение инвалидов в Чечне. Кроме того, существуют республиканские общество слепых и общество глухонемых, а также, по данным Минюста ЧР, зарегистрировано еще порядка 10 общественных организаций, сплачивающих инвалидов на той или иной основе.
«Как организация самофинансирующаяся, до начала военных действий в республике мы имели производственную базу, которая обеспечивала средствами нашу уставную деятельность. Мы могли организовывать инвалидам рабочие места, привлекать для консультаций грамотных юристов», – рассказывает Рабу Аздаева.
«Сейчас эти небольшие предприятия, мастерские, салоны полностью разрушены. А так как они не являлись государственными объектами и не
43
Журналистика как поступок
обладали как таковой производственной мощностью, то восстановлению не подлежат», – сетует она.
По словам Аздаевой, чеченское правительство еще ни разу не откликнулось на предложения общества об открытии прибыльного в республике производства с целью трудоустройства инвалидов и самостоятельного получения прибыли на свои нужды. В качестве такового Аздаева видит пекарню или линию по производству безалкогольных напитков стоимостью приблизительно в 20 тысяч долларов.
«В 2002 году единовременно нам было выделено 400 тысяч рублей на восстановление материально-технической базы организации, но деньги пока так и не поступили. С трудом удалось принять аналогичное постановление в этом году», – сообщила она.
В обществе слепых по республике насчитывается 1700 человек. Пресловутые 400 тысяч рублей ими также до сих не получены. Разбиты цеха, нуждается в ремонте общежитие на 50 мест, в котором не хватает мебели. «Обращались по этому поводу к Гидизову, просиживали в приемной Байбатырова (председатели комитетов по делам вынужденных переселенцев при чеченском правительстве), но абсолютно ничего – результата нет», – говорит председатель грозненского общества слепых Сайд-Эмин Бизаев.
«Нас сильно выручает гуманитарная помощь. Получали тушенку и сгущенку от Республики Адыгеи. Красный Крест реализует хлебную программу для инвалидов I и II групп – раздает хлеб», – рассказывает он.
«В Пятигорске существует специальный санаторий для слепых. Но если в 2000–2001 годах мы сами добились через Москву путевок туда, то в этом не едет уже никто, – с обидой в голосе говорит Бизаев, сам инвалид по зрению (он видит только очертания предметов). – В то же время в Дагестан выделено 150 путевок, а нам – самым пострадавшим – ничего».
Инвалидами как одной из социальных групп – они относятся к «малообеспеченным» – занимается в республике Министерство труда и социальной занятости. Причем, финансирование медицинской реабилитации и социальной интеграции инвалидов должно проводиться правительством Чечни. Но выделяемых им средств явно недостаточно, отмечает помощник министра труда Имран Ирисханов.
Из расчета 34 миллиона рублей, выделенных правительством Чеченской Республики в 2002 году в качестве субсидий для инвалидов, получается не более 1 тысячи рублей на человека на год.
«Если в 2002 году было вручено 177 санаторных путевок, то в этом только 8 при дефиците в 270 человек. Спецавтотранпорт (машина «Ока») из 365 инвалидов получили в 2000 году – 40, в этом – 33, и то пополам с другими льготниками – ветеранами Великой Отечественной войны. Кресла-коляски выданы 34 человекам при том, что на учете их состоит 183», – Ирисханов называет только официальные цифры, не учитывая
44
Тамерлан Алиев
возможного количества человек, так и не подавших заявления, осознавая его малоперспективность.
Получившееся недофинансирование Ирисханов объясняет тем, что средства выделяются целевым образом. «Если статьи расходов по приобретению угля для негазифицированных районов и по протезированию налажены хорошо, то на выделение колясок и санаторных путевок средств явно не хватает. При этом перенаправить деньги с одной статьи на другую невозможно», – говорит он.
При этом Ирисханов отмечает, что с социальным обслуживанием инвалидов в республике все налажено не так уж плохо. «В районах созданы и работают 18 комплексных центров по обслуживанию населения, охватывающие почти 12 тысяч инвалидов. Занятые в них работники приходят на дом к инвалидам, занимаются уборкой, стиркой», – рассказывает он.
С лекарственной и диагностической помощью, которую должно оказывать инвалидам Министерство здравоохранения Чечни, ситуация и вовсе плачевная. В Минздраве разводят руками: порадовать не можем, по инвалидам не делаем фактически ничего. «Выделенные правительством средства – в 2002 году это 21 миллион рублей, а в 2003 – 31 миллион – пока так и не поступили», – говорит заместитель министра Ваха Яндаров.
«Зачастую лечим за счет обычных бюджетников. Когда ко мне приходят инвалиды просить медицинской помощи, просто не могу им отказать
– отдаем лекарства из поступивших в стационары, правда, ассортимент медикаментов ограничен», – рассказывает он.
Весомую поддержку Минздраву и Минтруда в Чечне оказывают международные и местные гуманитарные организации – порядка 10 из них занимаются проблемами чеченских инвалидов. Это Всемирная Организация Здравоохранения (ВОЗ), ЮНИСЕФ, Международный Комитет Красного Креста (МККК). Основной упор эти НПО делают на работу с лицами, подвергшимися ампутациям конечностей: протезирование, выделение кресел-колясок, обучение их ходовым профессиям с целью дальнейшего трудоустройства.
«У нас идет разделение: мы совместно с нашими исполнительными партнерами занимаемся взрослыми после 21 года, ЮНИСЕФ – детьмиинвалидами в возрасте до 21 года», – рассказывает консультант ВОЗ по вопросам здравоохранения на Северном Кавказе Ута Эндерлейн.
ВОЗ после первой войны в Чечне была единственной организацией, оставившей в Грозном мобильный ортопедический центр. По словам Уты Эндерлейн, с 2000 года ставший стационарным, этот центр во Владикавказе обеспечил в основном ножными протезами около 400 жителей Чечни. «Мы понимаем, что эта цифра невелика, а количество нуж-
45
Журналистика как поступок
дающихся огромно, но наши протезы качественны и потому дороги», – говорит она.
Их исполнительный партнер Андикап Энтернасьональ (Handicap International) направляет ампутантов в протезно-ортопедические предприятия Махачкалы и Нальчика. «В месяц протезируем до 10 человек. А всего за время работы охвачено около 300 человек», – сообщает ассистент программы Гистам Сакаева. «Мы распределяем также инвалидные коляски и травматологическое оборудование, сотрудничая напрямую с 10 больницами в Чечне», – говорит она.
В самом Грозном в конце апреля при поддержке МККК был восстановлен ортопедический центр, который в будущем позволит оказывать помощь ежегодно примерно 100 инвалидам. Пока же, по данным Минтруда Чечни, центр не выведен на рабочую мощность по причине отсутствия специалистов-техников высокого класса.
Полной статистики по пострадавшим в Чечне от неразорвавшихся мин и снарядов нет, но некоторые НПО, занимающиеся проблемой инвалидов, имеют свои базы данных. Так, по спискам одной только неправительственной организации «Ламан Аз» таковых – более двух с половиной тысяч.
«Международные организации не хотят поддерживать оригинальные проекты по инвалидам, тратят средства только на социальную реабилитацию, выпуская плакаты и буклеты», – обвиняет ЮНИСЕФ председатель чеченской НПО «Ламан Шовда» Апти Алдамов.
Еще в 1996 году, ухаживая в течение 6 месяцев за раненным в позвоночник братом, сам бывший столяр и краснодеревщик Алдамов разработал специальную конструкцию стола-кровати для инвалидов. Немаловажным преимуществом изобретения стала его невысокая стоимость: от 3 с половиной до 6 тысяч рублей вместо 600–2000 долларов за фирменные. К сожалению, отсутствие финансирования не позволяет, по словам Алдамова, начать массовый выпуск этих дешевых кроватей.
Вообще денежные вопросы для инвалидов самые актуальные. Практически невозможность трудоустроиться делает их зависимыми от начисленной пенсии. Но иногда даже та помощь, что выделяется, не доходит до адресата.
«Из-за безграмотности и слабой ориентированности в обществе инвалиды подвержены чиновничьему произволу», – считает Рабу Аздаева.
«Чтобы доказать свою инвалидность, все обязаны пройти врачебную комиссию (ВТЭК). И начиная с лабораторных анализов, эпикриза и кончая ВТЭКОМ, проверяемым приходится платить – в итоге до 3 тысяч рублей, – рассказывает она. – Для инвалида это солидная сумма».
«Сами инвалиды из-за страха навредить себе не дают письменных заявлений, но устных жалоб на врачей и ВТЭК – огромное количество», – говорит Аздаева.
46
Тамерлан Алиев
Из-за ранения в позвоночник Руслан Нураев не может передвигаться самостоятельно. Но дали ему лишь II категорию инвалидности.
В то же время получить инвалидность для совершенно здорового человека не проблема. «До 2 процентов от общего числа инвалидов являются ненастоящими», – осторожно заявляет Аздаева.
Эти люди просто купили себе инвалидность. Самой ходовой считается у них II группа. Еще не лежачий больной, но пенсия уже неплохая, рассуждают они.
«Мне предложили сделать II группу инвалидности за шесть тысяч рублей, – рассказывает бывший штангист Рустам Бахматалиев. – Отдать сразу эти деньги, а потом в течение года из расчета 1700 рублей в месяц получить почти двадцать. Выигрыш – 14 тысяч».
Рустам, которому по закону и так полагается III группа инвалидности (травма колена), не стал заниматься подлогом. «Я представил себя в очереди за пенсией и мне просто стало стыдно», – сказал весящий за 100 килограммов парень.
Люди, делающие себе фиктивные инвалидности, фактически отбирают пенсии у настоящих инвалидов. Но упрекнуть их навряд ли у кого язык повернется. «Сейчас процентов 80 населения республики нуждается в той или иной степени медицинской реабилитации», – считает Рабу Аздаева.
«Голос Чеченской Республики», 08.07.2003
КОРОЛИ И КАПУСТА
«– Давайте же начнем! – сказал Морж, усаживаясь на прибрежном камне. – Пришло время потолковать о многих вещах: башмаках, о кораблях, о сургучных печатях, о капусте и о королях.
Но, несмотря на такую большую программу, рассказ Моржа оказался очень коротким – скоро слушатели все до одного были съедены».
О.Генри
Морж так ничего и не сказал ни о башмаках, ни о кораблях, ни о сургучных печатях, ни о королях, ни о капусте. Вместо него это сделаем мы. Но вместо королей у нас будут президенты, а вместо капусты...
Выплата компенсаций за утраченное жилье начнется в Чечне в конце сентября. Об этом 25 августа в Грозном после совещания с членами республиканского правительства и представителями комиссии по компенсационным выплатам заявил журналистам министр РФ по делам Чечни Станислав Ильясов.
47
Журналистика как поступок
За последнее время это уже третий перенос сроков начала компенсационных выплат. Буквально в начале августа председатель правительства Чечни Анатолий Попов, возглавляющий одновременно компенсационную комиссию, заявил, что выплаты начнутся в октябре. Первоначально же анонсировалось, что выдача компенсационных средств будет произведена в начале сентября.
Подобная ситуация сложилась и со сроками приема заявлений от пострадавших. Они переносились с 1 на 15 августа, а затем на 1 сентября.
«Королевский» указ
Между тем сегодня не надо быть аналитиком, чтобы понять, что возникшая неопределенность со сроками вовсе не случайна. Она подразумевает, прежде всего, невысокую жизнеспособность всей кампании по выплатам компенсаций, что означает скорее политическую, чем экономическую ее заявленность. Достаточно вспомнить, что впервые о необходимости выплаты компенсаций было заявлено буквально перед самым началом референдума по Конституции Чечни.
27 февраля председательствовавший на совещании правительства России министр финансов РФ Алексей Кудрин заявил о том, что в ближайший месяц должны начаться выплаты компенсаций по утраченному имуществу и жилью гражданам, проживающим в Чеченской Республике. По словам Кудрина, президент России Владимир Путин дал поручение завершить в ближайшее время подготовку по составлению списков граждан, потерявших жилье и имущество.
Затем последовали подтверждающие заявления председателя правительства РФ Михаила Касьянова и федерального министра по делам Чечни Станислава Ильясова. И уже 22 марта перед самим референдумом по Конституции Чеченской Республики в специальном телеобращении только для жителей Чечни президент России Владимир Путин лично заявил о необходимости выплаты компенсаций.
Оставив в стороне споры о точной цифре проголосовавших на референдуме, можно с уверенностью сказать, что часть электората была привлечена на голосование именно обещаниями спокойствия и экономического благополучия, которые и подразумевали выплаты компенсационных денег.
Но за прошедшие полгода все старания правительств и комиссий привели пока лишь к нулевому результату. Денег не получил никто. Многочисленные заявления политиков федерального и республиканского масштаба, выработка механизма выплат, произведенная специально созданной комиссией по компенсациям, позволили лишь окончательно договориться о размерах выплат. Стартовав с начальной цифры в 136 тысяч рублей и не дотянув планку до предложенных Ахматом Кадыровым 450 тысяч, остановились на 350 тысячах рублей. Из них – 50 ты-
48
Тамерлан Алиев
сяч рублей за утраченное имущество и 300 тысяч рублей за полностью разрушенный дом.
Также еще одним итогом полугодовой работы по сбору заявлений и проверкам администраций районов оказалась цифра в 39 тысяч семей, которые в итоге должны получить компенсации. По словам Ильясова, всего на эти цели российское правительство выделяет 14 миллиардов рублей, которые будут выплачены в течение 2003–2004 годов. Данные эти тем более внушают сомнение, что назывались еще в самом начале кампании.
Кстати, на прошедшей 29 августа пресс-конференции в Грозном председатель Комитета правительства ЧР по делам вынужденных переселенцев и выплатам компенсаций Ваха Байбатыров был более осторожен. Он лишь рассказал о подготовке к кампании по выплатам компенсаций. Конкретных сроков начала выплаты компенсаций им названо не было. Однако Байбатыров сообщил, что право на первоочередное получение компенсаций получат инвалиды, дети-сироты и обитатели пунктов временного размещения беженцев (ПВРов).
Фаза пряника
Достаточно внимательно ознакомиться с последним заявлением Байбатырова, чтобы разглядеть классически пиаровский характер этого хода – «помощь малоимущим и обездоленным». Взяв же ситуацию в целом, понимаешь: обещанные жителям Чечни выплаты денежных компенсаций за разрушенное жилье и потерянное имущество – не что иное, как большая пиар-кампания Кремля перед выборами.
Причем, кампания не за какого-то конкретного кандидата, пускай даже назначенного или лоббируемого Москвой. Это кампания за выборы как процесс стабилизации ситуации в Чечне, обеспечиваемый именно Москвой.
Еще ее можно назвать антикампанией, направленной против всех нелояльных федеральной власти людей, в том числе против Масхадова и Басаева, против ваххабитов и камикадзе. И не так уж в итоге важно федеральному центру, кто станет в Чечне президентом (естественно, до определенных пределов – в рамках, установленных Кремлем).
Дело в другом. Выборы президента Чечни – не окончательный результат кампании по компенсациям. Это всего лишь промежуточный финиш перед основным – выборами президента Российской Федерации.
Фактически Чечню в который уже раз используют для раскрутки будущих президентских выборов в России. В случае успешных шагов в Чечне Путин будет иметь на них все шансы на победу. А для этого ему необходимо продолжать решать чеченские проблемы. Что означает: прекращение военных действий в Чечне в любой форме, в том числе партизанских действий и минной войны, установление легитимной власти, подконтрольной Кремлю, возвращение беженцев из Ингушетии.
49
Журналистика как поступок
В очередной раз, причем очень грубо и неприкрыто, для влияния на политическую ситуацию в республике используется экономический фактор. Метод «кнута и пряника», трансформированный для нынешней Чечни в метод «зачистки и компенсации», сработал на референдуме и продолжает применяться.
Во всяком случае чеченские беженцы в Ингушетии, привлеченные компенсациями, уже действительно начали возвращаться в родную республику.
Не секрет, что ранее второй причиной своего невозвращения в Чечню беженцы (наряду с отсутствием гарантий безопасности) называли отсутствие собственного жилья в Чечне. Полумеры наподобие расселения в ПВР-ах или по частным квартирам, арендуемым специально для этих целей, фактически не сработали. Жить беженцем в своей республике морально намного сложнее, чем на чужбине. Но перспектива получить деньги и построить свой дом привлекла многих.
Оставшиеся в палаточных лагерях в Ингушетии, а таковых на сегодня по официальным данным, около 10 тысяч, в расчет приниматься не будут. Лагеря ликвидируют, беженцев расселят по местам компактного проживания.
Таким образом, исчезнет одна из наиболее заметных проблем, опираясь на которую, правозащитники и международные наблюдатели могли надавливать на российские власти, упрекая их в несоблюдении демократических методов улучшения ситуации в Чечне.
Теперь виду российского президента на международной сцене будет придана демократическая окраска. Беженцы вернулись на родину, их дома восстановлены, то есть фактически мирная жизнь налажена. Лишь отдельные вылазки теперь уже однозначно «бандитов и террористов» будут тревожить «мирную» Чечню.
Спасение утопающих – дело рук самих утопающих?
Однозначно говорить сегодня о том, что после выборов президента в Чечне все в буквальном смысле забудут о компенсациях, нельзя. И вопрос даже не в том, что уже тем же Ильясовым заранее оговорено: кампания будет длиться два года – с 2003 по 2004 год. И не потому, что деньги получат только свои – «блатные» или давшие взятку. Хотя, конечно, невозможно заранее рассчитать, насколько реальной окажется вероятность выплат для действительно нуждающихся, учитывая невозможность создания в современной Чечне свободного от коррупции органа для контроля за этими выплатами. (Учитывая, что никто даже и не рассчитывает реально задействовать такой орган).
Но, даже допуская, что Кремль решится-таки на выплаты, неизвестно откуда в российском бюджете возьмутся такие деньги. Буквально за три
50