3. Программа белого движения.

Программа белого движения на первом этапе гражданской войны была сформулирована в документах Добровольческой армии. Ее глав­ные цели: объединить разрозненные элементы белых и привлечь низы (крестьян, рабочих), чтобы обеспечить выход из гражданской войны и восстановление государства. Эта программа представляла собой аль­тернативу платформе Советской власти, провозглашенной осенью 1917 г. Политическая программа белого движения включала следующее:

1. Уничтожение большевистской анархии и водворение в стране пра­вового порядка.

2. Восстановление могущественной единой и неделимой России.

3. Созыв Народного собрания на основах всеобщего избирательного права.

4. Проведение децентрализации власти путем установления областной автономии и широкого местного самоуправления.

5. Гарантия полной гражданской свободы и свободы вероисповедания.

6. Немедленно приступить к земельной реформе для устранения зе­мельной нужды трудящегося населения.

7. Немедленное проведение рабочего законодательства, защища­ющего трудящиеся классы от эксплуатации их государством и капи­талом.

Программа носила общий, декларативный характер, по­скольку слишком разные интересы надо было учесть. Увлечь такими ло­зунгами массы, испытывающих симпатии к советской демократии, было невозможно. Отражены были важные для масс вопросы: аграрный и рабочий. Однако постановка этих вопросов слишком об­щая для того, чтобы привлечь массы на сторону белых. Она не могла соперничать, например, с Декретом о земле. Ничего не говорилось о ликвидации или других формах мобилизации помещичьей собствен­ности на землю. Следовательно, крестьянство не могло пойти за такой программой.

Белое движение, которое ориентировалось либо на прошлое, либо на чисто западный выбор, не могло длительно противостоять идеалам Советской власти, которые имели массовую поддержку, не могло стать базой для консолидации и восстановления России. Большинство насе­ления отвергало как прошлое с его нищетой, неграмотностью, деспо­тизмом, так и чисто западный выбор. Белое движение было обречено с самого начала, поскольку не хотело всерьез считаться с интересами большинства. Вопрос был только во времени. Сколько его будет у бе­лых, зависело от положения в советском лагере. Там шли свои слож­ные процессы. 7;317-319

4. Диктатура пролетариата.

В условиях обвального распада, когда, казалось, ничего уже не соединить, начала оформляться система власти, в корне отличная от того идеала, который поддержало большинство народа в ходе революции. Эту систему власти принято было именовать диктатурой пролетариата. Поскольку марксизм-ленинизм был единственной теоретической осно­вой в категориях которой разрешалось отражать действительность, другого обозначения и быть не могло. Ведь выбор был невелик: либо диктатура буржуазии, либо диктатура пролетариата. Однако диктатуры пролетариата в действительности никогда не было.

Новая система власти являлась жестко централизованной, антиде­мократической, с широким применением диктаторских методов. Она вносила ярко выраженный антизападный, антирыночный (антикапиталистический) характер. Эта система не была классовой. Она была направлена против классов, частной собственности, рынка, всех форм демократии, включая советскую. Становление жест­кой организации общества происходило на базе аппарата в партии большевиков, имевшей всероссийский характер. Он стал становым хребтом системы власти, собирающей рассыпавшееся общество в силу следующих причин:

1. В условиях развала партия большевиков сохранила всероссийскую организацию: ячейки на фабриках, заводах, на селе, в массовых ор­ганизациях (профсоюзы, Советы и т. д.). Благодаря тому, что пар­тия имела свои организации на фабриках, заводах, в полках, райо­нах и городах, она выступила готовой основой для формирования структур власти.

2. Партия была воспитана в традициях жесткой дисциплины, имела централизованный характер управления, сохранила работоспособ­ные партийные структуры на всех уровнях: ЦК, областное бюро, гу­бернские, городские комитеты.

3. Партия большевиков имела в своем распоряжении отряды воору­женных людей: Красная гвардия, революционные солдаты и матро­сы. Имела аппарат управления и организации вооруженных сил военные организации большевиков в армии. Совокупность этих условий позволила партии большевиков пре­вратиться в несущую конструкцию для властных структур. Она пе­рестала быть элементом гражданского общества, политической орга­низацией.

Власть по форме оставалась советской, Советы продолжали функционировать. Однако власть уже не соответствовала идеалам револю­ции. Выборные советские органы потеряли всякое значение и превра­тились в ширму, контролируемую большевиками. Возросла роль ис­полнительных органов. ВЦИК - высший орган власти между съездами Советов — не играл никакой реальной роли. Первую скрипку играл Совет Народных Комиссаров, который был исполнительным органом. Именно СНК определял политику. Важнейшие законы (декреты) пер­вых послереволюционных лет были приняты СНК или вообще вышли из-под пера одного человека - В.И. Ленина, главы правительства, лидера Коммунистической партии. Съезды Советов собирались лишь для освещения тех или иных решений, для их легитимации. Происходило сращивание партийного (большевистского) и советского аппаратов. Прерогатива принятия решений очень скоро перешла к партийным органам.

Партия большевиков, ее лидеры, придя к власти, не в состоянии были адекватно оценить ситуацию, часто неосознанно, ощупью шли за событиями, пытаясь во что бы то ни стало удержаться у власти. Искали теоретическое обоснование диктатуре и находили. В.И. Ленин писал: «Советский социалистический демократизм единоличию и диктатуре нисколько не противоречит... Волю класса иногда осуществляет диктатор, который иногда один более сделает и часто более необходим». Ленин был предельно откровенен: «Когда нас упрекают в диктатуре одной партии, мы говорим: «Да, диктатура одной партии! Мы на ней стоим и с этой почвы сойти не можем». Сохранение лозунга Советской власти позволяло скрывать истинный характер власти, легитими­ровать ее.

Идеалы советской демократии, глубоко укорененные в общественном сознании масс, были использованы для ликвидации форм демократии западного типа: многопартийности, элементов парламентаризм разделения властей, основ гражданского общества.

Особенно ярко процесс разрушения виден на примере ликвидации многопартийности, важнейшего достижения в демократизации России, создании гражданского общества с середины XIX в. Уничтожение мно­гопартийности началось сразу же после прихода большевиков к власти Разгрому подверглись прежде всего сторонники западного выбора - партия кадетов и те, кто ее поддерживал. Уже 27 октября 1917 г. кадеты были объявлены партией врагов народа, то есть фактически поставле­ны вне закона. Запрет касался не только собственно партии, но и либе­ральных идей в целом. Определение «кадетская», к чему бы это ни от­носилось, влекло применение жестких мер со стороны большевиков. Та часть общества, которая выступала за развитие по европейскому об­разцу, была лишена лидеров, возможностей для выражения своей точки зрения. Под удар попала значительная часть интеллигенции.

Но большевики на этом не остановились. Весной 1918 г., после смерти Г.В. Плеханова, была разгромлена Всероссийская социал-демократическая организация "Единство", резко осуждавшая больше­виков. Судьба партий меньшевиков и эсеров резко пошла под уклон с раз­гоном Учредительного собрания. Уже с весны 1918 г. в советской печа­ти в отношении меньшевиков использовался термин «социал-предатели», они обвинялись в прямом пособничестве внутренней контрреволюции и интервенции. На самом деле меньшевики стремились занять позицию средней силы, осуждали интервенцию как вмешательство во внутренние дела России. Эсеры и меньшевики еще пытались работать в Советах, принимали участие в заседаниях III и IV съездов Советов, выступали с резкой критикой большевистской политики. 14 июня 1918 г. был принят декрет об исключении из ВЦИК и Советов всех уровней представителей меньшевиков и эсеров как контрреволюционных партий. Это означало, что эти партии объявлены вне закона. Большевики этим запретом реши­тельно разрывали с социалистическими партиями.

Большевики, строя систему власти, опирались на левых эсеров, ко­торые поддержали их в момент взятия власти, имели влияние во ВЦИК и Советах, входили в правительство. Сотрудничество левых эсеров с большевиками проходило не без трений. Наиболее остро и открыто разногласия между ними проявились по поводу Брестского мира: ПЛСР (левые эсеры), как и "левые коммунисты" в партии большеви­ков, настаивала на введении революционной войны. После ратифика­ции IV Чрезвычайным съездом Советов мирного договора с Германией левые эсеры вышли из состава правительства. Так закончилось недол­гое сотрудничество левых эсеров с большевиками в правительстве. Си­туация усугубилась весной и особенно летом 1918г., когда большеви­ки, вопреки протестам левых эсеров, провели через ВЦИК декреты о продовольственной диктатуре и о комитетах бедноты.

Фракция левых эсеров на V Всероссийском съезде Советов, включавшая партийные верхи, была арестована во время заседания в Большом театре. Уже 7 июля начались массовые аресты левых эсеров. Представители этой партии исключались из местных Советов. Сразу после июля большевики формально не отказались от совместной работы с левыми эсерами. Однако условия, которые ими при этом выдвигались (осуждение курса своего ЦК, личная подписка о лояльности и т.п.) были неприемлемы для многих, не утративших понятия о партийной чести. К концу июля ПЛСР потеряла все свои позиции в управлении стра­ной. Последняя крупная партия сходила с политической арены.

В этих условиях развернулся распад партии. В сентябре 1918 г. из нее вышли партия народников-коммунистов и партия революционного коммунизма.

Некоторые лидеры левых эсеров в 1918 - 1919 гг. вступили в РКП(б). Тем не ме­нее, разбитая партия левых эсеров продолжала существование в виде небольших групп. Окончательно они сошли с политической сцены в 1923г.

Таким образом, уже летом 1918 г. от многопартийной системы России остались лишь осколки: слабые группы, некоторые изолированные ор­ганизации. В ходе гражданской войны большевики легализовали меньше­виков (ноябрь 1918 г.), правых эсеров (март 1919 г.). Однако они не смогли восстановиться в полной мере как партии. А левые эсеры и такой мило­сти не удостоились.

Новая общественная система получила правовую базу для своего существования и укрепления. На V Всероссийском съезде Советов (июль 1918 г.) была принята Конституция РСФСР. Первоначально в комиссию ВЦИК по подготовке Конституции входили наряду с боль­шевиками представители левых эсеров и максималистов, но они не смогли повлиять на се содержание. Окончательный текст основного за­кона Советской России был составлен комиссией ЦК РКП (б), предсе­дателем которой был В.И. Ленин. Эта Конституция означала колос­сальный откат в области демократии, особенно по сравнению с 1917 г., когда в условиях революции Россия стала самой свободной страной в мире. Теперь законодательно закреплялась диктатура партии больше­виков. Именно это скрывалось за формулой "диктатура пролетариата в форме Республики Советов".

Формально текст Конституции содержал все общепринятые для де­мократических стран права. Но на самом деле не только ликвидирова­лись все достижения в сфере демократии, но и перекрывались каналы для легального существования политического плюрализма, функцио­нирования гражданского общества. Одно из важнейших демокра­тических достижений революции 1917 г. — всеобщее избирательное право, которое выдвинуло Россию вперед даже по сравнению с запад­ными странами, было отменено.

Избирательного права были лишены экономически независимые классы и слои, так называемые "нетрудящиеся группы", для которых, очевидно, новая общественная система была неприемлемой так же, как и они для нее. Избирательное право представлялось лишь рабочим, солдатам, крестьянам и казакам, "не пользующимся наемным трудом с целью извлечения прибыли" (по достижении 18 лет).

В соответствии с Конституцией РСФСР 1918 г. местные власти могли по своему усмотрению расширять круг людей, лишенных прав (лишенцев), за счет лиц с "подозрительным" социальным и политиче­ским происхождением. Это открывало возможности для безграничного произвола в условиях жесткой диктатуры. Выборы в Советы были многостепенными. Население прямо избирало лишь городские и сель­ские советы. Все остальные - через многоступенчатую систему.

Права и свободы граждан: свобода слова, союзов, собраний, совести, печати и т.д. — предоставлялись лишь тем слоям населения, кото­рые были заинтересованы в новой общественной системе, поскольку не могли существовать независимо от нее. Провозглашен­ные свободы этим гражданам реализовать было практически невоз­можно. Что значит свобода печати, слова для неграмотного или мало­грамотного населения? Это пустой звук. А те, кто мог этим правом вос­пользоваться, были его лишены.

Но главное - в Конституции провозглашались переход основных средств производства в собственность народов в лице государства, «полное устранение деления общества на классы, установление социа­листической организации труда». Это означало: процесс ликвидации класса собственников, рыночных структур, всего, что представляло за­падный тип, а также процесс тотального огосударствления общества получили законодательную основу. Таким образом, в советском лагере оформлялись силы, которые принято называть, красными. Вокруг партии большевиков, подчи­нившей Советы и формировавшей властные структуры, сплачивались слои, которые и составили социальную базу этой системы на первом этапе.