История РЛЯ / ИРЛЯ (Конспекты)

Содержание

Древнерусская Грамматика XII-XIII Вв. М.”Наука”1995.14

Следует также охарактеризовать памятники древнерусского языка XII – XIII вв.,

Памятники юридические делового письма - договорные грамоты, ................................................... 14

это период формирования и развития языка великорусской народности. Именно в этот период оформляются переходные среднерусские говоры - как результат взаимодействия разносистемных восточнославянских диалектов в процессе складывания языка великорусской народности, а говор Москвы приобретает тот смешанный (с точки зрения окружающего диалектного разнообразия) облик, который к концу старорусского периода находит отражение в официальных документах московской Руси как национального (велико)русского государства и претендует на роль общегосударственной формы общения.

4)начальный период формирования национального русского языка (середина XVI-XVIII вв.)

...происходит интенсивная нивелировка ка диалектов, проявляющаяся в прекращении диалектообразования на территории метрополии (собственно диалектные новообразования возникают лишь в говорах колонизуемых в этот период территорий на дону, за Уралом и в Сибири),в ходе которой решающее значение приобретает речь великорусского центра как

общенациональная система норм. Необходимое для сложения нации единство языка ведет к обострению противоречий между церковнославянским языком, остававшимся в течении всего средневековья основным языком восточнославянской книжности, и живой народной речью, которой книжнославянский язык был противопоставлен. Это противоречие разрешается к концу периода оформлением принципиально новой системы литературного языка, ориентированного в своих нормах на разговорную речь нации.

5)период развития национального русского языка (XIX-ХХ вв.)

можно определять со времени деятельности А.С.Пушкина, когда в основном завершается сложение системы норм современного русского литературного языка, который стремится стать основным средством общения наций. В этих условиях диалекты постепенно теряют свое значения регионального средства общения и уже к началу ХХ в. сохраняются как достояние только сельского населения (т.е. превращаются в социально-территориальные ), а в процессе сближения унифицированного городского койне с системой норм кодифицированного литературного языка формируется система нормированной устной речи как разговорно-бытовой речи носителей литературного языка.

6)межнациональный и один из мировых языков.

Фонетика

...в отличие от описательной фонетики историческая фонетика не может оперировать понятием звука речи, так как соответствующая этому понятию фонетическая единица определяется инструментальными методами или с помощью звукового анализа непосредственно звучащей речи, а потому и определение звука речи может иметь место лишь с того времени, когда появляются записи звучащей речи. Историческая фонетика может оперировать лишь понятием звука языка, т.е. понятием звукового типа, определяемого на основе обобщенных фонетических признаков звук языка. Является конечным применения сравнительноисторического метода и метода внутренней реконструкции к материалу родственных языков и диалектов с целью восстановления древнейшего состояния их звуковой материи.

До возникновения в начале ХХ в. Фонологии звуковой тип (звук языка) оставался единственной реальной кратчайшей единицей исторической фонетики. Становление фонологии привело к включению в число единиц исторической фонетики фонемы - кратчайшей единицы звуковой системы языка, выполняющей различительную функцию, или функцию отождествления звукового состава значимых единиц языка - морфем и слов. Свои основные функции в языке фонема может выполнять путем противопоставления другим фонемам в тождественных фонетических условиях. Например, звуковой состав слов мал, мол, мул различается в результате противопоставления фонем <а\о\у>, а слов м'ил, мыл - путем противопоставления согласных фонем <м'\м> перед фонемой <и> в разных фонетических условиях.

Фонема является кратчайшей единицей парадигматического плана системы языка, так как она связана с противопоставлением (оппозицией) однородных единиц в позициях

чередования этих единиц. Фонема должна быть охарактеризована в фонематических признаках - дифференциальных (релевантных, существенных для нее) и интегральных (избыточных). Для разграничения дифференциальных и интегральных признаков фонемы важную роль играет нейтрализация признаков. Нейтрализация - это утрата фонологического противопоставления. Так, в современном языке на конце слова или перед шумным согласными происходит нейтрализация противопоставления по глухости\звонкости : стл[б]а - стол[п]а, но стол[п]. Нейтрализуемые признаки являются обязательно дифференциальными в позиции различения.

Понятие дифференциального признака (ДП) шире понятия нейтрализуемого признака. ДП - это признаки, образующие оппозицию фонем. Например, в современном языке оппозиция фонем <е\о> образуется ДП лабилизованности\нелабилизованности.

проблема вторичного смягчения согласных. (Всех согласных - из полумягких в мягкие). §39.

Многие исследователи относят вторичное смягчение согласных к рубежу X-XI вв. Так, по мнению Л.Л. Васильева, вторичное смягчение происходило последовательно: начавшись перед узкими гласными [i,e] в X в., оно продолжалось вплоть до рубежа XI-XII вв., закончившись смягчением перед более широкими гласными [е, 'а]. Н.Н.Дурново, проанализировав данные графики и орфографии в тексте "Архангельского евангелия", обратил внимание на написания типа ì", ò", ñ". Он полагал, что такие написания могли возникнуть лишь после того, как в живом древнерусском языке согласные вторичного смягчения по степени смягчения и своему месту в системе совпали с исконными смягченными, только в этом случае писец мог употребить " после губных и зубных согласных, обозначенных буквами м, т, с.

? Судя по данным поздних восточнославянских диалектов, смягчение согласных перед [е] могло происходить не во всех диалектах. Это зависело от качества звуков, реализующих фонему <е>. Если гласный [е] был дифтонгоидом, т.е. имел i-образный призвук, перед ним последовательно происходило смягчение. (не значит ли это, что перед [и] смягчение произошло раньше, чем перед h?) при темборально однородном [е] степень смягчения предшествующего согласного оставалось незначительной и вторичное смягчение не осуществлялось.

...Четкое противопоставление гласных по передней и непередней зоне образования привело к контрастированию передних и непередних слогов типа: * t'i~* ty, * t'·u ~ * tu, * t'ê ~ * tô, * t'e ~ * to, * t'ü ~ * tú, * t'·à ~ * ta. Подобная слоговая структура слова предполагает, что гласные типа [u(~ю), е, ь, ·а(~я)] были дифтонгоидами, т.е. между смягченными согласными и основной частью гласного были переходные элементы, более узкие, чем основной гласный.

...фонетико-эксперементальные исследования фонетических систем современного русского литературного языка и современных русских говоров показывают, что признак мягкости, характерный для парной мягкой фонемы, реализуется в слоге типа * t'а таким образом, что акустический сигнал мягкости приходится, как правило, не на сегмент согласного, а на сегмент, промежуточный между согласным и гласным или же на сегмент гласного: * t'i_à, * t'i_е. Эти наблюдения и позволяют предположить, что вторичное смягчение согласных было следствием тех изменений в фонологической системе, которые свидетельствовали о начале развития системы консонантного типа? с согласными , противопоставленными по твердости/мягкости. (Консонантный тип это строящийся на согласном? Иванов разве не доказывает упорно, что древнерусская система построена на гласных).

(§ 37.стр.63.)Носовые гласные утратились в диалектах восточных славян, изменившись соответственно * a>[u], * ›>[ˆ] (открытый гласный переднего ряда). Указанное направление в изменении * e восстанавливается на основе предположения о

более ранней утрате носовых гласных в сравнении со вторичным смягчением согласных перед гласными переднего ряда. Последовательное смягчение согласных перед звуком, развившимся из *›(ñð. ñîâð. [ð'àäû]>* r›dó, [ì'àò']>* m›1ti), и позволяет предполагать, что он первоначально изменялся в гласный передней зоны образования. Схематически этот процесс можно представить так: * t›>* t·ˆ>* t'а (например, *r›dú>* r·adú>* r'adú).

Носовые гласные утратились до появления старейших (из сохранившихся) текстов...

в дальнейшем буквы "юс большой" и " юс большой йотированный" перестали употребляться, а использование букв "юс малый", ", а стало регламентироваться уже нормами древнерусской орфографии: " - в начале слова и слога ("êî ìî"), "юс малый" – после парных смягченных согласных (ð#äú, ì#ñî), а - после непарных мягких (æàðú, íàøà).

Исторические свидетельства позволяют уточнить время утраты носовых и отнести его к периоду до IX в. В сочинении Константина Багрянородного "О народах" приведены названия днепровских порогов на языке восточных славян. Эти названия даны в греческой транслитерации: βερουζη, νεασητ. Первое слово передает древнерусскую словоформу вьроучи - причастие настоящего времени от глагола вьръти, второе - древнерусское неясыть, вероятно, "пеликан"; в старославянском - âüð@øòè, íg>ñûòü. Если это верно, то восточные славяне, от которых в первой половине X в. были услышаны эти названия, уже носовых гласных не произносили.

...Предполагается, что вторичное смягчение согласных происходило до утраты носовых, а потому перед гласными переднего ряда *› закономерно * t·› >* t'›; утрата носового происходила уже после мягкого согласного: * t·›> * t'·а. Изменение *›>[·а] после уже смягченных согласных означало перевод гласного в более заднюю зону образования и, следовательно, изменение в слоговой структуре. В частности, из этого следует, что позиция перед <а> уже была сильной для смягченных и несмягченных согласных и что в этой позиции они уже были способны противопоставляться по твердости/мягкости. В этом случае в истории языка восточных славян не представляется возможным определять [а, ·а] как самостоятельные фонемы, противопоставленные по ряду, ибо распределение их оказывается всегда позиционно связанным. Например, в формах * [r]adú ~ * [r']adъ в этом случае возможна фонологическая интерпретация твердости/мягкости согласных перед <а>. Иными словами, при такой реконструкции относительной хронологии вторичного смягчения и утраты носовых можно говорить об известном освобождении согласного от гласного в слоге еще до падения редуцированных.

Звук языка и фонема являются сегментными единицами звукового строя. Кратчайшей несегментной фонетической единицей языка является ñëîã . Слог является как бы полем реализации признаков согласных и гласных фонем, составляющих этот слог.

Морфология

"...три типа функционирования аффиксов.

1. Словоизменение - функция аффиксов, включающих в свою семантику синтаксические значения, следовательно, определяющих (или оформляющих) на морфологическом уровне синтаксическую функцию словоформы. Основным средством словоизменения являются окончания, как внешние флексии, которые можно характеризовать как словоизменительные аффиксы.

2.Формообразование - функция аффиксов, семантика которых включает только несинтаксические грамматические значения которые, следовательно, определяют (или оформляют) категориально-грамматические значения словоформы и всегда входят в состав ее основы. Основным средством формообразования являются морфологические суффикñû с несвязанным грамматическим значением. (Суффикс -л, определяет грамматическое значение прошедшего времени.)

3.Словообразование - функция аффиксов с неграмматическим значением (грамматическое значение которых является связанным). Средствами словообразования в современном языке могут служить все аффиксы (включая окончания); в древнерусском же языке внешние флексии не отмечены в качестве средства словообразования."

"В древнерусском языке таким образом выделяется (как и в современном литературном языке) шесть падежей: именительный - падеж главного члена предложения, винительный - падеж прямого дополнения, родительный - падеж отношения и границы перемещения в пространстве, дательный - падеж косвенного дополнения, творительный - падеж орудия или способа действия, местный - падеж нахождения (локализации действия) в пространстве или во времени, а также изъяснения; кроме того, в древнерусском языке ( как и в старославянском) большинство существительных мужского и женского рода в единственном числе имело особую форму обращения, которую принято называть звательным падежом, хотя, употребляясь только в функции обращения, эта форма всегда оказывалась вне синтаксических отношений."

"Лексико-семантическая классификация прилагательных на качественные (указывающие на признак как таковой), относительные (указывающие на признак, вытекающий из отношения

ê÷åìó-òî) è притяжательные (указывающие на принадлежность) в системе древнерусского языка находят соответствие и в формально-грамматических различиях этих трех разрядов прилагательных.

Якубинский Л.П. История древнерусского языка.

Êразвитию предложных элементов в общеславянском и древнерусском склонении

396.Винительный падеж без предлога пережиточно употребляется в древнерусских памятниках в качестве обстоятельства (на вопрос "куда?"), главным образом, от названий населенных пунктов мужского рода. Такое употребление винительного исключительно редко. Так, в Лаврентьевской летописи акад. Е.Ф.Карский 26 отметил лишь один такой случай: "Улhбъ же вниде Черниговъ". Несколько больше примеров мне удалось отметить в Ипатьевской летописи: "и оттуда hха къ святой Богородици Печерьской манастырь".(под 1150 г.); "посласта...

по стрыя своего Лорогобужю вабяче и Кыевъ на столъ" (под. 1173 г.); "Олександръ... поиде ко тьсту своему Киевъ" (под 1234 г.); "пришедшимъ же им лhсъ Болдыжь и ту бяхуть стали обhду" (под 1146 г.); "и приде Холмъ" (под 1255 г.). в поздних списках Ипатьевской летописи во всех этих случаях поставлен предлог въ.

Ср. Еще: "Береньдhåâh дорогу половhцкую поидоша" (Ипатьевская летопись, под 1172г.; здесь в самом Ипатьевском списке сверху приписано в).

Во всех подобных случаях нормой для древнерусского языка было употребление беспредложного винительного в функции обстоятельства.

397.Это доказывается пережиточным сохранением беспредложного винительного в наречиях и предлогах (возникших из наречий) во всех славянских языках. Наречие вон ("иди вон") из вънъ есть старая форма беспредложного винительного, как предлог вне (<вънh) - старая форма местного, а др.-русск. извъноу - "снаружи" дает форму родительного падежа. Предлог конець - "в конце" - конець копия, конець поля - также является по происхождению беспредложным винительным обстоятельственным; то же нужно сказать о наречии и предлоге предъ, передъ: " посла же предъ сына своего Мьстислава Кыеву" (=вперед).

398.Наречия от беспредложного винительного падежа имен существительных очень часты в древнерусских памятниках: "не хожаше зять по невhсту, но привожаху вечеръ" (=вечером; Лавр., вводн. Часть); " азъ утро послю по вы" (=утром; Лавр., под 945 г.); "днесь есть, а утро изъгнееть"(=утром; Лавр., под 983 г.); "повhдаша ему, яко утро хотятъ ся людье передати" (Лавр., под 983 г.); "и сступися чело Сhверъ съ Варягы" (=челом, лоб в лоб", Лавр., под 1024 г.); "и послаша отрока Кузьмина ночь" (=ночью, в ночь; Ипат., под 1159 г.); "в недhлю масленую, вечеръ" (=вечером; Лавр., под 1074 г.). Ср. современные наречия: днесь (дьнь+сь), диалектн. зимусь, летось, вкчор (вечеръ). (Стр. 173)

399.Лишь в некоторых, чрезвычайно редких, случаях видим в современном русском языке винительный падеж не прямого дополнения, а обстоятельства времени. Сюда акад. А.А.Шахматов ("синтаксис русского языка", Л., 1941, стр. 329) относит и такие слова и словосочетания, которые могли бы быть признаны и дополнениями. Этот винительный обстоятельственный адвербиализован и выступает в сущности, как наречие.

Уже в древнерусском языке употребление винительного обстоятельственного без предлога было резко ограничено; в современном языке винительный беспредложный окончательно специализирован для выражения прямого дополнения; в качестве обстоятельства винительный выступает, как норма, всегда с предлогом. Отмечаемая Е.Ф.Карским в языке фольклора, в одной из былин, фраза "пошел он княженецкий двор" вместо "в..." ощущается как резкое нарушение нормы современного русского языка.

400.Употребление беспредложного винительного в качестве обстоятельства наблюдается, как пережиточное, и в других индоевропейских языках. Например, в латинском языке названия городов и (небольших) островов при глаголах движения ставятся на вопрос "куда?" в винительном падеже без предлога: Romam — "в Рим", Delum — "на Делос", Athenas"

— в Афины", Carthageinem — "в Карфаген"; Themistokles Argis Corcyram demigravit —

"Фемистокл эмигрировал из Аргоса в Корциру". Здесь мы имеем то же ограничение употребления беспредложного винительного категорией собственных имен мест, что и в древнерусском. Кроме того винительный без предлога употребляется от нарицательных в уже

адвербиализованных, нареченных выражениях domum — "домой", rus — "в деревню". Аналогичное явление мы встречаем в древнегреческом, где винительный падеж мог первоначально выступать в качестве обстоятельства на вопрос "куда?" (без предлога). Так, у Гомера: κνιση δουρανον ικε — "Запах же ушел (в) небо". Позднее стали употреблять приставочный глагол: "утром она взошла (на) великое небо и (на) Олимп", или послелог, примкнувший к имени: οικον−δε "домой, в дом",'Αθηναζε — "в Афины", или предлог ες (=â, íà): ες αρματα— "на колесницы..."

401.Дательный падеж без предлога изредка употребляется в древнерусском в функции обстоятельства.

Ср.: "сташа ночлhгу" (=на ночлег, для ночлега — обстоятельство цели; Лавр., под 1097 г.); "и ста обhду" (Ипат., под 1152 г.); "и ту бяхуть стали обhду" (Ипат., под 1146 г.); "и полетh соколомъ подъ мьглами, избивая гуси и лебеди завтраку и обhäó è óæèíh" ("Слово ополку Игореве"); "твои сли водили суть царh íàøè ðîìh, и насъ послаша ромh водить тебе и мужь твоихъ" (Лавр., под 945 г.).

402.Широко употребляется беспредложный дательный обстоятельства места (на вопрос "куда?") в названиях городов мужского рода: "Аще бо бы перевозникъ Кий, то не бы ходилъ Царюгороду" (=в Царьград; Лавр., вводная часть), "иде Ольга въ Греки, и приде Царюгороду"; "си же Ольга приде Киеву" (Лавр., под 955 г.). Эта беспредложная конструкция чрезвычайно распространенна в древнерусском языке в ÕII—ÕIII ââ.

403.Дательный без предлога для выражения обстоятельства места (на вопрос "куда?") употребляется в древнерусском, как норма, в названиях городов мужского рода. Но раньше он употреблялся гораздо шире и от нарицательных имен. Это доказывается сохранением такого употребления дательного в существительных домъ и долъ: домови —"домой"(=в дом), долови

—"вниз, долой". Эти выражения уже в древнерусском превратились в наречия и поэтому сохранили свою беспредложную форму: " идhте съ данью домови, а я возъвращуся, похожю и еще" (Лавр., под 945 г.); "Ярославъ отпусти я домовь (<домови) вся" (Новг. I, под 1016 г.).

404.Аналогично употребляется дательный без предлога в сербском языке: "здравъ одоше биjелу Прилипу (339); ходи к мени у приморье равно биjломе Скадру на Бояну" (105); "да полети граду Пирлитору" (111); "Подведе jе Скарду на Бояну" (115); "идем биjелу Ле•ану (132); "отиде биjелу Призрену" (134) и т.д.; также от нарицательного двор; "Па и онда посла двору твоме" (356); "не води ме двору биjеломе" (18) и др. 27 .

Дательный без предлога для выражения направления существовал как архàèçì (у поэтов) и в латинском: "Clamor it caelo" — "крик идет в небо, на небо" и т.п.

405.Беспредложный дательный в древнерусском как бы принимает на себя функции беспредложного винительного для выражения обстоятельства места (на вопрос "куда"?), после того как беспредложный винительный был окончательно специализирован для выражения прямого дополнения. Обороты иде Кыевъ и иде Кыеву поэтому семантически тождественны. Второй вытесняет первый. Однако в соединении с приставочным глаголом вънити долго сохранялось употребление беспредложного винительного. Позднее последний оборот заменяется винительным падежом с предлогом. Последовательность этого процесса такова:

древнейшая норма: Иде Кыевъ

Именно такой последовательностью объясняется то обстоятельство, что в "Повести временных лет", по Лаврентьевскому списку, при господстве оборота с предложным дательным для выражения обстоятельства места (на вопрос "куда?")от названий городов мужского рода, при глаголах с приставками вън-, въ-, иногда въз_ встречается винительный с предлогом въ; во всех этих случаях имеем в основе винительный без предлога при приставочных глаголах. Приведем примеры:

è íå áh ëüçh внити в Киевъ ни единому ихъ (968 г.)

и възратися в Переяславець (971 г.) Володимеръ вниде в Киевъ (980 г.) Володимеръ же възвратися в Кыевъ (992 г.) Болеславъ же вниде в Кыевъ (1018 г.)

Святославъ же и Всеволодъ внидоста в Кыевъ (1073 г.) Святополкъ же вбhже в Треполь (1093 г.)

При других приставочных и бесприставочных глаголах употребляется беспредложный дательный.

406.Наряду с беспредложным дательным на (вопрос "куда?") в древнерусском существовал и предложный оборот с предлогом къ. Но оба эти оборота семантически различались. Беспредложный оборот обозначал направление к данному пункту с заходом в этот пункт (дательный инклюзивный), а предложный оборот с къ обозначал направление к данному пункту без захода в него (дательный эксклюзивный). Проиллюстрируем наше утверждение на некоторых примерах:

"Аще бо бы перевозникъ Кий, то не бы ходилъ царюграду " (=в Царьград, так как Кий, по летописи, действительно был в Царьграде, у царя) (вводная часть).

"È ñú íèìè ñî âñhми поиде Олегъ на конех и на кораблехъ... и прииде къ Царюграду; и Греци замкоша Судъ, а град затвориша" (=к Царюграду, так как Олег в городе не был) (под 907 г.).

"Приде Семевонъ на Царьградъ... и прииде ко Царюграду въ силh въ велицh, в гордости,

èствори миръ с Романомъ царемъ, и возратися въсвояси..."(к (ко), так как Семеон внутрь Царьграда не входил)(под 929 г.).

"Иде Ольга въ Греки и приде Царюгороду" (=в Царьград, так как она действительно была внутри Царьграда) (под 955 г.).

"И избра от нихъ мужи добры, смыслены и храбры, и раздая имъ грады; прочии же идоша Царюгороду (=в Царьград) въ Греки" (под 980 г.).

"Они же придоша в нhмци, и съглядавше церковную службу ихъ, придоша Царюгороду (=в Царьград), и внидоша ко царю" (под 987 г.).

"И поиде Володимеръ в лодьях, и придоша в Дунай, и поидоша к Цесарюграду" (=к..., так как в Царьград они не вступили) (под 1043 г.).

"Вышату же яша съ извержеными на брегъ, и приведоша я Цесарюграду (=в Царьград),

èслhпиша Руси много" (под 1043 г.). стр. 176.

407.Сплошь и рядом обе конструкции в тексте летописи перемежаются, сохраняя каждая свою семантику, что явствует из контекста; сравните, например: "Олгови обhщавшюся ити к брату своему Давыдови Смоленьску (=в Смоленск), и прити з братом своимъ Кыеву (=в Киев)

èобряд положити; и не восхоте сего Олегъ створити, но пришед Смоленску (=в Смоленск) и поимъ вон, поиде к Мурому (=по направлению к, на Муром, где сидел Изяслав); в Муромh тогда сущю Изяславу Володимеричю; бысть же вhсть Изяславу, яко Олегъ идет к Мурому (=на Муром), посла Изяславъ по воh Суздалю и Ростову (=в Суздаль и Ростов)..." (под 1096 г.).

Незначительные отступления от указанной нормы в Лаврентьевской летописи объясняются тем, что эта норма в конце ХIV в., когда была списана Лаврентьевская летопись, была уже мертвой, и переписчик уже не ощущал семантического различия между предложным

èбеспредложным оборотом дательного направления. стр.177.

408.Четкое разграничение беспредложной и предложной конструкции с дательным падежом находим и в Новгородской летописи по Синодальному списку. Приведем примеры:

Ñòð. 177.

"Приде Изяславъ съ Ляхы, а Всηславъ бhжа Полотьску (=в Полоцк)... В то же лhто, осень, мhсяця октября въ 23 ... приде опять Все(слав) къ Новугороду (к, так как в Новгород он не вошел). Новгородци же поставиша пълъкъ противу ихъ ... и пособи Богъ Глhбу князю съ Новгородци" (они отогнали Всеслава, подошедшего к Новгороду) (под 1069 г.).