2. Текст в широком и узком понимании

Затруднительным оказывается также решение вопроса о границах и объеме текста.

Как было указано выше, в человеческом обиходе под текстом может пониматься целое ре-

чевое произведение, часть произведения или его отрывок. Обиходная трактовка объема

текста находит свое отражение (точнее, имеет свои аналоги) в некоторых теоретических

концепциях. О. И. Москальская, например, различает два основных объекта лингвистики

текста, часто неоправданно именуемых одним и тем же словом «текст»: 1) целое речевое

произведение, т. е. текст в широком смысле слова, или макротекст, и 2) сверхфразовое

единство (сложное синтаксическое целое) — текст в узком смысле слова, или микротекст.

При этом, по ее словам, возможно совпадение границ сверхфразового единства и целого

речевого произведения (Москальская 1978: 13).

По словам О. И. Москальской, сверхфразовое единство и целое речевое произведение

— единицы принципиально разного порядка. Сверхфразовое единство — понятие синтакси-

ческое. Это единица синтаксиса, образующая особый уровень по отношению к

предложению. Целое речевое произведение — социально-речевая единица. В рамках

лингвистики текста сверхфразовое единство является преимущественно объектом

грамматики текста, хотя грамматические характеристики присущи и целому речевому

произведению. Тем не менее в своей «Грамматике текста» О. И. Москальская (1981),

анализируя микротексты, т. е. сверхфразовые единства, постоянно использует термин

«текст».

О широком и узком понимании текста говорит также В. В. Касевич: «Текст в

широком смысле — это то же самое, что речь, продукт производства, говорения (для

звукового языка). Текст в узком смысле — это единица речи (т. е. текста в широком смысле),

которая характеризуется цельностью и внутренней связностью и как таковая может быть

вычленена, отграничена от предыдущего и последующего текстов (если текст не

изолирован). Текст в узком смысле — максимальная конструктивная единица, хотя, как уже

говорилось, в принципе текст может сводиться и к одному высказыванию, как, впрочем, и

высказывание может реализоваться в виде единственного слова, а материально — и

единственного слова» (Касевич 1988: 50-51).

Несколько иной смысл в широкую и узкую трактовку текста вкладывает 3. Я. Тураева.

Вслед за И. Р. Гальпериным она предпочитает узкое определение текста, согласно которому

текст — это фиксированное на письме речетворческое произведение (Тураева 1986: 11).

Таким образом, она исключает из рассмотрения устные тексты, что вряд ли отвечает

насущным потребностям лингвистического поиска.

В зарубежных определениях также можно встретить широкую и узкую трактовки

текста. В них, как правило, отражаются авторские взгляды на текст как центральное понятие

лингвистики, а также выделяются различные аспекты его рассмотрения. При акценте на

внутритекстовые критерии (textinterne Kriterien), т. е. грамматические, структурные, текст

предстает как когерентная последовательность предложений, связанная в единое целое

благодаря грамматическим (преимущественно прономинальным) соединительным средствам

и обладающая относительной тематической завершенностью. При акценте на

экстратекстовые критерии (textexterne Kriterien) текст рассматривается как продукт речевой

деятельности человека, обладающий отчетливой коммуникативной функцией (Metzler

Lexikon Sprache 1993: 636).

Авторы новейших зарубежных подходов к описанию текста связывают воедино

внутренние и внешние текстовые признаки. Термином «текст» они называют когнитивно,

грамматически, иллокутивно и при необходимости просодически структурированный

результат какого-либо (устного или письменного) действия продуцента, в котором

представлена контекстная и адресатная соотнесенность и который представляет собой

основу для когнитивно и интенционально структурированных действий реципиента (Ibid.).

Таким образом, широкое и узкое понимание текста предполагает вовлечение / исключение из

рассмотрения других семиотических систем, которые наряду с языковой знаковой системой

имеются в текстовых структурах, например жестикуляция и мимика, или символы, формулы

и изображения.

Такой разброс мнений по поводу существа текста явно не способствует его

однозначной интерпретации, хотя и свидетельствует о многогранности и сложности объекта

рассмотрения. Разные критерии, положенные в основу широкой и узкой трактовок текста

(см. выше, с. 64-66), предполагают разные подходы к его анализу и т. п. В дальнейшем при

описании различных авторских теорий мы еще раз вернемся к этому вопросу и более

подробно обсудим возникающие проблемы.