4.5. Заключение: различие между договором и отчуждением

в контексте правовых проблем купли-продажи

Исследование французского и немецкого права в этой главе показало, что обе юрисдикции более последовательно, чем российское право, следуют принципу разделения между обязательственным и вещным элементами продажи применительно ко всем проблемам, находящимся в фокусе настоящей работы.

1. Касательно продажи недвижимого имущества ни в Германии, ни во Франции договор купли-продажи недвижимости не имеет непосредственного вещного эффекта. По немецкому праву переход права собственности совершается, когда стороны осуществляют формальную процедуру Auflassung (§ 929 ГГУ), тогда как договор купли-продажи остается источником лишь обязательственного отношения. По французскому праву отчуждение недвижимости имеет эффект против третьих лиц с момента регистрации, а не с момента заключения договора. В то же время после совершения договор становится основанием обязательственного отношения между сторонами. Следовательно, в обеих странах договор купли-продажи недвижимости всегда имеет обязательственный эффект независимо от регистрации перехода собственности, тем самым обеспечивая прочность и определенность юридической позиции сторон до момента отчуждения.

2. Вторая проблема связана со значением передачи в контексте отчуждения движимого имущества. Были изучены два сценария: во-первых, продажа несобственником (когда товар остается либо у неуправомоченного отчуждателя, либо у третьего лица) и, во-вторых, двойная продажа (когда продавец, все еще настоящий собственник, отчуждает второму покупателю товары, ранее переданные первому покупателю). По первому сценарию должно быть замечено следующее. Как по французскому, так и по немецкому праву приобретение от несобственника обычно требует фактической передачи. Исключительный случай, когда физическая передача не требуется, - ситуация, в которой проданная вещь остается под контролем владельца от неуправомоченного отчуждателя. Но в любом случае правовое регулирование приобретения от несобственника основывается на принципе разделения между договором и отчуждением. Для того чтобы добросовестный приобретатель получил право собственности, следует передать владение, посредственное или непосредственное.

Исследование двойной продажи позволяет сделать вывод, что неопределенность вещно-правовых позиций обоих покупателей можно преодолеть, обеспечив второму покупателю не только право собственности, но и право на владение (немецкое право). Подход французского права более прямолинейный: владение первого покупателя исключает требования второго покупателя. В обоих случаях очевидно значение передачи владения второму покупателю; простого соглашения о переходе собственности от продавца ко второму покупателю недостаточно, чтобы сделать его собственником в этом сценарии. Вместе с тем решение проблемы достижения определенной и справедливой юридической позиции для каждой из заинтересованных сторон предполагает четкое определение права на владение второго покупателя и пределов этого права. С этой точки зрения немецкий подход является убедительным и ярким примером для действующего российского права.

3. Анализ проблемы юридической силы договора купли-продажи чужой вещи показал, что обязательственный эффект такого договора в целом признается. Проблема ничтожности договора купли-продажи чужой вещи связана с тем обстоятельством, что воля продавца на передачу собственности выражается в самом договоре купли-продажи. На первый взгляд, если продавец не вправе передать собственность, договор, заключенный таким продавцом, ничтожен. Статья 1599 ГКФ открыто выразила эту идею. Но в то же время ГКФ управомочил покупателя чужой вещи требовать у продавца возмещения убытков. Более того, французская юридическая доктрина квалифицирует ничтожность договора купли-продажи чужой вещи как "относительную ничтожность": только покупатель вправе ссылаться на недействительность договора. Следовательно, с практической точки зрения по французскому праву договор купли-продажи чужой вещи сохраняет свой обязательственный эффект. Теоретическим основанием этого результата является, несомненно, разделение вещного и обязательственного элементов купли-продажи. Ничтожность обязательственного договора никак не связана с невозможностью передачи собственности. Конструкция "абстрактного вещного договора", принятая немецким законодателем, предусматривает еще более последовательное разделение между обязательственным и вещным аспектами купли-продажи. Эта конструкция представляется излишней для правильного решения вопроса об обязательственном эффекте договора купли-продажи, заключенного неуправомоченным отчуждателем; тем не менее благодаря ей проблема ничтожности договора купли-продажи чужой вещи в контексте ГГУ даже не возникла.

4. Наконец, последняя проблема, а именно права продавца, не получившего цены на товар, также связана с различием между договором и отчуждением. Связь между переходом собственности и уплатой цены действительно существует, но архаичную прямолинейную зависимость одного от другого сменили другие, более гибкие правовые механизмы. В настоящее время общепринятый взгляд состоит в том, что переход собственности и уплата цены не связаны друг с другом. Следовательно, продавец не может просто вернуть неоплаченную вещь, если собственность уже перешла к покупателю; продавец обычно имеет лишь обязательственные средства правовой защиты против неисправного покупателя. Так, по ГГУ продавец, не получивший оплату, вправе потребовать уплаты цены, убытков, штрафов и пр., а также потребовать возврата товара по правилам о неосновательном обогащении, что также представляет собой личное средство правовой защиты. ФГК, однако, допускает возврат неоплаченного товара как вещное средство правовой защиты. Но при этом следует учесть два обстоятельства. Во-первых, в рамках французского права эти правовые возможности имеют собственное оправдание в виде принятой ФГК системы перехода права собственности в силу одного соглашения; здесь отмена договора влечет за собой также отмену перехода права собственности. Во-вторых, установленные французским правом ограничения, а именно восьмидневный срок для предъявления требования о возврате движимой вещи, невозможность потребовать товар назад в ситуации купли-продажи в кредит и, применительно к недвижимому имуществу, обязательная публичная регистрация права продавца под страхом потери этого права, указывают, что данный вещно-правовой способ защиты и для французского законодателя не является бесспорным.

Изложенные выше правовые подходы отражают обязательственную природу современной купли-продажи, которая больше не является простым обменом наличности на товар. Несомненно, обоснованно ожидать, что законодательства и правоприменительная практика пойдут навстречу справедливым ожиданиям продавца сохранить контроль над неоплаченным товаром даже после поставки. Но неограниченное право продавца на возврат товара в любом случае представляется чрезмерным. Продавец вправе потребовать у покупателя выполнить обязательство, но далеко не всегда - вернуть товар. Другими словами, "законодательная политика, как представляется, состоит в том, что продавец, не получивший цену, может защищать свое право на товар до момента физической поставки покупателю или лицу, действующему от его имени, - но затем должен разделить участь непривилегированных кредиторов покупателя в случае банкротства или несостоятельности. У него нет "права следования" в отношении товара за этой стадией" <1>. На первый взгляд кажется, что оговорка о сохранении права собственности позволяет обойти этот принцип, вернуться в архаичную ситуацию обмена товара на наличные. Такой взгляд был бы упрощением: решающее значение имеет то обстоятельство, что оговорка о сохранении права собственности должна в каждом случае устанавливаться специальным соглашением сторон. Законодательная конструкция купли-продажи остается обязательственной, т.е. зависимость перехода собственности от уплаты цены остается исключением, не становится нормой.

--------------------------------

<1> Smith T.B. Op. cit. P. 117.

5. Для цели этой работы наиболее важный вывод из исследования французского и немецкого правового регулирования состоит в том, что в названных юрисдикциях более последовательно, по сравнению с российским правом, проводится разделение между обязательственным и вещным элементами купли-продажи. Это позволяет решить или избежать практических проблем, все еще не преодоленных российским правом. При этом следует отметить, что принцип разделения между договором и отчуждением не подразумевает всякого отсутствия связи между ними. Взаимное влияние договора и отчуждения может принимать различные формы в различных гипотезах. Например, в немецком праве допускается отмена "абстрактного вещного договора" в случае признания обязательственной сделки недействительной, в частности, в связи с обманом; по французскому праву продавец, не получивший цену товара, обладает (ограниченным) вещно-правовым требованием о возврате товара; в обеих юрисдикциях допускаются оговорки о сохранении права собственности. Взаимная зависимость двух элементов купли-продажи объясняется тем, что договор купли-продажи является конечным источником как обязательства, так и перехода права собственности. Тем не менее теоретическое различие между обязательственным и вещным аспектами купли-продажи применимо и полезно для решения проблем купли-продажи, находящихся в фокусе данного исследования.