Билет 5. Массовая культура: современная интерпретация понятия.

На стыке повседневной и высокой культуры (науки и искусства) формируется достаточно большой слой популярной (массовой культуры) как результат воздействия специализированной культуры на повседневную. В мировой литературе массовая культура часто характеризуется как эрзац-культура. Это следствие деления культуры на элитарную и массовую.

Осо­бен­но­сти про­из­вод­ст­ва и по­треб­ле­ния куль­тур­ных цен­но­стей по­зво­ли­ли вы­де­лить две со­ци­аль­ные фор­мы су­ще­ст­во­ва­ния куль­ту­ры: мас­со­вую куль­ту­ру и эли­тар­ную куль­ту­ру. Мас­со­вой куль­ту­рой на­зы­ва­ют та­кой вид куль­тур­ной про­дук­ции, ко­то­рая ка­ж­до­днев­но произ­во­дит­ся в боль­ших объ­е­мах. Пред­по­ла­га­ет­ся, что мас­со­вую куль­ту­ру по­треб­ля­ют все лю­ди, не­за­ви­си­мо от мес­та и стра­ны про­жи­ва­ния. Это куль­ту­ра по­все­днев­ной жиз­ни, представ­лен­ная са­мой ши­ро­кой ау­ди­то­рии по раз­лич­ным ка­на­лам, вклю­чая и сред­ст­ва массовой ин­фор­ма­ции и ком­му­ни­ка­ции.

Фе­но­мен мас­со­вой куль­ту­ры су­ще­ст­ву­ет, а те­ле­ви­де­ние яв­ля­ет­ся са­мым эф­фек­тив­ным сред­ст­вом ти­ра­жи­ро­ва­ния и рас­про­стра­не­ния этой куль­ту­ры. Мас­со­вая куль­ту­ра воз­дей­ст­ву­ет на мас­со­вое соз­на­ние, свя­за­на со сред­ст­ва­ми мас­со­вой ком­му­ни­ка­ции, ори­ен­ти­ро­ва­на на потре­би­тель­ские вку­сы и ин­стинк­ты, име­ет ма­ни­пу­ля­тив­ный ха­рак­тер. Сред­ст­ва мас­со­вой ин­фор­ма­ции пред­став­ля­ют со­бой боль­шую уг­ро­зу для не­за­ви­си­мо­го че­ло­ве­ка, она об­ла­да­ет опас­ным ору­ди­ем вну­ше­ния, ору­ди­ем со­ци­аль­ной дрес­си­ров­ки че­ло­ве­ка.

Мас­со­вая куль­ту­ра – это куль­ту­ра масс, куль­ту­ра, предна­зна­чен­ная для по­треб­ле­ния наро­дом; это соз­на­ние не на­ро­да, а ком­мер­че­ской ин­ду­ст­рии куль­ту­ры; она вра­ж­деб­на подлин­но на­род­ной куль­ту­ре. Она не зна­ет тра­ди­ций, не имеет на­цио­наль­но­сти, ее вку­сы и идеа­лы ме­ня­ют­ся с головокру­жи­тель­ной бы­ст­ро­той в со­от­вет­ст­вии с потребностями мо­ды. Мас­со­вая куль­ту­ра об­ра­ща­ет­ся к ши­ро­кой ау­ди­то­рии, апел­ли­ру­ет к уп­ро­щен­ным вку­сам, претен­ду­ет на то, что­бы быть на­род­ным ис­кус­ст­вом.

Од­на из важ­ных функ­ций со­вре­мен­ной мас­со­вой куль­ту­ры со­сто­ит в ми­фо­ло­ги­за­ции обще­ст­вен­но­го соз­на­ния. Про­из­ве­де­ния мас­со­вой куль­ту­ры, так же как и ми­фы, ос­но­ва­ны на не раз­ли­че­нии ре­аль­но­го и иде­аль­но­го, они ста­но­вят­ся пред­ме­том не по­зна­ния, а ве­ры.

В на­ши дни мас­са су­ще­ст­вен­но из­ме­ни­лась. Мас­сы ста­ли об­ра­зо­ван­ны­ми, информирован­ны­ми. Кро­ме то­го, субъ­ек­та­ми мас­со­вой куль­ту­ры се­го­дня яв­ля­ют­ся не про­сто мас­са, но и ин­ди­ви­ды, объ­е­ди­нен­ные раз­лич­ны­ми свя­зя­ми. По­сколь­ку лю­ди вы­сту­па­ют одновре­мен­но и как ин­ди­ви­ды, и как чле­ны ло­каль­ных групп, и как чле­ны мас­со­вых социальных общ­но­стей, по­столь­ку субъ­ект “мас­со­вой куль­ту­ры” мо­жет рас­смат­ри­вать­ся как дву­еди­ный, то есть од­но­вре­мен­но и ин­ди­ви­ду­аль­ный и мас­со­вый. В свою оче­редь по­ня­тие “мас­со­вая куль­ту­ра” ха­рак­те­ри­зу­ет осо­бен­но­сти про­из­вод­ст­ва куль­тур­ных цен­но­стей в современ­ном ин­ду­ст­ри­аль­ном об­ще­ст­ве, рас­счи­тан­ное на мас­со­вое по­треб­ле­ние этой культуры. При этом мас­со­вое про­из­вод­ст­во куль­ту­ры по­ни­ма­ет­ся по ана­ло­гии с по­точ­но-конвей­ер­ной ин­ду­ст­ри­ей.

Мас­со­вая куль­ту­ра ми­фо­ло­ги­зи­ру­ет че­ло­ве­че­ское соз­на­ние, мис­ти­фи­ци­ру­ет ре­аль­ные про­цес­сы, про­ис­хо­дя­щие в при­ро­де и в че­ло­ве­че­ском об­ще­ст­ве. Про­ис­хо­дит от­каз от рациональ­но­го на­ча­ла в соз­на­нии. Це­лью мас­со­вой куль­ту­ры яв­ля­ет­ся не столь­ко за­пол­не­ние до­су­га и сня­тия на­пря­же­ния и стрес­са у че­ло­ве­ка ин­ду­ст­ри­аль­но­го и по­стин­ду­ст­ри­аль­но­го об­ще­ст­ва, сколь­ко сти­му­ли­ро­ва­ние по­тре­би­тель­ско­го соз­на­ния у ре­ци­пи­ен­та (т.е. у зри­те­ля, слу­ша­те­ля, чи­та­те­ля), что в свою оче­редь фор­ми­ру­ет осо­бый тип – пас­сив­но­го, некритического вос­при­ятия этой куль­ту­ры у че­ло­ве­ка. Все это и соз­да­ет лич­ность, ко­то­рая дос­та­точ­но лег­ко под­да­ет­ся ма­ни­пу­ли­ро­ва­нию. Дру­ги­ми сло­ва­ми, про­ис­хо­дит манипулирование че­ло­ве­че­ской пси­хи­кой и экс­плуа­та­ция эмо­ций и ин­стинк­тов подсознательной сфе­ры чувств че­ло­ве­ка, и, пре­ж­де все­го, чувств оди­но­че­ст­ва, ви­ны, враждеб­но­сти, стра­ха, са­мо­со­хра­не­ния.

Фор­ми­руе­мое мас­со­вой куль­ту­рой мас­со­вое соз­на­ние мно­го­об­раз­но в сво­ем проявлении. Од­на­ко оно от­ли­ча­ет­ся кон­сер­ва­тив­но­стью, инерт­но­стью, ог­ра­ни­чен­но­стью. Оно не мо­жет ох­ва­тить все про­цес­сы в раз­ви­тии, во всей слож­но­сти их взаи­мо­дей­ст­вия. В практике мас­со­вой куль­ту­ры мас­со­вое соз­на­ние име­ет спе­ци­фи­че­ские сред­ст­ва вы­ра­же­ния. Мас­со­вая куль­ту­ра в боль­шей сте­пе­ни ори­ен­ти­ру­ет­ся не на реа­ли­сти­че­ские об­ра­зы, а на искус­ст­вен­но соз­да­вае­мые об­ра­зы (имидж) и сте­рео­ти­пы. В мас­со­вой куль­ту­ре фор­му­ла (а в этом и есть сущ­ность ис­кус­ст­вен­но соз­да­вае­мо­го об­раза – имид­жа или сте­рео­ти­па) – это главное. По­доб­ная си­туа­ция сти­му­ли­ру­ет идо­ло­по­клон­ст­во. Се­го­дня но­во­мод­ные “звез­ды искус­ст­вен­но­го Олим­па” на­счи­ты­ва­ют не мень­ше фа­на­тич­ных по­клон­ни­ков, чем ста­рые бо­ги и бо­ги­ни.

Мас­со­вая куль­ту­ра в ху­до­же­ст­вен­ном твор­че­ст­ве вы­пол­ня­ет спе­ци­фи­че­ские со­ци­аль­ные функ­ции. Сре­ди них глав­ной яв­ля­ет­ся ил­лю­зор­но-ком­пен­са­тор­ская: при­об­ще­ние че­ло­ве­ка к ми­ру ил­лю­зор­но­го опы­та и не­сбы­точ­ных грез. И все это со­че­та­ет­ся с от­кры­той или скры­той про­па­ган­дой гос­под­ствую­ще­го об­раза жиз­ни, ко­то­рое име­ет сво­ей ко­неч­ной це­лью отвлечение масс от со­ци­аль­ной ак­тив­но­сти, при­спо­соб­ле­ния лю­дей к су­ще­ст­вую­щим условиям, кон­фор­мизм.

От­сю­да и ис­поль­зо­ва­ние в мас­со­вой куль­ту­ре та­ких жан­ров ис­кус­ст­ва как де­тек­тив, вестерн, ме­ло­дра­ма, мю­зикл, ко­микс. Имен­но в рам­ках этих жан­ров соз­да­ют­ся уп­ро­щен­ные “вер­сии жиз­ни”, ко­то­рые сво­дят со­ци­аль­ное зло к пси­хо­ло­ги­че­ским и мо­раль­ным фак­то­рам. Это­му слу­жат и та­кие ри­ту­аль­ные фор­му­лы мас­со­вой куль­ту­ры, как “доб­ро­де­тель все­гда возна­гра­ж­да­ет­ся”, “лю­бовь и ве­ра (в се­бя, в Бо­га) все­гда по­бе­ж­да­ет все”.

Р. Хоггарт выделяет в массовой культуре «мертвую» и «живую» части. Поскольку многие его оценки носят современный характер, то имеет смысл проследить эволюцию теоретических представлений о массах и массовом сознании. В массовой культуре в последнее время стали различать две ее разновидности: мертвую и живую масскультуру.

а) Мертвая масскультура – коммерциализированная по духу и продукции, рассчитанная на пассивное потребление, стандартна, антигуманистична, используется властями и держателями средств массовой информации в целях массового внушения нужных стереотипов поведения. Конечная цель этой ширпотребной культурной продукции – поиск формул манипулирования публикой, сведению всех к одному типу личности. Происходит воспитание авторитарного типа.

б) Живая масскультура – она обращается к личности, стремится ответить на многообразные вопросы и запросы. Массы стали более образованными, более организованы в различные субкультурные общности, информированы. Характерные черты: массовое сознание – своеобразный фокус культуры общества; массовое сознание – неотъемлемый элемент многоуровневой структуры духовной жизни общества; массовое сознание – это реальное, наличное знание больших общественных групп, это народный здравый смысл; массовое сознание формируется в процессе повседневной жизни, отражая ее ценности, нормы, оценки; оно инертно, консервативно, в структуре стереотипов – чувства симпатии, антипатии, доверия и недоверия; массовое сознание – ограничено.

К этим характеристикам, вполне адекватным российской действительности, надо добавить, что массовую культуру формируют в основном средства массовой коммуникации. Именно их язык, тематика, манера интерпретации (клишеобразное, стереотипное), поверхностные знания комментаторов о социальной жизни порождают у аудитории огрубленное, а порой и искаженное представление о социальной реальности.

Таким образом, среди основных проявлений и направлений массовой культуры нашего времени можно выделить следующие:

- индустрия "субкультуры детства" (художественные произведения для детей, игрушки и промышленно производимые игры, товары специфически детского потребления, детские клубы и лагеря, военизированные и иные организации, технологии коллективного воспитания детей и т.п.), преследующая цели явной или закамуфлированной стандартизации содержания и форм воспитания детей, внедрения в их сознание унифицированных форм и навыков социальной и личной культуры, идеологически ориентированных миропредставлений, закладывающих основы базовых ценностных установок, официально пропагандируемых в данном обществе;

- массовая общеобразовательная школа, тесно коррелирующая с установками "субкультуры детства", приобщающая учащихся к основам научных знаний, философских и религиозных представлений об окружающем мире, к историческому социокультурному опыту коллективной жизнедеятельности людей, к принятым в сообществе ценностным ориентациям. При этом она стандартизирует перечисленные знания и представления на основании типовых программ и редуцирует транслируемые знания к упрощенным формам детского сознания и понимания;

- средства массовой информации (печатные и электронные), транслирующие широким слоям населения текущую актуальную информацию, "растолковывающие" рядовому человеку смысл происходящих событий, суждений и поступков деятелей из различных специализированных сфер общественной практики и интерпретирующие эту информацию в "нужном" для ангажирующего данное СМИ заказчика ракурсе, т.е. фактически манипулирующие сознанием людей и формирующие общественное мнение по тем или иным проблемам в интересах своего заказчика;

- система национальной (государственной) идеологии и пропаганды, "патриотического" воспитания и пр., контролирующая и формирующая политико-идеологические ориентации населения и его отдельных групп (например, политико-воспитательная работа с военнослужащими), манипулирующая сознанием людей в интересах правящих элит, обеспечивающая политическую благонадежность и желательное электоральное поведение граждан, "мобилизационную готовность" общества к возможным военным угрозам и политическим потрясениям и т.п.;

- массовые политические движения (партийные и молодежные организации, манифестации, демонстрации, пропагандистские и выборные кампании и др.), инициируемые правящими или оппозиционными элитами с целью вовлечения в политические акции широких слоев населения, в большинстве своем весьма далеких от политических интересов элит, мало понимающих смысл предлагаемых им политических программ, на поддержку которых их мобилизуют методом нагнетания политического, националистического, религиозного или иного психоза;

- массовая социальная мифология (национал-шовинизм и исторический "патриотизм", социальная демагогия, популизм, квазирелигиозные и паранаучные учения и движения, "кумиромания", "шпиономания", "охота на ведьм", провокативные "утечки информации" и т.п.), упрощающая сложную систему ценностных ориентации человека и многообразие оттенков миропонимания до элементарных дуальных оппозиций ("наши - не наши"), замещающая анализ сложных многофакторных причинно-следственных связей между явлениями и событиями апелляцией к простым и, как правило, фантастическим объяснениям (мировой заговор, происки иностранных разведок, "барабашки", инопланетяне и пр.), партикуляризирующая сознание (абсолютизирующее единичное и случайное, игнорируя при этом типичное, статистически преобладающее) и т.п. Это в конечном счете освобождает людей, не склонных к сложным интеллектуальным рефлексиям, от усилий по рациональному объяснению волнующих их проблем, дает выход эмоциям в их наиболее инфантильном проявлении;

- индустрия развлекательного досуга, включающая в себя массовую художественную культуру (практически по всем видам литературы и искусства, может быть, за исключением архитектуры), массовые постановочно-зрелищные представления (от спортивно-цирковых до эротических), профессиональный спорт (как зрелище для болельщиков), структуры по проведению организованного развлекательного досуга (соответствующие типы клубов, дискотеки, танцплощадки и пр.) и иные виды шоу. Здесь потребитель, как правило, выступает не только в качестве пассивного зрителя (слушателя), но и постоянно провоцируется на активное включение или экстатическую эмоциональную реакцию на происходящее (порой не без помощи допинговых стимуляторов), что является во многих отношениях эквивалентом "субкультуры детства", только оптимизированным под вкусы и интересы взрослого или подросткового потребителя. При этом используются технические приемы и исполнительское мастерство "высокого" искусства для передачи упрощенного, инфантилизированного смыслового и художественного содержания, адаптированного к невзыскательным вкусам, интеллектуальным и эстетическим запросам массового потребителя. Массовая художественная культура достигает эффекта психической релаксации нередко посредством специальной эстетизации вульгарного, безобразного, брутального, физиологического, т.е. действуя по принципу средневекового карнавала и его смысловых "перевертышей". Для этой культуры характерно тиражирование уникального и сведение его к обыденно-общедоступному, а порой и ирония над этой общедоступностью и т.п.;

- индустрия оздоровительного досуга, физической реабилитации человека и исправления его телесного имиджа (курортная индустрия, масссовое физкультурное движение, культуризм и аэробика, спортивный туризм, а также система медицинских, фармацевтических, парфюмерных и косметических услуг для исправления внешности), что, помимо объективно необходимой физической рекреации человеческого организма, дает индивиду возможность "подправить" свою внешность в соответствии с актуальной модой на тип имиджа, со спросом на типажи своих партнеров, укрепляет человека не только физически, но и психологически (поднимает его уверенность в своей физической выносливости, гендерной конкурентоспособности) и т.п.;

- индустрия интеллектуального досуга ("культурный" туризм, художественная самодеятельность, коллекционирование, интеллектуально или эстетически развивающие кружки по интересам, разнообразные общества собирателей, любителей и поклонников чего бы то ни было, научно-просветительские учреждения и объединения, а также все, что попадает под определение "научно-популярное", интеллектуальные игры, викторины, кроссворды и т.п.), приобщающая людей к научно-популярным знаниям, научному и художественному любительству, развивающая общую "гуманитарную эрудицию" у населения, актуализирующая взгляды на тождество просвещенности и гуманности, на "исправление нравов" посредством эстетического воздействия на человека и т.п., что вполне соответствует еще сохраняющемуся в культуре западного типа "просвещенческому" пафосу "прогресса через знание";

- система организации, стимулирования и управления потребительским спросом на вещи, услуги, идеи как индивидуального, так и коллективного пользования (реклама, мода, имиджмейкерство и т.п.), формирующая в общественном сознании стандарты социально престижных образов и стилей жизни, интересов и потребностей, имитирующая в массовых и доступных по ценам моделях формы элитных образцов, включающая рядового потребителя в ажиотажный спрос как на престижные предметы потребления, так и модели поведения (особенно проведения досуга), типы внешности, превращающая процесс безостановочного потребления социальных благ в самоцель существования индивида;

- разного рода игровые комплексы от механических игровых автоматов, электронных приставок, компьютерных игр и т.п. до систем виртуальной реальности, развивающие определенного рода психомоторные реакции человека, приучающие его к быстроте реакции в информационно недостаточных и выбору в информационно избыточных ситуациях, что находит применение как в программах профессиональной подготовки определенных специалистов (летчиков, космонавтов), так и в обще-развивающих и развлекательных целях;

- всевозможные словари, справочники, энциклопедии, каталоги, электронные и иные банки информации, специальных знаний, Интернет и т.п., рассчитанные не на подготовленных специалистов, а на массовых потребителей "с улицы", что также продолжает просвещенческую мифологему о компактных и популярных по языку изложения компендиумах социально значимых знаний (энциклопедиях), а по существу возвращает нас к средневековому принципу "реестрового" построения знания.

7. Ценностно-нормативные характеристики доиндустриального общества.

Доиндустриальное общество (традиционное общество, примитивное общество) - понятие, фокусирующее в своем содержании совокупность представлений о доиндуст-риальной стадии развития человечества, характерных для традиционной социологии и культурологии. Представления о доиндустриальном обществе базируются, скорее, на его понимании как асимметричной современному обществу социокультурной модели, чем на генерализации реальных фактов жизни народов, не занятых индустриальным производством. Характерным для экономики доиндустриального общества считается господство натурального хозяйства. Товарные отношения при этом либо вообще отсутствуют, либо ориентированы на удовлетворение потребностей немногочисленного слоя социальной элиты. Основным принципом организации социальных отношений является жесткая иерархическая стратификация общества, как правило, проявляющаяся в делении на эндогамные касты. При этом основной формой организации социальных отношений для подавляющего большинства населения является относительно замкнутая, изолированная община.

В доиндустриальную эпоху господствовало натуральное сельскохозяйственное производство. Индивид не мог просуществовать, не будучи, так или иначе, связан с землей, с земледельческим процессом. Земля представляла собой как бы неорганическое тело трудящегося индивида, существовало природное единство труда с его естественными предпосылками. Человек был включен в биологические циклы природы, был вынужден подстраиваться под них, соизмерять свои действия с биологическим ритмом сельскохозяйственного производства.

Направление деятельности, характер ее организации, масштабы производства были предопределены для человека заранее той локальной группой, тем микрокосмом, к которому данный человек принадлежал. Поэтому производство в доиндустриальную эпоху всегда носило ограниченный, более или менее замкнутый, локальный характер.

Отсутствие общественного разделения труда, замкнутость, изолированность от внешнего мира, самообеспеченность ресурсами, а также удовлетворение всех (или почти всех) потребностей за счет собственных ресурсов составляют главные черты натуральной формы хозяйства. Для такого хозяйства преимущественное значение имело качество продуктов, а не их цена, его целью было личное потребление, которое мало изменялось от одной эпохи к другой.

Неизменной структуре потребностей способствовала и традиционность производственных пропорций. Технические изобретения и передовые производственные навыки распространялись крайне медленно, так как в условиях господства натурального хозяйства уровень производительности труда одного хозяйства почти не оказывал влияние на другое. Непосредственные производители опирались на силу традиции. Не случайно в современных экономических курсах такую экономическую систему называют традиционной.

Личная зависимость охватывала не только отношения непосредственного производства. Она распространялась и на отношения распределения, обмена и потребления. Принадлежность к тому или иному коллективу (общине, касте, сословию, классу) предопределяла место человека не только в производстве, но и в обществе, а следовательно, отражалась в его образе жизни, "стандартах” его бытия: масштабах личного богатства, размерах доходов, источниках их пополнения и т.д. и т.п. Распределение, обмен и потребление материальных благ приобретали форму личных отношений, закреплялись традицией, нормами права, морали, а иногда и политическими учреждениями, отражались в социальной психологии, освящались религией.

Характерной особенностью доиндустриального общества считается либо полное отсутствие письменности, либо ее существование в виде привилегии отдельных групп (чиновников, жрецов). При этом письменность достаточно часто развивается на языке, отличном от разговорного языка подавляющего большинства населения (латынь в средневековой Европе, арабский язык - на Ближнем Востоке, китайская письменность - на Дальнем Востоке). Поэтому межпоколенная трансляция культуры осуществляется в вербальной, фольклорной форме, а основным институтом социализации является семья и община. Следствием этого была чрезвычайная вариативность культуры одного и того же этноса, проявлявшаяся в локальных и диалектных различиях.

Билет 10. Т.Кун. Научная революция и научное сообщество.

Концепция социологической и психологической реконструкции и развития научного знания связана с именем и идеями Т. Куна, изложенными в его широко известной работе по истории науки “Структура научных революций”. В этой работе исследуются социокультурные и психологические факторы в деятельности как отдельных ученых, так и исследовательских коллективов. Кун считает, что развитие науки представляет собой процесс поочередной смены двух периодов - “нормальной науки” и “научных революций”. Причем последние гораздо более редки в истории развития науки по сравнению с первыми. Социально-психологический характер концепции Куна определяется его пониманием научного сообщества, члены которого разделяют определенную парадигму, приверженность к которой обуславливается положением его в данной социальной организации науки, принципами, воспринятыми при его обучении и становлении как ученого, симпатиями, эстетическими мотивами и вкусами. Именно эти факторы, по Куну, и становятся основой научного сообщества. Центральное место в концепции Куна занимает понятие парадигмы, или совокупности наиболее общих идей и методологических установок в науке, признаваемых данным научным сообществом. Парадигма обладает двумя свойствами:

1) она принята научным сообществом как основа для дальнейшей работы;

2) она содержит переменные вопросы, т.е. открывает простор для исследователей.

Парадигма - это начало всякой науки, она обеспечивает возможность целенаправленного отбора фактов и их интерпретации. Парадигма, по Куну, или “дисциплинарная матрица”, как он ее предложил называть в дальнейшем, включает в свой состав четыре типа наиболее важных компонентов:

1. “символические обобщения” - те выражения, которые используются членами научной группы без сомнений и разногласий, которые могут быть облечены в логическую форму,

2. “метафизические части парадигм” типа: “теплота представляет собой кинетическую энергию частей, составляющих тело”,

3. ценности, например, касающиеся предсказаний, количественные предсказания должны быть предпочтительнее качественных,

4. общепризнанные образцы.

Все эти компоненты парадигмы воспринимаются членами научного сообщества в процессе их обучения, роль которого в формировании научного сообщества подчеркивается Куном, и становятся основой их деятельности в периоды “нормальной науки”. В период “нормальной науки” ученые имеют дело с накоплением фактов, которые Кун делит на три типа:

1) клан фактов, которые особенно показательны для вскрытия сути вещей. Исследования в этом случае состоят в уточнении фактов и распознании их в более широком кругу ситуаций,

2) факты, которые хотя и не представляют большого интереса сами по себе, но могут непосредственно сопоставляться с предсказаниями парадигмальной теории,

3) эмпирическая работа, которая предпринимается для разработки парадигмальной теории.

Однако научная деятельность в целом этим не исчерпывается. Развитие “нормальной науки” в рамках принятой парадигмы длится до тех пор, пока существующая парадигма не утрачивает способности решать научные проблемы. На одном из этапов развития “нормальной науки” непременно возникает несоответствие наблюдений и предсказаний парадигмы, возникают аномалии. Когда таких аномалий накапливается достаточно много, прекращается нормальное течение науки и наступает состояние кризиса, которое разрешается научной революцией, приводящей к ломке старой и созданию новой научной теории - парадигмы. Кун считает, что выбор теории на роль новой парадигмы не является логической проблемой: “Ни с помощью логики, ни с помощью теории вероятности невозможно переубедить тех, кто отказывается войти в круг. Логические посылки и ценности, общие для двух лагерей при спорах о парадигмах, недостаточно широки для этого. Как в политических революциях, так и в выборе парадигмы нет инстанции более высокой, чем согласие соответствующего сообщества”. На роль парадигмы научное сообщество выбирает ту теорию, которая, как представляется, обеспечивает “нормальное” функционирование науки. Смена основополагающих теорий выглядит для ученого как вступление в новый мир, в котором находятся совсем иные объекты, понятийные системы, обнаруживаются иные проблемы и задачи: “Парадигмы вообще не могут быть исправлены в рамках нормальной науки. Вместо этого... нормальная наука в конце концов приводит только к осознанию аномалий и к кризисам. А последние разрешаются не в результате размышления и интерпретации, а благодаря в какой-то степени неожиданному и неструктурному событию, подобно переключению гештальта. После этого события ученые часто говорят о “пелене, спавшей с глаз”, или об “озарении”, которое освещает ранее запутанную головоломку, тем самым приспосабливая ее компоненты к тому, чтобы увидеть их в новом ракурсе, впервые позволяющем достигнуть ее решения”. Таким образом, научная революция как смена парадигм не подлежит рационально-логическому объяснению, потому что суть дела в профессиональном самочувствии научного сообщества: либо сообщество обладает средствами решения головоломки, либо нет - тогда сообщество их создает. Мнение о том, что новая парадигма включает старую как частный случай, Кун считает ошибочным. Кун выдвигает тезис о несоизмеримости парадигм. При изменении парадигмы меняется весь мир ученого, так как не существует объективного языка научного наблюдения. Восприятие ученого всегда будет подвержено влиянию парадигмы. По-видимому, наибольшая заслуга Т. Куна состоит в том, что он нашел новый подход к раскрытию природы науки и ее прогресса. В отличие от К. Поппера, который считает, что развитие науки можно объяснить исходя только из логических правил, Кун вносит в эту проблему “человеческий” фактор, привлекая к ее решению новые, социальные и психологические мотивы.

Книга Т. Куна породила множество дискуссий, как в советской, так и западной литературе. Острой критике подверглись как выдвинутое Куном понятие “нормальной науки”, так и его интерпретация научных революций. В критике понимания Куном “нормальной науки” выделяются три направления.

Во-первых, это полное отрицание существования такого явления как “нормальная наука” в научной деятельности. Этой точки зрения придерживается Дж. Уоткинс. Он полагает, что наука не сдвинулась бы с места, если бы основной формой деятельности ученых была “нормальная наука”. По его мнению, такой скучной и негероической деятельности, как “нормальная наука”, не существует вообще, из “нормальной науки” Куна не может вырасти революции.

Второе направление в критике “нормальной науки” представлено Карлом Поппером. Он, в отличие от Уоткинса, не отрицает существования в науке периода “нормального исследования”, но полагает, что между “нормальной наукой” и научной революцией нет такой существенной разницы, на которую указывает Кун. По его мнению, “нормальная наука” Куна не только не является нормальной, но и представляет опасность для самого существования науки. “Нормальный” ученый в представлении Куна вызывает у Поппера чувство жалости: его плохо обучали, он не привык к критическому мышлению, из него сделали догматика, он жертва доктринерства. Поппер полагает, что хотя ученый и работает обычно в рамках какой-то теории, при желании он может выйти из этих рамок. Правда при этом он окажется в других рамках, но они будут лучше и шире.

Третье направление критики нормальной науки Куна предполагает, что нормальное исследование существует, что оно не является основным для науки в целом, оно так же не представляет такого зла как считает Поппер. Вообще не следует приписывать нормальной науке слишком большого значения, ни положительного, ни отрицательного. Стивен Тулмин, например, полагает, что научные революции случаются в науке не так уж редко, и наука вообще не развивается лишь путем накопления знаний. Научные революции совсем не являются “драматическими” перерывами в “нормальном” непрерывном функционировании науки. Вместо этого она становится “единицей измерения” внутри самого процесса научного развития. Для Тулмина революция менее революционна, а “нормальная наука” - менее кумулятивна, чем для Куна.

Не меньшее возражение вызвало понимание Куном научных революций. Критика в этом направлении сводится прежде всего к обвинениям в иррационализме. Наиболее активным оппонентом Куна в этом направлении выступает последователь Карла Поппера И. Лакатос. Он утверждает, что Кун “исключает всякую возможность рациональной реконструкции знания”, что с точки зрения Куна существует психология открытия, но не логика, что Кун нарисовал “в высшей степени оригинальную картину иррациональной замены одного рационального авторитета другим”.

Таким образом, критики Куна основное внимание уделили его пониманию “нормальной науки” и проблемы рационального, логического объяснения перехода от старых представлений к новым. В результате обсуждения концепции Куна большинство его оппонентов сформировали свои модели научного развития и свое понимание научных революций.

Билет 14. Факторы и фазы творчества. Формула «банальное-оригинальное».

Принято считать, что творчество - это специфический процесс, приводящий к созданию нового. Креативность же – это способность человека к конструктивному, нес­тандартному мышлению и поведению, а также осознанию и развитию своего опыта.

У креативных людей хорошо организова­но мышление. Психометрист Д.Гил­форд считал, что интеграция конвергентного (логичес­кого, последовательного, линейного) и дивергентного (це­лостного, интуитивного, релятивного) мышления приводит к рождению новых идей и творений.

Как результат интеграции этих двух измерений мышле­ния, Гилфорд выделил такие его особенности:

- гибкость, т.е. способность к порождению широкого многообразия идей;

- беглость, т.е. способность генерировать максимальное количество идей;

- оригинальность, т.е. способность генерировать нестандартные идеи;

• точность, т.е. способность придавать завершенный вид продуктам мышления.

В 1926г. Г.Уэллэс предложил выделить следующие фазы творческого процесса: подго­товка, инкубация, озарение и проверка. На фазе подготов­ки происходит концентрация внимания на проблеме. Здесь максимально задействовано сознание. На фазе инкубации наступает перерыв в сознательной работе и используется энергия подсознательного. Решение возникает в виде озаре­ния после более или менее продолжительного этапа инкуба­ции, и на завершающей фазе происходит его проверка.

В 1965г. была доба­влена пятая фаза, которая была названа «первый инсайт». «Пер­вый инсайт» - это первая, еще туманная, но уже ориги­нальная идея, которая предшествует подготовительной фазе. Любой творческий чело­век не единожды переживал эту фазу.

Введено понятие «точка креативной фрустрации». Считается, что именно в этот момент принимается созна­тельное решение, которое непосредственным образом влияет на конечный результат.

На этапе подготовки формируется мотивация, приверженность первоначальной идее, и от степени этой приверженности зависит характер реакций, возникающих в точке креативной фрустрации. В этот момент происходит выбор, влияющий на исход дела: будет ли разрешена проблема, и будет ли ре­зультат действительно творческим.

В ответ на фрустрацию появляются сле­дующие реакции:

1. Отрицание: работа оставлена, креатор считает, что весь ход размышлений был неверным, и никакой ценности не представляет.

2. Рационализация, или избегание фрустрации. Резуль­тат работы оценивается неадекватно. Происходит самооб­ман, а часто и обман окружающих в кажущейся ценности полученных результатов.

3. Стагнация. В ответ на фрустрацию индивид погружа­ется в состояние депрессии. Он не в состоянии преодолеть фрустрацию. Уровень мотивации настолько низок, что раз­мышления над проблемой остаются незавершенными.

4. Новый рост. Чтобы осуществить его, нужно просто продолжать работу. Индивид в ответ на фрустрацию продолжает активно искать новые варианты. Креатор использует свои ресурсы, отказывается от стереотипных решений. Индивид идет до конца. Обычно так поступают люди, имеющие опыт переживания инсайта за точкой креативной фрустрации.

Фазы креативного про­цесса:

1. ПОДГОТОВКА

Фаза подготовки сопряжена с осознанными усилия­ми поиска выхода из проблемной ситуации. Здесь мы логически прорабатываем, анализируем проблему в целом и частные ее элементы. Мы собираем дополнитель­ную информацию. На этапе подготовки мы можем неод­нократно «наступать на старые грабли», а именно, прив­лекать к решению проблемы известные нам схемы и алго­ритмы. Обучение в школе и институте приучает нас к ре­шению проблем стандартными способами. Но, помимо этого, в процессе подготовки происходит углубление, детализация и прояснение образа проблемы.

Процесс подготовки никогда не за­канчивается. Избрав творчество, мы постоянно контактиру­ем с новыми фактами, идеями, опытом. В конечном итоге все это может быть напрямую связано с будущими проблемами. Именно поэтому наиболее креативные люди находятся в постоянном поиске. Они отличаются стремлением к погло­щению новой информации, к контакту с новыми людьми.

2. ФРУСТРАЦИЯ

Фрустрация - это тупик. Вы проанализировали всю информацию, Вы проверили все возникшие вари­анты решения, но не нашли ответа. Это закономерно. Вы нa пути к открытию. Не важно, какого масштаба. Не пренебрегайте фрустрацией. Да, это неприятно. Да, это дискомфорт. Вы ощущаете раздражение, напряжение, вы обескуражены, можете прийти к неверному заключе­нию о невозможности найти решение. Чем больше в Ва­шем сознании стереотипов, установок, негативных верова­ний, тем тяжелее Вы переживаете фазу фрустрации.

Где же выход? Как с наименьшими потерями выйти из этой фазы? Выход в конструктивном отношении к фрус­трации. В признании за ней роли закономерного этапа креативного процесса. Именно фрустрация является триггером, инициирующим реорганизацию процесса по­иска нового решения.

З. ИНКУБАЦИЯ

Фаза инкубации начинается тогда, когда Вы прекра­тили сознательную работу над проблемой. Бес­сознательное берет на себя «ответственность» за реше­ние творческой задачи. Если у Вас налажены отношения с Вашей «сокровенной стороной», если Вы не табуируе­те понятия «интуиция», «подсознательное мышление», то инкубация будет проходить у Вас более продуктивно, и быстрее наступит озарение.

4. ИНСАЙТ

Инсайт - момент поступления в сознание решения проблемы. Он сопровождается положительными эмо­циями, оживлением, часто эйфорией. Это кульминационная точка креативноro процесса, в которой проявляются результаты пролонгированной под­готовки, своевременного перехода из состояния фрустра­ции к вынашиванию идеи.

Поступление ответа в сферу сознания нуждается в быс­трой фиксации, что повышает вероятность успешного за­вершения креативноro процесса.

5. РА3РАБОТКА

Фаза разработки - это прежде всего этап верифика­ции, то есть проверки истинности инсайта. Логически­ми средствами Вы проверяете, будет ли работать Ваша идея.

Из учебника Минюшева: (к сожалению, нет учебника, чтобы сверить, взяла из отсканированного…)

Соотношение привычного (типичного, банального) и нового (оригинального) можно видеть на схеме:

На оси абсцисс фиксируется движение сюжетов от банального (профанного) до оригинального (сак­рального). Банальное математически может быть вы­ражено формулой а. а. а. а... Оригинальное тоже имеет математическое выражение, например, б. ю. с. ц... В каждый момент невозможно предугадать последую­щий. На оси ординат откладываются показатели дос­тупности банального (профанного) и оригинального (сакрального) наблюдателю, зрителю, читателю.

По диагонали — откладывается мера редактирова­ния в целях популяризации оригинального, нового в целях повышения доступности аудитории авторского языка, мысли и образа.

Фазы творчества выстраиваются в следующей пос­ледовательности: подготовка (общее развитие творца) t инкубация (вызревание идей и образов) —> напря­жение ~> озарение (откровение) -> завершение (дис-рс, т. е. аргументация новой идеи, материализация Раза).