Тема 4. Становление русского централизованного государства и развитие торгового предпринимательства (XIV − XVI в.В.)

Возвышение Москвы. Длительный период Москва выступала в роли сторожевой крепости на окраине Владимирско-Суздальского княжества. В XII в. на будущей московской земле оформляются границы Рязанского, Ростовско-Суздальского, Черниговского, Смоленского княжеств. Характерный для всех княжеств Северо–Восточной Руси военный фактор наиболее сильно проявился на этой территории. Политический аспект в развитии имел здесь с самого начала большое значение. Именно политическая централизация восполняет недостатки экономической связи.

Можно выделить несколько факторов, которые с одной стороны, способствовали возвышению Москвы, а с другой оказали огромное влияние на предпринимательскую деятельность. Прежде всего, это географический фактор. С одной стороны, рядом с Москвой проходил волок Ламский, связывавший бассейн Верхней Волги с рекой Москвой. Через этот волок шел транзит из Новгорода в Поволжье. С другой стороны Москва располагалась близ устья Яузы, по которой можно было попасть к Клязьме. Здесь проходил речной путь с западных земель – от Смоленска на Восток – во Владимирское княжество. Кроме того, через Москву проходила дорога с киевского и черниговского юга на Переяславль-Залесский и Ростов. Близость к пересечению важнейших торговых путей давала большие преимущества в торговле московским купцам (9).

Междуречье Волги и Оки в то время - это глухой лесной край. Это были настолько дремучие места, что проехать прямым путем от Ростова или Мурома к Киеву прежде считалось подвигом. Когда Илья Муромец сказал княжеским дружинникам в Киеве, каким путем он проехал из Мурома, ему не поверили: «В очах детина завирается: а где ему проехать ту дорогу прямоезжую…». Кочевники – монголы шли со своими стадами по степной и лесостепной полосе и на север, в леса и болота совершали только набеги. Относительная защищенность от монголо-татарских набегов привлекала сюда трудовой люд, среди которого было множество квалифицированных ремесленников и мастеров. Приток людских ресурсов объективно стимулировал в XIV – XV вв. социально-экономический рост Московского княжества. Вполне очевидно, что прав был М.Н.Покровский утверждавший, что объединение Руси около Москвы было наполовину татарским делом.

Честолюбие, дальновидность московских князей, прикрываемые хитростью, изворотливостью, терпением и коварством, также имели важные последствия для судеб Руси. Во многом благодаря этим качествам московским князьям удалось добиться передачи им функции сбора дани. Именно Иван Калита стал, по существу, первым главой ордынской администрации на Руси, составленной из местного населения. Это дало ему еще один рычаг для усиления своей власти на Руси. По сути, это означает окончательное утверждение жесткой княжеской власти, построенной на выкачивании дани – чисто фискальной функции. Москва превращается в центр ордынской редистрибутивной системы.

В то время как на Западе Европы объединяющей, скрепляющей силой зарождающихся национальных государств все более становятся рыночные отношения и их носители – города, «третье сословие». На Руси таким государственным интегратором становится подаренная ей монголами редистрибутивно-пирамидальная структура поголовного рабства. Когда иго было свернуто, смонтированная им редистрибутивная структура не только осталась, но в усиленном варианте превратилась в становой хребет московской государственности. Ордынский механизм так и остается в безраздельном владении великих московских князей. «Москва была воспитана и выросла в ужасной и гнусной школе монгольского рабства. Она усилилась только благодаря тому, что стала virtuoso в искусстве рабства. Даже после своего освобождения Московия продолжала свою традиционную роль раба, ставшего господином» (17).

Стремясь стать во главе русских земель Иван Калита, действуя различными способами (хитростью, подлостью), присоединяет к Московскому княжеству земли удельных князей. Кроме того, имея в своих руках значительные финансовые ресурсы, Иван Калита не только присоединяет но и покупает земли. Уже в XV в. В. территория Московского княжества составляла 430 тыс. кв. км., а к 30-м гг. XVI в. она выросла более чем в шесть раз. Сосредоточив в своих руках огромные земельные массивы, московские князья, нуждающиеся в административном и военном аппарате, приступают к их раздаче в условное владение. У московского князя становиться выгодно служить. «Князья и бояре бедны, а великий князь очень богат; он примыслил себе множество земель, а земля при младенческом состоянии Московского государства, государства землевладельческого, при неразвитости промышленности и торговли, земля составляла единственное богатство, единственное средство содержания» (27). И если, по словам В.О. Ключевского, прежде государь кормил князей и бояр за то, что они служили, то теперь он кормит их для того, чтобы они могли служить (13). «Раздачею земельных участков во временное владение за службу великий князь создает себе многочисленное войско, вполне от него зависящее, от него получающее содержание. У князей и бояр нет во владении больших городов, даже укрепленных замков, где они могли бы жить более менее независимо……..При образовании Московского государства князья служилые и знать вообще не могли по бедности наделять землями других неимущих и таким образом составлять свое войско и вообще не имели средств содержать свое войско, свой двор, один великий князь имел возможность раздавать свои земли….»(27).

Складывающиеся феодальные отношения типологически отличаются от феодальных отношений в Западной Европе: нет «феодальной лестницы», владение поместьем связано только с отправлением государственных обязанностей, никак не соединенных с правами, сословия носят искусственный, государственно-служебный характер – система однотипная с турецким феодализмом. Правовой режим полностью отсутствует, замененный «уложением о наказаниях». Суть всей поместной системы может быть сведена к ставшему при Иване III стандартным обращением феодала к великому князю: «яз холоп твой». А холопы не могут управлять нехолопами. Интересно, что «свобода погибла окончательно лишь после освобождения от татар…. Не извне. А изнутри татарская стихия овладела душой Руси. Проникла в плоть и в кровь. Это духовное монгольское завоевание шло параллельно с политическим падением Орды» (31). «Верховная власть… скомканная всеми правдами и неправдами в длинных лапах кремлевского паука, государя московского и всея Руси, не встречая сдержки ни в рыхлой общественной среде, ни в собственном притупленном политическом сознании, все пухла и расширялась, как пустой пузырь, надуваемый воздухом, и наконец раздулась до потери чувства меры и предела» (13). «Чудовищным монстром нависла Московская Русь над Европой, беспощадным волчьим коварством веет от облика Великого князя, запечатленного немецким гравером» (15).

Именно на таком фоне происходило возрождение русского предпринимательства в рассматриваемый период. Таким образом, при внешне благоприятном положении Московского княжества, существовали обстоятельства, не позволяющие развиваться предпринимательству. Как уже отмечалось выше, это, прежде всего, мощный военный и, как следствие, политический фактор. Очень много сил уходило на военное дело, при хроническом разорении ремесла и торговли. Политическая власть не венчала феодальный строй, а вносила его на данную территорию, придавая ему черты насильственности, искусственности и экономической неэффективности. Слабым и неустойчивым был класс феодалов, предпочитавших независимость в своей вотчине поменять на выгодную службу при дворе. Сильны были позиции общины, которая оберегала свою целостность от деятельности предприимчивых людей. Не содействовали развитию предпринимательства и распространенные способы получения богатства – захват и продажа рабов, грабежи соседей, раздача земли во временное пользование за усердную службу, за личную преданность великому князю.

Сельское хозяйство. Экономическое возрождение русских земель начинается, прежде всего, в сельском хозяйстве, как наименее пострадавшем в период татаро-монгольского нашествия. Известно, что в тех частях Южной Руси, которые находились под контролем монголов, те сами поощряли возделывание зерновых ля нужд своей армии и администрации. В других частях сельское население выплачивая дань монголам само было не заинтересовано в снижении продуктивности хозяйства. Но подлинным центром сельскохозяйственной жизни становится Северо-Восточная Русь, куда из более плодородного и теплого Приднепровья потянулось население, спасаясь от нашествия. Своеобразие климатических и географических условий северо-восточного края наложили свой отпечаток на характер труда и жизни сельского жителя. «Верхнее Поволжье, составляющее центральную область Великороссии, и до сих пор отличается заметными физическими особенностями от Руси днепровской; шесть-семь веков назад оно отличалось еще более. Главные особенности этого края: обилие лесов и болот, преобладание суглинка в составе почвы и паутинная сеть рек и речек, бегущих в разных направлениях» (12). Вековые леса заставили население вернуться к подсечно-огневой форме земледелия в еще более трудоемкой, чем прежде форме. Типичным сельскохозяйственным орудием в северо-восточных районах была соха. Обилие болот существенно затрудняло поиск новых мест, пригодных для земледелия и заставляло население селиться локальными небольшими, зачастую изолированными, группами. Низкое плодородие почв еще больше увеличивало объем труда, который крестьянин должен был затратить в краткий цикл сельскохозяйственных работ. Известно, что на юге Московского княжества в зоне лесостепей с серыми лесными почвами, а местами выщелоченными черноземными земледельцам удавалось достигать высоких урожаев при однократной пахоте. В северных же районах, на которые приходилось 85 – 90% Московского государства, обработка скудного плодоносящего слоя почвы производилась порой три, а то и четыре раза.

С ростом населения все больше и больше лесов расчищались под пашню. Постепенно русские крестьяне, отвоевали у лесов уже значительные площади, что дало им возможность перейти не позднее середины XV в. перейти к пашенному зерновому земледелию с двух-или-трехпольным севооборотом. И хотя оно не приносило высоких разовых урожаев как при подсечно-огневой системе, но при прочих равных условиях обеспечивало среднедостаточную урожайность в длительные временные периоды при некоторой экономии труда и значительно более эффективное использование земель, доступных тогда для крестьянина. Увеличивается и совершенствуется в этот период и набор сельскохозяйственных орудий. Соха постепенно превращается в орудие плужного типа, что не могло не отразиться на качестве обработки пашни и следовательно урожайности. Средняя урожайность по ржи например составляла в тот период сам-3 – 4 с заметным повышением в сторону юга. В принципе, подобный урожай является вполне достаточным для удовлетворения хозяйственных потребностей, но не для расширенного товарного производства.

Сложные природно-климатические условия оказывали свое негативное воздействие и на животноводство. Суровый климат заставлял полгода держать скот в помещении и заготавливать на это время много кормов. Сенокос и все связанные с ним работы были, пожалуй, самыми трудоемкими в годовом сельскохозяйственном цикле крестьян. Тем не менее, кормов на долгую зиму все же не хватало, и на корм шла солома, мякина и т.д. Лошадь, являвшуюся главной тягловой силой в лесной зоне, начинали кормить сеном только накануне пахоты весной. А раз мало скота значит мало и навоза – этого естественного органического удобрения, столь необходимого тощим почвам северо-востока. А следовательно образовывался замкнутый круг: низкая урожайность – мало кормов. Мало кормов – мало скота. Значит недостаточно навоза – главной подкормки продуктивного поля. Круг начинается сначала. К тому же интенсивно проходящий процесс феодализации русского общества заставлял часть урожая отдавать феодалу.

Низкая продуктивность крестьянского хозяйства компенсировалась за счет развития все того же присваивающего хозяйства. Среди промыслов на первое место по-прежнему выходят охота и рыболовство.

Города. Обстоятельства, о которых речь шла выше, приводили к тому, что сельское население в этих районах длительный период времени с трудом могло прокормить самих себя, что сдерживало рост городов, а в тех, что были, население было вынуждено заниматься хлебопашеством. Если Древнюю Русь называли страной градариков, то в Московском княжестве сельское население получило значительный перевес над городским.

В начале XVI в. в Московском государстве по самым оптимистическим подсчетам существовало около 130 – 140 поселений городского типа.

Города Московского государства XIV − XV вв. существенно отличались от городов Западной Европы и городов Киевской Руси. Города Западной Европы строились преимущественно на пересечении торговых путей, возле морских и речных пристаней и являлись центрами ремесла и торговли. В Московском государстве главным градообразующим фактором была не экономическая среда, а участие княжеской власти. Все города здесь возникали по приказу князя как оборонные и административные центры на окраинах соседних княжеств, стремившихся укрепить и расширить свои границы. На Западе города были местом сосредоточения бюргерства – горожан, наряду с прочими занятиями занимающихся предпринимательством. Города существовали по законам рынка, жизнь горожан была направлена на обслуживание преимущественно его интересов. В Московском государстве главным населением городов была военная и служилая знать, с обслуживанием интересов которой и была связана жизнь торгово-ремесленного посада. В Западной Европе феодалы ушли в родовые замки и их власть над городами становиться формальной. Русские же города оставались под властью князей и бояр, что сдерживало развитие специфических городских коммунальных структур и отношений. Ремесленников чаще всего объединяли не цеховые независимые организации, а принадлежность к цеховому княжескому хозяйству. Если князья и покидают города, то перебираются они не в родовые имения, не занимаются хозяйством, а отправляются в Москву, чтобы быть поближе к великому князю, к его раздачам, его милости. «…издавна дружинники, не получившие на Руси значения землевладельцев, привыкли жить около князя, и теперь бояре, окольничие, и думные люди, и князья, вошедшие в ряды их, живут постоянно в Москве и беспрестанно толпятся во дворце.» (27). Именно с этого момента и начинается разделение русских городов на столицу и провинцию. Разделение, которого не знала Западная Европа. Москва от такого разделения получала только выгоду, так как жила (и продолжает жить сегодня) за счет выкачивания из периферии финансовых, людских и материальных ресурсов..

Провинция, попадая во власть временных кормленщиков, приходит в запустение. В бедной малонаселенной стране города превращаются в большие села, не имеющие средств подняться. Собираемые налоги шли на содержание княжеского двора, на содержание ничего не производящего привилегированного сословия, на военные нужды. Кроме того, провинциальные города были разбросаны и находились на огромном расстоянии друг от друга, что, учитывая известное состояние российских дорог, являлось серьезным препятствием на пути налаживание между ними торговых связей.

Мануфактуры и ремесло. Новым явлением стало развитие государственного предпринимательства в производственной сфере – участие государства в организации ряда отраслей производства, непосредственно удовлетворяющего его нужды , прежде всего конечно военные. В 1479 г. в Москве возникла первая государственная мануфактура по изготовлению пушек – Пушечный двор. Правда это была мануфактура особого рода, поскольку она не вела товарного производства: вся ее продукция шла в распоряжение государства.

Здесь следует отметить отличие русских мануфактур от западноевропейских. Первые мануфактуры на Западе возникли еще в XII – ХIII вв. в богатых итальянских торговых республиках, прежде всего в отраслях, связанных с производством товаров широкого спроса (текстильное производство) и создавались на частные капиталы.

В Московском же государстве частное предпринимательство в производственной сфере практически не развивалось вследствие, прежде всего, отсутствия реального потребительского рынка. Когда в период нашествия монголо-татар ремесло на время перестало существовать, а нужда в ремесленных изделиях осталась, крестьянам пришлось самим делать необходимые им вещи, что, по сути, привело к консервации натурального хозяйства. К тому же горожане платили самые тяжелые налоги и сборы. Даже те из низших классов, которые были номинально свободны, подвергались грабежу в результате произвольно установленных штрафов и сборов, а часто и в результате прямого насилия и прямого разбою. Главный удар падал в основном на тех, кто были трудолюбивыми и бережливыми, на тех, в чьей среде постепенно мог бы развиться дух свободного предпринимательства, освободившийся от обычаев и традиций, что лишало их средств, необходимых для перехода к расширенному товарному производству. Ремесленники в основном продолжают работать на заказ и редко выносят свои изделия на рынок. Выручку, полученную от продажи, в оборот не пускали, а прятали в кубышку, подальше от жадных глаз государства. Многие горожане, чтобы не платить налоги, присоединялись к какой-то семье, становились «захребетниками», теряя самостоятельность.

Торговля. В XIV – ХV вв. наибольший простор для предпринимательства по-прежнему предоставляла внешняя торговля, которая носила относительно независимый характер. Здесь же были сосредоточены и наиболее крупные капиталы. Высшую группу купечества составляли «гости нарочитые», которые еще именовались «купцами великими». Среди них с середины XIV в. выделялась особо привилегированная корпорация «гостей –сурожан», которые по общественному положению приближались к боярству. Не последнюю роль в их возвышении сыграло выполнение ими торговых поручений московских великих князей и родовитых бояр, заинтересованных в сбыте своих товаров в обмен на дорогие заморские. Летопись, перечисляя группы московских торговых людей, неизменно ставит сурожан на первое место.

Южная торговля была не только прибыльной, но и опасной. Поэтому на юг ехали караванами по 800 – 1200 лошадей. По 5-6- человек объединялись в «котел», чтобы легче было прокормиться. Часто работали вместе с родственниками или собирались «вскладчину». Торговля сурожан была прежде всего торговым посредничеством между пушниной севера и предметами роскоши юга (шелк, ковры, пряности). Источником торговой прибыли сурожан была оторванность и отчужденность рынка сбыта от рынка производства, создававшая возможности продажи товаров не по стоимости. К тому же если учесть, что купцы часто получали товары в виде дани, то здесь имеют место все те же рестрибутивные отношения, крайне далекие от товарно-денежных отношений.

В торговле с Западной Европой ведущую роль играла еще одна привилегированная группа купцов – «суконники», известные в Москве еще с 1382 г, но они стояли на более низкой ступени в иерархии средневекового московского купечества, поскольку в их отношении не употреблялся термин «гости».

Главным предметом торговых операций «суконщиков» являлось западноевропейское сукно (чаще всего немецкое, английское, бельгийское), которое обычно закупалось на рынках Новгорода, Пскова, городов Литвы, Польши. Кроме сукна с запада ввозилось серебро, необходимое для чеканки монет, изготовления парадной княжеской утвари и выплаты дани.

Денежное обращение. Благодаря внешней торговле оживилось и денежное обращение. Во второй половине – конце ХIV в. ряд княжеств Проверив свои силы в ходе Куликовской битвы Дмитрий Иванович Донской, первым возобновил чеканку собственной мелкой монеты – деньги (от татарского слова тенга) его примеру последовали многие русские князья (Рязанский, Тверской, Суздальско-Нижегородский).. Господствующей денежной единицей в русских княжествах стал серебряный рубль, полученный из нарубленной на мелкие кусочки и расплющенной серебряной палочки. Выпуском денег практически занимались специальные ремесленники – «серебряники» или «ливцы» (от слова лить), для которых князь устанавливал определенные правила по общему весу и содержанию серебра. Но правила эти нередко нарушались. Так первоначально из гривенки серебра чеканилось 216 денег, но вскоре в Новгороде, а затем и в Москве началась «порча» монеты, в результате которой число денег возросло до 225, 300 и даже 500 штук. «Порча» оказалась губительной для рубля-слитка, так как 216 новгородских денег стали весить меньше гривенки. Рубль остался только счетным понятием. В 1447 году в Новгороде, где был высок удельный вес людей торговые интересы которых опирались на устойчивость денежной системы, произошло восстание. В результате главный ливец был казнен. Был учрежден центральный монетный двор, куда на службу пригласили пятерых серебряников. Чеканка денег была поставлена под контроль. Из гривенки стали чеканить 260 денег.

В Москве дело обстояло значительно сложнее. Разразившаяся в середине XV в. феодальная война подорвала денежную систему. При Иване III в Москве деньга весила уже 0,36 г., в то время как в Новгороде 0,79г. Чтобы облегчить расчеты с Новгородом Ивану III пришлось московскую ходячую деньгу несколько подправить и сделать ее чуть меньше 0, 4 г. Появились, таким образом, монеты двух номиналов – «московки» и «новгородки». В рубле, состоящем из 10гривен, стало 200 денег московских или 100 новгородских, Впервые возник счет на 100 денег и появился стоденежный рубль. Завершая борьбу с порчей монеты, русское правительство в 1534 г. провело денежную реформу. Старые серебряные монеты изъяли из обращения, а новые стали чеканить из расчета 48 золотников на 300 денег новгородских. То есть «новгородка» стала легче прежней. Для отличия «новгородок» от «московок» на первых стал изображаться всадник с копьем в руках. Поэтому новые деньги стали называться копейными или копейками. А на вторых изображался всадник с мечом в руках и их стали называть «мечевые» деньги. «Мечевая» деньга являлась уже полукопейкой. Кроме того стала чеканиться монета четверетца, или полушка, равная 1/4 копейки ( на ней было изображение птицы). Таким образом, была создана определенная монетно-денежная система. Рублевых монет в то время не чеканили: в оптовой торговле использовались серебряные слитки или крупные иностранные монеты. В одном счетном рубле стало 100 копеек.¹

Облегчение мелкой монеты означало также, что денежная система в большей степени стала ориентироваться на условия местной торговли, с учетом того, что цены на основную массу товаров выражались в деньгах или копейках.

Иван IV и создание централизованного государства. Следующий этап предпринимательской деятельности в Московском государстве связан с царствованием Ивана IV. К началу его правления в стране наблюдалось определенное равновесие разных экономических структур – феодальной, «азиатской» и рыночной. Неустойчивое равновесие наблюдалось и между социальными силами – носителями этих экономических укладов. В создании централизованного государства было заинтересовано большинство наиболее значимых слоев общества: дворяне, бояре, посадское население. Но процесс централизации России активно, проходивший на протяжении всего XVI в., лишь внешне напоминал европейский. Тогда как практически не действуют экономические связи, объединение происходит политическими средствами, часто сопровождаясь насилием.

Идеологом сильной самодержавной власти был сам Иван Грозный Опасность, исходившая от бояр, и неудачи в Ливонской войне толкнули Ивана Грозного искать опору среди мелких незнатных феодалов – дворян, получивших из его рук поместья. Бурный рост поместного условного землевладения начался именно при Иване IV. Можно сказать, что XVI – это время относительной победы поместной системы. В условном землевладении царь увидел орудие борьбы с сепаратизмом удельных князей. В 1550 году царь особым указом отобрал 1050 детей боярских, своих «лучших слуг», и раздал им в поместья в московском уезде. В 1555 году был образован и специальный Поместный приказ, ведавший служилым землевладением. Дворяне становятся привилегированным сословием в противовес боярам. В 1557 году им была дана специальная льгота: рассрочка по всем долгам. В 1562 году произошло событие, которое лишило вотчинников их былой свободы: служилые князья не могли без разрешения царя свободно распоряжаться вотчинами, продавать их, передавать по наследству, в качестве приданного и отписывать на монастыри. Окончательная победа над старой рядовой аристократией была одержана во время опричнины.

Опричнина явилась решительной попыткой азиатско-деспотических структур одним ударом разделаться с европейско-феодальным и европейско-рыночным укладами.

Первой под удар попала Тверь, затем Медынь, Торжок, Вышней Волочек и конечно же Новгород. «Трудно представить себе что-либо политически более чуждое самодержавию, чем вечевой порядок правления в Новгороде, опирающийся на экономическую самостоятельность купеческих и промысловых верхов. Враждебным было отношение к московской великокняжеской, а затем царской власти и «меньших» людей – основной массы посадского населения Новгорода. Она была носительницей демократических традиций новгородской старины» (29). Во всех этих городах торговые лавки уничтожались, товар был либо разграблен, либо уничтожен. Купцов, ремесленников жгли, резали, кололи копьями, травили собаками, топили в реке. Даже те кто избежал террора физического не избежал террора экономического. Земледельцы всех категорий и сословий подверглись земельным конфискациям. «Царский указ одинаково сгонял с земли и удельного князя, владельца огромной, в целую страну наследственной территории, и мелкого служилого человека.

В этом уравнении родовитого вельможи в «правах», а точнее в бесправии с безродным служилым человеком, как и в «возвышении» мелкого безродного служаки в качестве жертвы царского недоверия и гонения до уровня вельмож, ярко проявляла себя политическая сущность опричнины. Конфискация земли у каждого кто не «близок», кто не доказал своей абсолютной преданности, верности, готовности безоговорочно служить царской воле, в буквальном смысле этого слова выбивала почву из под ног всякой оппозиции» (31).

С чисто экономической точки зрения, опричнина была попыткой концентрации всех небогатых ресурсов страны в один кулак, для победоносного завершения ливонской войны, Рыночные структуры, элементы местного самоуправления и судопроизводства, остатки феодальных вольностей мешали такой концентрации власти – собственности в руках царя. На них и был обрушен удар. Но сделано это было так грубо, что изъятые у рыночных структур ресурсы были не столько сконцентрированы сколько, вследствие слабости власти на местах, уничтожены, попусту растранжирены. Царь – антитоварник не понимал того, что быстрые революционные методы изменения форм собственности всегда приводят к кризису в экономике. К 70-м годам XVI в. страна была ввергнута в жесточайший экономический кризис. В Московском уезде запустело 84% пахоты, а в землях Новгорода и Пскова обрабатывалось всего 7,5% пашни по сравнению с серединой века. По подсчетам историков запустели около двух третей служилых земель, их некому было обрабатывать. «…Изумленный иноземец мог проехать по богатейшему некогда торговому пути от Белого моря до Вологды, не встретив ни одного населенного места» (29). Крестьяне бежали на юг и что удивительно на север страны.

И еще одно важное последствие опричнины. Победа опричнины по словам Г.П. Федотова, «означала варваризацию правящего слоя , рост холопского самосознания в его среде» (297) Вместе с опричниной на Руси устанавливается «эгалитарная деспотия». Иван IV безмерно гордившийся своей родословной и презиравший всех «черных людей» постоянно заигрывает с ними, натравливая на родовую аристократию. «Уравнивание» бояр с «чернью» вызвало взрыв восторга со стороны последней. Царь был неплохой психолог и закабалил аристократию при полной поддержки со стороны простонародья. Затем наступила очередь всего народа – «поголовное рабство» окончательно восторжествовало. Прав был Кобрин «хозяйственное разорение страны в результате опричнины как бы спровоцировало переход к крепостничеству. Но существенно и другое соображение. Без террористической, репрессивной власти загнать крестьян в ярмо трудно» (11). «К тому же, вероятно, своими особенно варварскими, рабовладельческими формами русское крепостничество обязано опричнине. Не только ей, но и ей. Ибо закрепощение крестьянства тесно связано с закрепощением всего общества» (11)

На таком историческом фоне разворачивалась деятельность российских предпринимателей в XVI веке. Учитывая сложность обстановки эта деятельность представляет особый интерес. Несмотря на потрясения опричнины торгово-промышленное население достаточно быстро восстановило свою численность и даже выросло. В Новгороде насчитывалось около 25-30 тыс. жителей. В Пскове также насчитывалось 30-35 тыс., в старой Руссе около 10 тыс. К концу века в Московском государстве насчитывалось уже 230 городов. Несмотря на рост доля городского населения по прежнему невелика и намного меньше, чем в странах Западной Европы

Ремесло. В городах вотчинное ремесло вытесняется более свободным городским, что обусловило рост товарно-денежных отношений. В Новгороде, Казани, Серпухове известны около 200 разновидностей ремесел, около 40 пищевых специальностей. Основой будущего мануфактурного производства и оживления обмена становиться разделение труда и даже его специализация. В городах появились ремесленные ряды.

Выделялись ремесленные центры, которые располагались недалеко от сырьевых баз. Например, в Серпухове, Устюжне Железнопольской, в Новгороде обрабатывали металл. В лесных районах Тври и Калуги делали изделия из дерева. В Вязьме – сани и крашенину; в Можайске – сукна и шерсть; в Смоленске – холст. Но в целом каждый сам стремился удовлетворить ограниченные потребности и ремесленный труд ценился невысоко, поэтому когда продукты дорожали, они еле зарабатывали себе на хлеб. Эту деятельность нельзя отнести к деятельности предпринимательской, активной. Только к производственной. Эта деятельность почти не развивала хозяйства. А только поддерживала его.

Самым крупным городом страны становиться Москва. К середине XVI в. в Москве проживало около 200 тыс. человек или одна треть от всего городского населения страны (всего же в городах проживало 5% от 8-9 миллионного населения страны). Ко второй половине XVI в. Москва становиться центром перерабатывающей промышленности. Здесь сосредоточены кожевенное, свечное, кирпичное, мукомольное, хамовное, белильное производства. Была сделана неудачная попытка завести фабрики писчей бумаги, но не нашлось ни достаточного количества специалистов, ни капитала.

Московские ремесленники делились на сотни, а также по профессиональным признакам, как в странах Западной Европы. Но они находились в жесткой зависимости царской власти и обслуживали в первую очередь потребности двора и казны, были приписаны к ним. В XVI в. цеховой и корпоративный строй не получил в Московском государстве развития. Все жили общинной жизнью, но нити связей тянули не друг к другу, а к царю-батюшке.

Появляются в XVI в. и наемные рабочие. Так например В.О. Ключевский приводит в пример Комельский монастырь, который в 70-г годах XVI в. платил сапожному мастеру 90 коп. за год, швецу – 105, плотнику – 110. разнорабочие получали столько же . сколько и мастера, потому что обязаны были «всякое дело делати черное по все дни» (13)

Государственная промышленность. Особое место в хозяйстве Московского государства занимала государственная промышленность. На казенном Пушечном дворе в Москве изготавливались все основные виды артиллерийских орудий того времени. И, по свидетельству иностранцев, российская артиллерия не отставала от западной.. К 1547 г. относится первое упоминание об Оружейной палате, где работало несколько десятков мастеров, изготавливавших стрелковое и холодное оружие.

В 1595 году царской грамотой было предписано « кузнецов устроить на Туле особой слободой». Тульские мастера-оружейники освобождались этой грамотой от податей и повинностей, за что должны были выполнять государственные заказы по изготовлению оружия.

Частное же промышленное предпринимательство, по прежнему по существу не развивалось вследствие монополизации государством этого вида деятельности, а также в виду отсутствия собственных разрабатываемых месторождений благородных и цветных металлов.

Государственными отраслями хозяйства являлось и строительное дело, все крупные строительные работы выполнялись под руководством Приказа каменных дел. Под руководством этого приказа были построены кирпичные стены и башни Московского Кремля, храм Василия Блаженного и т.д. Подобным же образом было организованно «государево полотняное дело», находившееся в ведении Дворцового приказа.

Таким образом, первоначальное крупное производство возникло в руках государства и управлялось административными методами. Государственное хозяйство является признаком азиатского способа производства. Оно возникло в России потому, что централизованное государство возникло до того, как для его возникновения появились экономические условия, до того как стало естественным путем развиваться крупное товарное производство. А государству необходимы были промышленные изделия прежде всего вооружение для армии. И поскольку еще не было частных предприятий, которым можно было бы заказывать эти изделия, государству пришлось самому заниматься промышленным предпринимательством.

В такой обстановке деятельность семьи Строгановых является уникальной. Эта единственная в стране династия предпринимателей, которая просуществовала 500 лет.

Торговля. Больше возможностей для предпринимательской деятельности в XVI в., как, впрочем, и в предыдущие века было не в производственной, а торговой деятельности купцов. Но по сравнению с XV в. под развитие торговли была подведена еще более мощная государственная база. Более четко разделились город и деревня. Основными товарами на внутреннем рынке были продукты земледелия, меха, сырье, первичная мануфактура, предметы роскоши, украшения.

После подавления Великого Новгорода Москва закрепляет за собой роль центра внутренней и внешней торговли, чему способствовала политика как правительства, так и самого царя, активно занимающихся коммерческими операциями. Все лучшие отечественные и заграничные товары поступали в Москву как крупный потребительский центр. Со своей стороны Москва превращается в могучий распределитель и снабжает всю страну привезенным отовсюду товаром (все та же редистрибуция в действии). Являясь географическим центром государства, перекрестком торговых путей Москва аккумулирует торговые капиталы. Необходимость пополнения казны побуждает правительство жестко контролировать все значительные торговые сделки. Даже когда товар шел транзитом минуя Москву, сделка должна была регистрироваться в Москве, как и в случае если сделка заключалась на одной из крупных ярмарок в других городах. В Москве располагалось свыше 40 правительственных учреждений, регистрировавших сделки. Подобное положение вещей порождало неразбериху и проволочки. Только находясь в Москве, можно было проконтролировать ход заключения сделки и ускорить ее регистрацию.

С конца XVI в. важнейшим торговым городом стал Архангельск, основанный в 1584 году и ставший воротами в Европу. Из Архангельска водный путь шел Северной Двиной до Вологды, являвшейся важным торговым центром, здесь были главные склады архангельских товаров. Создание государства усиливает экономическое значение Нижнего Новгорода, ставшего центром внутренней торговли хлебом.

Торговля оживлялась не только в городах, но и на ярмарках. Еще в 1524 году Василий III основал близ Нижнего Новгорода Макарьевскую ярмарку при монастыре Святого Макария Желтоводского. Ярмарка окрепла после взятия Казани и Астрахани. Крупные ярмарки были открыты в Холопьем городке на Мологе, в селе Симонова монастыря на Веси Егонской.

По прежнему существенно ограничивали торговлю плохие дороги .Между городами при Иване Грозном было построено 300 ямов – станций для отдыха и смены лошадей. Ямы были построены для казенных надобностей, движение по ним производилось довольно таки быстро. Частные лица также могли ими пользоваться, правда, имея «вид» из приказа и платя деньги. В этих условиях особое значение приобретали речные торговые пути, которые были, однако, не безопасными. Особенно опасным было юго-восточное направление из Москвы в Астрахань. Из-за опасности пути суда ходили в Астрахань и промежуточные пункты большими караванами (известны случаи нападения на караваны, которые насчитывали до 500 судов). Караваном руководил, назначенный государем начальник, который имел в своем распоряжении значительную охрану и даже пушки. Усиленный конвой сопровождал государевы товары и, кроме того, для охраны торгового сообщения государство было вынуждено ставить остроги вдоль маршрута следования каравана.

Наибольшие возможности для предпринимательской деятельности в XVI в. по-прежнему представляла внешняя торговля. Внешняя торговля традиционно осуществлялась под покровительством государства. Это одновременно и помогало и мешало ей. К ликвидации Казанского ханства, например, побуждали, прежде всего, торговые интересы. Казань держала в руках волжский путь, который вел в богатые страны Востока: Персию, Среднюю Азию. А в 1556 году после присоединения Астрахани удалось установить тесные торговые отношения с хивинцами, бухарцами, шамаханцами, крымскими татарами. Уже в 1557-1558гг. Москву посетили посольства от ханов хивинского и джагатайского в результате чего было заключено торговое соглашение. В Астрахани возник оживленный рынок пушнины, азиатских и европейских товаров. В 1563 году был подписан торговый договор с Шемахой, а в 1569 году – с Бухарой.

С Европой в начале XVI в. Московское государство торговало через посредников Прибалтики, Швеции, Дании, Польши. В 1559 году в результате военных действий потерпел поражение Ливонский орден и Московское государство стало владеть (правда, недолго до 1583 года) портом Нарвой. С введением «нарвского» плавания Россия стала торговать без них. Дж Флетчер отмечал, что когда русские владели Нарвой, ежегодно через таможню проходило до 100 судов, груженных льном и пенькой. Через Нарву в Московию поступали тонны серебра, которые переплавлялись в монеты на денежных дворах.

Во второй половине XVI в. к экономическому потенциалу России впервые проявили интерес англичане. На фоне падения Новгорода как торгового города очень кстати оказалось открытие англичанами беломорского пути в Русское государство. В 1553 году Ричард Ченслер высадился в устье Северной Двины у Холмогор. Он бросил якорь у монастыря св. Николая (у будущего Архангельска). Ченслера в качестве английского посла принял Иван IV, который готовился к войне с Ливонией и был заинтересован в том, чтобы получить из Англии вооружение и мастеров. Ченслер получил от Ивана IV грамоту на право свободной торговли с Московским государством. Им разрешалось беспошлинно торговать во всех его городах, иметь дома, лавки, нанимать слуг, работников. Англичане также получили право транзитной торговли со странами востока. В Москве им были предоставлены каменные палаты, где разместилась специально созданная для торговли с Московским государством Московская компания (подразделение Ост-Индийской компании). Уже тогда появилась традиция предоставлять иностранцам определенные привилегии.

Из русских купцов была сформирована ответная делегация в Англию, отправившаяся туда вместе с Ченслером на английских судах. Возглавил делегацию Осип Нипея Вологжанин. Он был принят английскими королем и королевой и получил хартию на русскую беспошлинную торговлю. Многих английских мастеров отпустили в Московию. Но Московское государство так и не смогло воспользоваться полученными правами, так как не имело средств для морского передвижения.

Всего за несколько лет англичане довольно прочно обосновались на русской земле. Около Николо-Карельского монастыря на Острове ягры в устье Двины они построили пристань для разгрузки кораблей и свой поселок. Оттуда уже на более мелких судах товар шел в Холмогоры и на Вологду, туда же доставлялись русские товары для отправки в Англию. Кроме собственно складов и поселений англичане начали строить заводы для обработки русского сырья. На реке Вычегде англичане соорудили небольшой завод для обработки руды. В Холмогорах и Вологде была построена канатная мастерская. Русскими канатами был оснащен весь флот в Англии, что дало Московской компании утверждать, что благодаря ей была разгромлена «непобедимая Армада».

Исключительная выгодность русской торговли высоко ценилась англичанами. Открытие морского пути в Московию они приравнивали к открытию морского пути в Индию, а открытие самой Московии – к открытию Америки.

Столь значительные привилегии вызывали недовольство русских купцов, которые неоднократно обращались к государям с просьбой выгнать их из страны. В 1570 году Иван грозный лишил англичан монополии на торговлю на Белом море, к которым были допущены гамбургские и голландские коммерсанты, а также запретил им разрешенную было розничную торговлю и непосредственные торговые отношения с азиатскими купцами без специального разрешения. Но дело здесь было не в желании защитить отечественных купцов, а в неудачной попытке сватовства Ивана IV к английской королеве и ее племяннице. Но поскольку во время смут англичане оказывали финансовые услуги московскому правительству, то в благодарность при Михаиле Федоровиче им были дарованы некоторые новые привилегии: право служить посредниками между русскими и купцами из других стран. Все эти льготы существенно уменьшали прибыльность русской торговли. И лишь в 1649 году Алексей Михайлович издал указ о выдворении англичан, правда, повод был политический – казнь Карла I.

В XVI в. несколько меняются статьи русского экспорта. Теперь Россия помимо традиционных статей вывоза – меха, воска, меда, вывозит продукты собственного сельскохозяйственного производства. Лен, конопля, кожи, сало, соленное мясо, свинина, щетина, лес; редко – чесанный лен, трепаная конопля; совсем редко – канаты, мебель, деревянная посуда, льняное масло, поташ, смола – вот чем теперь торгуют русские купцы за рубежом.

Поскольку государство и сами государи принимали непосредственное участие во внешней торговле, то проводилась политика устранения конкурентов, как внешних, так и внутренних. Это привело к введению казенной монополии на продажу ряда особенно прибыльных товаров. Иван IV к заповедным товарам отнес хлеб, пеньку, ревень, поташ, смольчуг, икру. В определенные годы либо вводились ограничения на торговлю некоторыми товарами, либо запрещался их вывоз в отдельные страны. Например, вывоз воска и соли был запрещен в Ливонию, сала и льна в Швецию. Право торговли некоторыми товарами часто отдавали на откуп с целью единовременного пополнения бюджета.

При появлении более активного торгового капитала усилилась социальная дифференциация. Из общей массы торговцев выделяются высшие разряды купечества: «гости», «суконники», «корыстные купчины». Во второй половине XVI в. оформляется торговая верхушка, создается особый чин гостей, связанных с рядом привилегий и несением определенных служб. Создаются две сотни: гостиная и суконная.

Предпринимаются в XVI в попытки выразить деловую этику торговцев и рачительных хозяев. Идеал ее – самостоятельный хозяин, готовый решать свои проблемы единолично, опираясь на хорошее знание дела, на собственную инициативу, предприимчивость и смекалку. Нормы складывающегося поведения нашли отражение в «Домострое», где подробно описываются действия доброго хозяина, живущего «по отеческому преданию и по христианскому закону». Всего добивается он не силой и грабежом, а старанием, живет по средствам и расчетливо. Жить не по средствам – это бесчестие. Если берешь в долг надо отдавать. О деле думать прежде всего.