3.13.8. Проблема взаимоотношения между производительными силами и производственными отношениями

Во все учебные пособия по историческому материализму перекочевало из «Предисловия» «К критике политической экономики» и положение о том, что рано или поздно производственные отношения того или иного определенного типа из «форм развития производительных сил... превращаются в их оковы», что влечет за собой революцию, в результате эти отношения исчезают, а на смену им приходят новые, которые обеспечивают дальнейший прогресс производства. И это положение тоже было не очень хорошо понято. Да и само оно было сформулирована крайне абстрактно и, как уже указывалось (2.4.7), давало основание трактовать смену общественно-экономических формаций как всегда происходящую внутри социально-исторического организма.

На самом деле все обстояло гораздо сложнее. Верно, что производственные отношения, возникнув, обеспечивают рост производительных сил. Действительно, на протяжении всей докапиталистической эпохи развития человечества производственные отношения того или иного типа рано или поздно переставали стимулировать развитие производительных сил. Возникала поэтому необходимость в производственных отношениях нового, более высокого типа, которые обеспечили бы дальнейший прогресс производительных сил.

Но ошибочно было бы делать вывод о неизбежности революции, которая приведет к смене старых производственных отношений новыми. В развитии первобытного общества, например, таких революций не было. Старые производственные отношения постепенно отмирали и шаг за шагом замещались столь же постепенно возникавшими новыми. Здесь действительно новые производительные силы не только требовали новых производственных отношений, но и порождали их.

Однако в более поздних обществах рост производительных сил совершенно не обязательно вел к возникновению новых производственных отношений. Более того, случалось, что, когда экономические отношения переставали стимулировать рост производительных сил, наступал резкий упадок последних, что в принципе исключало появление новых, более прогрессивных производственных связей. Но даже когда такого упадка не происходило, общество все равно могло оказаться в тупике. Старые производственные связи исчерпали свои прогрессивные возможности, а новые возникнуть в нем не могли. Для человечества в целом выход состоял в том, что экономические отношения более высокого типа начинали формироваться не в этом социоисторическом организме, а в совершенно иных социорах, к которым и переходила ведущая роль в мировой истории (см. 2.13.4).

Еще К. Каутский в «Материалистическом понимании истории» указывал, что марксово положение о социальной революции неприменимо в точном смысле его слов ни к истории первобытного общества, ни к истории Древнего Востока и античности. «То, — писал он, — что Маркс в 1859 г. считал всеобщим законом общественного развития, в настоящее время, строго говоря, представляется лишь как закон такого развития с периода появления промышленного капитализма».^{179 Каутский К. Указ. раб. С. 619.}

Действительно, формулируя свою идею о смене старых социально-экономических отношений новыми в ходе революции, К. Маркс прежде всего исходил из опыта смены западноевропейского феодализма капитализмом. Но и здесь было известное расхождение между формулировкой и реальностью. Буржуазные революции действительно имели своим результатом уничтожение феодальных отношений, хотя говорить об этом можно лишь с определенными оговорками: остатки этих отношений могли сохраняться еще очень долго. Но главное: буржуазные отношения возникли вовсе не в ходе и не в результате революции. Они появились задолго до революции и последняя лишь обеспечила их превращение в господствующие.

Конечно, К. Маркс это прекрасно понимал. И все его сторонники, когда говорили о смене в результате революции феодальных отношений капиталистическими, всегда имели ввиду вовсе не возникновение капиталистического уклада производства, а его победу. Но когда эта формулировка применялась в самом общем виде, то ее нередко пронимали буквально, что далеко не способствовало пониманию истории.

Возвращаясь к вопросу об источнике развития производительных сил, подчеркну, что таким источником являются социально-экономические отношения до тех пор, пока они отвечают уровню и характеру этих сил. В свою очередь, если не в пределах отдельных социоисторических организмах, то в масштабах человеческого общества в целом, развитие производительных сил делает не только возможным, но в конечном счете и неизбежным появление новых социально-экономических отношений, который обеспечивают дальнейший прогресс производительных сил.

Таким образом, источник развития общественного производства заключен в самом производстве. Общественное производство есть саморазвивающаяся система. Развиваясь по своим собственным объективным законам, общественное производство определяет развитие общества. В результате история человечества представляет собой, как выражался К. Маркс, естественно-исторический процесс, происходящий независимо от сознания и воли людей, что отнюдь не исключает огромной роли и сознания, и воли людей в этом развитии.

Как мы уже видели, одно из основных положений материалистического понимания истории — тезис о том, что тип производственных отношений определяется уровнем и характером производительных сил. Это положение нередко оспаривается со ссылкой на те или иные факты истории. Так, например, общество майя классического периода (I тысячелетие н.э.) было бесспорно классовым. Но майя той эпохи совсем не знали металлических орудий, даже медных. А с другой стороны, многие народы Африки южнее Сахары еще в середине I тысячелетия до н.э. освоили плавку железа. И тем не менее они и к XIX в. не смогли продвинуться далее стадии предклассового общества.

Люди, приводящие эти доводы, исходили из того, что уровень развития производительных сил есть прежде всего уровень развития техники производства. Такая точка зрения была господствующей в историческом материализме. Она получила, например, четкое выражение в уже упоминавшейся книге Н.И. Бухарина «Теория исторического материализма». «...Исторический способ производства, т.е. форма общества, — читаем мы в ней, — определяется развитием производительных сил, т.е. развитием техники».^{180 Бухарин Н.И. Теория исторического материализма... С. 133.}А в другом месте автором прямо ставится знак равенства между степенью развития производительных сил и степенью развития техники.^{181 Там же. С. 131.}

И основание для отождествления развития производительных сил общества с прогрессом техники дали сами основоположники материалистического понимания истории. «Такую же важность, — писал К. Маркс, — какое строение останков костей имеет для изучения организации исчезнувших животных видов, останки средств труда имеют для изучения общественно-экономических формаций. Экономические эпохи различаются не тем, что производится, а тем, как производится, какими средствами труда. Средства труда не только мерило развития человеческой производительной силы, но и показатель тех общественных отношений, при которых совершается труд».^{182 Маркс К. Капитал. Т. 1 // К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч. Изд. 2-е. Т. 23. С. 191.}

«Приобретая новые производительные силы, — пояснял К. Маркс, — люди изменяют свой способ производства, а с изменением способа производства, способа обеспечения своей жизни, — они изменяют все свои общественные отношения. Ручная мельница дает нам общество с сюзереном во главе, паровая мельница — общество с промышленным капиталистом».^{183 Маркс К. Нищета философии // К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч. Изд. 2-е. Т. 4.. С. 133.}«Орудия дикаря, — вторил ему Ф. Энгельс, — обусловливаютегообщество совершенно в той же мере, как новейшие орудия — капиталистическое общества».^{184 Энгельс Ф. Письмо К. Каутскому, 26 июня 1884 г. // Там же. Т. 36. С. 146.}

И понять К. Маркса и Ф. Энгельса можно. Они жили в эпоху капитализма, когда рост производительных сил обеспечивался главным образом за счет прогресса техники производства. И то, что было характерным для капитализма, они переносили на всю историю человечества. В действительности же существуют и иные — кроме повышения производительности труда и прогресса техники — способы повышения уровня развития производительных сил. И если принять их во внимание, то выяснится, что приведенные выше факты ни в малейшей степени не опровергают положение о зависимости типа производственных от уровня развития производительных сил.^{185 См.: Семенов Ю.И. Об особенностях развития производительных сил докапиталистических классовых обществ // ФН. 1985. № 5; Он же. Введение во всемирную историю. Вып. 3. История цивилизованного общества (XXX в. до н.э. — XX в. н.э.). М. 2001.}