6. Проблемы современного состояния сравнительной политологии.

Не вдаваясь в подробности анализа и интерпретации высказанных в западной и отчасти восточноевропейской литературе положений от носительно понятия, содержания, современного состояния и перспек тив развитиясравнительной политологии, отметим лишь некоторые моменты. 1. Анализ многочисленных политологических и социологических работ, теории и практики проведения политических исследований, на конец, истории становления и развития политической компаративис тики на Западе со всей убедительностью свидетельствует о том, что не следует преувеличивать, а тем более абсолютизировать накопившийся опыт проведения сравнительных политологических исследований. Наряду с несомненными успехами и даже достижениями в становле нии и развитии сравнительной политологии на Западе нельзя не вй-, деть и отрицательный опыт и не извлекать уроки из него. Важно учи тывать, в частности, то, что за долгий и далеко не всегда прямой путь, становления в XIX в. в США и других странах Запада сравнительной политологии как науки и самостоятельной академической дисципли ны были периоды ее медленных подъемов и спадов, стремительных взлетов и падений. На примере послевоенного (50—80-е годы XX в.) периода разви тия сравнительной политологии в США можно видеть, как в 50—60-е годы, по широкому признанию западных авторов, в стране бурно раз- вивались сравнительные политологические исследования. Росла по пулярность этой отрасли знаний и дисциплины. Широкую извест ность получили имена и работы Г. Алмонда, Д. Аптера, К. Дойтча, Г. Экштайна, Д. Истона и многих других ученых-политологов и социологов . Иная картина наблюдается в 80-е и последующие годы. По сравне нию с недавним прошлым сравнительная политология в США и ряде других западных стран, по наблюдениям самих же западных исследо вателей, «переживает довольно трудное время». Термин «кризис» го раздо точнее, чем «величие», характеризует состояние данной отрасли знаний и дисциплины в настоящее время . На современном этапе развития сравнительная политология на Западе, по мнению многих авторов, отличается, скорее, такими черта ми и особенностями, как формализм, усилившаяся поверхностность исследований, «фрагментация и автоматизация сферы исследования», нежели ее единство как науки и учебной дисциплины. «В рамках дан ной отрасли знаний и дисциплины сейчас, — отмечает известный аме риканский политолог С. Верба, — так много выделилось специальных интересов, так много частных, узко сфокусированных исследователь ских устремлений и так не хватает хотя бы одного интеллектуального гравитационного центра» . В этой области также «не видно на горизонте сравнительной поли тологии, — заключает автор, — ни новых,политологических Ньюто нов, ни Эйнштейнов, ни Кейнсов» . В сравнительной политологии За пада над фундаментальным, академическим подходом в настоящее время, по мнению Вербы и других известных исследователей, домини рует прикладной, прагматический подход. 2. В процессе накопления отечественного опыта проведения срав нительных политологических исследований весьма важным представ ляется учитывать не только общее, но и особенное, а также специфи ческое, единичное в сравниваемых политологических системах, от дельных институтах, явлениях, процессах и учреждениях. Это тем более необходимо, когда речь идет о сравнении политических явле ний, институтов и учреждений, функционирующих в пределах не одной, а двух или более общественно-экономических формаций. В противном случае это чревато ошибочными выводами, несостоя тельными суждениями и обобщениями. Так, основной порок и уязвимость появившихся в конце 80-х годов в марксистской и немарксистской литературе сравнений «горбачев ской революции» — перестройки в СССР — с «рузвельтовскими ра дикальными реформами» в США, «великой депрессии» или кризиса 30-х годов на Западе — с «глобальным кризисом» начала 90-х годов на Востоке, на наш взгляд, заключаются, помимо прочего, в том, что: а) сравнивались трудносравнимые по своей социально-классовой при роде и направленности явления и процессы; б) за основу при сравне нии брались не внутренние, сущностные особенности и черты, а лишь внешние, поверхностные признаки; в) не учитывались специфические признаки и черты, а также неповторимые исторические условия, в ко торых развивались рассматриваемые явления и процессы. 3. Изучая сравнительную политологию как важнейшую, но все же лишь составную часть общей политологии,следует, тем не менее, ис ходить из того, что она имеет свой относительно самостоятельный предмет, точнее, свою собственную сферу приложения, в качестве ко торой можно рассматривать, как это делают западные авторы, «срав нительное изучение наций (стран, народов) и их политических сис тем» , свой метод (методы) исследования, свое содержание и целевое назначение . Конечно, по ряду параметров весьма трудно, а иногда и практичес ки невозможно провести четкую грань между общей и сравнительной политологией. Ведь некоторые аспекты рассматриваемых дисциплин весьма условны и относительны, но тем не менее они существуют и время от времени проявляются в сравнительном плане, в процессе от граничения одних явлений от других, одной сферы знаний и академи ческой дисциплины от другой. Чтобы убедиться в этом, достаточно обратиться к методу или ме тодам исследования в рамках общей исравнительной политологии. В самом деле, что общего между историческим или логическим мето дом, методом подведения менее общего под более общее или другими многочисленными методами, которыми пользуются авторы в рамках общей и сравнительной политологии? Содержание метода в обоих случаях одно и то же, «технология» использования совпадает. На пер вый взгляд, все видится только общим. А где же особенное? Где та малозаметная грань, которая позволяет судить о том, используется ли метод в пределах одной дисциплины — общей политологии — или же он применяется в рамках другой дисциплины — сравнительной поли тологии? Эта грань, как представляется, в первую очередь определяет ся спецификой и характером самих исследуемых объектов, их принад-лежностью к одной и той же нации (стране, народу) и ее политичес кой системе или же, наоборот, к разным нациям (странам, народам) и их политическим системам.

Разумеется, результаты использования одного и того же метода могут быть далеко не одинаковыми. Например, широкое применение неизвестного всем политологам и юристам разноуровневого подхода с акцентом на макроуровень и меньшим вниманием среднему и микро уровню при исследовании различных явлений, институтов и учрежде-ний, ассоциирующихся с одной и той же страной или политической системой, может дать весьма высокий результат . При этом недоста ток научных разработок и информации на данном макроуровне с лих вой компенсируется научными исследованиями более узкого профи ля и эмпирическим материалом, получаемым через высокоразвитую систему смежных дисциплин на среднем уровне и макроуровне. Совсем иной результат может быть, и это случается нередко, когда этот же метод применяется в сравнительноманализе при сопоставле нии и противопоставлении различных политических систем и состав ляющих их институтов,особенно когда такое исследование проводит ся лишь в «самом общем плане» или только на макроуровне. При отсутствии иных, в полной мере компенсирующих недостаток инфор мации каналов — через другие уровни исследования или смежные академические дисциплины — возникает реальная опасность скатить ся в болото самых общих, ни к чему не обязывающих рассуждений и абстрактных умозаключений. Несомненно, правы те западные полито логи и социологи, которые предостерегают от чрезмерного выхолащи вания конкретного социально-политического содержания сравнитель ных исследований, от сведения «разговоров о сравнительной полито логии к разговорам обо всем и ни о чем» . Очевидно, именно этим в значительной мере обусловлена та кри тика в отношении ряда компаративистских работ, опубликованных в разное время на Западе, как, например, получившей в начале 60-х го- дов широкую известность книги 3. Бжезинского и С. Хантингтона «Политическая власть: США / СССР». Задуманная как глобальное компаративистское исследование, работа во многом свелась лишь к общим рассуждениям о политических системах СССР и США в послевоенный период (ч. I — «Политическая система») и о динамике политической власти сравниваемых супердержав (ч. II — «Динамика власти: реакция на общие кризисы») . Разумеется, подобного рода сравнительные политологические исследования и подходы без широкого привлечения и обобщения конкретного эмпирического материала мало что дают, кроме новых вариаций на старые идеологические темы, для дальнейшего разви тия политической теории и практики. Иное дело те сравнительныеметоды и подходы, которые строятся на конкретном социологичес ком, статистическом или ином эмпирическом материале. Сохраняя свои общие параметры и черты, они каждый раз независимо от того, используются ли в процессе сравнения однотипные или разнотип ные политические явления, институты и учреждения, наполняются новым социально-политическим содержанием и приобретают новый смысл. Например, взятый сам по себе метод определения уровня «полити-ческой веры» или доверия к тем или иным политическим институтам, включая правительство, мало чем может оказаться полезным и эффек тивным, если он не наполняется при проведении сравнительных ис следований конкретным содержанием, хотя можно, конечно, спорить о методологической или иной важности самой постановки вопроса оп ределения политического доверия, о значимости вытекающих из нее практических выводов и общетеоретических положений, о содер жании процесса и методике определения степени политического до верия. В частности, можно дискутировать, соглашаясь при этом или оспа ривая правомерность, а точнее, эффективность выявления меры поли тического доверия с помощью, как это предлагается американскими политологами, заранее сформулированных вопросов типа: «Что вы думаете по поводу того, много ли люди в правительстве тратят попус ту наших денег, которые мы платим в качестве налога, или мало, или же совсем мало?»; «Насколько прочно и продолжительно вы верите в то, что вашингтонское правительство действует в правильном направ лении — всегда, почти всегда или иногда?»; «Считаете ли вы, что по-литику правительства определяет небольшая группа людей, которая /умает только о своих собственных интересах, или же правительство действует в интересах нас всех?»; «Что вы скажете по поводу того, много ли в федеральном правительстве сидит нечестных людей или мало и в какой степени они погрязли в своих бесчестных делах?» и др.  Однако как бы там ни было, какие бы споры ни велись и какие бы вопросы ни задавались, социальная ценность и значимость данного метода, равно как и других методов и подходов, может определяться только его конкретным содержанием . Только определенный эмпири ческий материал наполняет тот или иной метод или подход вполне определенным смыслом и содержанием. В отношении, например, значимости и ценности метода определе ния политического доверия применительно к США можно сказать со значительной долей уверенности, что в политической теории и прак тике этой страны он играет немаловажную роль. Этот метод позволяет в процессе выработки или корректировки политического курса при нимать в расчет наряду с обычной информацией отношение различ ных слоев населения к новым или традиционным политическим ин-ститутам, к президенту страны как главе правительства и государства, к старым и новым политическим ценностям и т.д. Так, проведенные еще в 1988 г. Институтом Гэллапа опросы, целью которых было выяв ление степени доверия американцев к своим государственным и обще ственным институтам, позволили констатировать, что 59% опрошен ных питают «сильное доверие» к церкви (в 1979 г. их было 65%), 58% — к вооруженным силам (в 1979 г. их было 54%), 56% — к Верхов ному суду (в 1979 г. - 45%), 49% - к банкам (в 1979 г. - 60%), 36% - к прессе (в 1979 г. - 51%), 35% - к конгрессу (в 1979 г. - 34%), 26% - к «организованным рабочим» (в 1979 г. — 36%) и 25% — к крупному бизнесу (в 1979 г. - 32%) . Проведенные в том же году опросы с целью выявления ожида ний населения от президентства Буша-старшего показали, что 70% из числа опрошенных надеялись, что администрация Буша-старшего «сможет уберечь нацию от войны»; 65% ожидали, что админист рация «обеспечит процветание Америки»; 64% выражали надежду на то, что «возрастет уважение к США за границей»; 61% — что «повысится уровень образования»; 36% — что «уменьшится уровень

преступности в стране» (52% не верят этому); 33% — что «умень шится дефицит федерального бюджета» (52% высказали сомнение) и т.д.  Многие из этих ожиданий населения США, как показывают опро сы, сохранились и в последующие годы. Правда, с определенной кор-ректировкой, обусловленной происходящими в стране теми или иными изменениями и событиями, а также все большим воздействием СМИ на традиционный процесс патриотического, в американском духе, воспитания населения Америки. В качестве примера можно сослаться на радикальное изменение отношения населения США к войне после нападения террористов на Пентагон и Международный торговый центр 11 сентября 2001 г. и последовавшей затем широкомасштабной антитеррористической военной операции США в Афганистане. Вполне понятно, что в этих условиях антивоенные, в значитель ной мере обусловленные еще «вьетнамским синдромом» (поражениг ем американцев в 70-е годы в войне во Вьетнаме) настроения сме нились противоположными. Так, по данным социологического опроса, проводившегося в ноябре 2001 г., 62% американцев высказались «за проведение масштабной, долгосрочной войны»; 74% — «за возвра щение войск США в Персидский залив с целью отстранения от власти иракского лидера Саддама Хусейна», 92% — за активное проведение военных акций в Афганистане и т.д. Опрос показал также, что 87% американских граждан одобряют и поддерживают деятельность президента США Буша-младшего на ниве борьбы с терроризмом, а 93% — «удовлетворены уже проделанной в этой об ласти работой» . Эти и иные им подобные политологические опросы и исследова ния, несомненно, оказывают в той или иной степени влияние как на развитие американской политической теории, так и на совершенство вание национальной политической практики. Этого, к сожалению, пока нельзя сказать ни в отношении процесса развития политологии,ее теории и практики в нашей стране, ни в отношении развития срав нительной политологии во всем мире. Дело заключается в том, что такого рода политологические и социологические опросы и обобще ния, имеющие своей целью, в частности, определение степени полити ческого доверия населения к функционирующим институтам, в нашей стране находятся лишь в зачаточном состоянии, а в рамках сравни- тельного анализа очень редко проводятся. Исключения составляют лишь сравнительные исследования проблем безработицы в развитых капиталистических странах, инфляции, роста цен, бездомности и не которых других вопросов . 4. В процессе развития сравнительной политологии в современной России весьма важными представляются тщательный учет всех тех трудностей и проблем, с которыми сталкивалась сравнительная поли тология на Западе, и выделение в данной отрасли знаний и дисципли не главного, решающего на том или ином этапе развития мирового сообщества звена; констатация наиболее актуальных в академическом плане тем. В отечественной литературе в связи с этим отмечалось, что «большая продвинутость Запада в развитии политических форм и теоретическом осмыслении этого развития средствами политических наук — неоспоримое достижение европеизма, от которого следует отделять евроцентризм». Сегодня никто из серьезных исследовате лей Запада «не отрицает необходимости включить в политический анализ и синтез три четверти населения мира (Восток), все этно культурные регионы Земли с их историей и политической культу рой». Однако добывание научной истины здесь сопряжено с «непро стыми процедурами сравнения, поскольку политическая жизнь Вос-тока и Запада должна изучаться как некоторая целостность, тогда как раньше если и привлекались материалы Востока, то лишь для того, чтобы лучше понять собственную историю Запада и собствен ные проблемы» . Какие, в частности, темы на современном этапе развития циви лизованного мирового сообщества прежде всего имеются в виду? Судя по отзывам западных экспертов-политологов, наряду со мно гими традиционнымиполитологическими темами, касающимися оценки деятельности выдвинувшихся в данный момент на первый план политических институтов и процессов, следует назвать также современные проблемы политического участия, становления или возрождения в ряде стран политической культуры, политических прав и свобод, использования средств массовой информации и раз личных технических средств для развития политической демокра тии («теледемократия» и др.), проблемы создания и развития меха низма или системы политических консультаций, обобщения и рас- пространения практики коллективной и индивидуальной министер ской ответственности и др.  Что же касается главного, решающего звена в структуре современ ной сравнительной политологии, то в качестве такового применитель но к России можно было бы назвать решение проблем оптимального сочетания политической статики с политической динамикой общест ва, политической стабильности и устойчивости, политической консер вации и трансформации различных политических систем и составля-ющих их институтов . Безусловно, решение данных проблем имеет большое значение для любой политической системы и любого института, в какой бы стране и на какой бы стадии своего развития они ни находились. Однако их важность и актуальность для России несравнимо повышаются, приоб ретая статус центральных, решающих для судеб народа. Следует также сказать, что данная проблематика в настоящее время является главной не только для нашей страны, но и практичес ки для всех, называвшихся социалистическими до недавнего времени, восточноевропейских стран, а в период «великой депрессии» 30-х го дов XX в. — для США и всех других «цивилизованных» стран. Наряду с нахождением и выделением главной и актуальной тема тики в рамках сравнительной политологиисуществует масса и других не менее важных проблем. Своевременное их выявление и решение является непременным условием становления и развития общей и сравнительной политологии в современной России.

Понятия для мини-контрольной:

       генерационная тенденция;

       таксономическая тенденция;

       сравнительное правление;

       системный подход;

       структурно-функциональный подход;

       бихевиоризм;

       обновленцы/традиционалисты;

Обновленцы требовали пересмотра принципов сравнит политол иссл на основе новой методол базе сравнения

       эванстонский семинар;

Поворотным в этом развитии стал уже упоминавшийся семинар в Эванстоне, проведенный

под эгидой американского Совета по обществоведческим исследованиям. Участниками

семинара были С.Биер, Дж.Блэнкстен, Р.Кокс, К.Дойч, Г.Экстейн, К.Томсон, Р.Уорд, а

также председательствовавший на его заседаниях Р.Макридис [Daalder 1993: 18].

Названных исследователей, стремившихся к большей строгости и четкости теоретико-

методологических установок, можно определить как "обновленцев". Обсудив особенности

сравнительного метода, они выделили уровни сравнительного политического анализа, а

также основные тематические вопросы исследований [Macridis, Cox 1953]. Воздействие

семинара и предложенного им методологического подхода к сравнительной политологии

было велико.

       феминистские исследования.