1. Военная экономика

Период пребывания у власти администрации Л. Джонсона был озна­менован новым ростом экспансионизма и милитаризма в американской внешней и внутренней политике. Численность вооруженных сил и доля военных расходов в валовом национальном продукте в этот период вновь сильно возросли (с 2,5 млн. до 3,6 млн. военнослужащих и с 8 до 10% валового национального продукта) ¹. Особенно большой импульс милитаризму в США придала война во Вьетнаме, в которой, как и в войне в Корее и даже в еще больших размерах, принимали участие аме­риканские вооруженные силы.

Однако при анализе процесса милитаризации в рассматриваемый пе­риод вряд ли было бы правильно связывать его лишь с расширением агрессивной войны во Вьетнаме. Его истоки лежат в более широких внешнеполитических замыслах доктрины «новых рубежей» ². На мили­таризацию США повлиял также переход от стратегии «массированного возмездия» к стратегии «гибкого реагирования». Для первой при некс тором сокращении военных расходов и численности вооруженных сил были характерны ядерный шантаж, балансирование на грани термоядер­ной войны, упор на возможность «первого удара», наносимого стратеги­ческой авиацией, ударными авианосцами и ядерными силами передового базирования. Вторая же исходила из концепции «гарантированного унич­тожения» противника «вторым» ракетно-ядерным ударом при значитель­ном «стратегическом ядерном превосходстве» и готовности сил общего назначения США и их союзников к ведению войн с СССР и КНР и еще одной локальной войны.

Следуя этой военной доктрине и спровоцировав тонкинский инцидент (август 1964 г.), правительство Джонсона открыло зеленую улицу для увеличения темпов военного производства США. Все дальнейшие шаги администрации и военщины были тесно связаны с наращиванием воен­ных расходов и расширением государственного субсидирования военной промышленности. Нагнеталась военная истерия. Населению внушалась мысль о необходимости все новых военных ассигнований. При этом, для того чтобы успокоить страну, Комитет начальников штабов, командую­щий американскими войсками во Вьетнаме генерал У. Уэстморленд и министр обороны США Р. Макнамара утверждали, что увеличение в 1965 г. численности американских войск во Вьетнаме до 200 тыс. будет

1 Фарамазян Р. А. США: милитаризм и экономика. М., 1970, с. 44. 316.

2 Громыко Анат. А. Внешняя политика США: уроки и действительность, 60—70-е годы. М., 1978, с. 35—42.

носить лишь временный характер, однако в 1968 г. она возросла до 550 тыс.³ Общая же численность вооруженных сил США увеличилась с 1965 по 1969 г. почти в 1,5 раза⁴.

Если обратиться к общим оценкам экономического развития США в 60-е годы, картина выглядит следующим образом. С середины 1961 г. в США начался экономический подъем, который продолжался до 1969 г., хотя в последние годы этого периода темпы его снизились главным об­разом в связи с повышением налогов и ужесточением кредитной полити­ки—прямым следствием расширения агрессии во Вьетнаме. Индекс промышленного производства в США (1957—1959 гг. = 100) вырос с 108,7 в 1960 г. до 172,8 в 1969 г.⁵

Относительно высокие темпы роста экономики США в 60-е годы были обусловлены рядом причин, о многих из которых уже говорилось. Наря­ду с таким долговременным фактором, как дальнейшее развитие научно-технического прогресса, на рост американской экономики немалое влия­ние оказали и факторы иного порядка. Среди них — значительное уве­личение потребительского спроса, вызванное в немалой степени угрозой нарастания инфляции, и искусственно стимулированный рост государст­венных расходов и частных капиталовложений.

В рассматриваемый период частные капиталовложения в американ­ скую экономику росли темпами, почти в 1,5 раза опережавшими темпы роста валового национального продукта. Особенно высокий уровень был достигнут в 1966 г., когда они составили (в ценах 1958 г.) более 109 млрд. долл., что на 40 млрд. долл. превышало уровень 1961 г. Ха- рактерной особенностью инвестиционной политики в американской про­ мышленности 60-х годов было преимущественное стимулирование разви­ тия новых отраслей промышленности и новых видов производства. К их - числу в первую очередь относились производство ЭВМ, полупроводнико- . вая и лазерная промышленность, производство станков с программным . управлением, авиационной, ракетной и космической техники, пластиче- \. ских материалов и некоторых других видов продукции. Одним из наибо­ лее важных последствий притока капитала в обрабатывающую промыш­ ленность США явилось значительно ускорившееся развитие этой отрасли, и в особенности производство товаров длительного пользования⁶.

Развитие сельского хозяйства США во второй половине 60-х годов шло по пути роста сельскохозяйственного производства при достаточно интенсивном государственном регулировании⁷. Были значительно уве­личены субсидии и кредиты федерального правительства фермерам для поддержания более низких цен. Только в 1968 г. на эти цели было из­расходовано около 3.5 млрд. долл. Быстрыми темпами развивался процесс концентрации сельскохозяйственного производства. Уже к середине 60-х годов более 63% сельскохозяйственной продукции производилось на наи­более крупных фермах (12% всех фермерских хозяйств) с ежегодным объ­емом ее реализации не менее чем на 20 тыс. долл. Все это обеспечило

3 Овинников Р. С. Уолл-стрит и внешняя политика. М., 1980, с. 189.

4. Donovan J. A., Shoup D. M. Militarism, USA. N. Y., 1970, p. 152, 229.

5. Handbook of Basic Economic Statistics, 1970, Aug., p. 73; Survey of Current Busi­ ness. 1970, July, p. 4.

6. Handbook of Basic Economic Statistics, 1970, Aug., p. 227.

7. Подробнее см.: Мартынов В. А. Сельское хозяйство США и его проблемы. М., 1971.

304

II. УГЛУБЛЕНИЕ СОЦИАЛЬНО-ЭКОНОМИЧЕСКИХ ПРОТИВОРЕЧИЙ

ВОЙНА ВО ВЬЕТНАМЕ И КРАХ «ВЕЛИКОГО ОБЩЕСТВА» (1964—1968)

305

дальнейший рост сельскохозяйственного производства и увеличение ег доли в экспорте США⁸.

На базе роста основного капитала в экономике США в 60-х годах было достигнуто повышение ее эффективности. Если оценивать развитие американской экономики в категориях валового национального продук­та, 60-е годы в целом характеризовались ускорением темпов экономиче­ского роста⁹. Однако экономический подъем второй половины 60-х годов так же как и последовавший вслед за ним спад, не может быть правиль­но понят, если в полной мере не учитывать того, что развитие экономи­ки США в этот период носило резко выраженные черты военно-инфля­ционного бума. Государственный спрос на товарную продукцию был искусственно подхлестнут именно потому, что в его основе лежали воен­ные потребности, обусловленные прежде всего эскалацией американской агрессии во Вьетнаме. Рост военных заказов приводил к усиленному раз­витию прежде всего тех отраслей обрабатывающей промышленности, ко­торые прямо или косвенно обслуживали потребности военной машины США. К числу таких отраслей в первую очередь относились авиаракето­строение, кораблестроение, а также отчасти черная и цветная металлур­гия, металлообрабатывающая промышленность, производство транспорт­ного оборудования и средств связи. В 60-е годы общая сумма прямых военных расходов США составила около 600 млрд. долл. и была почти на 60% больше, чем в предыдущее десятилетие. По словам сенатора Фулбрайта, военно-промышленный комплекс стал «новой мощной силой, содействующей сохранению навсегда военных обязательств Америки за границей, внедрению и расширению дорогостоящих систем оружия и в результате этого милитаризации больших областей национальной жизни США» ¹⁰. К 1969 г. собственность, находившаяся в распоряжении Пента­гона, оценивалась суммой более 200 млрд. долл.

По мнению сенатора У. Проксмайера, во второй половине 60-х годов влияние милитаризма в США вышло за пределы того, что президент Д. Эйзенхауэр в прощальной речи (1961 г.) называл военно-промышлен­ным комплексом. «Мы сталкиваемся с более широкой концентрацией силы и влияния,— писал Проксмайер.— В действительности — это коа­лиция всех видов вооруженных сил, их ассоциаций, аппарата Пентаго­на, гигантской авиационно-космической промышленности, торговых ас­социаций и фирм, занятых производством вооружений, и соответствую­щих профсоюзов, большая часть научных и технических талантов страны, университетов, субсидируемых Пентагоном, государственные и частные исследовательские организации, бизнес и население на местах, где про­цветание зависит от контрактов Пентагона, политические деятели мест­ного, штатного и федерального уровня, чье выживание зависит от их активной деятельности по поддержке этих сил в их штатах и округах. Этот комплекс имеет больше щупалец, чем осьминог. Его размеры почти безграничны» ¹¹.

8. Сивачев Н. В., Язъков Е. Ф.Новейшая история США. М., 1980, с. 262.

9. См., например: США: государство и экономика/Под ред. Ю. И. Бобракова, В.А.Фе­ доровича. М., 1976, с. 551.

10. Цит. по: Бугров Е. В. Военно-промышленный комплекс.— В кн.: Соединенные Шта­ ты Америки/Под ред. А. В. Аникина. М., 1972, с. 221.

11. Proxmire W. Report from Wasteland. N. Y.; Wash.; L., 1970, p. 8, 9.

Понятно, что в росте милитаризма в США были заинтересованы в первую очередь Пентагон и крупнейшие монополии военно-промышлен-нoгo комплекса. В книге Р. Лэппа «Культивирование оружия» ¹² приве­дены данные, показывающие, что в 1961—1967 гг. 15 крупнейших кор­пораций США, занятых производством оружия, получили государствен­ных заказов на сумму около 64 млрд. долл., а их производственные мощно­сти в среднем более чем на ³/₄ были заняты военным производством. По оценкам американских экономистов, военные расходы США, связанные только с войной во Вьетнаме, составили 111 млрд. долл., что вдвое превысило затраты на войну в Корее ¹³.

Преступная вьетнамская война обеспечила резкое увеличение много­миллионных прибылей военных корпораций. В 1965—1968 гг. военные прибыли постоянно превышали средние показатели доходности 500 круп­нейших корпораций США.) Профессор Вашингтонского университета М. Вейденбаум выделил фирмы, занятые преимущественно военным про­изводством, и подсчитал, что в 1962—1965 гг. они получили в среднем 17,5% прибыли на инвестированный капитал по сравнению с 10,6% при­былей компаний, занятых гражданским производством ¹⁴.

На базе выгод от ускоренного роста милитаризма происходило более тесное сращивание интересов военно-политических звеньев государст­венного аппарата и корпораций, занятых производством оружия. «Воен­ный комплекс,— отмечал Дж. Гэлбрейт,— представляет собой коалицию генералов и потворствующих им промышленников. Цель — взаимное обо­гащение: они помогают друг другу набивать карманы. Промышленники всегда тут как тут, их агенты в столице не скупятся на расходы» ¹⁵.

(Во второй половине 60-х годов прибыли военно-промышленных кор­пораций возросли и от международной продажи оружия. В 1961 г. стои­мость экспорта основных систем оружия из США составляла 160 млн. долл., в 1964 г.— 290 млн., а в 1965 г. она увеличилась до 500 млн. долл. Всего же с 1945 по 1968 г. США продали или передали другим странам оружие на сумму 50 млрд. долл.¹⁶

Если говорить о собственно военных результатах милитаризации эко­номики США и о направлениях, в которых велось наращивание амери­канского военного потенциала в 1961—1968 гг., т. е. в период действия военно-политической стратегии «гибкого реагирования», то здесь прежде всего следует отметить оснащение американских сил новейшим оружием массового уничтожения. Его целью являлось сохранение стратегического превосходства над Советским Союзом. Министр обороны Макнамара, воз­главлявший в эти годы Пентагон, уходя с этого поста, писал, что полу­чил от президентов Кеннеди и Джонсона инструкции обеспечить все не­обходимое для реализации стратегических планов США «без каких-либо определенных бюджетных ограничений, но с максимальной экономической эффективностью»¹⁷.

Главным в развитии вооруженных сил США в этот период было резкое наращивание стратегических ракетно-ядерных сил при некотором

12. Lapp R. E.The Weapons Culture. N. Y., 1969, p. 186—187.

13. Милитаризм. Цифры и факты/Под ред. Р. А. Фарамазяна. М., 1983, с. 82.

14. Цит. по: Melman S. Pentagon Capitalism. N. Y., 1971, p. 63.

15. Galbraith J. How to Control the Military. N. Y., 1969, p. 19.

16. Thayer G. The War Business. N. Y., 1969, p. 161.

17. MacNamara R. The Essence of Security. N. Y., 1968, p. 87.

306

II. УГЛУБЛЕНИЕ СОЦИАЛЬНО-ЭКОНОМИЧЕСКИХ ПРОТИВОРЕЧИЙ

ВОЙНА ВО ВЬЕТНАМЕ И КРАХ «ВЕЛИКОГО ОБЩЕСТВА» (1964—1968)

307

сокращении стратегической авиации, создание, по существу, двух новых компонентов: баллистических ракет на атомных подводных лодках и меж­континентальных баллистических ракет во взрывостойких подземных шахтах, увеличение в 3 раза количества ядерных зарядов оперативно-тактического назначения и почти в 1,5 раза — численность обычных аме­риканских вооруженных сил ¹⁸.

Жизнь показала, что администрация Л. Джонсона ставила перед собой невыполнимую задачу одновременного наращивания милитаризма ведения войны во Вьетнаме и «войны с бедностью». В январе 1966 г.' Л. Джонсон патетически заявил в конгрессе США: «Я считаю, что мы можем строить великое общество, продолжая воевать во Вьетнаме»¹⁹. Первое время у президента было много единомышленников, но к концу пребывания его в Белом доме большинство американцев придерживались уже иного мнения. Как отмечал в 1968 г. Генеральный секретарь Ком­мунистической партии США Гэс Холл, «в стране возникло глубокое убеждение, что ресурсы и силы Соединенных Штатов не безграничны. Для некоторых эта мысль была как горькое, тяжелое пробуждение. По­этому вопрос о том, чему отдать предпочтение — пушкам или маслу,— стал сейчас кардинальным вопросом, и вокруг него развертываются широчайшие массовые движения, так как политика войны фактически ставит большинство народа перед выбором: либо пушки, либо масло, а если и то и другое, то масло в самом конце списка. Борьба масс на­правлена на то, чтобы решить проблему в своих интересах» ²⁰.

Милитаризация экономики, дававшая временные преимущества от­дельным ее отраслям, в более долговременном отношении наносила ей прямой ущерб. Видный американский экономист профессор С. Мелман отмечал, что в 60-е годы все большее число отраслей американской про­мышленности снижали свои технические и экономические показатели становились неконкурентоспособными не только на мировом, но даже на внутреннем рынке. Это относилось к сталелитейной промышленности, обувной, к производству металлорежущих станков, гражданской электро­нике, судостроению, производству пишущих машинок и даже автомоби­лей. «В течение более 100 лет американские технические знания и умение обеспечивали лучшие проектные и технологические решения,-говорил он.— Высокий уровень заработной платы перекрывался эффек­тивностью производства, качеством продукции и высокой производи­тельностью. Эта жизненно важная способность снизилась в результате продолжительной и расточительной концентрации талантов исследовате­лей и средств на военной технике, где минимизация стоимости не яв­ляется основным критерием»²¹. Именно отрицательные последствия войны во Вьетнаме для экономики США в целом вызвали в 1967 г-заявления со стороны ряда видных представителей финансово-промыш-ленного капитала в поддержку требований о ее прекращении ^22-24.

18 Gray С. Strategic Studies and Public Policy, the American Experience. Lexington

(Ky), 1982, p. 106.

19 Johnson L. The Vantage Point, Perspectives of the Presidency, 1963—1969. N. Y.

1971, p. 327.

20 Цит. по: Иванян Э. А. Белый дом: президенты и политика. М., 1975, с. 404.

21 Senate Committee on Appropriations, Hearings on the Budget of the United States

Fiscal Year 1973. Wash., 1972, p. 291—292.

22-24 Овинников Р. С. Указ. соч., с. 191.

2. ПРОБЛЕМА БЕДНОСТИ

8 января 1964 г. в первом послании о положении страны президент Л. Джонсон торжественно провозгласил начало «бескомпромиссной вой-ны с бедностью в Америке»; 16 марта того же года он направил в конг­ресс специальное послание «О войне с бедностью», на основании кото­рого 20 августа был принят закон об экономических возможностях, опре­деливший основные направления деятельности правительства в данной области. «Война с бедностью» стала центральным и наиболее претенциоз-ным звеном всей программы «великого общества», полностью оформив­шейся в 1965 г. Столь беспрецедентный со времен 30-х годов интерес правящих кругов США к положению беднейших слоев, обычно толкуе­мый в американской историографии как яркий пример либерального альтруизма, в действительности был вызван сложным комплексом объек­тивных социально-экономических и политических причин.

Бедность в начале 60-х годов в США приобрела характер подлинно массового явления. Даже согласно явно заниженным официальным рас­четам, в 1964 г. в стране насчитывалось 36,4 млн. бедняков (около 20% населения страны)²⁵, чьи реальные доходы были ниже «уровня бедности». К их числу прежде всего были отнесены цветные американ­цы, престарелые, не имеющая постоянной работы молодежь, низкоквали­фицированные и сельскохозяйственные рабочие, многодетные семьи и семьи без отца. Зелигман, говоря об этой категории американцев, писал, что к армии самых обездоленных принадлежали «безработные, осаж­дающие засиженные мухами биржи труда; уволенные шахтеры, слоняю­щиеся по перекресткам или пивным; низкооплачиваемые мойщики посу­ды, чьи жалкие заработки приходилось дополнять общественной по­мощью; служащие мясобоен, выброшенные за дверь автоматизацией и ищущие другую работу; неудачники с нью-йоркской Бауэри-стрит, мел­кие фермеры — последние из американских фригольдеров; черные — дав­нишние обитатели «культуры бедности», в лучшем случае занятые на самой низкооплачиваемой работе; старики, заполнявшие перед смертью дешевые меблированные комнаты и приюты» ²⁶.

Как оказалось, внутри самой сильной и богатой страны капитали­стического мира существовала «другая Америка» — нищеты и отчаяния, как назвал ее М. Харрингтон в своей яркой книге, способствовавшей «открытию» бедности общественным мнением США в начале 60-х го­дов ²⁷. Иными словами, пауперизация или ее реальная угроза являлись Уделом широких масс американских трудящихся. Однако ее превращение в острую проблему для правящих кругов стало возможным только бла­годаря обострению социальных противоречий американского общества в новых условиях мирового развития, когда социализм продемонстрировал решающие преимущества в историческом соревновании с капитализмом. В стремлении «двинуть страну вперед» по пути модернизации общест­ва администрации демократов в 60-х годах взяли курс на широкое ис­пользование всех рычагов государственно-монополистического регулиро-

25. Current Population Reports, Series P-60, N 68, Poverty in the United States: 1959 to1968. Wash., 1969, p. 21.

25. Seligman B. Permanent Poverty. An. American Syndfome. Chicago, 1968, p. 16.

26. Harrington M. The Other America. Poverty in the United States. N. Y., 1962, p. 158.

308

II. УГЛУБЛЕНИЕ СОЦИАЛЬНО-ЭКОНОМИЧЕСКИХ ПРОТИВОРЕЧИЙ

ВОЙНА ВО ВЬЕТНАМЕ И КРАХ «ВЕЛИКОГО ОБЩЕСТВА» (1964—1968)

309

вания для ускорения темпов экономического роста и стимулирования процесса капиталистического воспроизводства. «В начале 60-х годов,— по свидетельству видного американского экономиста Л. Туроу,—про­граммы войны с бедностью рассматривались как часть усилий по повы­шению производительности труда и обеспечению отрыва в экономиче­ском соревновании с Россией» ²⁸. В рамках этой общей экономической стратегии массовая бедность стала расцениваться как серьезный тормоз для воспроизводства рабочей силы и обеспечения уровня потребления необходимых для ускорения преодоления опасных тенденций, вызываю­щих ослабление глобальных позиций американского капитализма²⁹.

Традиционное со времен «нового курса» средство борьбы с беднo-стью — программы государственного вспомоществования для нетрудо­способных и социального страхования для безработных и пенсионеров не охватывали значительной массы трудоспособных малоимущих американ­цев и оказались в целом малоэффективными. В свою очередь, даже в ус­ловиях растущей экономики начала 60-х годов положение бедноты, изо­лированной от рынка труда в силу семейных обстоятельств, возраста, отсутствия квалификации или проживания в бедствующих районах, не улучшилось. В ежегодном докладе Совета экономических консультантов 1964 г. констатировалось ослабевающее воздействие экономического роста на сокращение бедности и подчеркивалась необходимость специаль­ных мер по повышению конкурентоспособности трудоспособных бедня­ков на рынке труда³⁰. Теоретическим обоснованием этих мер стал переход от идей «социальной благотворительности», лежавших в основе социальной помощи в 30—50-х годах, к концепциям «вложений в чело­веческий капитал», рассматривавшим расходы на обучение и переподго­товку рабочей силы как производительные³¹.

Но если общие экономические и идеологические предпосылки «на­ступления» на проблему бедности были подготовлены объективным ходом развития капиталистического воспроизводства, научно-технической рево­люции и отрицательно складывавшимся для капитализма балансом в ходе соревнования с социализмом, то не меньшую роль в его практической реализации сыграл социально-политический климат 60-х годов в США и в мире в целом, когда бурные социальные потрясения и подъем массо­вых демократических движений вынуждали правящие круги идти на уступки, порой даже упреждающие, чтобы сбить накал социального не­довольства. Непосредственное политическое давление в пользу активиза­ции борьбы с бедностью США пришло прежде всего со стороны движения за гражданские права черных.

Хотя черные американцы составляли в 1963 г. лишь около четверти всей бедноты, они являлись наиболее обездоленной и решительно на­строенной ее частью. Распространение бедноты среди цветного населения, даже по официальным данным, в первой половине 60-х годов было почтя

28. A Decade of Federal Antipoverty Programs. Achievements, Failures, and Lessons/ Ed. by R. Haveman. N. Y., 1977, p. 118.

29. Heller W. The Economy in 1963. Memorandum for the President and the Cabinet, July 1, 1963.—John F. Kennedy Library, Theodore Sorensen Papers, Subject Files (Congress).

30. Economic Report of the President Together with the Annual Report of the Council of Economic Advisers, January, 1964. Wash., 1964, p. 72.

31. Буржуазные экономические теории и экономическая политика империалистиче­ ских стран/Под ред. А. Г. Милейковского. М., 1971, с. 223.

в 3 раза выше, чем у белых, охватывая 43% негритянских семей. Особое значение имело территориальное распределение негритянской бедноты: 1964 г. в крупнейших городах с населением свыше 100 тыс., ставших середине десятилетия главной ареной расовых волнений, проживали 417% всех черных бедняков (23,8% бедных белых). «Крайне малове­роятно,—отмечал в этой связи крупный американский экономист Дж. Тобин,— чтобы в 60-х годах началась война с бедностью, если бы бедность среди черных была столь же редкой и рассредоточенной, как среди белых»³². Бедность среди черного населения и растущее на ее основе массовое возмущение черных представляли особую политическую проблему для правительства демократов, традиционно опиравшихся на избирателей крупных промышленных центров.

Сама идея и основные контуры программы «наступления на бедность» наметились еще при Дж. Кеннеди³³. Л. Джонсон, став президентом, распорядился об ускорении разработки этой программы, чему способст­вовало и приближение очередных президентских выборов. Особая «ра­бочая группа» под руководством директора «корпуса мира» С. Шрайве-ра, назначенного специальным помощником президента по борьбе с бед­ностью, к марту 1964 г. подготовила проект закона об экономических возможностях, который был одобрен конгрессом без существенных изме­нений. Хотя, по широкому официальному толкованию, к «войне с бед­ностью» впоследствии причислялась большая часть всех социальных мероприятий администрации Джонсона, именно закон 1964 г. и создан­ная на его основании структура программ стали главным нововведением администрации в этой области, символом всей «войны с бедностью».

В соответствии с законом 1964 г. в составе исполнительного управле­ния президента учреждалось Управление экономических возможностей (ОЕО), наделенное оперативными функциями по реализации большей части предлагаемых программ. Первым главой ОЕО по назначению пре­зидента стал С. Шрайвер. Закон об экономических возможностях вклю­чал четыре вида мероприятий по борьбе с бедностью: профессиональная подготовка и обучение, программы так называемых «общинных действий», осуществляемых под эгидой местных властей, специальные программы помощи для сельской местности и мелкого бизнеса, а также деятельность организаций миссионерского типа «Добровольцы на службе Америки».

Главный упор делался на профессиональную подготовку и обучение, прежде всего среди молодежи, особенно страдавшей от безработицы. Наи­более значительной программой такого рода стали так называемые «трудовые корпуса», поглотившие в 1965—1968 гг. 18,9% всех ассигнова­ний по линии Управления экономических возможностей³⁴. Однако «тру­довые корпуса» смогли охватить крайне незначительную часть молодежи, нуждавшейся в обучении. Даже в период наивысшего подъема своей Деятельности (лето 1967 г.) в 123 центрах «трудовых корпусов» проходи­ли подготовку лишь 42 тыс. человек, хотя в стране к тому времени на­считывалось около миллиона подростков, лишенных возможности учить-

32 Тоbiп J. Raising the Incomes of the Poor.— In: Agenda for the Nation/Ed, by K. Gordon. N. Y., 1968, p. 78.

33 Печатное В. О. Белый дом и программы «войны с бедностью».— Новая и новей­шая история, 1984, № 4, с. 47—49.

34 Подсчитано по: Levitan S. The Great Society's Poor Law. A New Approach to Po­verty. Baltimore, 1969, p. 95.

310

II. УГЛУБЛЕНИЕ СОЦИАЛЬНО-ЭКОНОМИЧЕСКИХ ПРОТИВОРЕЧИЙ

ВОЙНА ВО ВЬЕТНАМЕ И КРАХ «ВЕЛИКОГО ОБЩЕСТВА» (1964—1968)

311

ся в школе или работать³⁵. Всего за 1965—1968 гг. через «трудовые корпуса» прошли 195 тыс. человек, из них более половины — негры³⁶.

Другая программа, начатая в 1964 г.,— «молодежные корпуса по месту жительства» — предусматривала систему мер по трудоустройству подростков из нуждающихся семей по месту жительства. Для приобре­тения минимума образования и квалификации взрослыми безработными бедняками была разработана специальная программа под названием «работа — опыт». Она предназначалась для глав семей, получавших по­собия, и сводилась к содействию в приобретении специальности (связан­ной, как правило, со сферой обслуживания, дорожными работами и т. п.) на импровизированных курсах, организуемых местным аппара­том социального обеспечения на средства ОЕО. Намечалась и организа­ция общеобразовательного обучения для лиц, имевших образование ниже 6 классов и неспособных поэтому получить работу. Ко времени прекра­щения этой программы летом 1969 г. через нее прошли 225 тыс. человек, а расходы на эти цели в 1965—1968 гг. составили 7% совокупного бюд­жета ОЕО. По имеющимся неполным данным, лишь менее половины участников программы оказывались в состоянии получить работу³⁷.

Закон об экономических возможностях вводил и специальные меро­приятия по борьбе с бедностью в сельских районах: выдачу льготных займов бедствующим фермерам и сельскохозяйственным рабочим, а так-же оказание медицинской и юридической помощи, обучение грамотности и самым неквалифицированным профессиям мигрирующих и сезонных сельскохозяйственных рабочих. Наиболее обездоленную и многочислен-ную профессиональную группу американской бедноты составляли 7 млн. таких рабочих и членов их семей, но им выделялись мизерные сред­ства, составлявшие 1,9% всех ассигнований ОЕО в 1965—1968 гг., или менее 4 долл. на человека ежегодно³⁸.

Особая роль в законодательстве по борьбе с бедностью отводилась программам и тактике «общинных действий» (Community action prog­rams — CAP), ставших основным организационным принципом значи­тельной части социальных мероприятий в рамках «войны с бедностью». Замысел этого нововведения заключался в усилении эффективности и улучшении координации различных программ «помощи бедным» на мест­ном уровне путем подключения местной общественности (в том числе и представителей самих получателей помощи) к разработке и осуществле­нию этих программ. Концепция «общинных действий», апробированная в ряде местных экспериментов под эгидой президентской комиссии по пре­ступности среди малолетних³⁹ в 1961 — 1963 гг., была подхвачена авто­рами закона об экономических возможностях, поскольку она создавала необходимое впечатление новизны и комплексного характера подхода к борьбе с бедностью, опиравшегося на популярные среди демократических масс в 60-х годах идеи самоуправления и «демократии участия». Основной административной ячейкой этой структуры являлись

35 The Tide of Progress, 3rd Annual Report of the Office of Economic Opportunity.

Wash., 1967, p. 7.

36 As the Seed Is Sawn, 4th Annual Report of the Office of Economic Opportunity.

Wash., 1968, p. 54.

37 Kershaw J. Government against Poverty. Wash., 1970, p. 32—33.

38 Ibid., p. 38.

39 Knapp D., Polk K. Scouting the War on Poverty. Social Reform Politics in the

Kennedy Administration. Lexington, 1971, p. 138—139.

агентства общинных действий, создаваемые на местах из представителей общественности и местных властей при (согласно формулировке закона) «максимально возможном участии жителей данных районов и получате­лей помощи». Далеко идущие последствия такого участия, вызвавшие за­тем острую политическую борьбу, оказались явно недооцененными авто­рами законодательства⁴⁰. В задачи агентств входила разработка и осуществление собственных мероприятий по борьбе с бедностью, а также организация и контроль за реализацией ряда федеральных программ. В качестве базы использовались уже существующие на местах учрежде­ния и организации (школы, больницы, университеты и т. д.), а 90% расходов на эти мероприятия брало на себя ОЕО. В 1966—1968 гг. во всех штатах страны насчитывалось около 1 тыс. таких агентств, каждое из которых обычно охватывало часть большого города или несколько графств в сельской местности. На долю программ «общинных действий» в 1965—1968 гг. пришлось почти 2,5 млрд. долл., или 45.8% всех расхо­дов ОЕО. Около половины ассигнований приходилось на федеральные программы и около 40% —на инициативные мероприятия самих агентств общинных действий⁴¹.

Из федеральных программ, осуществлявшихся в рамках САР, важное место принадлежало программе дошкольной подготовки детей бедняков под названием «Хед старт» («Операция начало»). Хотя в 1965—1968 гг. на нее было выделено 38% всех ассигнований по линии САР, по расче­там самого ОЕО, для обеспечения годичной подготовки всех детей бед­няков потребовалось бы около 6,5 млрд. долл. ежегодно, или в 33 раза больше, чем выделялось для этой программы в 1966 г.⁴² Другая федераль­ная образовательная программа в рамках САР—«Апуорд баунд» («Ска­чок вперед») предназначалась для подготовки к колледжу детей-школь­ников из бедных семей. Однако из-за явной нехватки средств она распространялась лишь на 20 с небольшим тысяч школьников⁴³.

Предполагалось, что осуществлявшиеся в рамках САР программы «местной инициативы» будут охватывать широкий круг задач: помощь в обеспечении работой и медицинским обслуживанием, борьба с негра­мотностью, ремонт и строительство жилищ, помощь кооперативам в сельской местности, мероприятия по контролю над рождаемостью и др. Эта деятельность, как правило, концентрировалась в так называемых «местных центрах услуг» — своего рода опорных пунктах «войны с бед­ностью». Непосредственный эффект этих мероприятий не был заметным, учитывая огромный разрыв между мизерностью выделяемых ресурсов и масштабом проблем самой бедноты. Этот разрыв в полной мере характе­рен для ассигнований по линии САР в целом.

Помимо закона об экономических возможностях, мероприятия против бедности проводились и в рамках других социальных программ «велико­го общества». В области обучения и профессиональной подготовки это был закон о развитии и подготовке людских ресурсов (1962 г.), пере­ориентированный с 1967 г. в первую очередь на подготовку бедняков,

40 Yarmolinsky A. The Beginnings of ОЕО.—In: On Fighting Poverty. Perspectives from Experience/Ed, by J. Sundquist. N. Y., 1969, p. 49. 41 Подсчитано по: Levitan S. Op. cit., p. 95, 123. 42 Ibid., p. 139, 140.

43 The Quiet Revolution, 2nd Annual Report of the Office of Economic Opportunity. Wash., 1966, p. 42.

312

II. УГЛУБЛЕНИЕ СОЦИАЛЬНО-ЭКОНОМИЧЕСКИХ ПРОТИВОРЕЧИЙ

атакже начатая в 1968 г. программа увеличения занятости в сфере биз­неса, представляющая собой систему государственных субсидий предпри­нимателям на подготовку квалифицированной рабочей силы для своих предприятий. Воздействие этих программ на сокращение бедности, по оценкам большинства специалистов, оказалось ограниченным⁴⁴.

В области образования наиболее значительными реформами стала закон о начальном и среднем школьном образовании и закон о высшем образовании, принятые конгрессом в 1965 г. И тот и другой явились от­ветом на вызов реального социализма, убедительно продемонстрировав­шего к тому времени превосходство и огромные успехи социалистической системы образования. Первый в рамках общего расширения федеральной помощи школам предусматривал выделение специальных средств для учебных округов со значительной прослойкой учащихся из нуждающих­ся семей. Ввиду ограниченности ассигнований (менее 1 млрд. долл. в 1966 г.) декларируемая в первом разделе закона цель — обеспечить 50%-ное увеличение расходов на каждого нуждающегося учащегося — осталась недостигнутой. При всей ограниченности (в 1966 г. ассигновано лишь 58 млн. долл.) эти шаги в определенной степени способствовали по­вышению образовательного уровня малообеспеченной молодежи.

В области медицинского обслуживания наиболее нуждающихся с большой помпой была введена специальная программа «Медикейд», при­нятая конгрессом в 1965 г. в виде поправки к закону о социальном страховании. Она предусматривала прямую материальную помощь в оп­лате медицинских счетов получателей пособия по бедности на смешан­ной федерально-штатной основе⁴⁵. За ее бортом оставались бедняки, не имеющие права на пособие и составляющие не менее трети всей бед­ноты, не говоря уже о явной недостаточности и низком качестве меди­цинского обслуживания, особенно в сельской местности. Достаточно сказать, что к концу 60-х годов в среднем на одного ребенка из бедной семьи, проживавшей в сельской местности, приходилось всего лишь 5 долл. ассигнований по линии «Медикейд» ⁴⁶.

Смягчению отчаянного положения в области питания американской бедноты была призвана служить программа государственного субсиди­рования части расходов бедняков на продукты питания в виде продо­вольственных купонов, обмениваемых в магазинах на небольшое коли­чество самых дешевых продуктов. По специальному закону 1964 г. на эти цели в 1965 г. выделялось 36 млн. долл., а число получателей этой помощи составляло немногим более 600 тыс. человек⁴⁷.

Кроме того, во второй половине 60-х годов были приняты некоторые меры по оказанию помощи малообеспеченным семьям в аренде квартир в частных жилых домах и по ограниченному расширению программ фе­дерального финансирования строительства дешевых жилищ в рамках законов о жилищном строительстве и городском развитии 1965 и 1968 гг., а также по борьбе с расовой дискриминацией при продаже и найме жи­лищ (раздел VIII закона о гражданских правах 1968 г.).

44. Studies in Public Welfare, Paper N 3. The Effectiveness of Manpower TrainingPrograms: A Review of Research on the Impact on the Poor. Wash., 1972, p. 40, 60.

45. Кассирова Е. П. США: кризис социальной политики: (Государство и социальное обеспечение). М., 1978, с. 236—237.

46. A Decade of Federal Antipoverty Programs, p. 203.

47. Plotnick R., Skidmore F. Program against Poverty. N. Y., 1975, table 6, 9.

ВОЙНА ВО ВЬЕТНАМЕ И КРАХ «ВЕЛИКОГО ОБЩЕСТВА» (1964—1968) 313

Таким образом, для достижения внешне радикальных целей («полная ликвидация бедности») предлагались в целом весьма традиционные исовершенно недостаточные средства⁴⁸. Это соответствовало общему концептуальному подходу администрации демократов к проблемам бед­ности. Социальные мероприятия демократов претендовали, по словам президента Джонсона, на устранение «причин бедности, а не просто ее последствий»⁴⁹, но причины эти усматривались отнюдь не в сущест­вующей экономической системе с ее хронической безработицей, вопию­щим неравенством в распределении доходов, а в самих бедных — их не­достаточной образовательной и профессиональной подготовке, отсутствии необходимых навыков и мотивации к труду, самом образе жизни и т. п. Соответственно и пути решения этой проблемы виделись не в перераспре­делении доходов, создании достаточных общественных фондов потребле­ния, а в приспособлении самих бедняков к существующему капиталисти­ческому производству путем повышения их потенциальной «используемо­сти» на рынке труда⁵⁰. Сама фразеология нового законодательства с ее акцентированием «возможностей» вместо «помощи» была призвана отте­нить его «конструктивно-производительную» направленность. При этом упускалась из виду органическая неспособность капиталистического хо­зяйства обеспечить работой всех трудоспособных, включая и квалифици­рованных.

Это был явно упрощенческий подход, игнорирующий подлинную суть и классовую природу проблемы бедности, неразрывно перепле­тенной со всеми сторонами капиталистической действительности — экономическим укладом, социальным неравенством, расизмом и другими формами дискриминации и угнетения, культом индивидуализма. Просчет этот, таким образом, имел не столько технический, сколько социально-классовый характер, поскольку устранение подлинных причин бедности невозможно в рамках капитализма. «Основная причина безработицы и бедности,— подчеркивали американские коммунисты в своей экономиче­ской программе,— не автоматизация производства, не личные недостат­ки или отсутствие удачи. Напротив, причина этого — экономическая система, при которой производство подчинено удовлетворению максималь­ных личных прибылей вместо максимального общественного блага...»⁵¹. К тому же весь замысел «войны с бедностью», навязываемой бедноте сверху, предполагал чисто бюрократическое ее воплощение, что и под­твердилось на практике созданием дорогостоящего административного аппарата, оторванного от подлинных нужд и интересов беднейших слоев. Важнейшим условием «войны с бедностью», как и всей программы «великого общества», считался неуклонный экономический рост. Прира­щение экономического «пирога» рассматривалось как безболезненная альтернатива перераспределению национального дохода, как главный источник финансирования новых социальных программ, не ущемляющий ни интересов монополий, ни рядовых налогоплательщиков⁵². Не случай­но выделение первых ассигнований на «войну с бедностью» сопровож-

48. Подробнее см.:Васильев В. С. Федеральный бюджет и малоимущие слои США. М., 1981, с. 98—99.

48. Congressional Record, vol. 110, pt 4, p. H5287.

49. American Economic Review, 1965, May, vol. 55, p. 528—529.

50. Worker, 1964, May 3.

51. American Economic Review, 1965, Mar., vol. 55, p. 122—130.

314

II. УГЛУБЛЕНИЕ СОЦИАЛЬНО-ЭКОНОМИЧЕСКИХ ПРОТИВОРЕЧИЙ

ВОЙНА ВО ВЬЕТНАМЕ И КРАХ «ВЕЛИКОГО ОБЩЕСТВА» (1964—1968)

315

далось крупным сокращением налогов с населения и промышленных компаний. Кроме того, ожидалось, что именно экономический бум создаст новые рабочие места для прошедших обучение и подготовку бедняков Показательно, что альтернативные планы увеличения занятости — за счет широкомасштабных общественных работ по образцу «нового курса» неоднократно выдвигавшиеся в 60-х годах в конгрессе и за его предела­ми, так и не стали частью «великого общества».

Эти самонадеянные расчеты на приобщение беднейших слоев к капи­талистическому производству с минимальными финансовыми и политиче­скими издержками для самих правящих кругов были типичным порожде­нием неолиберальной политики 60-х годов с ее упованием на всесилие государственного вмешательства и уверенностью в неограниченных воз­можностях американской экономики. Последующая история «войны с бедностью» в полной мере выявила внутреннюю противоречивость и не­эффективность такого подхода.

Старт «войны с бедностью» был многообещающим. Впечатляющая по­беда Л. Джонсона под лозунгом «великого общества» над Б. Голдуоте-ром, посягнувшим на основы «государства благосостояния», завоевание демократами на выборах 1964 г. явного большинства в конгрессе — все это, казалось, свидетельствовало о популярности реформистского курса демократов и сулило ему прочную поддержку в будущем. Конгресс 89-го созыва — самый либерально настроенный за все послевоенные годы — на первой сессии (январь—июль 1965 г.) принял рекордное по объему со времен «ста дней» Ф. Д. Рузвельта социальное законодатель­ство, среди которого, помимо уже упомянутых реформ, был закон о ме­дицинской помощи престарелым («Медикэр»). Продолжая тактику Дж. Кеннеди, администрация Джонсона добивалась поддержки своей социальной политики при помощи лозунга «большого согласия» всех классов и социальных групп американского общества, в чем сказывалось и ее стремление к созданию подобия национального единства в целях укрепления внутреннего «тыла» разворачивавшейся агрессии во Вьетнаме. В отличие от периода «нового курса» монополистический капитал в целом встретил социальные мероприятия демократов по борьбе с бедно­стью довольно благосклонно, несмотря на формальную оппозицию Торго­вой палаты и Национальной ассоциации промышленников законопроекту об ОЕО. Такая позиция объяснялась прежде всего растущим в монопо­листических кругах сознанием необходимости ослабления волнений в гетто промышленных центров, приносящих, кроме всего прочего, значи­тельные экономические убытки. Вместе с тем контракты с ОЕО в области обучения и профессиональной подготовки предоставляли фирмам выгод­ную возможность экспериментирования за государственный счет в этой перспективной экономической сфере⁵³. Но все эти факторы сохраняли свою силу до тех пор, пока в стране поддерживались высокая экономи­ческая конъюнктура и рост прибылей монополий.

Организованное рабочее движение с самого начала активно поддер­живало мероприятия против бедности, причем, если официальное руко­водство АФТ—КПП солидаризовалось с деятельностью администрации, левоцентристские профсоюзы шли дальше в своих требованиях. Многие профсоюзы на местах приняли активное участие в реализации программ

53 McHale J. Big Business Enlists for the War on Poverty.— Trans-Action, 1965, May-June, p. 3—9.

ОБО (особенно в рамках «общинных действий»), их политическое давле­ние на конгресс сыграло важнейшую роль в принятии большей части законодательства «великого общества» ⁵⁴.

Совместно с профсоюзами в этом же направлении действовали мно­гочисленные негритянские, либеральные и религиозные организации. Опросы общественного мнения показывали, что ко времени прохожде­ния через конгресс основных мероприятий программы «великого общест­ва» (конец 1965 г.) они пользовались поддержкой большинства избира­телей, в том числе «война с бедностью» одобрялась 73% опрошенных службой Л. Харриса. Личная популярность президента Джонсона также достигла рекордного уровня —67% ⁵⁵.

В основе такой общественной реакции лежало общее убеждение в том, что различные групповые интересы при всем их разнообразии и расхождениях могут быть удовлетворены без ущерба друг для друга — за счет экономического роста и подъема общего благосостояния. Хотя прибыли корпораций в 1961—1965 гг. росли гораздо быстрее, чем зара­ботная плата рабочих, общая тенденция к повышению уровня доходов способствовала распространению этого иллюзорного представления. В условиях экономического бума 1964—1965 гг., стимулированного госу­дарственной финансовой и кредитно-денежной политикой и характери­зовавшегося рекордно высоким уровнем занятости и стабильностью цен, правительственные экономисты даже стали всерьез задумываться о про­блеме «бюджетных излишков». По предварительным прогнозам Совета экономических консультантов, сделанным в 1965 г., дополнительные по­ступления в казну в 1965—1970 гг. должны были составить около

50 млрд. долл.⁵⁶

Неудивительно, что в ожидании этих бюджетных излишков архитек­торы «войны с бедностью» рассматривали первоначальные, очень скром­ные ассигнования на эти цели лишь как первый прорыв, за которым должно последовать подлинно массированное наступление. Перспектив­ные планы ОЕО предусматривали неуклонное наращивание ассигнований на борьбу с бедностью (до 16,9 млрд. в 1970 финансовом году) и в том числе своего собственного бюджета за тот же период (до 10,46 млрд. долл.) ⁵⁷ При этом условии, обещал С. Шрайвер конгрессу, с бедностью в стране будет полностью покончено к 1976 г.— к 200-летию образования США. Однако прошло немного времени, и все эти расчеты на сохране­ние политической и расширение финансовой базы «войны с бедностью» И «великого общества» оказались перечеркнуты действительностью.

Очень скоро на фоне громогласных обещаний правительства покон­чить с бедностью и неравенством стало выявляться отсутствие сущест­венного прогресса в улучшении материального положения социальных низов⁵⁸. Растущий разрыв между «большими ожиданиями» бедноты и ограниченностью государственных программ, как вынужден был конста-

54 Greenstone J. Labor in American Politics. N. Y., 1969, p. 336—343.

55 Washington Post, 1966, Jan. 9.

56 New York Times Magazine, Nov. 7, 1965, p. 32—33.

57 Lyndon B. Johnson Library, The Office of Economic Opportunity during the Admi­nistration of President Lyndon B. Johnson, Administrative History, vol. 1, pt 2 P- 622. (Далее: LBJL). 58 Маклярский Е. И. «Великое общество»: декларация и действительность. М., 1969, с 144—145.

316

II. УГЛУБЛЕНИЕ СОЦИАЛЬНО-ЭКОНОМИЧЕСКИХ ПРОТИВОРЕЧИЙ

тировать директор бюджетного управления Ч. Шульце в докладе прези­денту, неизбежно приводил к «дискредитации» этих программ и осу­ществлявших их органов⁵⁹. Это ярко подтвердил первый съезд органи­зации «Крестовый поход граждан против бедности», собравшийся в апреле 1966 г. в Вашингтоне. Первое общенациональное собрание пред­ставителей бедноты, от которого администрация ожидала одних восхва­лений своей деятельности, вылилось в открытую конфронтацию предста­вителей Белого дома с делегатами. Выступивший С. Шрайвер был осви­стан делегатами и вынужден срочно покинуть съезд. В том же 1966 г. в стране было зарегистрировано 21 крупное расовое волнение, также имевшее основой широкое недовольство негритянской бедноты своим по-прежнему бедственным положением. Таким образом, вместо умиро­творения социальных низов «война с бедностью» подтолкнула их поли­тическую активность и еще более усилила недовольство.

В то же время в обстановке стремительного нарастания расовых вол­нений и резкого усиления инфляции, начавшегося в 1966 г., главным об­разом в связи с ростом военных расходов, менялось отношение к «войне с бедностью» и со стороны более обеспеченных слоев населения. Закры­тые обзоры политического климата в стране, проведенные по заказу Бе­лого дома в преддверии выборов 1966 г., показали, что стоимость жизни и расовый вопрос стали самыми «больными» для большинства избирате-леи, принадлежавших к состоятельным слоям .

Озабоченность этих слоев ростом инфляции и вспышками расовых волнений в городах приводила к растущей популярности демагогии пра­вых, отождествлявших «войну с бедностью» с «эгоистическими» интере­сами цветного населения. Поэтому в восприятии значительной части средних слоев и даже белого рабочего класса рост инфляции все больше увязывался с расширением социальных программ помощи цветной бедно­те, имевших своим результатом якобы лишь усиление ее «мятежного духа». В результате, как подтверждалось в сообщениях местных полити­ков-демократов в Белый дом, падала популярность программ «великого общества» среди состоятельных групп населения. «Многие считают, что они осуществляются для других за их счет»,—писал, например, губер­натор Калифорнии Э. Браун президенту⁶¹. Шаткий «консенсус» вокруг «великого общества» рассыпался на глазах. Это было закономерным проявлением глубокой внутренней противоречивости либерального рефор­мизма, основанного на сочетании курса подачек, оплачиваемых из кар­мана рядового налогоплательщика, с сохранением существующей систе­мы распределения доходов и привилегий монополий.

Красноречивым индикатором нарастания консервативных настроений стали результаты выборов 1966 г. в конгресс и местные органы власти. Демократы понесли тяжелые потери: 47 мест в палате представителей, 3 — в сенате, 8 постов губернаторов, концентрировавшиеся в крупней­ших промышленных штатах Северо-Востока и Среднего Запада, где раз­мах негритянских волнений был особенно велик. Соотношение сил в конгрессе существенно изменилось в пользу консервативной оппозиции республиканцев и демократов Юга, сопротивление которой программам

59 Ch. Schultze to the President, November, 7, 1966.—LBJL, White House Central Files (Далее: WHCF), Welfare (Executive), Box 28.

60 A Survey of Political Climate... June 2, 1966.— Ibid., Public Relations (Confidential).

61 E. Brown to L. Johnson, December 30, 1966,— Ibid., Political Affairs (California).

ВОЙНА ВО ВЬЕТНАМЕ И КРАХ «ВЕЛИКОГО ОБЩЕСТВА» (1964—1968) 317

«великого общества», и в частности «войны с бедностью», заметно воз­росло⁶². Конгресс начал не только урезать ассигнования Управлению экономических возможностей, но и пошел по пути ограничения свободы действий ОЕО на местах. Доля средств в свободном распоряжении агентств общинных действий, предназначенная для «программ местной инициативы», была сокращена. В том же 1967 г. конгресс принял по­правку которая предусматривала усиление контроля местных властей над деятельностью агентств общинных действий.

Однако основной вклад в свертывание «войны с бедностью» внесла сама администрация Джонсона. С самого начала она явно не торопилась подкреплять свои торжественные обещания делами. Даже в 1965 г., в условиях благоприятной экономической конъюнктуры и имея дело с либерально настроенным конгрессом 89-го созыва, администрация сокра­тила запрошенный ОЕО бюджет на 1966 финансовый год вдвое — с 3,4 млрд. до 1,75 млрд. долл., что в годовом исчислении не превышало куцых «пробных» ассигнований первого года «войны с бедностью». По мере эскалации войны во Вьетнаме, осложнения экономической ситуа­ции и обострения политической борьбы вокруг своей внутренней и внешней политики президент утрачивал остатки интереса к собственному претенциозному проекту, следуя рекомендациям советников о необходимо­сти «перенести акцент с новаторства и перемен на стабилизацию и ощу­щение безопасности... превратив либеральное законодательство послед­них лет в статус-кво» ⁶³.

Важнейшим фактором этого сдвига к консерватизму в социальной сфере стало также серьезное сокращение финансовых возможностей госу­дарства в связи с эскалацией агрессии во Вьетнаме и усилением инфля­ции в стране. Вместо ожидавшихся «бюджетных излишков» администра­цию ожидал стремительный рост дефицита федерального бюджета, под­стегиваемого расходами на войну во Вьетнаме, которые уже к концу 1966 г. составили около 20 млрд. долл. в год. «Проблема состоит в том,— докладывал президенту Ч. Шульце в ноябре 1966 г.,— что мы просто-напросто не в состоянии обеспечить финансирование новых программ великого общества ... Даже финансирование уже имеющихся программ в неизменном объеме будет чрезвычайно трудным делом» ⁶⁴. Резко уси­лилось и закулисное давление на администрацию со стороны монополи­стического капитала, требовавшего значительных сокращений социаль­ных расходов ввиду роста инфляции и бюджетного дефицита ⁶⁵.

В итоге уже с 1966 г. администрация демократов взяла курс на со­кращение гражданских ассигнований в целях компенсации растущих военных расходов. В системе государственных приоритетов «война с бед­ностью» окончательно отошла на задний план. В конце концов, «какая из этих войн важнее? — доказывал председатель комитета по ассигнова­ниям палаты представителей Дж. Мэхон С. Шрайверу необходимость сокращения ассигнований ведомству последнего.— А бедность у нас всег-

62. Donovan J. The Politics of Poverty. N. Y., 1967, p. 131.

63. J. Roche to L. Johnson, July 6, 1967.—LBJL, WHCF, Political Affairs (Platforms); D. Cater, B. Wattenberg, E. Duggan to the President, August 10, 1967.—Ibid., Poli­ tical Affairs (Elections, Campaigns).

64. Ch. Schultze to the President, November, 7, 1966.—Ibid., Welfare (Executive),

Box 28.

65 McQuaid K. The Big Business and Presidential Power. From F. D. R. to Reagan.

N. Y., 1982, p. 249-251.

318

II. УГЛУБЛЕНИЕ СОЦИАЛЬНО-ЭКОНОМИЧЕСКИХ ПРОТИВОРЕЧИЙ

ВОЙНА ВО ВЬЕТНАМЕ И КРАХ «ВЕЛИКОГО ОБЩЕСТВА» (1964—1968) 319

да была и будет...» ⁶⁶ Ассигнования по линии ОЕО совместными усилия­ми администрации и конгресса были так основательно заморожены на исходном уровне, что даже сам «штаб» «войны с бедностью» оставил попытки изменить создавшееся положение. «Вместо расширения про­грамм борьбы с бедностью,— отмечается в авторитетном исследовании этих программ,— ОЕО боролось уже просто за свое существование»⁶⁷. Постепенно «война с бедностью» исчезала из списка новых законодатель­ных инициатив и самого лексикона Белого дома.

Ее закономерным эпилогом стал многотысячный поход бедняков на Вашингтон в мае-июне 1968 г. Организованный широкой коалицией не­гритянских, профсоюзных и студенческих организаций, он превратился в мощную демонстрацию недовольства социальной политикой правитель­ства, сохраняющейся массовой бедностью, голодом, безработицей. После безуспешных попыток умиротворить участников похода ссылками на прошлые достижения и туманными обещаниями на будущее Белый дом прибегнул к насильственной ликвидации лагеря бедняков в Вашингтоне. «„Война с бедностью" превращалась в войну с бедняками» ⁶⁸. За усиле­нием социального протеста стояло массовое разочарование в итогах со­циальных программ «великого общества», и в особенности «бескомпро­миссной войны с бедностью».

Хотя, по официальной статистике бедности, число бедняков к 1968 г. сократилось до 25 389 тыс.⁶⁹, это сокращение вызывалось не столько государственными программами помощи, сколько высокой экономической конъюнктурой 60-х годов, а главное— оно вовсе не означало реального, серьезного улучшения положения американской бедноты. При явно зани­женном официальном уровне бедности формальное и зачастую минималь­ное его превышение отнюдь не гарантировало выхода из зоны бедности. Показательно, что разрыв в уровне доходов между средней и «другой» Америкой в 1964—1968 гг. еще более увеличился ⁷⁰.

В структуре неимущих слоев населения произошли серьезные изме­нения, приведшие к увеличению доли хронически безработных групп, испытывавших наибольшие лишения и не имевших практически ника­ких шансов выбраться из бедности⁷¹. Бедность стала еще более безыс­ходной и не поддающейся врачеванию традиционными либерально-бур­жуазными методами. По данным опубликованного в 1968 г. исследования «Голод, США», к тому времени по прошествии нескольких лет осуществ­ления программы «великого общества» и «войны с бедностью» в США продолжали хронически голодать 10—14 млн. человек ⁷².

Специальная президентская комиссия под председательством крупно­го бизнесмена Б. Хайнемана, исследовавшая в 1968—1969 гг. положение бедноты и эффективность государственной политики в этой области, констатировала в заключительном докладе: «Мы обнаружили крайнюю

66. US House of Representatives, Hearings before the Subcommittee of the Committee on Appropriations: Supplemental Apropriation Bill of 1967. Wash., 1967, p. 267.

67. Levitan S. Op. cit., p. 69.

68. Геевский И. А. Поход бедняков на Вашингтон и политика Белого дома.— Новая и новейшая история. 1977, № 3, с. 77.

69. Current Population Reports, Series P-60, N 98. Wash., 1975, table 1.

70. A Decade of Federal Antipoverty Programs, p. 89, 90.

71. Levitan S., Taggart R. The Promise of Greatness. The Social Programs of the Last Decade and Their Major Accomplishments. Cambridge, 1976, p. 198—199.

72. Political Affairs, 1968, Aug., p. 7.

бедность и ее последствия во всех районах страны и среди всех этниче­ских групп. Эта бедность не только относительная в сравнении с расту­щим общеамериканским уровнем жизни, но и очень часто абсолютна и всеобъемлюща. Слишком многие американские семьи лишены соответ­ствующего жилища и одежды, живут в условиях абсолютного голода и крайне нездоровой обстановки ... Для многих бедность является не вре­менным обстоятельством, а извечным условием жизни» ⁷³.

Итоги «войны с бедностью» и «великого общества» в целом выявили несостоятельность установок «социальной инженерии», которых придер­живались их организаторы. И не только ввиду явно недостаточного охвата и низкой эффективности этих программ, но и потому, что глав­ный упор «войны с бедностью» на «переделку бедных», повышение их образовательного и квалификационного уровня сам по себе был не спо­собен устранить подлинные корни массового пауперизма. Как показали многочисленные специальные исследования, и в том числе проводимые объединенным экономическим комитетом конгресса, профессиональная подготовка трудоспособных бедняков оказывала очень незначительное влияние на увеличение их средних доходов⁷⁴. Главная причина такого положения, как отмечают и сами американские специалисты, состоит в том, что «капитализм США не способен поддерживать достаточно высо­кий спрос на адекватно оплачиваемую рабочую силу для того, чтобы обеспечить занятость всем желающим...»⁷⁵ Аналогичным образом об­стояло дело и в области образования.

(Подлинные причины бедности, таким образом, коренились не в самих бедных, как это изображалось стратегами программы «великого обще­ства», а в общественном строе капитализма. Это вынуждена была при­знать даже буржуазно-респектабельная комиссия Б. Хайнемана. «Наша экономическая и социальная структура,— констатировалось в ее отче- те,— по существу, гарантирует бедность для миллионов американцев»⁷⁶. Признав неадекватность существующих федеральных программ борьбы с бедностью, комиссия рекомендовала перенести основной упор на пря­мые трансфертные (денежные и неденежные) выплаты. Под влиянием неудач «войны с бедностью» именно в этом направлении отказа от преж­них претенциозных установок на «трансформацию» бедности, «устране­ние корней бедности» и перехода к залатанию ее наиболее крайних про­явлений пошло все дальнейшее развитие буржуазной экономической мысли и государственной политики в этой сфере⁷⁷.

Провал «войны с бедностью» и неутешительные итоги «великого об­щества» в целом свидетельствовали о кризисе всего неолиберального ре­формизма — его идейно-политических установок на всесилие государ­ственного вмешательства в стиле неокейнсианских моделей, технократи­ческое регулирование экономического роста как панацеи от всех бед капитализма и его социальной базы в виде пестрой коалиции социальных сил, группировавшихся вокруг демократической партии. Партия пришла к выборам 1968 г. в состоянии серьезных внутренних конфликтов.

73 Poverty Amid Plenty: The American Paradox. Wash., 1969, p. 2, 13. 74 Studies in Public Welfare, Paper N 3, p. HI—IV.

75 A Decade of Federal Antipoverty Programs, p. 183. 76 Poverty Amid Plenty..., p. 23.

77 Aaron H. Politics and Professors. The Great Society in Perspective. Wash., 1978,

p. 27.

320

II. УГЛУБЛЕНИЕ СОЦИАЛЬНО-ЭКОНОМИЧЕСКИХ ПРОТИВОРЕЧИЙ

ВОЙНА ВО ВЬЕТНАМЕ И КРАХ «ВЕЛИКОГО ОБЩЕСТВА» (1964—1968)

321