Этого достаточно, чтобы поставить вопрос, сво боден ли и был ли свободен г-н Дженни от пред взятых мнений в отношении подсудимых и способен ли он беспристрастно их выслушать и беспристраст но судить».
На основе этих разоблачений защитники 24 августа потребовали исключения Дженни из числа присяжных заседателей.
Судья Медина отклонил это требование.
14 октября, после девятимесячного разбирательства, процесс одиннадцати коммунистов завершился так, как и следовало ожидать. Присяжные признали их винов ными.
Как только старшина присяжных огласил это реше ние, судья приказал всем защитникам встать. Зачитав свое определение по обвинению пяти защитников и Юд жина Денниса, который сам вел свою защиту, в неува жении к суду, судья приговорил всех шестерых к тюрем ному заключению на сроки от тридцати дней до шести месяцев.
Неделю спустя судья Медина приговорил десять ру ководителей коммунистической партии к тюремному за ключению сроком на 5 лет и к штрафу в 10 тыс. долла ров каждого.
Роберт Томпсон был приговорен к трем годам тюрь мы и к штрафу в 10 тыс. долларов. Судья заявил, что он отнесся к Томпсону мягко, учитывая его героизм во вре мя войны.
Американская печать превозносила решение присяж ных и приговор суда как апофеоз американского право судия. «Голос Америки» поведал всему миру об этом приговоре, как о свидетельстве того, что в Америке суд относится с должным вниманием ко всякому, бо гатому и бедному, независимо от цвета кожи и вероис поведания.
Однако многие мыслящие американцы поняли под линное значение осуждения коммунистов и разде ляют мнение, выраженное газетой «Сен-Луи пост-дис¬ пэтч»:
«Наказывая коммунистов за их идеи, мы создаем возможность наказывать других граждан по еще менее значительному поводу, а то и вовсе без всякого повода».
3. Пикскилл
За десять с лишним лет до процесса руководителей американской коммунистической партии помощник Геб бельса Эуген Хадамовский, возглавлявший у гитлеров цев радиовещание, писал:
«Пропаганда и сила не являются абсолютными противоположностями: применение силы может ее ставлять часть пропаганды. Между ними располага ются всевозможные средства влияния: от «сообще ний-молний» для возбуждения отдельных личностей, от терпеливого убеждения до разнузданной агита ции в массах; от бесформенной организации сочув¬ ствующих до государственных и полугосударствен¬ ных организаций; от индивидуального до массового террора...» Летом 1949 г., когда антикоммунистическая пропа¬
ганда в Америке достигла предельного, лихорадочного накала, произошло событие, которое потрясло весь мир и как бы проиллюстрировало это «откровение» геббель¬ совца Хадамовского.
В то время как федеральный суд в Нью-Йорке слу¬ шал дело одиннадцати руководителей коммунистической партии, обвинявшихся в пропаганде применения силы и насилия против правительства, менее чем в 50 милях от зала суда орудовали подлинные поборники силы и на силия.
В субботу 27 августа в парке Лэйкленд Эйкрс, а окрестностях городка Пикскилл, штат Нью-Йорк, дол жен был состояться концерт Поля Робсона. (Сбор с кон церта поступал в пользу гарлемского отдела Конгресса защиты гражданских прав, организации, выступающей в защиту конституционных свобод и включенной минист ром юстиции Кларком в список «подрывных» органи заций.)
За четыре дня до концерта газета «Пикскилл ивнинг стар» вышла с шапкой: «Концерт Робсона помогает «подрывным элементам». В редакционной статье газета писала: «Довольно терпеливого молчания, которое озна чает одобрение...» Председатель местной торговой пала ты и другие «ура-патриоты» объявили этот концерт «ан тиамериканским». Организации «ветеранов войны» по становили провести во время концерта демонстрацию протеста.
Концерт так и не состоялся.
Когда Поль Робсон прибыл в Пикскилл, он не смог попасть в Лэйкленд Эйкрс. Разъяренная толпа хулига нов расположилась на дороге, не пропуская никого к ме сту концерта.
На дороге, ведущей к парку, сгрудились автомобили, стоявшие вплотную друг к другу на протяжении двух миль. Нигде не было видно ни одного полицейского.
С наступлением темноты хулиганы изломали склад ные стулья, расставленные на концертной площадке, устроили из них огромный костер и яростно набросились на людей, приехавших на концерт раньше. Нападавшие орали: «Никто из вас отсюда живым не уйдет... Мы, гитлеровские молодцы... мы завершим его дело!»
Несколько десятков человек спешно организовали оборону. В 8 час. 30 мин. один из них пробрался в тем ноте сквозь бесновавшуюся толпу и стал звонить по те лефону в полицейское управление штата. Потом он рас сказывал:
«На моих глазах один негр и двое белых подхо дили к парку. Их остановила толпа. С десяток лю дей прижали негра к ограде. Он все время твердил: «Я американец. Я имею право быть на этом концер те». Вдруг один из нападавших ударил его. Он упал, а вся банда сгрудилась над ним и орала: «Убей его! Прикончим его!» Они беспощадно били его, топтали ногами. Тут я увидел человека в солдат ской форме, который стоял в стороне. Я сказал ему: «Что это делается, друг, ведь это несправедливо!» Он ответил: «Верно, это не по-американски», и бро сился к банде. Мне удалось протащить негра почти волоком между стоявшими машинами в лес. Если бы не это, они, вероятно, убили бы его».
«Нью-Йорк геральд трибюн» 29 августа описывала расправу со многими людьми, пытавшимися попасть на концерт:
«Им приходилось останавливаться перед бар рикадой из камней и бревен, преграждавшей дорогу. Здесь им приказывали выйти из машин или просто вытаскивали силой. Мужчин избивали, женщинам разрешали уехать и улюлюкали им вслед. Хулиганы пробивали камнями крыши, борта и окна автомоби¬
лей, перевернули восемь машин. Последние были убраны с дороги только около двух часов ночи». Эти бесчинства продолжались несколько часов, пока,
наконец, на место действия не прибыла полиция, восста новившая видимость порядка.
На следующий день, в воскресенье, в усадьбе д-ра Сэмюэля Розена в Катоне собралось около 1500 возму щенных местных жителей. Они создали Вестчестерский комитет охраны закона и порядка и единогласно решили послать Полю Робсону второе приглашение выступить в Пикскилле. «Не отдадим организованным хулиганам ни одной пяди территории Соединенных Штатов, — решил комитет. — На карте наша свобода и гражданские права».
Во вторник вечером 8 000 человек собрались в зале Голден Гэйтс в Гарлеме на митинг протеста против на силия в Пикскилле. Выступая на этом митинге, Поль Робсон объявил, что он снова приедет в Вестчестер и будет там петь.
Новый концерт был назначен на воскресенье, 4 сен тября, в загородном клубе Холлоу Брук.
По мере приближения этого дня напряжение в Пикс килле росло. Местные организации «ветеранов войны» призывали организовать мощное шествие протеста рядом с концертной площадкой. В городе появились плакаты и афиши с лозунгами: «Проснись, Америка! Пикскилл уже проснулся». Газета «Дейли компас» сообщала, что отдыхающие в близлежащей летней колонии «были так напуганы, что мужчины организовали круглосуточные дежурства для охраны колонии от нападения».
В субботу вечером молодые люди, околачивавшиеся в барах, игорных домах и на перекрестках Пикскилла, открыто хвастались, что проучат «комми» (коммунистов), «черномазых» и «жидов».
Уступив упорным настояниям Вестчестерского коми
тета охраны закона |
и порядка, |
губернатор |
Томас |
Е. Дьюи |
распорядился |
направить в |
Пикскилл |
в день |
концерта |
полицию штата. |
|
|
Чтобы |
обеспечить |
охрану слушателей, организаторы |
концерта сами создали отряд из 2500 ветерановантифашистов. Под командованием заместителя пред седателя профсоюза рабочих меховой и кожевенной про мышленности, офицера запаса Леона Штрауса, эти
ветераны на рассвете в день концерта собрались у клуба Холлоу Брук. Стоя плечом к плечу, они образовали обо ронительную линию, опоясавшую весь парк.
В полдень к месту концерта начали съезжаться слу шатели; многие прибывали целыми семьями, нагружен ные корзинками с провизией. Приближаясь к входу, они проходили сквозь строй полицейских, которых здесь насчитывалось сотни. Полиция сдерживала толпы демонстрантов, выкрикивавших угрозы, проклятия, ругань.
Местные «ветераны» маршировали группами взад и вперед под звуки оркестра.
К началу концерта, в 2 часа, на площадке собралось около 20 тыс. человек. Пока Поль Робсон пел, царила тишина. Восторженные аплодисменты отдавались мощ ным эхом в окрестных холмах.
По окончании концерта полиция направляла отъез жавшие автобусы и машины по крутой извилистой доро ге, проходившей через густой лес. Здесь их поджидали в засаде сотни людей, вооруженных камнями, бутылка ми и кирпичами. Подъезжавшие машины попадали под ураганный «обстрел».
Приведем некоторые выдержки из показаний, полу ченных впоследствии от людей, пострадавших во время этого нападения:
«Мы попросили одного солдата арестовать чело века, швырявшего камни. Он ответил руганью».
«Я видел нескольких раненых, которые просили солдат и полицейских помочь им. Над ними издева лись, некоторых раненых полицейские избивали ду бинками. Я видел также, как солдаты и полицей ские сами швыряли камни в машины и автобусы...»
«Женщинам и детям, ехавшим в автобусе, при казали лечь на пол. Женщины нагибались над деть ми, защищая их своим телом от камней и осколков стекла... Некоторые хулиганы подбегали вплотную к автобусу и, тщательно прицелившись, швыряли камни прямо в головы женщин...»
«Один из солдат сказал: «Зададим этим ублюд кам». Он остановился у переднего окна машины, где я сидел, тщательно прицелился и ткнул концом сво ей дубинки прямо в мой левый глаз... Дубинка не попала в глазное яблоко, задев лишь край века.
Потекла кровь. Полиция приказала нам выйти из машины... Меня заставили пробежать сквозь строй из 15—20 полицейских. Каждый из них ударял меня дубинкой по голове или по спине. Потом они броси ли меня на землю и продолжали избивать. Один из полицейских заметил бинт на моей левой руке, ко торую я обжег неделю назад. Он встал на мою руку, ударил каблуком по перевязанному месту и сломал мне один из обожженных пальцев...»
«Группа хулиганов подошла прямо к автобусу и бросила внутрь огромный камень. Он попал мне в левую руку, и я увидел, что третий сустав среднего пальца висит у меня на одном сухожилии. Солдаты стояли здесь же и смеялись».
Во время этого нападения были ранены сотни людей, многие из них тяжело.
Свыше 50 автобусов и сотни легковых машин постра дали от буйного бешенства толпы — у них были разбиты стекла, вмяты борта, изломаны крылья.
«Я пишу эти строки через несколько часов после то го, как вырвался из ада, то есть из Пикскилла,—писал в тот вечер корреспондент негритянской газеты «НьюЙорк эйдж» Лесли Мэтью.— У меня в ушах еще стоит дикий вой толпы, удары камней но стеклу и по живым телам, вопли женщин, отчаянные крики детей, глумле ние и насмешки парней с бешеными глазами... Я еще чувствую тошнотворный запах крови, струящейся из све жих ран, бензиновую гарь автомобилей и автобусов, от важно пытающихся вывезти свой груз — людей, превра тившихся в живые мишени, — за линию огня, подальше от кирпичей, бутылок, камней, дубин. Я еще ощущаю ярость и хаос, которыми была наполнена атмосфера. Я еще слышу, обоняю и осязаю Пикскилл».
По всей стране, от Атлантического до Тихого океана, прокатилась волна гнева и негодования, посыпались про тесты от гражданских, религиозных, рабочих и других общественных организаций, а также от многих десятков видных общественных деятелей.
Газета «Крисчен сайенс монитор» писала в редакци онной статье:
«Если в таком городке, как Пикскилл, могли вспыхнуть погромы и толпа грубо растоптала гаран тированные конституцией свободу собраний и сво¬
боду слова, то где же в Америке люди могут чувст вовать себя в безопасности?» В предисловии к брошюре «Свидетельство очевидцев,
Пикскилл, США», опубликованной впоследствии «Вестчестерским комитетом борьбы за справедливое расследо вание насилий в Пикскилле», говорится:
«Мы, авторы доклада, живем в этом районе. Здесь мы создали свои домашние очаги, в здешних школах учатся наши дети.
Теперь мы знаем, что разыгравшиеся здесь со бытия означают фашизм. Теперь фашизм уже не нечто отдаленное, случившееся с народом Германии. Теперь это опасность, придвинувшаяся вплотную, грозящая нам в повседневной личной жизни.
Один местный лавочник говорит: «Наш молодой письмоносец, который каждое утро в течение трех лет приветствовал меня улыбкой, был в той неистов ствовавшей толпе, которая сорвала первый концерт Робсона». Другой старожил рассказывает: «Парик махер... который на протяжении 16 лет стриг наших детей, с гордостью заявляет, что он помогал швы рять камни в машины после второго концерта». А одна мать говорит: «Ближайшая подруга нашей дочери сказала ей, что ей поделом попало камнем по лицу; нечего было ходить слушать Робсона».
Заявление заканчивается следующими словами:
«Мы посылаем вам этот доклад в горячей на дежде, что и вы также предпримете что-нибудь, пока еще не поздно; что вы не останетесь глухи и слепы к правде; что вы никогда не дадите омерзи тельному фашизму обратить наш народ в диких зверей».
4. 1950 год
«Вступая во вторую половину XX века, — заявил Трумэн конгрессу в своем послании 4 января 1950 г.,— мы не имеем права ни на минуту забывать об основной цели, которую ставит себе наше государство... Мы стре мимся к лучшей жизни для всех... Для того, чтобы обес печить мир, мы должны сохранить свою производствен ную мощь, свои демократические установления и непо колебимую веру в свободу личности... Сегодня, по милости божьей, наша свободная страна наслаждается про-
цветанием и перед ней открываются невиданные в исто рии человечества перспективы».
Как выразился в передовой статье журнал «Лайф», это послание Трумэна было «во многих отношениях са мым замечательным выражением национального харак тера и устремлений американцев, исходившим из Бело го дома с тех пор, как в нем обитал Теодор Рузвельт». Автор передовой радостно восклицал:
«Какая перемена совершилась в США! Неволь но вспоминаются 30-е годы, годы правления Франк лина Рузвельта, когда президент США в своих вы сказываниях отражал бесплодную уверенность мно гих американцев в том, что перед нами закрыты или закрываются границы других государств».
Нельзя отрицать утверждения «Лайф» относительно глубокой перемены, происшедшей в США за последние 5 лет — с тех пор как пришла к концу эра Рузвельта. Но, в отличие от редакторов журнала «Лайф», миллионы американцев видят все меньше и меньше оснований ра доваться этой коренной перемене обстановки в нашей стране.
Больше того, многим американцам представляется, что их родина не продвинулась вперед, а сделала неожи данный скачок назад, что история во многих отношениях повторяется, что мы вновь переживаем тяжкие удары событий, причинивших нашей стране столько зла после первой мировой войны.
На грани второй половины века, как и в бурные 20-е годы, могущественная клика промышленников и банки ров неумолимо осуществляет свою власть над экономи ческой и политической жизнью Америки.
Вновь наступила эра мнимого процветания, когда прибыли монополий невообразимо выросли, а на жизни народа все сильнее и сильнее сказываются безработица и всеобщая неуверенность в завтрашнем дне. Вместо гардинговской «шайки из Огайо» в столице правит «мис¬ сурийская шайка» Трумэна. Снова моральные устои на ции подрывает наглая коррупция; аферисты и полити ческие боссы грызутся между собой за добычу; в стране разыгрывается оргия преступлений.
Разгул реакции сопровождается истерической кампа нией против «красных», ростом фанатизма, массовыми насилиями. Как писал Американский союз борьбы за
гражданские свободы в своем докладе, озаглавленном «Во власти страха», на страну обрушились «небывалые в истории препятствия на пути к свободному общению людей, проверки лойяльности, черные списки, чистки». Могущество ФБР дошло до того, что «впервые в своей истории США стоят перед угрозой возникновения вла сти тайной полиции с ее армией доносчиков и тайных агентов».
Ровно через 30 лет после бесславной памяти «паль¬ меровских облав», когда тысячи «радикалов» были аре стованы под тем предлогом, что они «замышляли сверг нуть правительство США», исполняющий обязанности помощника министра юстиции Рэймонд Харти заявил на заседании одной комиссии конгресса, что ФБР подгото вило арест 21 105 американцев за «подрывную деятель ность». И вновь, как жуткий призрак кошмарного про шлого, на сцену выступает «главный распорядитель охо ты» — Дж. Эдгар Гувер.
Но черты сходства между двумя послевоенными Америками еще не так страшны, как черты различия между ними.
Если после первой мировой войны началось широкое наступление на демократические права американского народа, то в 1950 г. ему угрожает полное уничтожение демократии, как таковой, и установление в Америке фа шизма. И если дикая оргия спекуляции и казнокрадства 20-х годов была предвестником нужды и страданий эпо хи большого кризиса, то великодержавная политика эпо хи «холодной войны» грозит развязать всемирную атом ную войну, которая погубила бы миллионы мужчин, жен щин и детей.
В1950 году перед американским народом поставлены
вупор два исторической важности вопроса, перед кото рыми все остальное отходит на задний план: демокра тия или фашизм в США? Мир или война во всем мире?
Во всех уголках земного шара сотни миллионов сво бодолюбивых людей, стремящихся защитить мир, с тре вогой следят за тем, какой из этих путей выберет аме риканский народ.
К Ч И Т А Т Е Л Ю
Эта книга остается недописанной.
Даже теперь, когда я пишу эти строки, находится немало людей, изменяющих американскому народу. Про иски этих изменников создают еще небывалую угрозу нашим свободам и нашей жизни.
В нынешней критической обстановке следует посто янно вспоминать уроки прошлого. Нам кричат со всех сторон, что в настоящее время нашему народу угрожает опасность не справа, а слева; что против нас злоумыш ляют не реакционеры, а радикалы. Но всякий америка нец, который ценит демократию и мир, всякий, кто до рожит благополучием своей семьи, должен спросить се бя: Кто наживался на первой мировой войне? Кто гра бил нашу родину в 20-х годах и привел нас к грозному кризису 30-х годов? Кто интриговал и боролся против движения народа к демократии в дни «нового курса»? Кто вскормил фашизм, привел Гитлера к власти и сде лал неизбежной вторую мировую войну? Кто нажился на кровопролитии, страданиях и обнищании масс за по следние десятилетия?
Ответы на эти вопросы разоблачают безграничную лживость ведущейся ныне пропаганды, показывают, кто является подлинным врагом народа.
Именно эти враги народа — привилегированное мень шинство и его прислужники на государственных по стах — несут ответственность за рост' реакции и ущем ление свобод в нашей стране. Именно они породили страшную угрозу третьей мировой войны с ее бесчислен ными жертвами и разрушениями.
Каждому читателю этой книги должно быть ясно, что эти враги народа весьма могущественны, иначе они не представляли бы для нас особой опасности. Но их ны нешнее могущество не должно нас пугать. Их влияние
