Периодизация:

16. Так называемый кружковый период конца 20-30-х гг. XIX в. в освободительном движении был связан как с усилением реакции, так и с изменениями самого состава участников. Наиболее известны студенческие кружки Московского университета, который после восстания декабристов становится главным центром общественно-политической жизни страны. С ним были связаны первые выступления Герцена, Огарева, Белинского.           Кружок братьев Критских. Продолжатели дела декабристов, группа молодых людей, объединилась вокруг трех братьев Критских - Петра, Михаила и Василия - студентов Московского университета. Кружок начал складываться в 1826 г., взяв за основу своей деятельности политическую программу декабристов и поставив целью "изыскивать средства для преобразования государства, ввести конституционное правление". Участники кружка говорили о цареубийстве и вооруженном перевороте, но в отличие от декабристов осуществление революционных преобразований они считали возможным только при активном участии народа. В основе их практической деятельности лежала пропаганда как метод борьбы: сначала пропаганда для привлечения новых членов тайной организации, а в дальнейшем - агитация в массах. Особое значение придавалось пропаганде среди солдат Московского гарнизона.      В результате провокации кружок был разгромлен в самом начале своей деятельности. Без суда, по личному распоряжению Николая I все участники кружка были арестованы.      "Литературное общество 11-го нумера". Одним из центров идейной жизни московского студенчества стала 11-я комната студенческого общежития, где был поселен В.Г. Белинский. Его товарищами по комнате были такие же, как и он (сын лекаря), разночинцы, выходцы из среды сельского духовенства и мелкого служилого люда. Члены кружка переписывали запрещенные стихи А.С. Пушкина, Рылеева, Полежаева и сами сочиняли вольнолюбивые произведения. Осенью 1832 г. Белинский был исключен из университета, что явилось актом политической расправы с опасным студентом, бывшим на учете у начальства за деятельное участие в общественной жизни университета. По делу "Литературного общества 11-го нумера" жандармы арестовали 26 человек.      Кружок Н.П. Сунгурова. Весной 1831 г. студенческая молодежь сгруппировалась вокруг бывшего воспитанника университетского пансиона Н.П. Сунгурова, который возглавил новый студенческий кружок, более многочисленный, чем "Литературное общество 11-го нумера". Молодые люди обсуждали планы подготовки вооруженного восстания с участием народа "для возбуждения ненависти к государю и правительству", предполагалось "разослать по всем губерниям прокламации к народу". Предусматривалось завершить восстание рассылкой воззваний в разные города страны для разъяснения его целей с призывом выслать народных представителей в Москву для разработки конституции. Это общество не успело превратиться в тайную организацию, т.к. ее деятельность была пресечена жандармами и арестом всех ее участников.      Студенческий кружок А.И. Герцена и Н.П. Огарева. Имена А.И. Герцена и Н.П. Огарева неразделимы в истории общественного движения.      С именами А.И. Герцена и Н.П. Огарева связано начало социалистической традиции в русском общественном движении. В идее социализма они нашли основу для решения вопроса о путях развития России. Решающее значение придавалось революционной пропаганде, поэтому А.И. Герцен вынашивал план создания журнала, сотрудниками которого были бы участники кружка. Однако реализовать этот замысел не удалось, т.к. в 1834 г. кружок был раскрыт жандармами.      Кружок Н.В. Станкевича.  Он привлек к работе в кружке видных общественных деятелей и ученых нового поколения - В.Г. Белинского, М.А. Бакунина, К.С. Аксакова, Т.Н. Грановского, М.Н. Каткова и др. Члены кружка изучали произведения философов Ф. Шеллинга, И. Канта, И. Фихте, Гегеля и Фейербаха. Задача кружка заключалась в пропаганде просветительских идей и гуманизма. Н. Станкевич поддерживал связь с кружком Герцена и Огарева. В 1837 г. после отъезда руководителя за границу для лечения существование кружка прекратилось. Впоследствии члены кружка стали западниками, славянофилами, революционными демократами.

17. Общественно-политические взгляды П.Я. Чаадаева

В 30-е гг. важным событием стали "Философские письма" Чаадаева и полемика между славянофилами и западниками.

Петр Яковлевич Чаадаев (1794–1856) был одно время участником "Союза благоденствия", однако по оставлении воинской службы под воздействием углубленных занятий философией (вначале за границей, затем у себя дома) он радикально пересмотрел свое отношение к способам достижения общего блага. Чаадаев -– адресат оптимистического стихотворного послания А. С. Пушкина "Товарищ, верь, взойдет она, Звезда пленительного счастья...", и он же превратился со временем в носителя пессимистических взглядов на историю своей родины. Занятия по выработке и формулированию нового мировоззрения потребовали значительных усилий; результатом их стали восемь "Философических писем", написанных в течение 4-летнего затворничества. После публикации первого письма в 1836 г. его автор был объявлен сумасшедшим и подвергнут медицинскому надзору и домашнему аресту. Впоследствии он принимал активное участие в полемике западников и славянофилов и оказал сильное влияние на ход и содержание этой полемики.

Истолкование особенностей русской истории проникнуто у Чаадаева сочетанием теологических и прогрессистских мотивов и аргументов. Главную причину отсталости и застойного существования России он увидел в отсутствии связи между этапами ее истории, а также в отсутствии прогрессивных социальных и культурных традиций. Все это превращало Россию в общество без дисциплины форм, в частности дисциплины логики, права, социальных условностей. В сравнении с римско-католической семьей народов Россия как бы отпала от человеческого рода. В ней мало что знают об идеях "долга, справедливости, права, порядка". Христианство пришло сюда из Византии, которая только что была отторгнута от всемирного братства европейских народов. Россия оказалась непричастной к этому чудотворному источнику и сделалась жертвой монгольского завоевания. После освобождения та же изолированность мешала воспользоваться идеями, возникшими за это время у западных соседей, и вместо этого мы попали под еще более жестокое рабство крепостной зависимости. В то время как весь мир перестраивался заново, мы по-прежнему прозябали, забившись в свои лачуги, сложенные из бревен и соломы. "Словом, новые судьбы человеческого рода совершались помимо нас".

После критики славянофилами его нелестного отзыва о рабстве на Московской Руси, после обвинений консерваторов в презрительном антипатриотизме Чаадаев признает факт "преувеличения", но с большим достоинством ("Я не научился любить свою родину с закрытыми глазами...") отвергает нападки на избранный способ высказывания патриотических чувств. В "Апологии сумасшедшего" (1837) в этой связи было сказано: "С жизнью народов бывает почти то же, что с жизнью отдельных людей. Всякий человек живет, но только человек гениальный или поставленный в какие-нибудь особенные условия имеет настоящую историю... Настоящая история народа начнется лишь с того дня, когда он проникнется идеей, которая ему доверена и которую он призван осуществить, и когда начнет выполнять ее с тем настойчивым, хотя и скрытым, инстинктом, который ведет народы к их предназначению. Вот момент, который я всеми силами моего сердца призываю для моей родины..."

Со времени Петра Великого мы думали, отмечает Чаадаев, что и мы идем вместе с народами Запада. Но вот появляется новая школа – школа новоиспеченного патриотизма – и говорит, что больше не нужно Запада и что надо разрушить создание Петра Великого, забыв о том, что сделал для нас Запад и чему нас обучила Европа. Чему нам завидовать на Западе – его религиозным войнам, его папству, рыцарству, инквизиции? Предоставленные самим себе – нашему светлому уму, плодотворному началу, скрытому в недрах нашей мощной природы, особенно нашей святой вере – мы очень скоро "опередили бы все эти народы, преданные заблуждению и лжи".

Социально-политическую программу славянофильской школы, о которой здесь идет речь, Чаадаев относил к разряду ретроспективных утопий. Ее суть он передавал такими словами: "Итак, удалимся на Восток, которого мы всюду касаемся, откуда мы не так давно получили наши верования, законы, добродетели, словом все, что сделало нас самым могущественным народом на земле. Старый Восток сходит со сцены: не мы ли его естественные наследники?"

Расходясь со славянофилами в оценке "выгод нашего изолированного положения", Чаадаев сближался с теми из них, кто воспринимал застойность как "спасительную неподвижность" в эпоху потрясений. В своих представлениях о путях спасения он был не менее утопичен, чем его оппоненты. Его программа конструировалась с учетом такого же небольшого числа основополагающих факторов (религия, просвещение и облагораживание нравов), как и у славянофилов (община, религия, самодержавие).

О европейских революциях 40-х гг. он отзывался как о впадении человечества в варварство и анархию и наступлении эпохи господства "посредственности". В этих условиях он стал видеть призвание России в том, чтобы "дать в свое время разрешение всем вопросам, возбуждающим споры в Европе". О перспективах социализма он заметил не без проницательности, что "социализм победит не потому, что он прав, а потому, что не правы его противники". При всех симпатиях к римско-католическому миру народов, в котором он находил гармоничное соединение религии с политикой, а также с наукой и духом общественных преобразований, он воздавал должное и плодам православия на Руси: здесь плоды составили не наука и благоустроенный быт, а "духовное и душевное устройство человека – бескорыстие сердца и скромность ума, терпение и надежда, совестливость и самоотречение. Ему мы обязаны всеми лучшими народными свойствами, своим величием, всем тем, что отличает нас от прочих народов и творит судьбы наши" (из письма П. Вяземскому, 1847 г.).

Мы призваны, отмечал Чаадаев, быть настоящим совестным судом по многим тяжбам, которые ведутся перед великим трибуналом человеческого духа и человеческого общества. В число собственных заслуг перед Россией он включал неизменную "любовь Отечества в его интересах, а не в своих собственных", а также свое стремление вместо "представительства идей" обзавестись своими собственными идеями. Его обобщения русской и всеобщей истории благотворно повлияли на аналогичную работу в среде западников и славянофилов, а также на позицию маркиза де Кюстина, автора книги "Россия в 1839 г.". Его размышления о роли и судьбах церковной жизни на православном Востоке и католическом Западе были подхвачены и продолжены Вл. Соловьевым. Некоторые его взгляды и оценки были усвоены в народничестве через посредство Герцена, особенно мысль о своеобразных свойствах русского народа, делающих его предрасположенным к ускоренному усвоению положительного опыта, накопленного Западом в области культурной и политической.

24. Развитие города. За 1811-1863 гг. городское население в европейской части России (без Польши и Финляндии) увеличилось более чем в 2 раза, в то время как все население выросло на 60%. Следовательно, темпы роста численности городских жителей значительно превышали общий рост населения страны. Удельный вес горожан за указанные годы повысился с 6,5 до 8%.

Количество городов за 1811-1863 гг. возросло с 630 до 1032. Среди них преобладали небольшие города. Наиболее крупными городами были Петербург (до 540 тыс. чел.) и Москва (до 462 тыс. чел.). Особенно росло население крупных торгово-промышленных центров, речных и морских портов. Рост городов происходил преимущетсвенно за счет притока населения извне. Постоянными жителями городов, особенно крупных, все более становились крестьяне (дворовые и пришедшие на заработки). Так, в сер.19 в. крестьяне составляли 60% жителей Москвы и 70% - Петербурга.

Многие уездные и заштатные города фактически представляли собой большие селения, население которых занималось преимущественно сельским хоз-вом, отчасти – торгово-промысловой деятельностью. было немало крупных торгово-промышленных селений, которые по характеру занятий их жителей и даже по внешнему облику фактически представляли собой настоящие города, например, Иваново, Павлово, Кимры, Городец, Вичуга и др. Однако они продолжали оставаться на положении оставаться на положении сел, причем в большинстве своем помещичьих сел. Владельческое право помещиков тормозило процесс городообразования.

Транспорт. В дореформенной России основными видами транспорта были водный и гужевой. Главной транспортной артерией страны служила Волга. Волга играла огромную роль в торговых связях России со Средней Азией и Ираном. Большое транспортное значение имели Северная Двина, зап.Двина, Неман, Днепр, Днестр, Дон, по которым перевозились в северные, западные и черноморские порты хлеб, лен, лес, поташ, железо и другие виды промышленной и сельскохозяйственной продукции, предназначенные на экспорт. Первые каналы появились ещё при Петре 1. В нач. 19 века были проведены новые каналы, соединишие важнейшие речные бассейны в европейской части России.

В пер. пол. 19 века стало развиваться пароходное сообщение. Первый пароход появился на Неве в 1815 г., с 1817 г. пароходы стали ходить во Волге и с 1821 г. – по Каме. Пароходство заметно возросло в 50-е годы, чему немало способствовало основание в 1849 г. Сормовского судостроительного завода под Нижним Новгородом.

Было положено начало строительству шоссейных и железных дорог. Шоссе соединили Петербург с Варшавой, Москву с Петербургом, Варшавой, Ярославлем и Нижним Новгородом. Однако их протяженность была мала для огромных пространств России.

Первая железная дорога м/д Петербургом и Царским Селом была построена в 1837 г. в 1839-48 гг. была сооружена Варшавско-Венская железная дорога. В течение 1843-51 гг. была построена Петербургско-Московская железная дорога. Всего к 1861 г. в России насчитывалось 1,5 тыс. верст железных дорог, в то время как европейские страны уже были покрыты густой сетью железных дорог. Слабое развитие транспорта тормозило рост ромышленности и торговли, это плохо влияло на военный потенциал России, что сказалось в Крымской войне.

Внутренняя торговля. Важнейшими условиями развития внутреннего рынка являлись рост промышленности, городов и торгово-промышленного населения, хозяйственная специализация регионов страны. Основными товарами на внутр. рынке были хлеб, скот и изделия крестьянских промыслов. Постепенно все большее значение в товарном обороте приобретала продукция крупной обрабатывающей промышленности, в первую очередь текстильной.

Большую роль во внутр.торговле играли ярмарки – ежегодно собиравшиеся по определнным дням торги, могли продолжаться от нескольких дней до нескольких недель, а крупнейшие – до нескольких месяцев. Преобладали сельские ярмарки, игравшие немаловажную роль в развитии крестьянских промыслов и втягивании деревни в товарно-денежные отношения. Известные ярмарки: Нижегородская – торговля с азиатскими странами через нее осуществлялась, Ирбитская в Сибири – торговые связи с Сибирью и Средней Азией, Контрактовая в Киеве, Коренная, а также Успенская, Покровская, Ярославская, Ростовская и др.

Однако ярмарки не были преобладающим видом внутр.торговли. в наиболее крупных городах и промышленных центрах быстро росла постоянная (магазинная) торговля. В Москве, Петербурге и в некоторых губернских городах в то время были сооружены гостиные дворы. В 20-40-х гг. возникли новые ярмарки на окраинах страны (Кишинев, Тифлис, Тюмень), что свидетельствовало о расширении внутреннего рынка, включении национальных окраин в общероссийские торговые связи.

Широко была распространена торговля вразнос. Коробейники закупали на ярмарках ткани, мелкие предметы домашнего обихода и др. и разъезжали с ними по все стране, проникая в самые отдаленные районы, реализуя товар не только за деньги, но и путем обмена на лен, полотно и др.

Внешняя торговля. Страны Европы покупали в России хлеб и сырье; Россия же нуждалась в машинах, инструментах, хлопке, краске и др. Для русской внешней торговли традиционно был характерен активный торговый баланс (превышение вывоза над ввозом), который был обусловлен протекционистской таможенной политикой правительства: установление высоких пошлин на ввозимые товары преследовало цель защитить отечественную промышленность от конкуренции западноевропейских промышленников.

В составе экспортируемых из России товаров преобладали хлеб, лен, пенька, сало, кожа, лес, т.е. главным образом сырье и продовольственные товары. Импортируемые товары – машины и инструменты, ткани, бумажная пряжа, предметы роскоши.

Преобладающее место во внешней торговле России занимал торговый обмен с европейскими странами. На их долю приходилось свыше 90% объема внешнеторгового оборота России. Главным торговым партнером была Англия. Торговали также с Германией, Францией, Китаем, Данией, Турцией, США.

На внешнюю торговлю оказывали влияние не только экономическая ситуация, но и другие факторы, например, войны, изменения в таможенной политике государств и пр. например, отмена в 1846 г. «хлебных законов» в Англии способствовала резкому увеличению экспорта русского хлеба. Наполеоновские войны, включение России в континентальную блокаду против Англии в 1808-12 гг. и особенно Крымская война 1853-56 вызвали временный спад русской внешней торговли.

22. В первой половине 19 века Россия продолжала оставаться преимущественно аграрной страной. Более 90% ее населения составляло крестьянство, сельское хозяйство было основной отраслью экономики страны. Оно носило, главным образом, экстенсивный хар-р, т.е. развивалось за счет расширения площади посевов. С 1802 по 1860 она возросла с 38 до 58 млн. десятин (на 53%). Прирост посевных площадей происходил в основном путем освоения земель Степного Юга, Среднего Поволжья, Предкавказья и Сибири.

Господствующей системой земледелия было трехполье: яровые-озимые-пар (под паровым, незасеянным полем земля «отдыхала»). В северных губерниях, при обилии лесных угодий и недостатке пахотных земель, существовала подсечно-огневая система, но в соединении с трехпольем. В южных степных районах с обширными земельными пространствами и относительно редким населением была распространена залежная система: после снятия нескольких урожаев землю оставляли на 10 и более лет без обработки для восстановления её плодородия. Среди сельскохозяйственных культур преобладали «серые» хлеба: рожь, овес, ячмень. С 40-х гг. расширяются посевы картофеля, который стал «вторым» хлебом для крестьянина и важным техническим сырьем для пищевой и хлопчатобумажной промышленности. На Украине существенно увеличились посевы сахарной свеклы, которая шла на сахарные заводы и винокурение.

За 1802-1855 гг. валовые сборы хлеба возросли с 156 млн. до 234 млн. четвертей (в 1 четверти 8-10 пудов), но с увеличением естественного прироста населения количество произведенного хлеба на душу населения практически оставалось на одном и том же уровне. Частым явлением были неурожаи, вызывавшие голод среди населения и падежи скота. Годы неурожаев: 1820-1821, 1833, 1835, 1839, 1845, 1848, 1855.

Важнейшей отраслью сельского хозяйства являлось животноводство. Оно носило натуральный характер: для домашнего употребления. Товарное животноводство мясо-молочного направления имело место в Ярославской, Тверской и Вологодской губерниях и Прибалтике, а в степной полосе России значительное развитие получило разведение овец-мериносов.

Низкий уровень сельскохозяйственного производства в предреформенной России обуславливался в первую очередь тормозящим влиянием крепостного права. Но сдвиги тоже были. Интенсивно осваивались юг Украины, степное Предкавказье и Заволжье. Расширялись посевы технических культур, вводилась многопольная система земледелия с равосеянием. Внедрялись различные технически более совершенные сельскохозяйственные орудия и механизмы: молотилки, веялки, сеялки, жатки. Заметно возросло применение наемного труда в земледелии. В 50-х гг. в сельском хоз-ве России насчитывалось свыше 700 тыс. наемных рабочих. Расширялась аренда и покупка земли крестьянами. К мередине 19 века среди гос-ных крестьян насчитывалось 268 тыс. земельных собственников, имевших в общей сложности 1 млн 113 тыс. десятин земли. Помещичьими крестьянами только в девяти центральных губерниях было куплено (на имя помещика) до 270 тыс. десятин земли. Около 140 тыс. десятин купленной земли имели 17 тыс. удельных крестьян.

В начале 19 века формируются очаги и центры торгового земледелия: в степной части Юга России и в Заволжье складываются районы зернового хозяйства, в Крыму и Закавказье – центры виноградства и шелководства, в нечерноземных губерниях – районы торгового льноводства, коноплеводства, хмелеводства, а около крупных городов и промышленных центров – торгового огородничества.

Центрально-земледельческие, степные и поволжские губернии являлись основными производителями товарного хлеба. В центрально-промышленных губерниях заметно увеличились площади под техническими и огородными культурами (это Владимирская, Костромская, Ярославская губернии). Значительные размеры приобрело торговое коноплеводство в Калужской и Нижегородской губерниях.

Крупным центром торгового огородничества являлся Ростовский уезд Ярославской губернии. Продукция ростовских огородников шла не только на внутренний, но и на внешний рынок. В Московской, Ярославской, Тверской и Нижегородской губерниях возникли очаги торгового луководства, табаководства, птицеводства и мясо-молочного хоз-ва. Однако удельный вес предпринимательского земледелия в сельском хоз-ве был тогда невелик. Применение улучшенных сельскохозяйственных орудий, несложных машин и новых агротехнических приемов не получило сколько-нибудь значительного распространения.

23. Уже в первый год своего царствования Александр 1 без какого-либо указа или манифеста прекратил раздачу казенных крестьян в частные руки. Но в 1810-17 гг. в связи с тяжелым финансовым положением империи было продано свыше 10 тыс. казенных крестьян. 20 февраля 1803 г. был издан указ о вольных хлебопашцах. Он предусматривал освобождение крепостынх крестьян на волю за выкуп с землей целыми селениями или отдельными семействами по обоюдному согласию с помещиком. Но реальные результаты этого указа были незначительны. Выкупилось лишь менее 0,5% крестьян. В первое десятилетие царствования Александра 1 были изданы указы, направленные на ограничение помещичьего произвола и смягчение крепостного права, но все они носили паллиативный хар-р (т.е. действовали не в полную силу и лишь немного смягчали положение крестьян). Указ 1801 г. запрещал публиковать объявления о продаже дворовых. Указ 1808 г. запрещал продавать крестьян на ярмарках «в розницу», а указ 1809 г. отменял право помещиков ссылать крестьян в Сибирь за маловажные проступки. В 1804-1805 гг. был проведен первый этап аграрной реформы в Латвии и Эстонии. 20 февраля 1804 г. – «Положение о лифляндских крестьянах», распространенное в 1805 г. и на Эстонию. В 1818 г. Александр 1 дал двенадцати сановникам секретные поручения разработать проекты отмены крепостного права (Киселев, Мордвинов, Каразин, Вяземский, Репнин). Проект Аракчеева: предусматривал поэтапный выкуп крестьян казной. Помещики получали за отпускаемых на волю крестьян от казны деньги, которые могли бы избавить их от долгов и наладить хоз-во. Но реформа бы приняла ооочень затяжной характер, т.к. каждый год выделялась лишь определенная сумма.

В политике второй четверти 19 века крестьянский вопрос стал одним из острейших. Само крестьянство постоянно «напоминало» о себе возраставшими с каждым десятилетием бунтами. Крестьяне выступали не только против «злоупотреблений» крепостным правом, но и против крепостного права вообще – за предоставление им «полной воли». Николай 1 в принципе отрицательно относился к крепостному праву, видел его неприглядные стороны и считал социально опасням. Но не указывал на проведение реформы именно в данный момент. Опасность освобождения крестьян он видел в том, что упразднение власти помещиков над ними неизбежно затронет и самодержавие, опиравшееся на эту власть (а одна из черт внутр.политики Николая – защита самодержавия). Правительство также опасалось, что отмена крепостного права неизбежно будет сопровождаться народными волнениями. В царствование Николая 1 было издано более 100 указов по крестьянскому вопросу. Указ 1827 г. – помещикам запрещалось продавать крестьян без земли или одну землю без крестьян; +запрещалось отдавать крепостных крестьян на заводы. Указ 2 мая 1833 г. запрещал продавать крестьян с публичного торга с «раздроблением семейств», за долги, переводить крестьян в дворовые, отбирая у них наделы. 1841 г. – запрещено дворянам, которые не имеют имений, покупать крестьян без земли. Указ 1828 г. – ограничил право помещиков ссылать крестьян в Сибирь по своему усмотрению и др.

Предпринимались и попытки более общего подхода к решению проблемы крепостного права, для чего создавались специальные секретные комитеты. За царствование Николая их было создано 9 шт. Более или менее практичное значение имели два из них – комитеты 1835 и 1839 гг. «Секретный комитет для изыскания средств к улучшению состояния крестьян разных званий» 1835 г. ставил перед собой задачу постепенного перевода крестьян «от состояния крепостного до состояния свободного». Секретный комитет 1839 г. (П.Д. Киселев) – решить крестьянский вопрос путем правительственной регламентации отношений между крестьянами и помещиками. Киселев предложил, чтобы помещики при освобождении крепостных на волю предоставляли им наделы за выкуп или за строго фиксированные повинности. Итог – 1842 г. - указ «об обязанных крестьянах». По этому указу крестьянин по воле помещика получал свободу и надел, но не в собственность, а в пользование, за который был обязан выполнять по соглашению с помещиком по сути дела те же феодальные повинности, но помещик уже не мог изменять размер и вид этих повинностей. Практического значения в решении крестьянского вопроса указ фактически не имел.

3 марта 1848 г. был издан закон, по которому помещичьи крестьяне могли покупать землю (до этого они покупали её на имя помещика). НО: надо было предупредить помещика о покупке и только с его согласия купить землю.

Инвентарная реформа в западных губерниях. Почему в западных губерниях? Потому что там меры правительства не затрагивали интересов русского дворянства. Это Литва, Белоруссия и Правобережная Украина. В 1844 г. был образован комитет западных губерний для выработки «Правил для управления имениями по утвержденным для оных инвентарям». Были составлены инвентарии – описания помещичьих имений с точной фиксацией крестьянских наделов и общего для всех имений количества барщинных дней, которые впредь нельзя было изменять. Реформа вызвала недовольство помещиков и волнения крестьян, положение которых она практически не улучшила.

Реформа П.Д. Киселева в государственной деревне 1837-1841 гг. Последовала серия законодательных актов о введении нового управления государственной деревней, о землеуйстройстве крестьян, упорядочении податной системы, организации начального образования, медицинской и ветеринарной помощи. На местах создавалась четырехступенчатая система управления: губерния-округ-волость-сельское общество. В каждой губернии утверждалась Палата государственных имуществ. Для разбора мелких тяжб и проступкой крестьян избирались сельские и волостные суды («расправы»). Реформа сохранялаобщинное землепользование с периодическими переделами земли внутри общины. Для устранения малоземелья предусматривалось наделение крестьян землей из государственного резерва, а также переселение их в малонаселенные губернии. Были созданы крестьянские банки, которые выдавали ссуды на льготных условиях нуждающимся. На случай неурожаев устраивались запасы зерна («запасные хлебные магазины»). На селе заводились школы.

В государственной деревне западных губерний была ликвидирована барщина. Но вообще вся эта реформа носила противоречивый хар-р. С одной стороны, она несколько смягчила земельную «тесноту», но с другой, расширила бюрократический аппарат управления, усилила податный гнет, что вызывало массовые выступления гос.крестьян в 1841-43 гг.

Билет 20 Западники и славянофилы

Западничество

За́падничество — сложившееся в 1830—1850-х годах направление общественной и философской мысли. Западники, представители одного из направлений русской общественной мысли 40—50-х годов XIX века выступали за отмену крепостного права и признание необходимости развития России по западноевропейскому пути. Большинство западников по происхождению и положению принадлежали к дворянам-помещикам, были среди них разночинцы и выходцы из среды богатого купечества, ставшие впоследствии преимущественно учёными и писателями. 

Термины «западничество», «западники» (иногда — «европейцы»), так же как и «славянофильство», «славянофилы», родились в идейной полемике 1840-х гг. Уже современники и сами участники этой полемики указывали на условность и неточность этих терминов.

Формированию западничества и славянофильства положило начало обострения идейных споров после напечатания в 1836 "Философического письма" Чаадаева. К 1839 сложились взгляды славянофилов, примерно к 1841 — взгляды западников. Общественно-политические, философские и исторические воззрения западников, имея многочисленные оттенки и особенности у отдельных западников, в целом характеризовались определёнными общими чертами. Западники выступали с критикой крепостного права и составляли проекты его отмены, показывали преимущества наёмного труда. Отмена крепостного права представлялась западникам возможной и желательной только в виде реформы, проводимой правительством совместно с дворянами. Западники критиковали феодальный строй царской России, противопоставляя ему буржуазно-парламентарный, конституционный порядок западно-европейских монархий, прежде всего Англии и Франции. Выступая за модернизацию России по образцу буржуазных стран Западной Европы, западники призывали к быстрому развитию промышленности, торговли и новых средств транспорта, прежде всего железных дорог; выступали за свободное развитие промышленности и торговли. Достижения своих целей они рассчитывали добиться мирным путём, воздействуя общественным мнением на царское правительство, распространяя свои взгляды в обществе через просвещение и науку. Пути революции и идеи социализма многие западники считали неприемлемыми. Сторонники буржуазного прогресса и защитники просвещения и реформ, западники высоко ценили Петра I и его усилия по европеизации России. В Петре I они видели образец смелого монарха-реформатора, открывшего новые пути для исторического развития России как одной из европейских держав.

Славянофилы

Славянофи́льство — литературно- и религиозно-философское течение русской общественной мысли^[1], оформившееся в 40—х годах XIX века^[2], ориентированное на выявление самобытности России, её типовых отличий от Запада^[3], представители которого выступали с обоснованием особого, отличного от западноевропейского русского пути^[4], развиваясь по которому, по их мнению, Россия способна донести православную истину до впавших в ересь и атеизм европейских народов

Важнейшими источниками славянофильства в литературе принято считать немецкую классическую философию (Шеллинг, Гегель) и православное богословие. Причём среди исследователей никогда не наблюдалось единства по вопросу о том, какой из двух упомянутых источников сыграл решающую роль в формировании славянофильского учения.

По словам И. В. Киреевского, славянофилы пытались создать такую философию, основание которой заключало бы в себе «самый корень древнерусскойобразованности», а развитие её состояло бы в осмыслении всей образованности западной и в подчинении её выводов «господствующему духу православно-христианского любомудрия».

Почву для зарождения славянофильского движения подготовила Отечественная война 1812 года, обострившая патриотические чувства. Перед нарождающейся русскойинтеллигенцией встал вопрос о национальном самоопределении и национальном призвании. Появилась потребность определить дух России и её национальное лицо, и славянофильство должно было представить собой ответ на эти запросы.

Сторонники славянофильства (славянофилы, или славянолюбы) отстаивали точку зрения о существовании для России собственного, самобытного пути исторического развития. Основоположником этого направления стал литератор А. С. Хомяков, деятельную роль в движении играли И. В. Киреевский, К. С. Аксаков, И. С. Аксаков,Ю. Ф. Самарин, Ф. В. Чижов. Одновременно с ними некий Эван Романовский, поляк по происхождению, узнав о славянофилах и поддержав их, начинает собирать вокруг себя сторонников этого направления по всей Европе. Общество созданное им в результате было названо "Европейское Общество Истории Происхождения Народов", его члены называли себя славянофилами и главной задачей считали упразднить масонство и его идеологию. 

Славянофилы, российские общественные деятели и выразители идей Святой Руси, сыграли большую роль в развитии русского национального сознания и формировании национально-патриотического мировоззрения. Славянофилы предложили концепцию особого пути России, утвердились в мысли о спасительной ролиПравославия как христианского вероучения, заявляли о неповторимости форм общественного развития русского народа в виде общины и артели. Долгое время у славянофилов не было своего печатного органа. Статьи славянофилов выходили в «Москвитянине», а также в различных сборниках — «Синбирский сборник» (1844), «Сборник исторических и статистических сведений о России и народах ей единоверных и единоплеменных» (1845), «Московские сборники» (1846, 1847, 1852). Свои газеты и журналы славянофилы стали издавать только с середины 1850-х.

Критерий	Славянофилы	Западники
Представители	А. С Хомяков, братья Киреевские, братья Аксаковы, Ю.Ф. Самарин	П.Я. Чаадаев, В.П. Боткин, И.С. Тургенев, К.Д Кавелин, С.М. Соловьев, Б.Н. Чичерин
Отношение к самодержавию	Монархия+совещательное народное представительство	Ограниченная монархия, парламентский строй, демократ. свобод
Отношение к крепостному праву	Отрицательное, выступали за отмену крепостного права сверху	Отрицательное, выступали за отмену крепостного права сверху
Отношение к Петру I	Отрицательно. Петр внедрил западные порядки и обычаи, которые сбили Россию с истинного пути	Возвеличивание Петра, который спас Россию, обновил страну и вывел ее на международный уровень
По какому пути должна идти Россия	Россия имеет свой особый путь развития, отличный от Запада. Но можно заимствовать фабрики, железные дороги	Россия с опозданием, но идет и должна идти по западному пути развития
Как проводить преобразования	Мирный путь, реформы сверху	Недопустимость революционных потрясений

Билет 21 Промышленный переворот в России Индустриализация в первой половине 19 века.

Индустриализация в Российской империи была ответом на аналогичные процессы, происходившие в Западной Европе, где в XVIII в. началась промышленная революция. в течение XVIII — начала XIX вв. разрыв в уровне развития промышленности между Западной Европой и Россией продолжал увеличиваться. Лишь в 1830—1860 гг. началась действительная индустриализация страны, которая продолжилась в дальнейшем (особенно интенсивно — в 1890-е гг.), и с того времени и вплоть до 1917 г. 

Как пишет И. Валлерстайн, в связи с бурным развитием западноевропейской металлургической промышленности, основанной на более передовых и эффективных технологиях, в первой половине XIX в. экспорт русского чугуна практически прекратился и произошел крах русской металлургии^[29]. Т. Гуськова отмечает сокращения производства чугуна и железа на Тагильских заводах, происходившие в течение 1801—1815, 1826—1830 и 1840—1849 гг.^[30], что свидетельствует о затяжной депрессии в отрасли.

В каком-то смысле можно говорить о полной деиндустриализации страны, произошедшей к началу XIX в. Н. А. Рожков указывает, что в начале XIX в. у России был самый «отсталый» экспорт: в нем практически не было промышленной продукции, только сырьё^[31], а в импорте преобладали промышленные изделия. С. Г. Струмилин отмечает, что процесс машинизации в русской промышленности в XVIII — начале XIX вв. шел «черепашьими темпами», и потому отставание от Запада к началу XIX в. достигло максимума, указывая на использование крепостного труда как на основную причину такого положения.

Как писал в своем исследовании М. И. Туган-Барановский, вплоть до начала-середины XIX вв. «русские фабрики не могли удовлетворить потребности армии в сукнах, несмотря на все усилия правительства расширить суконное производство в России. Сукна выделывались крайне низкого качества и в недостаточном количестве, так что приходилось покупать иногда мундирное сукно за границей, чаще всего в Англии». При Екатерине II, Павле I и в начале эпохи Александра I продолжали существовать запреты на продажу сукна «на сторону», распространявшиеся сначала на большинство, а затем уже и на все суконные фабрики, которые были обязаны все сукно продавать государству. Однако это ничуть не помогало. Только в 1816 г. суконные фабрики были освобождены от обязательства продавать все сукно государству и «с этого момента, — писал Туган-Барановский, — суконное производство получило возможность развиваться…»; в 1822 г. государство впервые смогло полностью разместить среди фабрик свой заказ на производство сукна для армии. 

Типичными фабриками той эпохи были дворянско-помещичьи, расположенные прямо в деревнях, куда помещик насильно сгонял своих крестьян и где не было ни нормальных условий производства, ни заинтересованности работников в своем труде. 

Как полагает И. Валлерстайн, действительное развитие промышленности в России началось при Николае I, чему, по его мнению, способствовала системапротекционизма, введенная в 1822 г. (в конце царствования Александра I) и сохранявшаяся до конца 1850-х гг. Согласно этой системе, высокие пошлины взимались по импорту около 1200 различных видов товаров, а импорт некоторых товаров (хлопчатобумажные и льняные ткани и изделия, сахар, ряд металлических изделий и т. д.) был фактически запрещён^[35]. Именно благодаря высоким таможенным тарифам, по мнению И. Валлерстайна и Д. Блюма, в России в этот период была создана достаточно развитая и конкурентоспособная текстильная и сахарная промышленность.

Другой причиной, очевидно, было предоставление крестьянам свободы передвижения и хозяйственной деятельности в начале царствования Николая I. В связи с бурным развитием хлопчатобумажной промышленности ввоз хлопка в Россию (в целях его переработки) вырос с 1,62 тыс. т. в 1819 г. до 48 тыс.т. в 1859 г., то есть почти в 30 раз, причем особенно быстро хлопчатобумажное производство росло в 1840-е гг. В роли сахарозаводчиков чаще всего выступали помещики, а в качестве предпринимателей в текстильной отрасли — в подавляющем большинстве крестьяне, крепостные или бывшие крепостные. Например, по данным историка Д.Блюма, все или почти все из 130 хлопчатобумажных фабрик города Иваново в 1840-е годы принадлежали крестьянам, ставшим предпринимателями^[41]. Все рабочие хлопчатобумажных фабрик были вольнонаёмными.

В 1830 г. в России было лишь 7 машиностроительных (механических) заводов, производивших продукции на 240 тыс. руб., а в 1860 г. — уже 99 заводов, производивших продукции на 8 млн руб. — таким образом, машиностроительное производство за указанный период выросло в 33 раза.

Одновременно с созданием в 1830—1840-е гг., практически с нуля, новых отраслей — хлопчатобумажной, сахарной, машиностроительной и других — шёл быстрый процесс вытеснения из промышленности крепостного труда: число фабрик, применявших труд крепостных, сократилось до 15 % в 1830-е годы и продолжило уменьшаться в дальнейшем^[46]. В 1840 г. было принято решение Государственного совета, утвержденное Николаем I, о закрытии всех посессионных фабрик, использовавших крепостной труд, после чего только в период 1840—1850 гг., по инициативе правительства, было закрыто более 100 таких фабрик. К 1851 г. число посессионных крестьян сократилось до 12-13 тысяч.