Англия в 1870-1914 гг

Подлинным организатором и вождем ирландских масс стал революционер-демократ Майкл Девитт (1846 – 1906 годы). На собственном опыте Майкл Девитт познал и нищету мелких арендаторов (сам был родом из семьи таких нищих арендаторов); и подневольный труд подростка на капиталистической фабрике; в двенадцать лет ему машиной на фабрике серьезно повредило руку, которую пришлось ампутировать. Ненависть к английскому лендлордизму, английскому владычеству привели Майкла Девитта в ряды фениев. В 1870 году он был приговорен к четырнадцатилетней каторге и через семь лет, в 1877 году выпущен по амнистии.

Тактика заговора и индивидуального террора не удовлетворяла Девитта, он всегда делал ставку на массовое движение. В 1879 году им была основана “Земельная лига” – массовая организация ирландских арендаторов, городской бедноты и радикальной интеллигенции. По всей Ирландии возникли отделения и клубы Лиги, а в ряде районов они приобрели реальную власть. Широко применялся метод бойкота. Лендлорд или его управляющий, совершившие несправедливость, окружались стеной враждебности, от них уходили слуги, торговцы не поставляли им товары и т.д. Самый термин “бойкот” вошел в употребление после того, как ему был подвергнут управляющий одним из имений некий капитан Бойкот.

Правительство либералов Уильяма Гладстона (1880-1885 годы) пыталось справиться с движением, сочетая методы репрессий и уступок, с тем, чтобы расколоть силы ирландского народа. В начале 1881 года правительство внесло билль “О защите личности и собственности в Ирландии”, создававший в Ирландии режим полицейского произвола. Парнеллиты – сторонники Чарльза Парнелла – ответили очередной обструкцией, пытаясь помешать принятию билля или хотя бы затянуть прения. Одно из заседаний продолжалось без перерыва сорок один час (!). Видя, что работа палаты будет парализована, если не принять чрезвычайных мер, правительство провело закон о новых правилах парламентской процедуры. Спикер получал право лишать слова оратора, если его речь носила обструкционистский характер. Это было революционное покушение на вековые парламентские традиции, но правящая элита смело пошла на них с целью сохранения политической власти в своих руках.

Правительственный билль все же прошел палату общин голосами либералов и консерваторов и на Ирландию обрушилась волна новых репрессий, в ответ ирландцы предприняли ответные вооруженные выступления. Правительство решилось даже на арест членов парламента, включая арест Чарльза Парнелла. Одновременно была распущена Земельная лига (основана в 1879 году Майклом Девиттом). Борьба приобретала все более ожесточенный характер. Вот тут-то вождям либеральной партии все же пришлось делать выбор дальнейшей тактики и стратегии борьбы.

В 1880-м году, придя к власти, Уильям Гладстон не сдержал данного им ранее обещания предоставить Ирландии гомруль (самоуправление). Вместо этого он выдвинул проект земельного закона, который был выгоден, в основном, помещикам. Тогда “Земельная лига” усилила кампанию бойкота и устрашения помещиков, а Ч.С.Парнелл прибег к тактике парламентской обструкции. Правительство встало на путь массовых арестов. В числе арестованных ирландцев был и Парнелл. Но это лишь подлило масла в огонь, и Ирландия оказалась на грани гражданской войны. Массы ирландцев продолжали борьбу с лендлордами и английской администрацией испытанными и традиционными методами: защищали с оружием в руках свои дома от выселения, нападали на лендлордов.

Чарльз Парнелл не раз оказывался за тюремной решеткой, так английские власти мстили ему за борьбу. Принятие аграрного законодательства, выработка биллей о гомруле не в малой степени объяснялись активностью “парнеллитов” – сторонников Чарльз Парнелла. В то же время, следует иметь в виду, что политическая программа Ч.С.Парнелла и его сторонников-парнеллитов была весьма умеренной и не выходила за рамки автономии. Ненависть англичан к Ч.С.Парнеллу была столь велика, что они не погнушались скомпрометировать его, бросив тень на его личную жизнь.

Большинство либералов во главе с Гладстоном решили поддержать требования ирландской буржуазии об автономии и сделать гомруль частью своей программы. “Либеральная” тактика уступок включала также реформу системы избирательного права, расширение числа избирателей.

Английское правительство было вынуждено предложить компромисс: ирландцы возобновляют плату ренты и прекращают бойкот, взамен английское правительство отменяет в Ирландии осадное положение, а помещики “прощают” арендаторам недоимки. Осенью 1881 года Ч.С.Парнелл принял компромиссные условия, предложенные Уильямом Гладстоном. Это соглашение вызвало активизацию деятельности террористических групп в Ирландии. Эти радикальные террористические группы стояли на позициях полного отделения от Англии, проведения радикальной крестьянской “чистки” от английского лендлордизма и провозглашения независимой Ирландской республики. На подобных радикальных позициях стояли фении. Они были объединены в Ирландское республиканское братство, тесно связанное с ирландской диаспорой в Соединенных Штатах Америки. Фении признавали единственный способ борьбы за достижение полной независимости Ирландии – путь вооруженной борьбы. Из Соединенных Штатов, от местной ирландской общины (диаспоры), в Ирландию поступали деньги, оружие, приезжали опытные военные инструкторы. Условия для широкого народного восстания в Англии так и не сложились, поэтому, фениям пришлось довольствоваться тактикой мелких заговоров, террористических актов, локальных восстаний. В 1882 году во время прогулки в дублинском Феникс-парке фениями были убиты английский министр (статс-секретарь) по делам Ирландии лорд Ф.Кавендиш и его помощник Бэрк. Кстати, они оба были сторонниками реформ в “ирландском вопросе”. Это вызвало ответные репрессии со стороны правительства Уильяма Гладстона. Принятый парламентом закон заменил на три года обычные суды присяжных в Ирландии чрезвычайными военными трибуналами. Однако, и эта мера долгое время не имела результата.

В 1884-м году Уильям Гладстон провел третью парламентскую реформу. Тот ценз, который в 1867 году был применен к городскому населению, теперь распространялся и на сельское население. Это означало, что избирательное право получали мелкие арендаторы в Англии и Ирландии, часть сельскохозяйственных рабочих и вообще рабочих, живущих вне городов. Если накануне реформы в Великобритании было зарегистрировано три миллиона сто пятьдесят тысяч избирателей, то после реформы – пять миллионов семьсот тысяч.

Консерваторы во главе с Б.Дизраэли пошли на компромисс с кабинетом У.Гладстона и не оказали решительного сопротивления парламентской реформе. Но по ирландскому вопросу они заняли непримиримую позицию. Уступки в Ирландии они считали опасными с точки зрения положения во всей Британской империи: они считали, что нельзя было “проявлять слабость”, допускать автономию Ирландии, поскольку “уступки” в отношении Ирландии неизбежно приведут к усилению центробежных тенденций в других колониях. Либералы, наоборот, выход из кризиса видели в уступках Ирландии, что смогло бы упрочить английское господство в Ирландии и во всей колониальной империи.

Таким образом, спор о гомруле превратился в вопрос о методах управления огромной империей, о коренных принципах политической стратегии. Против гомруля выступала и часть либералов. Такова была позиция лорда Гартингтона, представителя той старой вигской олигархии, которая все еще играла немалую роль в либеральной партии. Но и некоторые радикалы во главе с Джозефом Чемберленом тоже решительно возражали против гомруля.

Группа радикалов во главе с Джозефом Чемберленом видела в укреплении и расширении империи главное орудие утверждения господства буржуазии. Спустя несколько лет Чемберлен стал одним из главных проповедников идей колониализма. “Только в этой политике я вижу решение огромных социальных проблем, которые окружают нас”, – говорил Чемберлен. В 1885 – 1886-х годах, когда в либеральной партии обострилась борьба по ирландскому вопросу, когда о себе напомнили огромные социальные проблемы, по Англии прокатились массовые забастовки и демонстрации под руководством “новых тред-юнионов”, возродилась социалистическая пропаганда, именно тогда группа Чемберлена рассматривала предоставление гомруля Ирландии как начало распада Британской империи. Она была готова пойти на раскол партии, и дело дошло до раскола в рядах либералов. Выборы, состоявшиеся в декабре 1885 года, принесли триста тридцать пять мест либералам, двести сорок девять мест – консерваторам, и восемьдесят шесть – ирландским гомрулерам. Теперь от Парнелла и его фракции зависела судьба парламентских выборов. Гомрулеры, узнав о намерении Гладстона внести в парламент билль о гомруле, отдали свои голоса либералам.

Новое правительство Гладстона (февраль – июль 1886 года) внесло обещанный билль, что и послужило толчком к расколу либеральной партии. Группа Чемберлена – Гартингтона (девяносто три человека) заявила, что она стоит за сохранение унии 1800 года и проголосовала против гомруля. Раскол привел к образованию новой фракции парламента – либералов-юнионистов. Впоследствии большинство юнионистов перешли в консервативную партию. Так расколом в стане либералов начался кризис в либеральной партии, вызванный поворотом буржуазии в сторону крайней реакции.

На рубеже ХIХ – ХХ веков возникла и окрепла организация “шин-фейн” (“мы сами”), провозгласившая лозунг ненасильственного сопротивления угнетателям, включая отзыв парламентариев из палаты общин, созыв Народной ассамблеи – Совета трехсот из ирландских членов парламента, представителей местного самоуправления и политических организаций. Выработанный ими политический курс должны были проводить в жизнь местные власти при поддержке населения и полностью игнорировать мнение англичан. “Шин-фейн” разработал хорошо продуманную программу реорганизации национальной экономики, придания ей самостоятельности и прекращения односторонней ориентации на английский рынок.

Напряжение на острове Ирландия подогревалось наличием сильнейших юнионистских тенденций на его северо-востоке, в шести графствах Ольстера.

Здесь жили потомки англо-шотландских завоевателей, протестанты по вероисповеданию, традиционно пользовавшиеся более высоким социальным статусом, экономически более обеспеченные, яростные противники гомруля. Кумиром им служил король Вильям III Оранский, осуществивший третье завоевание острова Ирландия в конце XVII века. Готовой ударной силой для яростных противников гомруля служил Орден оранжистов, названный в память о глубоко уважаемом ими монархе. Англо-ирландский антагонизм подогревался и на бытовом уровне вошедшим в привычку, в кровь и плоть обывателей пренебрежительным отношением англичан (хозяев “большого острова”) к ирландцам, проживавшим на “малом острове”. Имперски настроенная, напыщенная английская политическая элита считала ирландцев дикими и неполноценными (вспомним слова Редьярда Киплинга: “Вся ирландская история последнего тысячелетия сводится к сокрушению черепов и краже скота”). Обстановка в Ирландии напоминала перегретый паровой котел, а взрыв котла произошел накануне первой мировой войны и был связан с третьей попыткой ввести гомруль в Ирландии.

Сложности с решением ирландского вопроса подрывали престиж правительства либералов Уильяма Гладстона, в вместе с ним и всей либеральной партии в целом.

Во внешней политике правительство У.Гладстона фактически продолжало линию Б.Дизраэли. После того, как буры разгромили английские войска при Маджубе (в 1881 году), Гладстон был вынужден признать независимость бурских республик – Южно-Африканской республики (Трансвааля) и Оранжевой, однако, с сохранением контроля Англии над внешней политикой этих государств (соглашение 1884 года). В 1882 году английские войска подавили волнения в Египте. Английская эскадра при этом подвергла бомбардировке Александрию. Египет был оккупирован и фактически присоединен к Британской империи. В Средней Азии английская экспансия столкнулась с русской, что едва не привело в 1885 году к открытому вооруженному конфликту.

В 1885 году Англия потерпела серьезное поражение в Восточном Судане, где к этому времени развернулось движение махдистов. Во главе движения стоял популярный в суданских массах “пророк” Махди Главный город Судана – Хартум – был взят повстанцами, а англо-египетские войска покинули Судан.

В июне 1885 года либеральная партия У.Гладстона потерпела поражение на очередных парламентских выборах. В соответствии с итогами выборов правительство сформировал лидер тори (консерваторов) в палате лордов – лорд Р.Солсбери. Рандольф Черчилль получил в правительстве второй важнейший, ключевой пост после премьер-министра – портфель министра финансов. Он стал также лидером палаты общин. Однако, консервативный кабинет лорда Солсбери просуществовал всего лишь полгода. На следующих парламентских выборах либералы получили большинство мест в парламенте, и Гладстон снова сформировал правительство из либералов. В избирательной кампании наряду с Национальной либеральной федерацией участвовал созданный в 1883 году Национальный союз консервативных ассоциаций – централизованная партийная организация тори (консерваторов).

Новое правительство Гладстона опять заручилось в парламенте поддержкой депутатов-ирландцев. С именем Уильяма Гладстона связывали надежду на урегулирование ирландского вопроса. Но обсуждение этого вопроса в парламенте сразу же решило судьбу правительства У.Гладстона и нанесло сильнейший удар по старой либеральной партии. Среди либералов произошел раскол: империалистически настроенная группа “либералов-юнионистов” (т.е. сторонников сохранения “унии” с Ирландией) во главе с Джозефом Чемберленом фактически, а через несколько лет и формально примкнула к консервативной партии. Переход либералов-юнионистов на сторону консерваторов значительно укрепил тори. Консервативная партия сформировала новое правительство и после этого в течение двадцати лет (с трехлетним перерывом в 1892–1895 годах) удерживала политическую власть в своих руках.

Новый толчок получила колониальная экспансия Британии. Колониализм и расизм занимали особое место в реакционной идеологии верхов английского общества. Наличие огромной колониальной империи и вывоз капитала были особенностями английского капитализма эпохи монополий. “Гигантский вывоз капитала теснее всего связан здесь с гигантскими колониями”, – подчеркнул В.И.Ленин, назвав английский империализм колониальным (ПСС, т.27, с. 361). Это не означает того, что в Британии отсутствовали такие признаки империализма, как концентрация капитала и образование монополистических объединений. В начале ХХ века в Англии возникли мощные концерны в военной отрасли производства. Таковы были корпорация Виккерса с акционерным капиталом в двенадцать миллионов фунтов стерлингов и Армстронга с капиталом в девять с половиной миллионов фунтов стерлингов. В 1908 году образовалась Англо-Ирландская компания по добыче нефти – одна из крупнейших монополий. Появились тресты в легкой промышленности – Табачный, Соляной, Мыловаренный, Обойных фабрик и другие. Около семидесяти процентов всего банковского капитала было сосредоточено накануне войны в руках двенадцати банков, тесно связанных между собой. Во главе всей банковской системы Великобритания стоял Английский банк.

Особенности английского империализма оказали решающее воздействие на все стороны общественной жизни страны. Крайний колониализм, который в Англии называли джингоизмом, был органически связан с англо-саксонским расизмом, шовинизмом, проповедью расовой и национальной исключительностью.

Не случайно, наиболее ярыми сторонниками расширения империи (“империалистами”, как они сами себя именовали), были как раз те политики, которые считали необходимым проведение социальных реформ. В качестве главного мотива в пользу колониальной политики они приводили соображение о том, что только таким путем можно ослабить социальную и классовую борьбу внутри самой Англии. Империя должна была давать ресурсы для проведения некоторых социальных реформ, которые сгладят социальные противоречия внутри Англии. С другой стороны, для господства над завоеванными народами было необходимо достигнуть единства “высшей расы”. Так джингоисты связывали воедино колониализм и борьбу против революционизирования рабочего класса.

Обычай называть империей Великобританию с ее владениями в Индии и всеми колониями в Африке, Азии, Америке и Австралии ведет свое начало с конца 1870-х годов, когда королева Виктория получила в 1876 году титул индийской императрицы. В связи с этим и в связи с тем, что английский парламент стал называться имперским, возникло слово “империализм”, которое в Англии стало обозначать стремление к расширению владений государства, к укреплению связей между метрополией и колониями, к увеличению национального могущества и влияния в международных отношениях. Синонимами слову, понятию “империализм” стали выражения “мировая держава”, “мировая политика”. Английские империалисты, не довольствуясь официальным титулом – “Великая Британия (“Great Britain”)”, изобрели еще один, новый термин – “Большая Британия (“Greater Britain”)”.

Решающим фактором, наложившим свой отпечаток на характер английского империализма, была эксплуатация огромной колониальной и полуколониальной периферии. Английские монополистические объединения возникли прежде всего в тех отраслях промышленности, которые были непосредственно связаны с эксплуатацией естественных богатств колоний и зависимых стран.

Территория Британской колониальной империи с 1884 по 1900 годы расширилась на треть. Площадь Британской империи увеличилась с двадцати миллионов квадратных километров до тридцати трех миллионов, а население – выросло с двухсот миллионов человек до трехсотсемидесяти миллионов. Это был период самой интенсивной колониальной экспансии за всю историю Великобритании. В то время, как доля вывоза в европейские страны во всем английском экспорте за период с 1871 по 1894 годы сократилась с пятидесяти процентов до сорока процентов, вывоз в колонии возрос только в течение 1870-х годов на сорок процентов. Английский капитализм выходил из тяжелого положения, связанного с утратой промышленного лидерства, путем расширения колониальной периферии. В колониях создавались предприятия с десятками тысяч рабочих – по добыче руд, драгоценных металлов, плантации кофе, хлопка, какао и других культур. Наиболее характерной в этом отношении была плантационная система в английских колониях в юго-западной и экваториальной Африке, где широко применялся труд целых племен.

Одними из первых образовались монополии для “комплексной” эксплуатации отдельных английских владений в Африке и Азии: картели и синдикаты, соединявшие монопольное обладание патентами с захватом главных источников промышленного сырья (никелевый трест, “Бруннер, Монд и Ко.” и др.), а также судостроительные и военные концерны (Виккерс, Армстронг, Кэммел-Лэрд, Браун и др.).

Быстрыми темпами шел процесс концентрации банков, связанный главным образом с положением Англии как метрополии крупнейшей колониальной империи. В 1904 году насчитывалось пятьдесят английских колониальных банков с 2279 (двумя тысячами двухсот семидесяти девятью) отделениями (в то время, как французские банки имели всего 136 (сто тридцать шесть), а немецкие – всего семьдесят колониальных филиалов). К 1910 году число отделений английских банков в колониях увеличилось до 5449 (пяти тысяч четырехсот сорока девяти) отделений.

Привлекаемый перспективой сверхприбылей, английский капитал широким потоком направлялся в колонии, где всесторонняя поддержка со стороны английской администрации обеспечивала ему огромные прибыли. В 1900–1905 годах в английское народное хозяйство вкладывалось ежегодно в среднем 72 (семьдесят два) миллиона фунтов стерлингов, а вывоз капитала составлял 64 (шестьдесят четыре) миллиона фунтов стерлингов; для 1906–1912 годов эти цифры составляли соответственно уже 30 (тридцать) миллионов фунтов стерлингов и 152 (сто пятьдесят два) миллиона фунтов стерлингов. К 1913 году английские инвестиции за границей, преимущественно в странах Британской империи, достигли четырех миллиардов фунтов стерлингов.

Ответ на вызов соперников Великобритания нашла в резком усилении территориальной экспансии. В стране приобрел большую популярность лозунг: “торговля следует за флагом”, поскольку, лишь прочное обладание завоеванной территорией создает устойчивый рынок. Англия не была одинока на этом пути. Последняя треть ХIХ века прошла под знаком азартной колониальной охоты в Азии и, особенно, в Африке. На этой почве в Англии приобрело огромную популярность творчество поэта-джингоиста Редьярда Киплинга (1865–1936 годы), он стал также популярен, как и Р.Хаггард, Артур Конан-Дойл и другие авторы. Расслабленному и опустошенному интеллигенту – излюбленному герою декадентов – писатели этой группы противопоставили сильную, энергичную личность, человека дела, отважного и целеустремленного. Туманным аллегориям символистов, утонченной изысканности декаданса они предпочитали увлекательные сюжеты, простую лексику, реалистичность деталей. Человек Востока показан в романах Редьярда Киплинга интеллектуально неполноценным, ленивым, лживым; а ему противопоставлен английский колонизатор, подвижник, взваливший на свои плечи “бремя белого человека” – бремя “цивилизаторской миссии” в колониях. Войны, шпионаж, насилие поэтизируются Киплингом, коль скоро они служат интересам Британской империи. Художественная пропаганда империалистической колониальной политики оказывала немалое влияние на широкие слои населения.

Солдаты королевы Виктории двинулись на Черный континент под чеканные, как дробь барабана, строки Редьярда Киплинга (1865 – 1936 годы):

День – ночь, день – ночь, – мы идем по Африке,

День – ночь, день – ночь, – все по той же Африке

Пыль, пыль, пыль, пыль – от шагающих сапог !

Отпуска нет на войне !

На книжных полках лежали книги, доказывавшие необходимость завоеваний: Ч.Дилк (“Более великая Англия”), Э.Дженкинс (“Колониальный и имперский союз”), Дж.Сили (“Экспансия в Англии”) и ряд других. Разошедшийся с Уильямом Гладстоном из-за гомруля и перебравшийся к консерваторам, Джозеф Чемберлен занял в кабинете лорда Р.Солсбери пост статс-секретаря по делам колоний. Из его министерства направлялся бурный поток колониальной империалистической пропаганды. Промышленникам Р.Солсбери сулил дешевое сырье, готовый рынок сбыта товаров; финансистам – имперские гарантии заключенных колониями займов. Джозеф Чемберлен проявлял живой интерес к железным дорогам и телеграфу, которые должны были сыграть ту же историческую роль, что и знаменитые римские дороги, помочь англичанам в освоении завоеванного пространства. Идеологу империализма Сесилу Родсу (его именем названа британская колония Родезия) принадлежит высказывание: “Я был вчера в лондонском Ист-Энде (квартале бедняков) и посетил там собрание безработных… Их дикие речи были сплошным криком: хлеба! Хлеба!, я, идя домой и размышляя о виденном, убедился в важности империализма… Если вы не хотите гражданской войны, вы должны стать империалистами…”. Тому же Сесилу Родсу принадлежит другая крылатая фраза: “Империализм хорош сам по себе, империализм плюс дивиденды – еще лучше”. Генерал Герберт Китченер прошел под аккомпанемент пулеметных очередей путь с севера Африки на юг континента, где было построено семьсот миль железных дорог и две тысячи миль телеграфных линий. Русский посол отметил: “Китченер превратил поход в коммерческое предприятие”. Тот же Сесил Родс выдвинул лозунг: “Империя есть вопрос желудка. Если вы не хотите гражданской войны, становитесь империалистами”. Джозеф Чемберлен добавил: средний британец озабочен, прежде всего, занятостью и завтрашним днем; “высшее благо для него – постоянная работа при справедливой зарплате”. Этого можно было достичь не парламентскими актами, а обретением прочного рынка в колониях. Апогей колониальной пропаганды пришелся на середину 1890-х годов и совпал с выходом из “великой депрессии” – цены упали до самых низких за все столетие показателей, а бурская война взвинтила военное, текстильное, швейное, обувное, фармацевтическое производство. Подъем английской экономики в умах простого народа ассоциировался с активизацией колониальной политики. Используя ранее созданные колонии в Азии, прежде всего, Индию, Англия продолжала укреплять и расширять свои позиции в этой части света. Еще кабинету Бенджамина Дизраэли удалось в 1879 году установить протекторат над Афганистаном, что обострило англо-русские противоречия на Среднем Востоке. В планы английских колонизаторов входило продвижение в Туркмению. Когда русские войска в 1884 году заняли позиции неподалеку от афганской границы, конфликт между двумя великими державами приобрел крайне острый характер и к 1885 году возникла реальная угроза войны между Великобританией и Россией.

В Юго-Восточной Азии главным конкурентом Англии была Франция. Укрепление ее позиций в Индокитае и проникновение в Верхнюю Бирму толкнуло Лондон на решительные действия. Англо-индийские войска оккупировали Верхнюю Бирму, и 1 января 1886 года она была аннексирована Англией. В течение 1870–1880-х годов Англия захватила Малайский полуостров, а также большую группу островов в Тихом океане.

Однако, острие английской колониальной политики в конце ХIХ века было направлено на Африканский континент. Стремясь овладеть Египтом, подавить его национально-освободительное движение и опередить Францию, английские войска взяли на себя “бремя белого человека”. 11 июля 1882 года древняя египетская Александрия – редкий памятник античной цивилизации – была подвергнута варварской бомбардировке со стороны носителей “цивилизаторской миссии”. Высаженный на берег десант разгромил египетские войска, а к сентябрю весь Египет был оккупирован.

Окрыленные успехом, английские колонизаторы пытались продвинуться южнее – в Судан, который находился под контролем египетских феодалов. В Судане развернулось национально-освободительное движение, проходившее под лозунгом священной войны. Во главе движения стоял популярный в массах “пророк” Махди. Египетская армия , а вслед за ней и английский отряд под командованием генерала Гордона в 1885 году были разбиты и уничтожены махдистами.

Столь же бесславно окончилась попытка закрепить английское господство в Трансваале и Оранжевой республике. Восставшие буры осадили английский гарнизон в Претории, а посланный ему на помощь отряд был разбит в битве при Меджуба-Хилл в 1881 году. Аннексированные ранее бурские государства восстановили независимость, хотя и с некоторыми ограничениями (в области внешних сношений) в пользу Англии.