§ 5.3. Объекты исследований экономической криминологии
Рассмотрение вопроса об объектах экономической криминологии представляется крайне важным. В настоящем параграфе будет представлено лишь контурное обозначение отдельных ключевых позиций относительно изучения экономической преступности, ее границах, свойствах и признаках.
Анализ первого, традиционного объекта – экономической преступности – будет осуществляться с позиций ее узкой трактовки, т.е. как преступности в сфере экономической деятельности. Мы покажем подходы к определению понятия и границ самой экономической деятельности, затем перейдем к вариантам дефиниции понятия преступности в сфере этой деятельности. Эта преступность будет рассматриваться в качестве социального явления и феномена рыночных отношений эпохи капитала, представляющего особую опасность для общества и одновременно выполняющего специфическую социальную функцию. Этот анализ позволит перейти к краткой характеристике личности экономического преступника и описанию нашей системы признаков преступности в сфере экономической деятельности.
Вступление российской экономики на путь глубоких рыночных преобразований обусловило необходимость проведения реформы уголовного права в части, касающейся регулирования вновь зарождающихся и эволюционирующих экономических отношений. В структуре введенного в действие с 1 января 1997 г. Уголовного кодекса РФ особое место занимает глава 22 «Преступления в сфере экономической деятельности». Это самая объемная по числу статей глава УК РФ, объединяющая составы преступлений, большинство из которых характерны именно для рыночного типа экономических отношений.
Перед отечественной криминологией сегодня стоит серьезная и масштабная задача всестороннего анализа преступности в сфере экономической деятельности - в целом нового для нашего общества деструктивного явления, возникшего в связи с возрождением основ рыночного хозяйствования. Криминологам предстоит сформулировать определение понятия данного вида преступности, дать собственную, криминологическую, характеристику ее сущностных сторон, изучить и типологизировать личность экономического преступника, совершающего деяния в данной сфере, раскрыть обстоятельства, способствующие криминализации сферы экономической деятельности, обосновать систему макросоциальных и специальных мер превенции. Нуждается в осмыслении и проблема классификации совершаемых в этой сфере преступлений. Это обусловлено тем, что уголовно-правовую структуризацию экономической преступности считать завершенной еще рано – возникает множество вопросов по поводу отнесения тех или иных статей главы 22 УК РФ к категории преступлений, посягающих на общественные отношения, складывающиеся в сфере экономической деятельности, - преступлений, совершаемых против установленного порядка осуществления этой деятельности. В то же время, есть ряд вопросов в отношении включения в состав преступлений в сфере экономической деятельности отдельных деяний, предусмотренных статьями УК РФ, находящимися за пределами главы 22.
Нельзя считать теоретически завершенным вопрос и о том, что считать преступным и непреступным в экономической деятельности, и где в сфере этой деятельности проходит «водораздел» между уголовными преступлениями и гражданско-правовыми деликтами.36
Отдельная большая проблема – низкая эффективность применения правоохранительными органами и органами юстиции уголовно-правовых норм по преступлениям, представляющим особую общественную опасность. Остается открытым вопрос о применении мер уголовной репрессии по отношению к юридическим лицам (в приложении к преступлениям в сфере предпринимательства это крайне актуально).37Действующий УК РФ и УПК РФ этого не предусматривают, хотя ответственность юридических лиц уже закреплена в нормах российского административного и гражданского права.
Наконец, нет у специалистов и единства в трактовке самого понятия «экономическая деятельность». Обозначение единой трактовки содержания явлений, охватываемых понятием этой деятельности, позволит криминологам выработать общепринятый понятный подход и к квалификации преступности, воспроизводимой в ее пространстве. В связи с этим требуется нахождение ясных критериев определения границ самой сферы экономической деятельности.
Как отмечалось выше, понятие экономической преступности в зависимости от подходов различных исследователей может охватывать либо сферу экономических отношений, складывающихся в разных областях жизнедеятельности общества в целом, либо относиться только к экономике, либо, наконец, ограничиваться строго рамками бизнеса, предпринимательства. Именно в последнем случае возникает основание говорить об экономической преступности как преступности в сфере экономической деятельности. В случае применения по отношению к дефиниции «Экономическая преступность» узкотрактовочного подхода допускается38 идентификация этих двух понятий: «Экономическая преступность» = «Преступность в сфере экономической деятельности».
При таком подходе экономическая преступность ограничивается преимущественно рамками преступности предпринимателей. Для проведения как криминологических и уголовно-правовых исследований, так и социально-экономического анализа это представляется более приемлемым по сравнению с существовавшим до недавнего времени расширительным подходом. В нашем случае изучаемый объект не размыт и аморфен, а имеет четкие границы. Субъект преступлений, в свою очередь, также имеет упорядоченные параметры, и его изучение сводится в основном к анализу характеристик личности бизнесмена-делинквента. Иными словами, важным ограничителем может быть указание на то, что экономическая преступность - это лишь те правонарушения, которые совершаются только в ходе осуществления экономической деятельности ее субъектами.
Что представляет собою экономическая деятельность? Являясь важнейшей составляющей человеческой деятельности в целом, она осуществляется, естественно, в сфере экономики, сфере хозяйствования. Целью человеческой деятельности в экономике выступает удовлетворение потребностей.39 В составе человеческой деятельности в экономике можно выделить два вида: деятельность трудовую и экономическую деятельность. Трудовая деятельность – это вынужденная деятельность наемной рабочей силы, нацеленная на удовлетворение потребностей ее обладателя (в первую очередь, потребностей материальных) и связанная с получением трудового дохода преимущественно в форме так называемой заработной платы40.
Экономической можно назвать инициативную целесообразную деятельность человека в сфере хозяйствования, преследующую цель удовлетворения его потребностей за счет извлечения прибыли посредством производства либо обращения экономических благ.41 По существу, она представляет собой именно предпринимательскую деятельность.42
В экономической литературе иногда можно встретить смешение понятий экономической, предпринимательской и трудовой деятельности, при котором первая поглощает и вторую и третью. В теоретическом смысле это допустить можно, но лишь в отношении явления конвергенции этих видов деятельности, т.е. предпринимательской и трудовой. Например, в случаях, когда наемный менеджмент компании является одновременно и ее совладельцем, когда «голубые воротнички» и «серые воротнички» владеют акциями компании и, соответственно, прямо или косвенно участвуют в предпринимательском процессе, в процессе извлечения прибыли. Высший же уровень конвергенции достигается, по-видимому, в деятельности коллективов так называемых народных предприятий, работники которых являются их собственниками, то есть одновременно получают трудовой доход в виде оплаты труда и доход со своей части капитала (свою долю прибыли).
В экономической теории все же чаще используется узкая трактовка понятия экономической деятельности как деятельности, связанной с извлечением прибыли, то есть деятельности предпринимательской. Именно такое устойчиво утвердившееся толкование рассматриваемого явления нам представляется целесообразным взять за основу и в криминологии. Хотя, существует мнение, что «экономическая деятельность общества не сводится только к предпринимательству».43 Справедливости ради следует признать, что законодатель пока не дает в этом отношении однозначного толкования: в самом уголовном кодексе нет трактовок понятия экономической деятельности, как и в нормах «экономического законодательства» (налогового, таможенного, банковского и др.); лишь, как отмечает Б.В. Волженкин, в статье 34 Конституции России говорится о предпринимательской и иной экономической деятельности.44 При этом, никто не дает вразумительных объяснений, что скрывается под словосочетанием «и иной экономической деятельности»… И если предположить, что эта «иная» экономическая деятельность столь мала, сколь и ничтожна, то ею можно пренебречь. А затем, соответственно, опираясь на метод ограничения разнообразия, метод научной абстракции, - допустить понимание экономической деятельности в качестве предпринимательской и наоборот. Для целей развития экономической криминологии такой «ограничительный» подход может быт полезным и конструктивным.
Что такое предпринимательская деятельность или предпринимательство? Под предпринимательством понимается инициативная, самостоятельная деятельность граждан и их объединений, направленная на получение прибыли или личного дохода и осуществляемая на их риск и под их имущественную ответственность.45 Статья 2 (п. 1) Гражданского кодекса Российской Федерации определяет предпринимательство как «самостоятельную, осуществляемую на свой риск деятельность, направленную на систематическое получение прибыли от пользования имуществом, продажи товаров, выполнения работ или оказания услуг лицами, зарегистрированными в этом качестве в установленном законом порядке».
Следует признать, что до настоящего времени не сформирована теория предпринимательства и, соответственно, отсутствует единое понимание сути предпринимательства и предпринимательской деятельности.46 Не смотря на это, многие отечественные исследователи, как правило, едины во мнении о наличии у предпринимательства, предпринимательского труда таких ключевых признаков, как «инициативная деятельность в хозяйственной сфере с целью получения прибыли», «экономический риск и личная ответственность за результаты хозяйствования», «экономическая свобода», «автономность экономических решений», «инновационный характер деятельности».47 Лаконичную и достаточно емкую формулу дает Г.К. Гинс: «Созидательная сила вместе со стремлением к прибыли и риском убытков составляют существенные особенности предпринимателя».48
Важной чертой предпринимательства служит специфика этой деятельности и особая социальная значимость ее итогов - достигая удовлетворения собственных (частных) потребностей, предприниматель обеспечивает одновременную реализацию и чужих (общественных) потребностей (в товарах, услугах и иных благах). Эту особенность подметил еще Адам Смит, который писал, что экономику движет человеческий эгоизм - преследуя свои собственные интересы, предприниматель более эффективно служит интересам общества, чем если бы сознательно пытался служить им (Вспомним о его образном выражении о «невидимой руке», которая направляет и руководит деятельностью предпринимателя). Таким образом, от человеческой деятельности в натуральном хозяйстве предпринимательская деятельность отличается не только получением прибыли, но и достижением более значимых социальных результатов, выражающихся в обеспечении удовлетворения как частных, так и общественных интересов и потребностей.
Итак, с определенной долей условности можно заключить, что преступность в сфере экономической деятельности представляет собой не что иное, как преступность в сфере предпринимательства, сфере предпринимательской деятельности, сфере бизнеса. Соответственно, при таком подходе преступность в сфере экономической деятельности в целом допустимо идентифицировать с понятием экономической преступности.49 Другими словами, в условиях господства рыночных императивов современного хозяйствования, экономическая преступность на поверхности явлений выступает преимущественно в форме преступности в сфере экономической деятельности и, следовательно, в форме преступности в сфере предпринимательства, сфере бизнеса.
С позиций названного концептуального подхода допускаемое определенной частью отечественных криминологов включение в число экономических преступлений ряда преступлений общеуголовного характера - краж, грабежей, разбоев и др. (См. составы, вошедшие в главу 21 УК РФ) можно оценивать как, по меньшей мере, немотивированное. Посягая, как правило, лишь на определенные имущественные отношения, складывающиеся между гражданами, такие преступления либо вообще не имеют отношения к экономике, как системе хозяйствования, либо имеют достаточно косвенное отношение. Более того, они совершенно не затрагивают, - может быть, лишь за крайне редким исключением, - социальные отношения, складывающиеся в сфере экономической деятельности, и не посягают на установленный порядок осуществления этой деятельности.
К примеру, в германской криминологии существует четкое разграничение понятий экономических преступлений и преступлений имущественных.50 Новый же российский уголовный закон, увы, подобной четкостью не отличается - раздел восьмой «Преступления в сфере экономики» эклектически объединил большие группы разнородных составов преступлений, включенных в главы 21 «Преступления против собственности», 22 «Преступления в сфере экономической деятельности» и 23 «Преступления против интересов службы в коммерческих и иных организациях».
Какой методологической установкой пользовался Законодатель и сами разработчики УК РФ, включая тривиальные имущественные преступления, совершаемые преимущественно (почти абсолютно!) вне границ системы хозяйствования, вне границ экономики, в число «преступлений в сфере экономики», остается загадкой. Во всяком случае, с позиций предмета и метода экономической теории это понять невозможно...51
Что же касается самого факта появления главы № 22 - это вне всяких сомнений является серьезным событием, даже прорывом в эволюции российской правовой системы и значительным достижением отечественной криминологической науки и уголовно-правовой мысли. Это первый достаточно адекватный ответ на изменения криминогенной обстановки в экономике в связи с переходом к рыночной системе хозяйствования.
Попытаемся кратко обозначить контуры одного из возможных подходов к определению содержания понятия экономической преступности, принимающей в условиях рыночного хозяйствования форму преступности в сфере экономической деятельности.
Отметим, что именно выбор того или иного подхода к определению понятия экономической преступности, ее состава и границ обусловливает и результативность формирования той или иной стратегии контроля над ней, поиска и селекции способов противодействия, а также нахождения концептуальных подходов к осуществлению адекватных мер общей и специальной превенции. Поэтому построение понятийного аппарата не должно восприниматься как некое чисто академическое теоретизирование, как нечто оторванное от жизни и практики.
Преступления в сфере экономической деятельности носят в целом очевидно мошеннический характер.52 В этой связи будет уместным привести всецело нами разделяемую позицию проф. А.М. Яковлева, считающего, что именно этот признак – «наличие в действиях субъекта договорных отношений обмана или злоупотребления доверием» – и является «систематизирующим» при определении преступности в сфере экономической деятельности.53 Наличие или отсутствие данного признака, - подчеркивает А.М. Яковлев, - служит основанием (и ограничением) применения норм уголовного права в сфере экономической деятельности и, более того, отличает совершаемое здесь преступление от гражданско-правового деликта; иными словами, вопрос отнесения того или иного правонарушения, совершаемого в экономической деятельности, к сфере действия уголовного или гражданского права касается не количественного разграничения (размера дохода, ущерба), а качественного – наличия либо отсутствия обмана или злоупотребления доверием.54 Мы обращаем особое внимание читателя на данное обстоятельство, поскольку от его учета зависит многое в познании сущностных сторон социального явления «Экономическая преступность».55
Для того чтобы с позиций системного подхода подойти к формулированию вариантов дефиниции экономической преступности (в узкой трактовке), целесообразно выделить главные структурообразующие признаки, характеризующие сущностные, субстанциональные, стороны данного социального феномена. К ним можно отнести следующие: «сфера предпринимательства (бизнеса)», «субъекты экономической деятельности (предпринимательства, бизнеса)», «осуществление экономической (предпринимательской) деятельности», «незаконное обогащение».
Словосочетание «осуществление экономической деятельности», а более точно - «осуществление экономической деятельности ее субъектами» - является родовым признаком экономической преступности, отличающим последнюю от других видов преступных деяний, которые тоже носят корыстный характер. Иными словами, как это все более становится общепринятым в мировой практике, к экономической преступности мы относим лишь те деяния, которые совершаются в процессе экономической деятельности ее субъектами - бизнесменами, собственниками предприятий, управляющими компаниями, менеджерами и иными экономическими агентами, которые на практике решают вопросы организации экономической деятельности, занимаются бизнесом.56 При таком подходе изучению подлежит лишь делинквентное поведение в сфере экономической деятельности лиц, относящихся преимущественно к категории «белых воротничков».57
Используя понятие белых воротничков в субстанциональном анализе экономической преступности мы, как отмечалось, имеем в виду лишь тех представителей этой категории, которые относятся исключительно к субъектам бизнеса, субъектам предпринимательства, - к тем, кто на практике решает вопросы организации экономической деятельности, занимается бизнесом, предпринимательством.
В условиях современного рыночного хозяйства именно прибыль на поверхности явлений предстает в виде некого обогащения. Иными словами, можно сказать, что обогащение есть превращенная форма прибыли. Данное утверждение в принципе допускает использование в приводимом нами определении экономической преступности словосочетания «Незаконное обогащение». Незаконное обогащение представляет собой цель, движущий мотив преступных деяний в сфере экономики и может пониматься как такое поведение (деятельность), которое обеспечивает удовлетворение материальных потребностей одних субъектов экономических отношений в ущерб удовлетворения материальных потребностей (и, естественно, экономических интересов) у других субъектов, то есть за счет снижения уровня (степени) удовлетворенности последних.
С учетом отмеченных позиций и используя понятие незаконного обогащения, экономическую преступность в наиболее общем виде можно определить как специфическую, превращенную форму экономической деятельности, осуществляемой в сфере предпринимательства его субъектами с целью достижения незаконного обогащения. Сопутствующая формулировка может иметь следующую конструкцию: экономическая преступность - есть превращенная форма экономической деятельности, осуществляемой в сфере предпринимательства его субъектами методами, обеспечивающими достижение незаконного обогащения.58
Однако в данных определениях отсутствуют экономические признаки59, поскольку термины типа «Достижение незаконного обогащения» являются понятиями формально-правовыми. Познание же экономической преступности как социального явления, выявление его онтологических оснований, не может сводиться лишь к такого рода «доказательствам». В этой связи, в исследуемом социальном явлении следует найти объективные свойства, которые бы выражали его как сущее. Таким свойством, на наш взгляд, может быть экономический признак «Неэквивалентность обмена». То есть, неэквивалентность обмена выступает сущностной, глубинной основой криминализированного предпринимательства, субъекты которого (экономические преступники) нарушают принцип эквивалентности обмена. В нарушении этого принципа и содержится источник неправедного, социально несправедливого обогащения бизнесменов-делинквентов.60
Обменные отношения пронизывают человеческую жизнь и все сферы его деятельности; особо важную роль они играют именно в экономике. Именно здесь – в сфере движения (воспроизводства) благ, труда и капитала – действует фундаментальный принцип эквивалентности обмена,61 который на поверхности социальных отношений выступает в качестве принципа социальной справедливости; именно на нем держится вся конструкция хозяйственной жизни, зиждется товарный обмен, денежное обращение, ценообразование и др. Нарушение этого принципа можно считать (и считается – как в экономической теории, так и практике, в том числе, в предпринимательской среде) как одну из главных угроз основам экономического бытия общества.62
Учитывая рассмотренные обстоятельства, можно попытаться сформулировать понятие экономической преступности с позиций предмета экономической науки63, что, в свою очередь, будет представлять теоретический интерес и для экономической криминологии.
Экономическая преступность – это превращенная форма экономической (предпринимательской) деятельности, осуществляемой ее субъектами с целью достижения социально несправедливого обогащения за счет нарушения принципа эквивалентности обмена.
Нарушение принципа эквивалентности обмена осуществляется преимущественно посредством мошенничества. Здесь существует некая диалектическая связь: неэквивалентность обменных отношений составляет сущностное содержание мошенничества, а нарушение эквивалентности обмена происходит преимущественно в результате (и в форме) обмана и (или) злоупотребления доверием, являющихся систематизирующим признаком экономической преступности.
Приведенные конструкции определений относятся к используемой нами узкотрактовочной концепции анализа экономической преступности как явления, проявляющегося в форме (в субстанции) преступности в сфере экономической деятельности. Предложенные варианты дефиниций, разумеется, не могут быть идеальными и абсолютно завершенными.64 В настоящей работе мы пытаемся обозначить лишь главные контуры сущностных сторон изучаемого многослойного явления «экономическая преступность = преступность в сфере экономической деятельности», выделить его ключевые признаки. В дальнейшем же, безусловно, потребуется продолжить уточнение содержания этой категории.65
В этих целях ниже будут представлены еще некоторые варианты дефиниций, которые могут быть полезными для более широкой характеристики экономической преступности как объекта исследований экономической криминологии - с позиций ее анализа как социального явления.
Так, экономическую преступность, к примеру, можно квалифицировать как особый вид экономических отношений рыночного характера, выраженных в криминальной форме. В контексте наших рассуждений такая связь с рыночной экономикой, с рыночной системой экономических отношений отмечается вполне обоснованно. Это вытекает из существа предыдущей дефиниции: данный вид преступности связан только с бизнесом, с предпринимательством. Наличие же последних возможно лишь в рамках рыночных моделей хозяйства, базисными условиями которых выступают явления, характеризуемые такими экономическими категориями как «капитал», «наемный труд», «прибыль» и т.п. Таким образом, несмотря на определенную категоричность вывода, мы считаем, что: во-первых, наличие самого феномена экономической преступности = преступности в сфере экономической деятельности неразрывно связано с фактом существования рынка (но рынка не вообще, а именно капиталистического рынка), рыночных отношений капиталистического товарного хозяйства; во-вторых, этот социальный феномен имманентен рыночной экономике капиталистического типа.
В этой связи, полное элиминирование эндогенных условий возникновения этого негативного социального явления66 возможно лишь при осуществлении коренных трансформаций в самих основаниях экономического строя, то есть при условии устранения капиталистических основ господствующих рыночных экономических отношений и исчезновения капиталистического характера рыночной экономики как таковой. И наоборот, появление такого вида преступности детерминировано возникновением рыночных отношений капиталистического типа.
Экономическую преступность, как социальное явление, можно рассматривать и в качестве предопределенного социальными условиями67 крайнего проявления социально-экономических противоречий, выражающегося в противоправной деятельности в сфере предпринимательства (направленной против экономических интересов личности, общества, государства) и нарушающего установленные в обществе экономические отношения.
Не углубляясь в проблему взаимосвязи социально-экономических противоречий и экономической преступности (эта тема требует самостоятельного исследования), сделаем лишь одно замечание. Нам представляется продуктивной гипотеза о том, что ключевым фактором, детерминирующим появление и воспроизводство экономической преступности как социального феномена, выступает противоречие между частными интересами бизнеса (и его субъектов) 68 и публичными интересами социума в целом. Иными словами, это противоречие между специфическими материальными интересами бизнеса (преследующего специфическую стратегическую цель - извлечение максимальной экономической выгоды, максимизация прибыли), с одной стороны, и публичными интересами общества – с другой.
Группа интересов публичных реализуется посредством главной целевой функции правового государства, т.е. за счет «сведения множества частных (в том числе, групповых) интересов в единый социальный интерес». Необходимо отметить, что на уровне гражданского общества групповые интересы выражают и отстаивают демократически формируемые социальные институты (различного рода общественные объединения граждан, ассоциации, так называемые «заинтересованные группы» и др.). Если гражданское общество представляет собой диалектически одновременное сосуществование в его рамках разнородных (часто противоположных и разнонаправленных) социальных сил и выражаемых ими частных (групповых) интересов, то задача правового государства - опираясь на общее человеческое стремление к совместной жизни, - совместить и, по возможности, гармонизировать эти силы и интересы.69
В хозяйственной сфере государство, всемерно стимулируя экономический плюрализм и свободу предпринимательства, тем не менее, должно следить за поддержанием макроэкономического равновесия и стремиться к достижению единого экономического интереса всего общества. Иными словами, реализация данных функций государством выступает непременным и важнейшим условием соблюдения единого нормативного порядка в обществе. При этом государство, обязанное поддерживать баланс между публичными и частными интересами и следить за соблюдением интересов всех участников экономических отношений, должно создавать для этого соответствующие экономико-правовые условия. Последнее означает, в частности, обеспечение уголовно-правовой защиты граждан, субъектов предпринимательства и государства от преступных посягательств на их экономические интересы, защиты от экономических преступлений.
Для анализа объектов экономической криминологии интерес может представлять выделение и сведение в определенную систему ряда ключевых признаков экономической преступности, определяющих специфику феномена делинквентного поведения в сфере предпринимательства, сфере бизнеса. Перечислим такие признаки:
Совершение преступлений в сфере предпринимательства (в сфере бизнеса) в рамках законной экономической деятельности или под ее прикрытием;
Совершение преступлений непосредственно в процессе экономической (предпринимательской) деятельности, в ее границах и пределах компетенции;
Совершение преступлений субъектами экономической деятельности, субъектами предпринимательства (бизнеса);
Использование криминальных методов присвоения экономических благ в процессе осуществления экономической деятельности, паразитирование на хозяйственно-правовых условиях, воспроизводимых официальной (разрешенной) рыночной экономической средой;
Специфичность и множественность объектов посягательства;
Массовость и типичность преступлений;
Скрытность преступных деяний;
Корыстный характер преступлений;
Отношение к категории ненасильственных преступлений;
Отношение преимущественно к категории умышленных преступлений;
Мошеннический характер многих преступных деяний;
Виктимо-анонимность, отсутствие персонификации жертв;
Отсутствие прямого контакта с жертвой;
Высокий социальный статус страты предпринимателей и высокий кредит доверия к ней со стороны общества, которые проституируются бизнесменами-делинквентами, служат им прикрытием для осуществления своей преступной деятельности;
Наличие феномена безразличного, индифферентного отношения общества к экономической преступности и экономическим делинквентам.70
В социокриминологическом анализе экономическую преступность = преступность в сфере экономической деятельности неправомерно сводить к простому множеству деликтов в сфере бизнеса, некой элементарной сумме отдельных элементов, из которых состоит целое. Она представляет собой сложное специфическое системно-структурное образование с многообразными взаимосвязями разных преступлений, видов преступности и самих деликвентов; является образованием, имеющим тесную взаимообусловленность с особенностями социальной cреды, со спецификой существующих экономических и социально-политических условий и отношений и т.д.
В отличие от экономических преступлений как единичных фактов, экономическая преступность обладает признаками системы и имеет свои особенные свойства, называемые аддитивными. Соотношение, взаимная связь и обусловленность этих родовых понятий, как и стоящих за ними явлений, аналогичны тем, что существуют между преступлениями и преступностью вообще.
Экономическая преступность, как и преступность вообще, часто воспринимается со знаком "минус", как однозначно отрицательное явление. Этот устойчивый стереотип впервые попытался развеять Эмиль Дюркгейм при разработке теории аномии как части учения о социальной дезорганизации. Размышления Дюркгейма о преступности, как определенной функции общества, до сих пор остаются не до конца осмысленными в научной среде. Какой смысл заложен в дюркгеймовском положении? Возьмем, к примеру, экономическую преступность. Ее заметный рост, сопровождавшийся «всплесками», в новейшей истории индустриальных стран всегда наблюдался в периоды экономических кризисов и социальных потрясений, обострения социально-экономических противоречий, связанных с несовершенством установившихся в обществе производственных (экономических) отношений. Последние сдерживали развитие экономики, на определенном этапе превращаясь в главный тормоз общественного прогресса, и требовали реформирования, смены на новые, более прогрессивные формы.
Затягивание в проведении таких реформ, сопровождаемое крайним обострением всего комплекса социальных противоречий, приводило, в частности, к обвальному росту экономических преступлений. Когда масштабы экономической преступности достигали размеров критической массы и представляли угрозу для самих основ государственности, изменения в обществе становились неизбежными. Чтобы сохранить самое себя, социум был, можно сказать, обречен проводить глубокие реформации социально-экономических отношений.
Таким образом, экономическая преступность, как и преступность вообще, действительно является специфической функцией общества. На определенных этапах социально-исторического развития она подталкивает его к системным изменениям, делает эти изменения неизбежными. В этом смысле преступность, безусловно, оставаясь социально опасным и вредным явлением, играет свою особенную позитивную роль в социальной истории и обеспечении общественного прогресса. Можно сказать, что преступность (включая экономическую) есть индикатор состояния социальных отношений. Индикатор, указывающий на то, что в обществе сложились условия для проведения глубоких реформ социальных отношений (в первую очередь, экономических), и что откладывать их осуществление – значит, ввергать общество в еще более тяжелые испытания. Понимание этих глубинных взаимообусловленностей позволит, смеем надеяться, с иных позиций подойти к осмыслению устоявшихся традиционных подходов к оценке как преступности в целом, так и, соответственно, экономической преступности, в частности. В определенных конкретно-исторических условиях преступность, как очевидно негативное явление социального бытия, может сыграть роль своеобразного катализатора и подвигнуть общество к позитивным переменам, обновлению и социальному прогрессу.
Развернутое рассмотрение экономической преступности в качестве объекта интереса экономической криминологии, безусловно, предполагает осуществление анализа личности экономического преступника, т.е. субъекта, совершающего преступления в сфере экономической деятельности. Если судить по криминологической литературе, эта проблема изучена пока достаточно слабо. Вопрос же о криминологической характеристике личности бизнесмена-делинквента почти не поднимается. Данное обстоятельство обусловлено преимущественно двумя обстоятельствами. Во-первых, незначительным временем действия в России нового уголовного законодательства, в котором впервые были предусмотрены статьи и составы, касающиеся «рыночных» преступлений, преступлений, совершаемых, прежде всего, в сфере предпринимательства. Во-вторых, отсутствием в официальной отчетности МВД России ряда важных данных, характеризующих те или иные качественные характеристики личности экономических преступников. Между тем, данный аспект изучения феномена преступности в сфере экономической деятельности представляется крайне важным для становления самой отрасли «Экономическая криминология».
Экономические преступления многообразны и обладают специфическими особенностями, обусловленными рядом обстоятельств - характером вида экономической деятельности, где совершаются эти деяния, спецификой бизнес-деятельности и др. В связи с этим, можно предположить, что и криминологические портреты (характеристики) личности правонарушителей, действующих в отдельных сегментах сферы экономической деятельности, будут иметь свои отличия и относиться к различным типам (категориям) экономических преступников. Так, например, есть основания выделять и отдельно рассматривать в криминологическом анализе характеристики личности налогового преступника, коммерческого мошенника, финансового мошенника, преступника в сфере внешнеэкономической деятельности и др. Для экономической криминологии научный интерес представлял бы и анализ характеристики личности различных типов участников организованной преступной деятельности, совершающих экономические преступления. Кроме того, важно было бы не только очертить контуры проблемы криминологической характеристики личности современного экономического преступника, но и представить систематизацию общих типичных свойств и признаков, отражающих мотивацию и психологический облик личности бизнесмена-делинквента.
Формирование типологии личности современного экономического преступника и криминологическая характеристика личности каждого из выделенных типов бизнесмена-делинквента - задача для криминологии крайне непростая. Ее решение неизбежно наталкивается на необходимость познания теоретических вопросов более общего порядка. Например, потребуется, как нам представляется, решение соответствующих задач в сфере экономико-теоретических и теоретико-правовых исследований специфики новой экономической среды, новых экономико-правовых условий и правил экономической деятельности, особенностей функционирования предпринимательской среды (нормативного и ненормативного поведения в этой сфере и т.д.) и др. К числу подобных задач можно причислить и проведение социологических исследований по проблемам трансформаций социальной структуры населения России, формирования новой социальной стратификации, процессов внутреннего структурирования отдельных социальных слоев, из состава которых «рекрутируются» представители бизнеса - прежде всего так называемого среднего класса и класса богатых, и др.
Наконец, отметим последнее замечание относительно объектов экономической криминологии. К их числу, как отмечалось в первом параграфе главы, целесообразно отнести криминальную экономику. «Криминальная экономика как объект научного интереса экономической криминологии» – выбор, соответствующий расширительной трактовке предмета этой отрасли криминологической теории. Подход, при котором объектом криминологического анализа становится криминальная экономика, как определенное системное образование, говорит о том, что изучение феномена криминализации экономической системы и явлений, обусловленных диалектикой взаимозависимости организованной и экономической преступности, преступного мира и экономики, постепенно начинает выходить на более интегрированный уровень.
В этой связи, от способности современной криминологической науки расширить границы собственных исследований, привлечь инструментарий смежных научных дисциплин и интернализировать (усвоить) названные подходы в немалой степени будет зависеть решение ряда важных задач. В частности - то, насколько станет методологически детерминированнее и эмпирически обоснованнее содержание и характер криминологических НИР, насколько данная научная отрасль будет способна формулировать теоретически репрезентативные, обладающие практической ценностью выводы и оказывать действенную помощь правоохранительным и правоприменительным органам, структурам исполнительной и законодательной власти, наконец, обществу в целом, в установлении эффективного контроля над преступностью.